caffelatte

пушистое сиреневое облако плыло по залитому солнечной кровью небу, приковывая к себе взгляд любого, кто, повинуясь странному чувству меж ребер, поднимет вдруг голову вверх. «это облако — рабовладелец», — с усмешкой подумал Джо, любующийся небесным лайнером уже почти двадцать семь минут и... секунды он, к сожалению, не считал. внезапно созерцание прекрасного было потревожено тихим переливчатым звоном колокольчика, что висел над входной стеклянной дверью. ничего в этом необычного и не было, разве что сегодня дверь была открыта из-за жары. Джо вытер руки о фартук и с улыбкой повернулся к посетителю, что прервал сеанс облакотерапии. он стоял, опираясь на стойку, со странной полуулыбкой на губах, солнцезащитными очками, сигаретой между пальцев и пах теплым морским ветром. — слушаю вас, — бодро, но тихо произнес Джо, стараясь не спугнуть облако и полуулыбку. — латте, пожалуйста, — обезоруживающе низко отозвался посетитель, заученным жестом руки поправляя волосы. Джо всегда удивляли люди, заказывающие кофе в такую жару. они казались самоубийцами или по меньшей мере мутантами. но каждый раз он думал, что сам ни за что на свете не стал бы делать так же, однако был благодарен им за то, что оставляют в его работе хоть какой-то смысл. — как подписать? — парень у стойки скучающе водил пальцем по отполированной поверхности, а в его волосах играли блики, устраивая там самую настоящую войну: они сталкивались, ломались и отскакивали от ангельски белых прядей, теряясь в них и исчезая, но напоследок ослепляя. — Бен, — Джо сразу решил, что его имя похоже на мятную жвачку, пляжный песок и мыльный пузырь одновременно. размашистым почерком он вывел три буквы на пластиковом стаканчике, обменивая его на деньги. досада легонько уколола его в скулу, когда не произошло того совершенно фильменного соприкосновения пальцами. — спасибо, Джо, — если блондин и косился на бейджик, то это нельзя было доказать из-за темных очков, так что Маццелло получил второй укол досады (уже в шею) от несовпадения с сюжетом. — пожалуйста, приятного вам дня, приходите ещё, — сияя неизменной рабочей улыбкой отчеканил он, глядя в спину очередного "несовпадения", которое приходило сюда каждый вечер, получало свой неизменный латте и уходило, не прощаясь. Джо любил фильмы, любил, когда его жизнь становилась похожа на фильм — именно поэтому он переехал в Калифорнию и стал работать в кофейне. но, как оказалось, это мало помогло, что могло бы расстроить его, однако этого не случилось, потому что калифорнийское небо могло отпустить все ваши грехи. Джо вернулся к созерцанию облака, которое за это время умудрилось поменять цвет с нежно-сиреневого на отчаянно-фиолетовый, а небо позади него полыхало. Маццелло покачал головой и неодобрительно вздохнул, ведь нельзя же так быстро меняться. *** искренняя любовь к пятницам вводилась внутривенно сразу после получения какой-либо работы. поэтому, осознав, что сегодня вечер долгожданной, прекрасной и многообещающей пятницы, Джо случайно пролил на себя чужой горячий кофе, но это не заставило его даже на секунду лишиться улыбки. с невозмутимым видом он сделал новый, а затем с чистой совестью закрыл кофейню, запрыгивая в первый же душный автобус. двери открылись, выпуская встрепанного парня на пыльную улицу. он огляделся, словно первый раз находился тут, а затем раскинул руки в стороны и побежал вниз, навстречу машинам, шуму и океану. второй пункт в списке "любимое в Калифорнии" занимал океан. по вполне понятным причинам, а если для вас они непонятны, то просто возьмите ракушку и вслушайтесь — вам все расскажут, обещаю. Джо остановился только у самой воды, намочив носы кроссовок и тяжело дыша. ему жутко хотелось кричать от того, что именно это было похоже на фильм, но он сдержался, подставляя лицо теплым закатным лучам и улыбаясь так, как можно улыбаться только тому, чему принадлежит твоя душа. соленые брызги совершенно неожиданно ударили по расслабленному Джо, заставляя вздрогнуть и распахнуть глаза. он повернул голову, замечая толпу ребят, что сейчас один за другим с громким криком прыгали в воду, которая рассыпалась на осколки, мгновенно летящие в Маццелло. улыбка на его губах изменилась, стала более обыкновенной. он уселся на песок, вытягивая ноги, но не закрывая глаза, а впитывая эмоции незнакомых ему людей. внезапно похолодало. резкий ментоловый запах заставил парня взглянуть вверх, запрокинув голову. над ним возвышалось то самое "несовпадение" — безбожно красивое, невозможно мокрое и почему-то довольно улыбающееся. — а я знал, что ты придешь сюда, Джо, — усмехнулся он, специально наклоняясь так, чтобы капли с него попадали на Маццелло, который в ответ на это лишь забавно морщился и жмурил глаза. — я всегда сюда прихожу, Бен, — копируя тон собеседника, отозвался Джо, отмечая, что сейчас все как в фильме. — тебе нравится быть предсказуемым? — Бен бесшумно опустился рядом с парнем, рассматривая его кроссовки. — нет, я больше люблю яблоки, а что? — озорные искорки в теплых карамельных глазах расстреляли Бена окончательно, кажется, ради этого он и бросил всё, что было у него раньше. Харди переехал в Калифорнию по самой глупой и самой распространенной причине — он влюбился. и влюбился так, как это происходит во всяких детских сказках, которые мамы и папы придумывают детям на ночь, чтобы поселить хрупкий огонек надежды и веры. но влюбленность быстро прошла, а пути назад уже не было, поэтому Бен с головой окунулся в Калифорнию, жару и океан, пыльные дороги, громкую музыку, странных людей и солнце. однако Калифорния без любви — не Калифорния, поэтому Харди ни капельки не удивился, когда карамельные глаза и приветливая улыбка внезапно запечатлелись у него в лёгких. — а что насчёт яблок в карамели? — потеряв нить разговора, Бен упал на песок голой спиной. — карамель застревает в зубах, но в целом тоже неплохо, — с видом эксперта медленно изрек Маццелло, смотря вдаль, а потом резко перевел взгляд на собеседника, на секунду думая, что обжёгся о его тело, — а что насчёт тебя? — то есть? — Харди приподнялся на локтях, чтобы видеть детскую улыбку. — не знаю, просто ответь что-нибудь, — он пожал плечами и тряхнул головой, заставляя Бена сгореть в отблесках солнца, что нашли свой дом среди медных волос. — сегодня хороший день для кенгуру, — немного подумав, решительно заявил Харди, ловя ту самую океано-закатную улыбку в свой адрес. — ты мне нравишься, — с живым весельем и безбожно просто донеслось в ответ. Джо почему-то совсем не нервничал, что-то ему подсказывало, что именно сейчас, именно сегодня, все будет как в фильме. его сердце все же поставило себе диагноз "влюбленная тахикардия" и тут же решило взять отпуск. за ним отправился и здравый смысл, о котором вообще-то забыли давным-давно. — а ты мне тоже, — наконец избавившись от солнцезащитных очков, с вызовом прошептал Бен, понимая, что чисто физически не может сделать свой голос хоть немного громче. ведь он никогда не думал о том, что его жизнь может стать похожа на фильм, ему и сказок в детстве не читали. — стоп! снято! — Маццелло оказался правильно близко. от него пахло «долго и счастливо», яблочным шампунем, газировкой и солнечными бликами. — предлагаю закадровую сцену, — Бен секундно улыбнулся, безапелляционно устраивая руку в медных волосах, чтобы в следующую вечность со скоростью света столкнуть внутри две сверхновые и поцеловать Джо так, как точно не сделали бы ни в одном фильме. восторг бился в эйфории, взлетая в легких ракетой класса закат-бенхарди. Маццелло тонкими пальцами коснулся шеи, желая приблизить сильнее, но дальше было некуда. он целовал свое "несовпадение" в ответ, пытаясь передать ему каждую частичку того нежно-сиреневого, в который так часто погружается небо перед рассветом. рассеянно завершив закадровую сцену, Бен абсолютно сказочно улыбнулся, решив для себя, что ничего нежнее и живее Джо нельзя найти ни тут, ни там, ни на другой планете, ни сейчас, ни через тысячелетия. а Джо решил, что теперь будет покупать горячий латте.