Аннабелла

Ровно двадцать лет назад началась моя история, повесть, рассказ... Называйте это как хотите, ведь сути моя жизнь уже не поменяет. На дворе стояла ночь и только полная луна освещала пару улиц и колокол, старой церквушки, которая в свою очередь, стояла возле болота. Ветра в тот день и не было вовсе, но холод сковывал людей, в их убогих домах и не давал свободно дышать. На улице не было ни души, даже собаки прятались в конурах, либо в подвалах. Всё поглотил мрак и тишина; все спали, либо молились пред сном. Небольшая деревня без больших дорог и фонарей на улицах. Деревня которую окружали обширные леса и зеленые поля, вот то место, где я появилась на свет. Тогда, в 1799 году, N-числа, в июне свечи горели только в одном доме. Доме бедных крестьян, где все ждали, когда же появится пятое чадо. С тех пор и по сей день, нельзя было считать ужасную халупу домом. Только старшая сестра, никогда не ненавидела, то место. Она наоборот, любила и лелеяла небольшие две комнаты и кухню, где часто спала на полу. Анна сама добродетель, она и словом не могла обмолвиться матери или отцу, на тот ужас где мы живем. Зато две другие мои сестры только и болтают про безобразие, в которое их отправил Всемогущий. По ночам они молят Бога дать им ум и денег, дать знатных мужей и большой дом, где бы они могли растить своих детей. Шарлотта и Агата с ранних пор были необразованными, мерзкими девчонками и на данный момент в их характерах ничего не поменялось. Когда отец ждал с нетерпением еще одного ребенка, а то есть меня, они надеялись, что мать опять родит мертвого. На их совесть, я появилась здоровая, пухленькая девочка, в отличие двух первых, которых ждала моя семья, пред моим рождением. Один родился мертвым, а второй мальчик умер через неделю, как только его окрестили. Врачи были бессильны, а священник просил только молиться. И вот Всевышний услышал молитвы живых, и с его силой, я смогла выжить, среди новых и незнакомых мне людей. Но как бы жестко не было человечество, меня любили, любили с самого моего начала жизни. Им нравились мои короткие, но кудрявые волосы, мои зеленые с примесью карего глаза, и мои большие щечки. Анна все время играла со мной и изредка потыкала сестер, за их былые проделки. "Не одно существо, будь то мальчик или девочка, - начинала она. - не заслуживают осуждения еще не успев появится на свет." Так Анна говорит Шарлотте и Агате, когда они вспоминают, что и я могла бы умереть, просто великое чудо помогло мне выжить в этом чуждом для всех доме. Мама все время качает на эти упреки головой и вздыхает, а вот Анна держит оборону за всю семью. "И вы, милые дабы, не можете даже думать о таком, не то что об этом говорить за столом..." Так шли годы и все больше и больше людей привыкали ко мне. В пять лет, я любила играть со своим братом Артуром. Он вечно меня называет ведьмой, тогда, за то что мои волосы из светлого цвета, похожего на сено, темнели, становились русыми. Сейчас же, за то, что я быстро взрослею и превращаюсь в очаровательную леди. А так могут только ведьмы. Отца вечно смешат некорректные и грубые выражения сына, на что я все время улыбаюсь не меньше папеньки. Мои бедные наряды, которые я всегда донашивала за сестрами, были мне велики. И однажды, когда меня отправили в школу, на тот момент мне было восемь, надо мной все потешались и смеялись. Жесткие дети кричали мне, что я оборванка и нищенка, что моя родня попрошайки и нахлебники. Много ночей плакала маленькая леди и просила лишь одного: друга, который был бы рядом и защищал. Брату, было на тот момент 14, и он все время помогал отцу. Им было не до меня и только изредка меня утешала Анна. А одним весенним днем, когда я без умолку шаталась по лесу ( собирала цветы и пела про страшных зверей), на дороге мне попался мальчик. Он был выше меня раза в два, его светлые волосы свисали на ярко-голубые глаза, а тонкие пальцы, что то умело рисовали в блокноте. Помню как сейчас, минут десять, я стояла и смотрела на него. Он упорно трудился и все время хмурил брови. Иногда, блондин цокал языком и стирал зарисовки с белого листа. Он был в темно-сером сюртуке и черных брюках. Сидел на холодной земле, возле дуба, и даже не замечал меня. Ветер, в ту пору, был холодным, а я не носила шаль Шарлотты (она была сильно потрепана). Мое тело продрогла и холод забирал мои силы. Но мне не хотелось идти домой, я хотела только одного, подойти к юнцу поближе. Мои ноги понесли меня сами, и дуб оказался еще больше вблизи, а глаза юного парня еще синее, чем раньше. -Вы кто? - Он был удивлен увидев меня. Поражен и удивлен, верно. -Извините, сэр. - От испуга, я не могла сказать и слова. Он был не только выше меня, но и старше меня и заметила это я слишком поздно. -Так кто вы? Что вы здесь делаете? -Моё имя Аннабелла, сэр. Я просто гуляла. И все, что мне хотелось тогда, исполнилось. Мы стали друзьями с голубоглазым мистером. Он все время злится когда я так его называю, а мне смешно, когда его светлые брови хмурятся, а лицо становится красного оттенка, как вечерний закат. Эдвард, Эдвард Скотт был старше меня на десять лет, но никогда не делал замечаний он за мои манеры и мои разговоры. Мы болтали с ним в лесу, у того же дуба. Иногда танцевали и пели, а по вечерам Эдвард учил меня рисовать. Он жил не в деревне и поэтому, мы встречались тайно, а потом, под вечер, расходились в разные стороны, но сначала мы пожимали друг другу руки и улыбались. Так прошло еще десять лет и в свои восемнадцать, я осталась в доме отца и матери только с братом. Шарлотта вышла замуж, Анна несколько лет работает гувернанткой в знатном доме и изредка посещает нас, а вот Агата из-за нищеты продает свое тело и живет в сто милях отсюда. Только отец не знает, как пала его средняя дочь, как ее кровь чернеет, вместе с репутацией. Артур работает за нас двоих и приносит весь доход в дом. Мать слегла два месяца назад, ей сделалось дурно, после того, как в деревне прошёл тиф и половина наших соседей теперь лежат в сырой земле. Много смертей принес нам 1817 год, но больше всего людей страдало в начале зимы. Когда холод все сильней давил на народ, а из-за плохого урожая всем вдруг пришлось голодать. Денег не было ни у кого в ту пору и плачь многих матерей слышался по ночам во всех халупах. Эдвард Скотт был не богат, но ему повезло больше чем мне, он и не бедствовал. Его большой дом, где он жил с отцом располагался за лесом, и я часто бегала к его воротам и ждала, ждала, когда Эдвард вынесет хлеб. Иногда мне перепадала рыба или курица и все это я несла домой. Шарлотта родила мальчика, но так и не показывала его нам, попросту не могла приехать, боялась заразить ребенка. Оно и понятно, ведь все ждали скорой смерти жены священника и еще одного бездомного, живущего при церкви. Еще один год пролетел незаметно. Я взялась за работу после того, как моей матери полегчало. Она выздоровела, и праздник снизошёл к нам в дом. Как в прежние времена, вся семья была в сборе. Мы сидели за маленьким столом и не помещались все. Сын Шарлотты, Эрнест, все время кричал и плакал, за что получал от матери. Всё было как прежде, но всё же так поменялось, что всем было ясно, той семьи как раньше, никогда больше не бывать. Агата все время молчала, бедная моя сестра так исхудала, что мне каждый раз хотелось ее спросить, отчего же она бела, как полотно. Хмурый взгляд Артура заставлял меня смущаться и смотреть в пол, смотреть в ноги и молчать. Как то мы сидели с Эдвардом на скамье, возле леса и молча смотрели на небо. Солнце тогда медленно покидало землю и нежные лучи освещали только частично. Молодой человек взял меня за руку и в тот момент я поняла, что люблю его. Это было так странно и неожиданно, я испугалась. Мое лицо залилось румянцем, и в этот день я призналась, что люблю его давно. В этот же момент Артур шел домой и никто его не видел. Ни я, радостная, думая об Эдварде и нашей долгой дружбе, не сам молодой человек и только брат заметил нас. Его грозный голос разнёсся по всему пространству. Сначала, с его уст слетело только мое имя, а потом он взялся за брань и ругань. ""Как ты можешь этакое вытворять?" "Ты, что взяла пример с Агаты?" Он все кричал и кричал. Ходил взад и вперед, а потом и вовсе с силой убрал мою руку от руки Эдварда. "Как ты смеешь ее трогать?" Не унимался тогда Артур. Его глаза горели, он был очень зол. В конце концов, он схватил мою руку и потащил в сторону дома. "Я хочу просить ее руки." Крикнул тогда Эдвард. Остановились все. Я и Артур и даже легкий ветерок, будто замер и уходящее солнце остановилось, и луна, и все все на свете. "Что ты сказал?" Мой брат до сих пор злился, но удивился не меньше меня. "Я сказал, что хочу жениться на Аннабелль." Мои нервы замерли и вновь заработали в быстром режиме. Я сначала была поражена, что спустя десять лет меня разоблачили в дружбе с молодым человеком, а теперь удивлена от слов Эдварда. Сочтите меня безумной, мои любимый читатель, но я простых нравов и никогда не подумала бы в восемнадцать лет о детях и семье. В мои венах текла не кровь, а безумная жизнь, которую запрещали, как леди, так и обычным крестьянским девушкам во всей Англии, во всем мире. Вы не подумайте, Эдвард не испортил меня, ни сделал ничего дурного, но только сейчас, я поняла, что люблю его. И любила давно, просто боялась сказать. Мне было в радость слышать такие слова от него, но и печалила меня моя дальнейшая жизнь. Я боялась потерять свою свободу, но боялась лишь отчасти. "Завтра, в восемь, приходи в наш дом." Крикнул ему мой брат и не отрывая своей руки от моей, потащил меня в деревню. На следующий день Эдвард пришел с подарками в наш дом. Он подарил моему отцу и брату, он купил что-то для моей матери. Мои сестры тоже были уделены вниманием и подарком. И мне он принес милую шляпку, с золотым абажуром и бусами. Он сказал носит ее всегда, когда мы не рядом и вспоминать его. Казалось, что мое счастье парит в невесомости все больше и больше. Я была несомненно рада и счастлива. Мне казалось, что любовь моя растет каждый день, если не на пять, то на все десять футов. Так же, Эдвард Скотт завещал моему отцу, что на следующий год, где то осенью, он готов обвенчаться со мной. Его отец пока не знал о таких намерениях сына, но против не будет, отнюдь будет только рад хорошим новостям. Вся моя семья была в изумлении, а я только и думала о новой девушке, леди Аннабель Скотт. Так весь будущий год, я работала прислугой в местной школе, которая находилась за болотом и поодаль от леса. Мне платили жалование, но такое небольшое, что хватало только на еду. Все мои мысли были о предстоящей свадьбе, о новой жизни, о взрослой жизни, о Аннабель Скотт. Когда я вставала, рано утром, моя радость охватывала меня моментально, когда ложилась, поздно ночью, молила Бога о сохранности моего будущего мужа и о предстоящих событиях. И так каждый день. Меня не печалили долгие прогулки до школы, мокрые и грязные сандали и испортившийся подол платья из - за болота. Мне все было в радость, пока до свадьбы не оставалось и недели. Знаешь, читатель, о-о-о конечно же ты знаешь, что бывают моменты, которые ты не в силах предсказать или предвидеть, не важно. Ровно за неделю, до исходного события, мы не виделись с мистером Эдвардом Скоттом. Я думала, он готовит мне сюрприз, поэтому исчез так быстро, но нет. Ничего ужасного не произошло, хорошего тоже. Он не умер, нет мой читатель, Эдвард жив. И когда, я явилась узнать хорошо ли все с ним и его отцом, узналось, что он счастлив со своей женой. Как сказал его отец, Эдвард женился на днях, да не на обычной нищенки, подобие меня, а на дочери N-графа, южной Англии. И он любезно, но с некоторой злобой просил оставить меня их дом в покое, как и самого мистера Эдварда Скотта. Его сын не такой болван, чтобы грязнить себя крестьянкой с ужасными корнями. Этого мне хватило, чтобы понять, в какую лужу, нет даже в какое море грязи, я попала, после стольких лет знакомства с моим другом. Отнюдь, он и не был мне им никогда. Я поняла это только сейчас. Как - то Эдвард Скотт хотел мне объясниться, но мне было не до этого, и мы даже не удостоили друг друга взглядом и приветствием. Как только мне минуло двадцать, я поняла, что пора менять все, что окружает меня и убивает, что так противно мне и моему сердцу. Вечные высказывание отца, что навсегда останусь старой девой, мой возраст не вечен, как и моя молодость. Не выдержав нагрузки, я обратилась к сестре, своей вечно любимой и умной Анне. Она обещала мне помочь и через три недели пришло письмо, что работа найдена, остается только дело за мной - собрать чемоданы.

<center><center>***

</center>

</center>