Люцифер с белыми крыльями

      Кэтсу еще с полчаса пришлось выслушивать Чихо, которая пыталась узнать о его проблемах, проникая в душу, Ашию, который всячески старался их успокоить, так еще и Люцифера пришлось учить зарабатывать через старенький компьютер.       — Ну вот и все. — с облегченным выдохом проговорил блондин, поднимаясь с пола.       — Уже все? — удивился Ашия, который явно ожидал чего-то более длительного.       — Ну Люцифер разбирается в компьютерах, Интернете и всяких программах, поэтому было легко, — развел руками с легкой усмешкой, — а ты что, ожидал что я ему курсы вести буду? — вскинув бровь вверх, он оглянулся на Ашию.       — Нет, конечно.       После этих слов Кэтсу уже было направился в свою комнату, как тут услышал «спасибо» от демона.       Слова благодарности от такого демона как Ашия ввели его в ступор.       «Он что, поблагодарил меня? Что это за странное чувство от благодарности генерала Сатаны…?! Хе-хе…» — с этими мыслями и незаметной улыбкой уголками губ, юноша закрыл за собой дверь.       Несколько минут Кэтсу мялся у себя в комнате, все поддаваясь соблазну. Руки тряслись и потели. Разум и сердце желало не делать этого, всячески останавливая, но ощущения, которые будут после, привычка и зависимость убеждали в обратном.       Прикусив губу со внутренней стороны и дрогнув так, словно мороз пробил, блондин отодвинул шкафчик тумбы и достал оттуда острые лезвия. Он нервно и в то же время неуверенно, со столь твердым, но испуганным и умоляющим прекратить взглядом, скользящими от пота пальцами начал открывать незамудренную упаковку.       Его кожа прикоснулась к гладкому предмету, который в один миг мог принести такое удовольствие и блаженство, что только оно может вывести бедного парня из рутины проблем внутри души. Уже предвкушая это, ухмылка начала расплываться на его лице и последние мысли о том, что стоит бросить вредную привычку испарились.       Кэтсу сел на матрац лицом к окну и резко подняв рукав, начал искать свободное место на коже, которую рассекали шрамы от предыдуших порезов. Каждый из них был опухшим и выглядел мягким. На каждый из них без хоть капли ужаса в глазах и стаи мурашек по спине невозможно было смотреть, а прикасаться так вообще страшно. В добавок к этому следы от ожогов неприятно, даже противно краснели на руках.       Любуясь всем этим, юноша не мог сдержать усмешки, даже легкого смеха — как же прекрасно. Казалось, это настоящее искусство. Настоящая картина, от которой становиться то плохо, больно и противно, то наоборот.       Но настоящая эйфория началась тогда, когда Кэтсу в воздухе провел лезвием выше по руке и остановился возле изгиба. До сих пор с каплей неуверенности, он поднес острый край к мягкой коже на внутренней стороне руки и прикоснулся. Слегка надавив уголком он провел им горизонтально по руке. Под легкие, но острые мурашки пришел настоящий кайф. То блаженство, то искусство, вызывающее ухмылку и удовольствие. Трепетное ощущение того, как острый край с легкой щекоткой, словно очень нежно делит оболочку пополам. Легко, свободно и беспечно. Приятно и лишь слегка больно. Настолько нежно, что хочется делать это вечно, не отрывая лезвия. А созерцать, как свежая, ярко-алая кровь все стекает и стекает вниз, а оставшаяся жидкость собирается крупными каплями около раны — так вообще радость для глаза похлеще чего-либо в этом мире.       Закончив с одним порезом, парень начал делать следующий, не переставая хихикать себе под нос как человек, который медленно съезжает с катушек.       После нескольких таких процедур Кэтсу перевел острое лезвие на внешнюю сторону руки, уже готовясь сделать там что-то более глубокое.       Снова блондин подносит угол ближе, давит, не ощущая легкой боли, и медленно- медленно рассекает руку, наблюдая за тем, как кожа делиться пополам, а за ней из- за скорого потока крови еле видно белое мясо.       Когда алая жидкость течет вниз по руке, он уже сполна чувствует физическую боль. Настолько острую, но приятную, что давит сильнее, ухмыляясь более пронзительно. Вот она — та боль, что жжением и горечью резко возвращает его к жизни. Та боль, которая скрасит его мир во все оттенки красного и во вкус медленной или быстрой рези по собственной плоти.       Руки уже перестали потеть и трястись, а когда юноша закончил со столь странным для остальных занятием, положив острый предмет обратно в упаковку, его правая рука была полностью в крови. В накопившейся вокруг ран или стекающей все ниже, иногда капающей крови.       Порезы болят и словно безуспешно сжигают кожу заживо.       Когда с лица Кэтсу спала эта сумасшедшая улыбка, он, кратко выдохнув и не опуская вниз руки, потянулся в тумбу за салфетками и бинтами. Такого добра у него было много.       Стараясь вытереть всю кровь влажными салфетками и остановить кровоподтеки, он использовал всю пачку влажных салфеток за десять минут.       Уже было чуть ли не открыл вторую, но тут в комнату раздался стук. Несколько кратких ударов казалось бы, заставили сердце стать на месте, а в душе поселилось натянутое ожидание чего-то плохого и до ужаса неловкого. Кажется, эта сильно натянутая нить сейчас оборвется, даже если муха сзади пролетит.       Кэтсу сначала застыл на месте, как закаменел. Когда оклемался, быстрыми движениями спрятал под матрац все доказательства своего селфхарма, попутно закрыв порезанную руку рукавом и спрятав ее за спину.       Оглядевшись по сторонам, как преступник, который из последних сил пытается сбежать от копов, окружавших его, что до этого поймали на горячем и дрожащим голосом, непривычно громко для себя спросил:       — Да?       Он прижал руку к телу.       — Можно? — протянул Люцифер, стоявший около двери.       — Д-да!       После дверь медленно отворилась и глазами обведя круг по комнате, фиолетоволосый медленно зашел внутрь. Его силуэт, с одной стороны четкий, а с другой наоборот — сливающийся с легким полумраком в комнате, заставил тело вздрогнуть.       — Что-то хотел? — немного запинаясь спросил Кэтсу, плохо наигранным спокойным взором смотря на Люцифера.       — Да, — ответив сухим тоном, парень щелкнул выключатель и в момент комната наполнилась ярким светом, слепя глаза. После его взор зацепила включенная на ноутбуке игра, — О, ты тоже в нее играешь?! — засиял парень, светя восхищенной улыбкой.       — Эм… типа того… — совсем не понимая такой реакции ответил Кэтсу, пока тот уже вовсю крутился вокруг ноутбука, — так что ты хотел? — парень пересел к нему лицом, чтобы не засветить окровавленной рукой.       — Ничего важного. Просто Мао что-то там попросил у тебя узнать. — обернулся Люцифер. — давай сыграем!       — Что? — такое резкое предложение поставило парня в тупик.       — Давай сыграем в эту игру на твоем ноутбуке! Мой можно считать барахлом. Я хочу испытать и твой! — робко и быстро, что было еле понятно, что он говорит, разъяснил фиолетоволосый.       — Игра это что — предлог? — кислая улыбка, — тебе что, делать нечего? Ты и так мне за весь день надоел! — начал возмущаться Кэтсу, в попытках заставить надоедливого соседа свалить куда подальше.       — Ну пожалуйста, ну давай. — отчаянно продолжал уговаривать его юноша, смотря на него большими глазами.       Тот сделал рука-лицо, обреченно вздохнул и пробубнил себе под нос «ну хорошо».       — О, тогда я сейчас за чипсами и начнем! — парень подпрыгнул как ужаленный и пулей вылетел из комнаты.       Второй тоже не терял ни секунды и со скоростью света и необычайной ловкостью начал переодевать рубашку и перевязывать руку. Затем сложил это все куда подальше.       Когда закончил, отвернулся к углу, чтобы если что — Люцифер не увидел, и оставшимися салфетками начал вытирать кожу от крови там, где бинты не мешали.       — Кэтсу, я тут! — в ушах прозвенел радостный голос, и блондин откинул в угол влажную салфетку.       — А… ага. — кинув неуверенный взгляд на руку, он сел напротив ноутбука, а рядом расположился Люцифер.       Кэтсу мигом осмотрел комнату в поисках каких-либо оплошностей со своей стороны, и его взор зацепила упаковка чипсов, принесенных сюда соседом.       — Это же мои чипсы… — прошипел он сквозь зубы с недовольной улыбкой.       — Да ладно тебе… — обернувшись промямлил фиолетоволосый, открывая упаковку, — э? Кэтсу? У тебя кровь на щеке… — глаза Люцифера округлились и он указал пальцем на левую щеку парня, на что тот дрогнул и захлопав глазами коснулся ее пальцами.       — Ха-ха, правда? — нелепо засмеялся он и начал оттирать след крови, — просто я… — блондин судорожно уже перебирал все возможные варианты отмазок в своей голове, но в панике внутри себя не мог найти подходящую.       Незаметно сжав зубы он увел взгляд.       — Давай вытру. У тебя есть что-то влажное? — спросил Люцифер.       — Э? Вытрешь? Я и сам могу… — удивился Кэтсу, вопросительно уставившись на парня.       Тот вздохнул и протянул руку, наверное ожидая, что тот из ниоткуда достанет нужное.       В попытках уговорить парня глубоким немигающим взглядом в несколько секунд, блондин все же потянулся рукой под матрац и достал оттуда упаковку спрятанных ранее влажных салфеток.       Легко вздохнув, Люцифер молча начал распаковывать ее и взял одну салфетку.       — О чем задумался? — спросил Кэтсу, заметив непривычное для юноши молчание и задумчивый взгляд.       — Ничего…       Когда Люцифер потянулся к щеке парня, легко опираясь одной рукой о его коленку, тот махнул головой, откинув легко волнистые волосы вбок, а прядь челки прикрыла глаз.       Взгляд фиолетоволосого смягчился, когда он коснулся участка на лице блондина и начал оттирать маленькое пятнышко крови.       «Что это еще за забота…?» — щеки Кэтсу покрылись легким румянцем и приопустив голову назад, он кинул взор на руку.       Закончив, Люцифер выдохнул и сел обратно, не выпуская салфетки, крепко сжатой в руке. В комнате повисло молчание, а блондин судорожно ожидал хоть какого-нибудь звука от юноши. Кажется, тот уже полностью погрузился в свои мысли…       Дрогнув губами от неуверенности, фиолетоволосый наконец прошептал:       — Больше ничего не хочешь мне показать…? — его взгляд был твердо устремлен на согнутые колени.       От плечей и далее по спине Кэтсу пробежала целая стая мурашек. Его глаза стали такие, словно только что услышал что-то, что подвергает его тихую депрессивную жизнь внутри собственной скорлупы огромной опасности.       — О чем… ты…? — парень пытался включить «дурачка», но явно напрасно.       Его эмоции уже выдали скрываемую ложь.       — Кровь же не могла взяться из ниоткуда. — Люцифер поднял на него глаза, светящиеся то ли от злости, то ли уверенности в ответе, который ожидал услышать