Моему любимому Тэхёну 11/11/18 Пусан, Южная Корея
Письмо, которое до тебя никогда не дойдёт.
Хён, они хотели уничтожить нашу любовь, но не смогли. Наша любовь всё ещё живее всех живых, потому что я подогреваю её воспоминаниями о тебе. Наша любовь дышит благодаря тому, что мы любили друг друга искренне, от чистого сердца отдавали ей воздух, и она дышала им полной грудью. Я до сих пор помню, как мы с тобой поняли, что она существует между нами. Тогда мы не знали что с ней делать и как ею пользоваться или куда её можно применить. Мы были в замешательстве и несколько дней ходили каждый в своих мыслях, размышляя о том, что же всё-таки делать дальше. Когда ты предложил оберегать нашу любовь и заботиться о ней, чтобы она стала намного больше, я стал таким счастливым, Тэхён! Ты просто не представляешь насколько сильно я обрадовался! Мы начали подпитывать её долгими поцелуями перед тем как уснуть, страстными занятиями любовью и нежными объятиями по утрам. От твоих ласк и моих добрых слов наша любовь расцветала. Помню, как ты пришёл домой после двух недель нашей разлуки, весь промокший от дождя, а я сидел в гостиной и учил билеты на экзамен. Тогда я бросил все свои дела и подбежал к тебе со словами: «Как наша любовь, хён? Она до ужаса холодная!», ты ничего мне не ответил на это, а лишь прижался ко мне, зарылся носом в шею и молчал. Я чувствовал тревожность и угнетающую грусть от того, что нам обоим было плохо. Я тогда совсем расплакался, а ты продолжал слушать мои негромкие всхлипы и опасения по поводу того, что мы не сможем защитить и сохранить нашу любовь, и что она может покинуть нас. Когда мы простояли так около часа, ты всё же поднял голову, посмотрел мне прямо в глаза и сказал: «Мы должны согреть её, иначе она может умереть». Я быстро ринулся раздевать тебя и попросил, чтобы ты переоделся в сухую одежду. Я приготовил горячую ванну с пеной, и мы сидели в ней, водили мокрыми пальцами по коже друг друга, и рассказывали всё, что произошло с нами за это недолгое, казалось бы, время. Я приготовил нам лапшу, мы поужинали в тишине, и уже ночью в постели, крепко обнимая друг друга, оба почувствовали, что наша любовь согрета. С тех пор я понял, что мы должны быть рядом, чтобы наша любовь не остывала. Наши друзья чувствовали, что между нами есть что-то, что не объяснить словами. Чимин сказал, что когда мы вместе, он чувствует что-то тёплое, а воздух будто сам собой становится чистым. Джинни, наш самый старший хён, сказал, что когда мы рядом друг с другом, он чувствует запах весны, абрикосов и апельсинов. Хосок-хён сказал, что боится притронуться к нам, а Юнги-хён, что мы храним какой-то секрет. Ни я, ни ты, никому из них не говорили, что между нами существует любовь. Мы и не хотели кому-то рассказывать, поскольку боялись, что если расскажем, — то поделимся её частичкой. Мы никому не хотели отдавать её. Ведь она только наша. Есть один из самых ужасных дней в нашей с тобой жизни, и в жизни нашей любви. Кто-то всё-таки прознал о том, что между нами есть особая привязанность. Я до сих пор помню тот день и то письмо в чёрном конверте от неизвестного человека, которое отдали нам в 7 часов вечера. В нём было написано, что мы как можно скорее должны избавиться от настоящей любви, иначе они сами от неё избавятся. Мы были напуганы. Кто хотел того, чтобы мы оставили то, что создали сами? Наша любовь — это всё, что у каждого из нас было. Решение сохранить нашу любовь было равносильно тому, чтобы подписать договор жизни: мы должны защитить её и пополнять всеми силами. Ты сказал, что не отдашь и не избавишься от любви и пообещал мне, что мы будем защищать её всеми силами. Я поверил тебе. Ревность прожигала меня изнутри, когда на мой телефон приходили сообщения от разных неизвестных мне людей, которые говорили, что ты сейчас с кем-то другим. Вечером ты приходил домой, целовал меня в лоб и был таким же, как и всегда. А ночью, когда ты засыпал, рядом с твоим тёплым телом я не мог уснуть, лишь беззвучно глотал слёзы от того, что думал, что ты меня обманываешь. Мне было так тяжело, хён. Если бы ты знал, как я боялся узнать то, что всё, что говорят они — будет правдой. Ты заметил, что со мной что-то не так после нескольких недель моего непонятного тебе состояния и стал расспрашивать меня. Я сопротивлялся долго и не хотел, чтобы ты оправдывался за то, что был с кем-то другим. Понимаешь, Тэхён, я был больше уверен в том, что ты меня обманывал, нежели они наврали мне, чтобы запутать нас и подвергнуть нашу любовь распаду. И, когда ты всё-же добился от меня правды, то на какое-то время замолчал и просто смотрел на меня. Я боялся, что ты прямо сейчас скажешь, что это действительно так, что ты испытываешь чувства к кому-то другому. Но услышал от тебя только: «Как ты мог поверить им?» — хриплым голосом. Я не знаю, почему поверил им тогда. Наверное, мне сказалось то, что кто-то действительно пытался нас разлучить и убить нашу любовь. Я постоянно боялся и был напряжении, и даже ты не мог помочь мне избавиться от постоянного страха. Тогда я слишком сильно разревелся от обиды на самого себя, ведь, по сути, я считал, что ты предал моё доверие. Ты ещё долго успокаивал меня со словами: «Чонгук, только ты и наша любовь есть для меня. Всё, что говорят тебе — это чистая ложь. Я не предам тебя. Как ты мог думать, что мне нужен кто-то другой?». Ты обнимал меня крепко-крепко, шептал на ухо ласковые слова и целовал в мой шрам на левой щеке. И я успокаивался. Я просто хочу сказать тебе сейчас, хён, здесь, в моём письме, что мне ужасно стыдно и больно за то, что я поверил им, а не тебе. Только я не знал, что это было всего лишь нашим первым испытанием. Они начали угрожать нам, нашим друзьям, коллегам по работе, родителям. Всем им пришлось рассказать, что между нами есть любовь и её хотят убить. Они сказали нам, что попытаются защитить себя, а мы должны проявить стойкость и показать этим людям, что нас не сломать. Джин и Чимин сказали, что не верили тому, что где-то в мире между двумя людьми может зарождаться настоящая любовь. Но когда узнали, что она есть между нами, то были в полнейшем шоке. Они и радовались за нас, потому что у нас получилось создать её, и грустили из-за того, что кто-то хочет уничтожить её. Мы все были на нервах. Нам всем было тяжело. Иногда ночью у нас у обоих не получалось уснуть, потому что мы слишком много думали и переживали о том, что будет с нашей любовью дальше. Мы пустили в её сердце своих близких людей (когда рассказали о том, что она есть) и чувствовали, что наша любовь совершенно не рада этому. Но у нас не было другого выхода. Угрозы и постоянное покушение на жизнь наших близких исчезли, и мы уже обрадовались: вдруг эти люди отстали от нас? Вдруг они поняли, что ничего не сможет сломить нашу любовь? Но это, на самом деле, было только затишьем перед бурей. Когда я возвращался домой с университета, на меня накинулся мужчина с изуродованным лицом, а в руках у него был нож. Он смог один раз пырнуть меня в живот, прежде чем ты остановил его. Наша любовь дала тебе сигнал о том, что я в опасности, и ты сразу, на интуитивном уровне, смог найти меня и спасти, возможно даже от смерти. Уже в больнице, держа мою руку, ты сказал мне: «Чонгук, ты — это самое главное, что есть в моей жизни. Я готов разрушить нашу любовь, но лишь бы ты был в порядке». Я думал, что это конец. Что ты сдался. Наша любовь какое-то время не показывала себя, и мы уже думали, что она действительно покинула нас. Но нет. Я не хотел прощаться с ней, и ты тоже. В первый день после выписки, ночью, мы сидели на нашей постели и с соединёнными руками дали клятву, что никогда не оставим друг друга, сделаем, и, главное, пойдём на всё, чтобы сохранить то, что отдал нам Бог. У этих людей были все возможности, связи и полномочия для того, чтобы уничтожить нашу любовь. Мы не понимали, как они до сих пор не смогли добраться до неё. Возможно, нам помогало наше везение? По крайней мере, до того случая, когда ты пришёл домой улыбающийся, а рука твоя была на сердце. Я сразу заволновался о тебе. Я чувствовал, что что-то произошло, и когда подбежал к тебе, ты смотрел на меня с такой большой нежностью, а в глазах твоих уже давно скопилась влага. От всего этого момент был до ужаса грустным. Ты будто смотрел на меня в последний раз. И это действительно так. Ты снял куртку, пока я стоял и не двигался, будто парализованный, и в районе твоего сердца на чистой белой рубашке я увидел большое пятно крови. Кто-то выстрелил в тебя. Ты попросил меня никуда не звонить: ни в полицию, ни в скорую помощь, а просто побыть рядом с тобой. Ты лёг на мои колени и пальцами убирал слёзы с моих щёк. Я чувствовал, что это всё. Что больше не будет ни нас, ни нашей любви. Но огромную боль мне причиняло то, что я потеряю тебя. Ты сказал мне: «Чонгук-и, они решили, что если убьют меня, то наша любовь исчезнет сама по себе. Но это не так. Наша любовь всегда будет в нас. Вот здесь, — он указал на моё сердце, — и даже здесь, у меня, — он положил кровавую руку себе на грудь. — Прости, что не смог защитить нас. Прости меня, милый. Если бы ты знал, насколько сильно я люблю тебя, и насколько сильно я влюблён в твою улыбку. Теперь ты один будешь защищать нашу любовь. Я хочу, чтобы ты сохранил её», — И с последними словами ты навсегда закрыл глаза. У нас появилась любовь, она была чистой и настоящей. Но мы не знали, что тогда, в самом начале, она не была такой сильной, как сейчас. Сейчас она совершенно другая. Она полностью полная. Жаль, что ты никогда не сможешь узнать об этом. Я остался один с нашей любовью, и теперь никто не сможет забрать её у меня. Признаюсь, мне действительно тяжело сохранять её, я постоянно чувствую какой-то груз в районе груди. Ты можешь спросить: «Как ты пополняешь её, любимый?» — и я отвечу тебе, что мои сильные чувства к тебе питают её изнутри. Мой Тэхён-ни, просто знай, что я не забыл тебя, не забыл твои тёплые руки и горячие объятия. Я знаю, что ты действительно любишь меня так сильно, как и я тебя. И именно это не даёт моим чувствам и нашей любви погаснуть.Они ошиблись в том, что если убьют тебя, то наша любовь исчезнет. На самом деле, даже если сейчас убьют меня, то она всё ещё будет жить.
Тот, кто теперь оберегает нашу любовь. Твой Чонгук.