Птица в клетке

«You saved them all but are you happy, princess?»*. Именно этот вопрос однажды задала Аленке ее личная служанка, но тогда она не поняла ее слов. Да, она действительно сумела спасти своих родителей, спасти Сказочный мир — свое королевство. Она априори должна быть счастлива, разве не так? Так говорила она сама себе, но с каждым днем эта фраза все больше и больше въедалась в ее мозг заставляя поздним вечером сидеть на подоконнике в своих мыслях и думать. И однажды ей пришлось признать, что Эвелина была права. Да, она их всех спасла. Она мечтала об этом, рвалась в бой, не думая ни о каких последствиях. Она без раздумий бросилась в портал, который открыл Визирь, хотя подруги и говорили, что он странный, что ему нельзя доверять. А она побежала. Потому что так было быстрее. Она сама тогда украла ключи у Ядвиги, наплевав на ее слова и слова Кощея. Даже подруги не сумели ее тогда остановить. И они оказались в Сказочном мире. Они сумели всех спасти. Она должна быть счастлива. Должна! Обязана! Но нет. Она просто хотела найти своих настоящих родителей. Она хотела их увидеть, обнять и все. Она даже не задумывалась о том, что будет после. А зря. И теперь она даже сомневается, а правильно ли она поступила, спася их всех. Но каждый раз, когда Рыжова слышет эти мысли в своей голове, бьет себя кулачком по бедру. Так думать нельзя. Это ужасные мысли. Только вот она никак не может быть по-настоящему счастливой. Девушка, а теперь она уже именно девушка, правда пытается быть радостной. Она рада видеть своих родных, рада иметь возможность обнять их почти в любое время. Да вот только здесь нет ни Снежки, ни Вари, ни Маши, ни Саши с Васей. Здесь нет ее любимой бабушки. Потому что она, видите ли, не сказочная! И от этого хочется выть волком на луну. Только вот она не может. Она же принцесса, черт возьми! Она встает ровно в восемь шесть дней в неделю, принимает легкий душ, умывается. Эвелина помогает принцессе надеть платье и привести ее волосы в порядок. Платья. Кажется теперь она стала еще больше их ненавидеть. К счастью, родители пошли на некоторые уступки и в дни, когда во дворце никого из гостей нет, девушке позволено носить штаны или брюки, то есть по воскресеньям и, если повезет, еще один или два дня в неделю. На официальные торжества она обязана надевать исключительно платья. Воскресенье вообще был достаточно свободный день для принцессы. Это был тот день, когда ее семья точно будет завтракать, обедать и ужинать вместе. В воскресенье они все вместе могут сходить на пикник или просто провести весь день вместе. Аленка любила воскресенья, но остальные дни недели были для нее сущим адом. Правила хороших манер, этикет, изучение правил и законов и куча всего еще. В эти дни она могла увидеть своих родителей только за завтраком, ведь все остальное время ее отец был слишком занят королевскими обязанностями. А ей только и оставалось, что зубрить все то, что ей говорили. Кажется, она уже начинала скучать по школе, ведь там было не так одиноко. Ночь была отдельным испытанием для огненной волшебницы. Ее часто мучили кошмары. И, что самое интересное, ей ни разу за весь этот год не приснился Влад или Повелитель, крадущий у нее ее родителей. Возможно даже дольше. В этих кошмарах она видела своих подруг, которым хорошо без нее, видела Сашу, что гуляет в обнимку с ее ненавистной одноклассницей Светкой, что чуть ли не с первого дня после прихода Саши вешалась на него и строила ему глазки. В этих кошмарах она видела ребят и их грустные, полные горя и печали глаза, когда они уходили в мир людей и ворота ее дворца закрылись, отделив девушку от них. И, возможно, навсегда. Она так и не смогла тогда признаться, что влюблена в него уже очень давно.

***

Девушка сидит, стараясь не шевелиться, пока Эвелина, как можно более аккуратно расчесывает ее рыжие локоны. До официального открытия бала в честь ее пятнадцатилетия еще час, но на девушке еще даже нет ее платья. Молодая девушка лишь тяжело вздыхает и легко покачивает головой из стороны в сторону, когда видит в отражении зеркала грустные опущенные вниз глаза ее принцессы. Девушка не решается что-либо ей сказать, но она очень сильно волнуется за нее, а рыжеволосая даже не хочет ее слушать, твердя, что она привыкнет, что она счастлива, что сейчас находится здесь, с ее родителями. Но волшебница искр все прекрасно видит и очень сильно корит себя за то, что не в силах помочь Ее Высочеству. Стук в дверь. Аленка вяло махает рукой, не в состоянии сама что-либо сказать и жестом показывает служанке, чтобы та разрешила войти. — Входите, — звонко произносит женщина с темно-алыми волосами и в дверь входит одна из обычных служанок. В ее руках одежда для Ее Высочества. Эвелина распоряжается, чтобы все оставили на кровати и уходили по скорей. Дама так и делает, быстро удаляясь прочь и закрывая за собой темную дверь из дуба. Они вновь остаются вдвоем в этой просторной, но от чего-то темной комнате. Возможно это было из-за того, что основной цвет в этой комнате был бордовый, практически, как цвет волос Эвелины. Минут через тридцать Аленка уже стояла у большого напольного зеркала и смотрела на себя, пока Эвелина старательно поправляла каждую складочку на ее платье, каждый непослушный локон именинницы. Аленка грустно смотрела на себя в отражении. На ней был именно тот наряд, который она видела в одном из своих пророческих сновидений. То же самое платье, те же самые туфли, те же самые перчатки выше локтей и то же самое украшение из фиолетовой розы и перьев на голове. Только вот тогда, в том сне, у Рыжовой волосы были собраны в ее обычные хвостики, а сейчас они были распущенны и две пряди заколоты на затылке, чтобы ее локоны не мешались ей во время праздника. Только вот на праздниках принято веселиться, а как она может веселиться, когда рядом нет ни подруг, ни бабушки, ни Саши? Как ей веселиться, если все ее слова и действия скованы суровыми и строгими правилами этикета? Не так. Совсем не так она представляла себе жизнь принцесс в детстве. Эвелина то и дело поправляет искорки на голове именинницы: то зажжет одну-две, то столько же погасит. Женщина отошла на шаг от девушки, чтобы посмотреть, как все это смотрится на Алене, но ее салатовые глаза встретились с ее грустными светло-карими и Эвелина тяжело вздохнула. — Ваше высочество, с вами точно все хорошо? Она ничего не ответила. Впрочем, как всегда, когда у нее такое подавленное настроение. Эвелина тяжело вздохнула. Сейчас выбить из принцессы хоть одно слово будет крайне трудновыполнимой задачей. — Ваше Высочество, прошу вас улыбнитесь. Это же Ваше пятнадцатилетие! — Я готова, — не громко произнесла она, делая вид, что не слышала слов гувернантки. — Хорошо, — на выдохе сказала она, — Расправьте плечи и поднимите голову. Держите осанку и не забывайте, что на этом вечере Вы — Королева. Вторая, после вашей матушки. Аленка, не отрывая взгляда от своего отражения, большим и указательным пальцами прикоснулась выпирающих округлых косточек у своей шеи, а потом быстро переставила большой палец как раз между этими двумя косточками, поднимая указательным свой подбородок вверх, пока между пальцами не будет прямого угла. Именно так ее здесь учили. «Настоящая принцесса!». Именно так о ней думают все гости на каждом балу, на каждом празднике. «Настоящая принцесса!» — с улыбкой думают король и королева Сказочного мира. «Настоящая принцесса…» — с грустью и тоской думает Аленка о той девушке, что каждый раз видит в отражении за несколько минут до официального выхода. А значит, видимо, и о себе. «Прекрасная птица в золотой клетке» — каждый раз думает Эвелина, когда вспоминает или видит принцессу. Надо отдать Алене должное, ведь девушка держалась воистину по-королевски. Идеально ровная осанка, прекрасно выполненные реверансы. Все гости видели в юной принцессе лишь это. Никто не видел ее грустных глаз. Обычная официальная часть, обычные важные гости из которых девушка так никого и не сумела запомнить за эти почти что три года. Эвелины не было в зале, а родители были заняты общением с этими самыми важными гостями. Аленка опять чувствовала себя одиноко и паршиво. Только вот она принцесса. Ей нельзя показывать это гостям. Ближе к середине торжества все уже и забыли причину бала, впрочем, как и о самой имениннице. Впрочем, ничего другого Рыжова и не ожидала. Девушка решила дождаться полуночи и, как обычно, пойти побродить по пустынным коридорам замка. Она взглянула на массивные часы и глубоко вздохнула. Еще несколько минут и она покинет это место, переполненное магами, волшебницами и прочими магическими и сказочными существами. О том, что сейчас все еще ее день рождения напоминает лишь нижний, недоеденный слой ее праздничного торта. Аленка загадала свое желание и задула свечи на самой его верхушке еще в первый час празника. И сегодня ей как никогда раньше хотелось, чтобы оно исполнилось. Она обдумывала его несколько месяцев и мечтала, чтобы оно воплотилось в реальность. Где-то час назад к ней подходила мама и спросила о том, как ей праздник, на что девушка честно ответила, что он оказался пышнее и ярче, чем она предполагала. А затем не громко добавила: «Впрочем, как всегда». Тогда женщина напомнила дочке про осанку и исчезла в толпе гостей. Полночь. Аленка буквально стоит, как завороженная и следит, как секундная стрелка медленно отсчитывает последние секунды этого дня. Дня ее пятнадцатилетия. И вот. Кажется, что часы на какое-то время даже полностью остановились, давая время Рыжовой на осознание того, что она может идти. Она вымучено, но тем не менее радостно улыбается и бежит. Бежит со всех ног прочь из бального зала, ловко лавируя между прислугой и гостями. Ей не впервой. Всего лишь несколько шагов, а ощущения совсем другие. Девушка резко выдохнула и вздохнула новый, прохладный воздух в легкие. Это была ее маленькая свобода. Девушка уже не в первый раз бродила так по тихим коридорам, дыша прохладным ночным воздухом и смотря в огромные окна на луну и звезды. Но сегодня было что-то особенное. Она чувствует это, хоть и сама же пытается это чувство задушить. Это не первый раз и, она была уверена, что не последний. Но что-то внутри нее так и горело теплым огнем, будто пытаясь подарить ей надежду, будто зовя куда-то. И она, с опаской, доверилась этому мимилетному чувству. Она подошла к окну и, оперевшись на руки, поднялась на самые носочки, вытягиваясь вперед. Она вдыхала приятный ночной воздух, блаженно закрывая глаза. Это была ее маленькая радость. Она не знала почему, но ей в когда казалось, что ночной воздух совершенно не такой, как утренний, дневной или вечерний. Он был особенный. Такой же особенный, как и само время суток. Волшебное. И вдруг до нее доносится шум кустов и листвы. Да, в окне виднеется сад, может ветер поднялся. Только вот этот звук не был похож на шуршание листвы от ветра. Такое ощущение, что что-то кинули в кусты. А судя по тому, что они продолжили резко шевелиться, вполне возможно это был кто-то. Девушка впала в ступор на несколько мгновений, а затем, увидев чью-то темную макушку, бросилась со всех ног к двери, что вела в сад. Благо она была не далеко, да и ее расположение Аленка хорошо запомнила, иначе она могла бы просто не заметить ее в полумраке. Она быстро, пусть и не с первой попытки, отворила ее и выбежала на улицу. Аленка остановилась на маленьком, еле заметном крыльце всего на пару секунд просто потому, что не могла поверить своим собственным глазам. — Саша, — одними губами, на выдохе произнесла она и улыбка, — настоящая, радостная, лучезарная улыбка! — озарила ее лицо и именинница кинулась к нему со всех ног. Мозг все еще отказывался верить в реальность происходящего. — Саша! — прикрикнула девушка на бегу и парень тут же посмотрел в ее сторону. Он даже не успел опомниться, как девушка в нарядном платье оказалась в его объятьях. Они почти что не упали. Абрикосов не успел даже поприветствовать огненную принцессу, как она удивила его вновь. Даже толком не дав ни себе, ни ему опомниться, девушка слегка отстранилась от него и так же быстро прикоснулась к его губам своими. Это, впервые за долгое время, была действительно Аленка — она делает что-то прежде, чем подумает о последствиях. Вот и сейчас она поцеловала его просто потому, что эмоции, что она держала в себе столько времени, переполнили ее через край. Шок от действий уже не просто подруги прошел ровно в тот момент, когда, к Аленке пришло понимание того, что она натворила. Она почти даже не успевает отстраниться, как факир притягивает ее на эти несчастные миллиметры обратно, целуя уже по-настоящему. — Ты даже не представляешь, сколько времени я боялся, что больше никогда не увижу тебя, — тихо произнес он, отстранившись. — Я безумно скучала, — в тон ему, ответила девушка, обнимая парня за шею, — А что ты здесь вообще делаешь? И как ты здесь вообще оказался? — Вообще-то я здесь не один, — с улыбкой произнес он и крепче стиснул ее в объятьях, когда Рыжова попыталась быстро отстраниться от него, — Успокойся, они за забором. — Но, что все это значит? — Дед Мороз в новогоднюю ночь забрал твое письмо и отдал Снежке с подругами. Они прочли его и теперь, мы пришли, чтобы вернуть тебя, в наш мир, — глаза девушки сначала расширились, а потом она даже улыбнулась. — Так вот куда оно пропало! А я уже боялась, что его нашел кто-то из горничных… Только вот как вы собираетесь вернуть меня в наш мир, тем более, что меня начнут искать, ну в лучшем случае, завтра. Да и охраны полно здесь. Вы вообще о чем думали, когда решили все это совершить? — Не переживай, Рыжик. Высвободим мы тебя из этой золотой клетки и никому больше не отдадим. Я больше тебя никому не отдам. Ты меня поняла? Рыжик, я… — Ваше Высочество, — неожиданно громко послышался голос Эвелины, заставляя не на шутку испугаться ребят, — Ваше Высочество, я, — она заставила на полуострове, когда сумела рассмотреть фигуру Саши, — Ох, вы не одни. Прошу прощения. — Эвелина, прошу тебя, не говори никому… Молодая женщина посмотрела на принцессу, затем на факира и тяжело вздохнула. Она щелкнула пальцами и все искорки на голове Аленки потухли. — Идемте со мной, — она кивнула куда-то в сторону и, развернувшись, пошла. Подростки переглянулись и пошли вслед за ней. — Аленка, ты уверена, что нам нужно за ней идти? — Эвелина не предаст. Я ей доверяю, — точно таким же тихим шепотом ответила ему Аленка, хотя сама не имела ни малейшего понятия, куда гувернантка ведет их. Идти пришлось не далеко. Женщина остановилась у живой изгороди, а точнее у участка каменного забора, что был между двумя высокими параллелипипедными кустами. Он был весь в цветущей лозе и именно эта самая лоза и не давала никому понять, что тут есть потайной проход. Эвелине не составило труда открыть его, чтобы парень мог без новых приключений на свою пятую точку покинуть территорию дворца. — Тебе пора. Передай всем, что я очень сильно по всем вам скучаю, — почти шепотом сказала она, не в силах посмотреть на факира. — Передам. Обещаю. Но в его взгляде по мимо грусти было что-то еще. Уверенность и решимость. И она, с ужасом поняла, что он вернется. Вернется за ней. «Только не это. Там же стража! Идиот!» Но только он сделал шаг в сторону прохода, толком даже не успев повернуться к ним спиной, как за спиной Аленки послышался немного удивленный и наигранно обиженный голос служанки. — А разве Вы не идете с ним, Ваше Высочество? Аленка резко обернулась и удивленно посмотрела на свою гувернантку. А она лишь по-доброму наклонила голову и мягко улыбнулась. А Рыжова улыбнулась ей в ответ. Девушка закусила губу, а затем все же не выдержала и обняла Эвелину так сильно, как только смогла. — Спасибо… Спасибо большое… — Не за что, Ваше Высочество. Просто будет счастливы там. Хорошо? Она согласно кивнула и разорвала объятия, после чего повернулась к Саше и быстро побежала на встречу свободе, на бегу схватив руку парня. Они выбежали за пределы дворца и остановились. Аленка обернулась и увидела, как закрылась дверца ее золотой клетки, после чего радостно засмеялась. А потом, почти сразу, визгнула от неожиданности, когда парень без каких-либо предупреждений поднял ее и закружил. И в этот момент она была готова поклястся, что такой счастливой она не была даже тогда, когда спасла своих родителей. Он опустил ее на землю и тут же поцеловал. Тем не менее этот поцелуй был даже короче, чем предыдущий. — Никому тебя не отдам. — Так не отдавай. Девушка сняла с себя неудобные туфли на маленьком каблучке. Хотя, неудобными они были лишь по двум причинам: Рыжова ненавидела туфли на каблуках еще больше, чем платья. Гораздо больше. А еще в них особо не побегаешь. Они побежали прочь от замка, как можно быстрей, сдерживая свой счастливый смех. Ему до сих пор не верилось, что им это удалось, а она не верила, что все это не сон и он действительно сейчас рядом. Они забежали в деревья и бежали еще не так уж и долго, лавируя между ними. На их лицах горели счастливые улыбки. Они остановились и у Аленки перехватило дыхание. Ее подруги… Они все здесь. И она кинулась к ним, обнимая без каких-либо предупреждений. И видя их шок, а потом бесконечную радость, она становилась еще счастливее, хотя казалось, что, куда уж больше? — Маша, Варя, Снежка! — будто не веря тому, что они правда все здесь, произнесла она имя каждой, — Вы даже не представляете, как я по вам всем скучала! Я же думала… Я боялась, что я… Что не увижу вас всех больше никогда! — Ну, что ты? Что ты? Мы же все здесь! — успокаивала ее Варя, пока та обнимала Машу и Снежку. — Вася? Ты тоже здесь? Она зачем-то посмотрела на Сашу, а потом вновь перевела взгляд на блондина. Они открыли небольшой портал каким-то артефактом и по очереди прошли через него. Аленка в последний раз посмотрела на дворец. Да, там у нее остались ее родители, которые, в принципе, оказались совсем неплохими. Но в эту золотую клетку она больше не вернется. Она прошла через портал с растрепанными волосами, без украшения, что было у нее на голове, а после неизвестно где потерялось, но зато со счастливой улыбкой и без капли сожаления. Она любила своих родителей, но ту клетку, в которой они ее заперли, она ненавидела в несколько раз сильней. А теперь она снова свободна. Саша сказал, что они все придумали, что все будет хорошо. И она ему верила. Все обязательно будет хорошо. Ведь уж лучше лететь в неизвестность, чем сидеть, сложа крылья, в безопасной золотой клетке.