Верёвочный парк

      Сначала до носа доходит сладко-пряный запах яблок в карамели и сарахной ваты. Затем отдаленно слышишь гул и весёлый смех, чуть позднее различаешь отдельные, явно детские, голоса и фразы. Незамысловатые мелодии всем давно знакомых детских песен, что навивают радостную и беззаботную атмосферу. И конечно нельзя забывать о скрипе шариков, из которых подростки, что не прочь немного заработать на летних каникулах, переодетые в цветные костюмы клоунов с большими носами и причудливыми париками, крутят фигуры собак, цветов, а так же прочей живности, веселящей маленький наивных спиногрызов.       Да, все верно, это парк аттракционов. Думаю, это — последнее место где подумаешь искать самого опасного человека всего Соединенного Королевства и его верного киллера, а по совместительству телохранителя. Первый всегда в дорогом костюме от Вествуд, всегда с идеально уложенной прической, всегда с идеальной осанкой, идеальным спокойствием и надменностью. Второй всегда с верной Береттой в кармане джинс, всегда на стороже, всегда готовый вцепиться зубами в глотку обидчику его Босса.       Но, случаются теплые летние деньки, можно назвать их простым и заурядным словом «выходные», когда два владыки преступного мира могут вот так просто выйти на улицу и пойти веселиться в парк. Первый в салатовой футболке на пару размеров больше, светлых джинсах, синей кепке с надписью «London» и белых, относительно поношенных, кроссовках. На голове легкий бардак из не уложенных волос, во рту чупа чупс, глаза горят детским весельем и восторгом, а на лице сдержанная улыбка, которая быстро вышла из-под контроля. А второй как всегда на стороже, с пистолетом в кармане, только сейчас он тоже добродушно улыбнулся и на пару мгновений позволил себе расслабиться. На его плечах небольшой серый рюкзак, в котором лежала лимонная вода, телефон, пачка сигарет, на всякий случай нож и куртка. Вдруг дождь пойдет. — что ты там увидел, страх и ужас всея сахарной ваты и мороженого? — Себастьян так любил видеть Джеймса именно таким. Не криминальным гением и своим боссом, способным подорвать центр Лондона забавы ради. А ребенком, своим мальчиком, способным скушать тонну мороженого и сладкой ваты. Завтра он снова станет серьезным, сделает заявление о том, что сладкое не любит и вообще все это веселье слишком глупое, не достойное Его Величества. Поэтому Басти очень любил такие моменты, как сейчас, потому, что они случаются так редко. — колесо обозрения… Пойдем? Басти, ну пожалуйста. — темно-карие глазки были наполнены такой надеждой и мольбой, что Моран просто не в силах был отказать и плевать, что на этом колесе они были не один десяток раз. — конечно, Джими. Пойдем за билетами, милый — Себ положил мягкую, немного шершавую ладонь на голову своего мальчика, растрепав его черные волосы, а затем сомкнул загорелые руки на груди брюнета, крепко его обнимая.        Вскоре мужчины преодолели очередь в кассу и купили билеты на излюбленный аттракцион Джима. Не стоит долго рассказывать о том, какой прекрасный вид открывается с огромного колеса на лучший город, который вы только можете себе вообразить. Джеймс выглядывал из кабинки, восхищенно разводя руками в порыве эмоций, которые сдерживать ни как не мог. Себастьян в свою очередь искренне смеялся, наблюдая за своим любовником. Да, в такие дни он мог так назвать этого парня, мог посадить его не свои колени и тихо произнести. — люблю тебя, кошак неугомонный — Мориарти, удобнее усаживаясь на коленях, недовольно надул тонкие бледные губы. Не нравилось ему, когда его кошаком называют, а сделать с этим ничего не может. Но наверное в этом и прелесть того, что на несколько часов гроза Лондона перестает быть главным, просто позволяет себе дурачится и произнести в слух то, что обычно считает слишком ванильным и непозволительно человечным. — я тебя тоже люблю… — такой, казалось бы, идеально милый романтический момент прервался тем, что колесо сделало полный оборот и кабинка добралась до земли, требуя ее освободить.       Следующие два часа прошли в такой же веселой, беззаботной атмосфере, сопровождаясь запахом сладостей и смехом чьих-то противных сопливых детишек. Джеймс чуть ли не у каждой палатки требовал либо сахарной ваты купить, либо мороженого или яблоки в карамели. Требовал, не принимая отказа. Требовал, чтобы Себастьян выигрывал в тире, а потом брюнет радовался, как маленький ребёнок, держа в руке новый выигранный приз. А что же Моран? Моран с удовольствием выполнял все прихоти своего чуда с глазами цвета теплой медовой карамели. Ему не привыкать, что в тире по мишеням стрелять, что с крыши в такие же мишени, только живые. Итог все равно один — Джеймс восхищён и счастлив. Такими темпами, уже в который раз, почти весь парк был исследован этими двумя. Кто бы мог подумать, что кое-кто тоже там окажется.       Высокий парень в черном пальто и темно-синим шарфом на шее, с кудрявыми черными волосами и никотиновым пластырем на руке. Он стоял спиной к своим главным врагам, наблюдая за большими качелями в виде лодки, при этом подмечая что-то для себя, строя схемы в чертогах разума, помещая полученные данные в свое мысленное хранилище. — Шерлок Холмс, собственной персоной — с издёвкой промурлыкал Мориарти, отвлекая парня от дела. Естественно он был, мягко говоря, удивлен, когда прямо перед его глазами, разрисованный аквагримом, с сахарной ватой и плюшевым зайцем в руках, стоял сам Джеймс Мориарти. — не ожидал увидеть тебя здесь, Джим — будто и не обратив внимание на тон гения криминала, спокойно и без особых эмоций Шерлок произнес этакое приветствие — так, что это? Теракт? Не нужна дедукция, чтобы догадаться, что это очередная твоя игра. И каков смысл? В этом зайце бомба? Или ты подсыпал яд во все эти сладости? — Холмса уже охватил азарт, его глаза загорелись, он спешил с головой окунуться в новую головоломку, которую подготовил для него Наполеон преступного мира. Но в ответ услышал лишь тихий, гортанный рык Морана, который происходящим был явно не доволен. — не рычи, тигр — этот «ребенок», маленький и очень наглый, мило улыбнулся. Голос, которым он говорил с Шерлоком, сильно отличался от того сладкого мурчанья, которым он общался с Басти. Сейчас его речь звучала отстранённой, безучастной, совершенно не заинтересованной. Даже нотки издёвки присутствовали в надменном ребяческом взгляде. — глупый — глупый Сэр Хвастун. — вся та театральность, которой он обладал, играла на его лице. Эмоции менялись за долю секунды, будто по переключателю. От ребенка не осталось и следа, теперь был лишь Тот Самый Джеймс Мориарти. — ты правда считаешь себя центром земли, вокруг которого я должен крутится? — сначала было веселье, такое, с которым садист бьёт жертву плетью из колючей проволоки. Потом было презрение, сейчас гнев и хвастовство, ну, а в самом конце Джим успел потерять интерес к этому человеку и происходящему в принципе. Эмоции пропали, заменяясь скучающим тоном и всем своим видом показывая, как же скучно в компании этого высокоактивного социопата. — я лишь пришел развлечься и поесть сладкого. Поиграем в другой раз, маленький кудрявый несмышлёныш — со всей своей стервозностью сучки, отшивающей парня, со всей своей высокомерностью, присущей лишь королям, Мориарти обходит Холмса и уходит прочь, а за ним вслед идёт Себастьян. Детектив — консультант в это время прибывает в ступоре, не зная, как реагировать на такие заявления своего, черт побери, врага. Это же почти, как парень, только ещё лучше! А сейчас его прямым текстом послали нахуй…

Что ж, оставим судьбу детектива и то, что он делал в парке на волю фантазии читателя. Теперь же вернёмся к нашим главным героям.

      Только Себ сделал вдох, чтобы озвучить свое мнение касательно диалога между двумя парнями, как брюнет опередил его резким и твердым словом. — заткнись. — Моран на это лишь посмеялся, ведь понял, что Джим и так прекрасно знает все сказанное полковником. Негласно было принято решение оставить этот инцидент там же, где остался Холмс и вообще не вспоминать. -"Вот же сучка стервозная» — подумал Басти, но его слишком сильно выдавал взгляд голубых глаз. — я вроде сказал, чтобы ты заткнулся. — злость слышалась в голосе, назревал конфликт. Но на стадии назревания он и остался. Виной тому послужила странная конструкция, попавшая на глаза Мориарти. — что это такое? — снова тот детский восторг, удивление и ребяческие огоньки в глазах. Полковник облегчённо вздохнул. Какой же его босс… его мальчик… Какие же они непостоянные. — хм, верёвочный парк. Хочешь? — глазам предстал огражденный участок земли с высокими конструкциями, торчащими из нее. Между ними были натянуты верёвки, связывающиеся в узлы, которыет образовывали собой множество лестниц, канатов, петель и уровней различной сложности. Так же по всему периметру был протянут трос, на который крепилась страховка. На самых нижних уровнях ползали дети в маленьких шлемах, неуверенно и неумело переставляя ноги по деревянным дощечкам, что подвешены на верёвках. Выше было уже сложнее. Петли из канатов, на которые надо было наступать и таким образом передвигаться, свисали с деревянных перекладин без какой-либо опоры. Канат, натянутый между двумя столбами, по которому надо было проехать на деревянной платформе тоже не внушал особого доверия. В добавок ко всему ветер поднялся, из-за чего дощечки, подвешенные на верёвках, раскачивались и стучали друг о друга. С такой картиной не удивительно, что ответ на вопрос Морана последовал тут же. — конечно… — спустя десять минут на Джима уже надевали синий шлем и страховку, затягивая ремни на худом, хрупком теле парня. Крепления проходили вокруг рук на плечах, далее по спине и животу вниз, соединяясь двумя другими ремнями на груди, в завершении ремни этакими петлями надевались на ноги, второй ревень пропускался между них, и наконец все затягивалось под размер тела. Честно говоря, Джеймсу на долю секунды показалось, что этот парнишка — инструктор ловит кайф с происходящего и явно любитель связывать вот так кого-нибудь в постели. — Высоты боитесь? — спросил, как выяснилось после прочтения информации на бейджике, Уейн, закрепляя страховку на тросе. — Нет. — ответил брюнет твердо и уверенно. Он действительно совсем не чувствовал страха, смотря вверх на все эти лабиринты и препятствия. Моран в свою очередь скептически выгнул бровь, уже примерно представляя, чем все это кончится.       К слову сказать, в это же время на верхний уровень парка полез маленький пятилетний блондин с другим инструктором, который помогал ребенку проходить по доскам и цепляться за канаты. Как только мальчик прошел первый вид верёвочного моста, то наверх полез и Джеймс. Еще только заползая наверх по неудобной лестнице из разноцветных деревянных ступенек, страх Британии начинал жалеть о том, что согласился. Лестница раскачивалась и парню с небольшим ростом было совсем не просто забраться наверх. И вот тогда он понял. Понял, что высоты, как оказалось, боится. Даже очень. Но снизу на него смотрел полковник и прочие люди. Естественно от этого гений криминала просто не мог признать своей слабости, не мог сдаться и спуститься. Черт, маленький ребенок не боится, а взрослый преступник испугается и, как последний трус, полезет вниз? Конечно нет. Как вы вообще могли допустить такую мысль.       Брюнет глубоко вздохнул, пытаясь внушить себе, что ничего страшного в этом нет, что страховка не даст упасть, что падать не далеко, что тысячи людей тут прошли и все было хорошо. Однако, конечности его начали мелко дрожать после подъёма наверх. — дядя, шагайте сюда! — мальчишка, который стоял на той стороне мостика радостно махал ручкой и улыбался. Ему явно все это нравилось, он хотел идти дальше, но пока что только готовился пройти по тем самым петлям, которые сильно раскачивались на ветру и выглядели совершенно неустойчиво, не внушали совершенно никакого доверия. — а? Д-да… Иду — Джим пытался не показывать страх, скрывая его за улыбкой и смехом. Именно с таким лицом он шагнул вперёд. Естественно никто не сказал ему, что вес нужно перемещать на равные стороны доски, поэтому, наступив в середину, он чуть не сорвался. Точнее доска чуть просто не ушла из-под ноги. Это ещё сильнее напугало брюнета. Сердцебиение было настолько сильный, что он слышал его быстрый тяжёлый ритм. Дышать начал ртом, ведь кислорода тоже стало не хватать. — дядя, вам нужно наступать сразу двумя ногами и шагать быстрее. Давайте, это не трудно! — маленький блондин подбадривал парня, пытался помочь ему советом, но наш высокомерный Мориарти его не слушал, периодически раздраженным взглядом смотря на этого счастливого пиздюка. С горем по полам Джеймс дошел до конца моста, пытаясь восстановить сбитое дыхание и сосредоточить мутнеющий взгляд в одной точке. — ура, вы молодцы! — ребенок хлопал в ладоши и радовался за «дядю». К его восклицанием подключился второй инструктор. — давай пропустим дядю вперёд, чтобы мы его не тормозили. Он же быстрее нас будет идти — знал бы он, как ошибается, будучи слишком уверенным в силах того, кто со страхом, уже не скрывая его, смотрел на, качающиеся от ветра, веревки, по которым ему предстояло пройти. — я не могу… — это было сказано тихо, но тут же Джеймс повторил громче и даже головой в разные стороны мотать начал — нет, я не могу — грудная клетка то поднималась, то опускалась от быстрого дыхания. При этом в ротовой полости все ещё находилась мятная жвачка, давно потерявшая свой вкус, но которую брюнет забыл выплюнуть. Теперь он гонял ее по зубам и языку, как антистресс, который не помогал. — вы наступайте в середину и держитесь руками сверху, тогда без проблем пройдете. Давайте, больше вы ни как отсюда не слезете, тут же трос закреплён. Только если до конца пройдёте — отлично. Прекрасно просто. Спасибо, черт тебя дери, чертов ты инструктор. Конечно он пытался успокоить Джима и мотивировать двигаться дальше, но это только сильнее заставляло паниковать. Мысль о том, что выхода нет и всё равно придется идти дальше. — я не могу. Я не могу — все больше и больше это походило на истерику, звучало громче, куда более напугано. Да, да, черт, ему уже было плевать на позор, плевать на гордость, главное слезть отсюда по быстрее. Даже была мысль отстегнуть страховку и просто прыгнуть вниз. Это казалось не таким страшным. Какой хаос творился в голове Мориарти, мысли жужжали в панике, одна сменялась другой, другая следующей и так далее до бесконечности. Он пытался себя успокоить, отвлечься, не думать о страхе. Это даже помогло и парень дошел до середины пути. Но именно, что до середины. Дальше он чуть не сорвался, оступившись и просто повиснув, вцепившись руками в верёвки. По телу тут же прошла горячая, жгучая волна страха, а губы пересохли. — все нормально. На руках подтягивайтесь и ногами вставайте на следующую верёвку — говорить просто, звучит тоже просто. Но руки и ноги сильно тряслись, слабели с каждой минутой, начинали болеть, ныть. Как кстати Джеймс вспомнил, что у него плохие отношения с госпожой Физической Нагрузкой. Не удивительно, что подтягивания на руках его так быстро вымотали. — Я НЕ МОГУ СНИМИТЕ МЕНЯ ОТСЮДА!       Все это время Себ с земли наблюдал за тем, кто явно нашел приключений на свой соблазнительный зад. Ну что тут сказать? Моран знал, что так все и будет. Теперь придется это истеричное недоразумение снимать оттуда при помощи лестницы. А вот ее как раз несёт Уейн. Его помощник, который до сих пор сидел с ребенком на небольшом «островке безопасности», тем временем умело и быстро, при этом без какой-либо страховки, добрался до беспомощного Мориарти.       Любопытно, что если бы один из наемных убийц собрался пристрелить грозу Лондона именно сейчас, то у него бы это получилось сто процентов. Идеальная ситуация для этого. Наполеон преступного мира просто весит над землёй и даже верный полковник не смог бы добраться до него так быстро, чтобы предотвратить попадание пули в тело. Все же хорошо, что никто кроме этих двоих, ну и ещё Шерлока конечно, не знает о таких вот «выходных» гения криминала, поэтому искать его в парке развлечений никто не подумает. — Ну, может вы сами? Давайте, я вам помогу и вы все смо… — НЕТ НЕТ НЕТ ИДИ К ЧЕРТУ Я НЕ МОГУ СНИМИТЕ МЕНЯ ОТСЮДА — Джими всегда был таким эмоциональным, на все реагировал сильнее остальных, особенно на страх. Он был готов заплакать, поддаваясь своей истерике, хотя при этом не барахтался, не дёргал руками и ногами. Хорошо запомнил, что так нельзя делать в такой ситуации.       Наконец-то сам великий и могучий Мориарти спускался по металлической лестнице, ели как переставляя ноги и перехватывая ладонями ступени. Как хорошо, что тут же к нему подошёл его тигр, его верный полковник, в чьи сильные руки он упал, мелко дрожа. — земля… Наконец земля… Чтоб я ещё хоть раз туда полез… Басти, пойдем домой… — на лице Джеймса не проходила улыбка, но она была не счастливой, а скорее истерической и нервной. Таким же был его тихий смех. В добавок к забавляющимся прохожим, которые случайно стали свидетелями этого позора, парень не мог расстегнуть страховку. — черт, да как это снять?! — рычал, бесился, все это из-за стресса и испуга. Моран не вмешивался, ожидая, когда это капризное дитя успокоится и безнадежно опустит руки. — все? Иди сюда. — в одно движение полковник скинул с Джима все эти ремни. Как оказалось надо было просто нажать одну кнопочку и все само упадёт — ты нафига туда полез, если высоты боишься? — я думал, что не испугаюсь. Сееееб, пожалуйста, пойдем домой…       Не смотря на то, что Себастьян сильно злился на того, кто заставил его так волноваться, просто не мог не посмеяться и, взяв этого страдальца за руку, отвести в ближайшее кафе, чтобы успокоить его мороженым. — а если бы у них не было лестницы, что бы ты делал? — свил гнездо и жил, как птичка… — ага, как курица, они же летать не умеют. — прекрати надо мной издеваться, у меня сильный стресс. Ты не представляешь как… — весь этот словесный поток был прервал ложкой прохладного ванильного мороженого с клубничным сиропом и кусочками свежей, сочной клубники. Джими с удовольствием проживал сладкую массу и продолжил говорить — ладно, не важно…       Через некоторое время официант принес остальной заказ, включающий в себя пасту с морепродуктами в сливочном соусе и бокал белого вина для Мориарти, а для Себастьяна пол литровая кружка прохладного светлого пива и пепельница.       Полковник закурил, выпуская из лёгких горячий горький дым. Сразу же он запил вкус табака горьковатым пивом. Именно так он любил. Именно такое сочетание вкусов уважал. Холодное пенное почувствовалась в горле, спасая от жары летнего дня, который кстати плавно переходил в вечер вместе с заходом солнца. Ещё одна затяжка не заставила себя ждать, наполняя лёгкие и рот вкусом не самых дорогих сигарет. Но в этом их прелесть. В том, что они такие дешёвые и горькие. А следом глоток хмельного пива.       Струйка напитка с обветренных губ потекла на подбородок, оставляя мокрый след. Ещё немного и она сорвётся, падая на пол или джинсы. Но этому помешал влажный, горячий язык, который вовремя поймал каплю и слизал ее. Подняв уставший взгляд полковник увидел перед собой своего мальчика, чей язык от подбородка, слизывая мокрый след, поднимался к губам. В этих карих глазах можно было увязнуть, как в тягучей и теплой медовой карамели. Джеймс же, опираясь рукой о стол, облизывал тонким языком губы своего ручного хищника, не отводя взгляд от голубых глаз. Не простой голубой, нет. Глубокий, как древнее озеро, но такой же светлый и чистый. Хотелось вечность смотреть только на них. Язык тем временем скользнул между губ в рот, переплетаясь с горячим языком Морана. Именно в этот момент к их столику подошёл официант и вручил счёт, бессовестно нарушая этот идеальный момент.       Расплатившись мужчины вышли из того кафе. Теперь уже точно направляясь домой, они шли по безлюдным улицам ночного Лондона. Себастьян достал из рюкзака коричневую куртку. Для себя он ее брал? Конечно нет. Ему не страшны лёгкий дождь или холод, а вот его босс может заболеть.

Летняя жара быстро сменилась дождем. Такой уж он этот Лондон