Металл подвластен лишь огню

Серость било в стекло нещадно, пытаясь пробиться сквозь окно. Оказаться в уюте дома. Хотя и вряд ли можно было так назвать квартиру, в которой нам придётся оказаться. Смутной тревогой было охвачено всё пространство. А ещё коробками. Много коробок с подписями черным жирным маркером.       — "Вот бы всё это поджечь, а не.." — мысль будто запнулась об одну из крафтовых коробок. Даби. О нём ничего не слышно вот уже месяц. Или два. Нельзя точно сказать.       — Хозяйка, а эти куда? — полноватый главарь— грузчик отвлёк от лоскутов мыслей.       — А, эти, — Нана замялась, — Сейчас проверю. На смятой клетчатой бумажке были распределены все коробки по различным пунктам.       — Эти в церковный приход, а те в углу в спортивную школу. Та что рядом с парком. Комнаты пустели, коробки разъезжались, а воспоминания остались. Черт, эта квартира пропитана им. Он всё ещё здесь. Чтобы он сказал на это всё?       — Сказал бы на что? Ты про свой новый внешний вид?       — Нет, я... чёрт, как это глупо, Шуко. Тебя здесь нет, это в моей голове. Я будто медленно схожу с ума.       — Эх, мышонок. Представь, что это остаток моей причуды. Чтобы ты мне сказала? А чтобы я тебе на это ответил? Вот бы снова ощутить его прикосновение, те эмоции, от которых кончики пальцев пронизывал ток. Его легкий смех.       — Что мне делать?       — Для начала — начни нормально есть и спать. Да— да, я всегда был умным, я помню, — кошачий смех после его очередного очевидного замечания.       — Ты ведь понимаешь о чём я. После все этого, мир перевернулся. Всё, во что я верила рухнуло, тебя рядом нет, объявился Тойя.. Здесь бы он слушал. Слышал бы. Наверняка сказал бы что— то важное и что— то очень умное, но обернувшись Нана поняла:       — Я теперь сама по себе. В доме дедушки было спокойнее, это место всегда было убежищем. Нужно убежать. Снова. Убежать и забыться. Да, забыться.. В бар, нужно напиться и.. там видно будет. Нана отвезла остатки свои вещей в доме дедушки, предварительно закрыв квартиру на все замки, будто показывая — здесь никого. И никогда никого не будет. После, бар. Самый мерзкий, чтоб тошнило от всего происходящего в нём. А значит – в район злодеев. Может кто и расскажет про этого урода «Стекло». Невольно, она взглянула в зеркало. Мда. Одно слово, которое могла описать её. Она с психозом совсем изменилась. Отрезала волосы по кончики ушей, перекрасила их в черный, густой и холодный. Сочетается с глазами. Она решила носить траур по Шуко от головы до кончиков пальцев. Её лицо скрывала маска. Дождь продолжал хлестать, будто кнутом. Нана нырнула в такси и скомандовала адрес. Тот самый бар. Она зашла в душное помещение. Будьте уверены, там работал один кондиционер. И на том, вы должны поблагодарить. Нана села за полукруглый диван, её проводила официантка с большой грудью, которая вот— вот бы выскочила из её тесного платья. Нана знала, чем тут промышляли помимо выпивки и прочего, да глазения на танцовщиц в крохотных костюмах.       — Неси две бутылки водки, и чего— то на закусь, — сухо проговорила Нана, пришлось говорить громче обычного, музыка оглушала, как и крики потных захмелевших мужланов.       — Сейчас устроим, — ответила официантка, игриво подмигнув. Она упорхала за барную стойку. Нана выдохнула, растягиваясь на диване. Хвала всевышнему, ее тело полностью закрыто одеждой, вплоть до перчаток.       — Не хватало еще что— то подхватить в этом неоновом блядушнике, — она ухмыльнулась собственной реплике. Так бы сказал Шуко об этом месте. Боже, где же уже выпивка.. Бутылки звонко коснулись стола, перед девушкой оказался и деревянный поднос с различными закусками.       — Если что, зови, — официантка вновь подмигнула. Нана пила. Пила пытаясь заглушить голову, но она продолжала говорить. Всплывали воспоминания. Да за что.. и тут: Её взгляд приковала девушка на сцене, она не расслышала её псевдоним, но героиня назвала бы её ангелом. Хрупкая, кожа, будто фарфор, ни единого изъяна при такой— то работе? Ведьма, наверняка. Глаза как два океана, бездонные и как глаза Наны. До смерти тоскливые. Она двигалась под музыку, будто смущаясь каждого движения. Волосы как.. девушка не могла их описать. Будто капли росы на паутине. Богиня, наверняка. И она наверняка, могла её купить на ночь. Нана подозвала официантку:       — Сколько с ней? – она указала на танцовщицу.       — Наша лучшая девочка, не все могут себе..       — Я спрашиваю сколько. Официантка ухмыльнулась. Назвав цену. Нана кивнула. Это её три, если не четыре зарплаты учителя. У неё были средства. И она хотела её.       — Бронирую на сегодня. Можно сразу после ее шоу. Официантка еще что-то лепетала, да какая разница. У Наны взгляд был прикован к ангелу. И черт возьми, если бы ангелы забирали души после смерти, то она будет молиться, чтоб ее забрала такая. Официантка указала на узкий проход в дали зала. Героиня взяла бутылки и пошла за ней. И тут и там, из всех дверей слышались крики, стоны, вздохи. Музыка бара звучала даже здесь, но уже глуше. Официантка указала на дверь и подмигнула. Нервный тик, было подумала Нана и вошла в комнату. Она сидела на кровати, на белоснежных простынях. Вот что значит «лучшая девочка». Её взгляд, будто у ребёнка, скромный, стыдливый.       — У меня.. еще не было с девушкой, но.. я буду стараться, — она заикалась. Пока это страшное черное нечто стояло у двери, не веря красоты лежащей перед ней.       — Как.. мне к вам обращаться? – поинтересовалась ангел.       — Нана.       — Красивое имя. Означает семь.. верно? Семь–моё счастливое число, — она тепло улыбнулась. Что-то в героине в черном щелкнуло. Она с грохотом поставила две бутылки на столик.       — Счастливое, говоришь? – она медленно сняла маску, — А тебя как называть? – она приподняла подбородок ангела двумя пальцами, их взгляды встретились. Две печали. Но такие разные.       — Как.. как вам нравится.       — Пф, — Нана начинала закипать, — Дура, что ли? Звать тебя как? Ангел замялся. Она не привыкла, что ее могут называть в этих стенах по имени.       — Айко, — прошептала она. Нана наклонилась к её губам, опаляя своим горячим дыханием нетерпения.       — Айко, значит. «Дочь любви»? Как иронично. Она встала на край кровати коленями. Бережно лаская её волосы, открывая шею.       — Ну, расскажи мне Айко. Как тебя эти мужланы берут. Грубо? Скажу так, — она нежно и долго начала целовать её шею, убирая бретельки платья.       — Совсем не мой стиль. Хочешь, и тебе будет хорошо сегодня? – она взглянула своими черными глазами в её голубые, чувствуя как тонет в океане.       — Я не.. это.. — Айко шептала. Её лицо покрывал густой румянец, который явно контрастировал с её фарфоровой кожей. Нана впервые за это время слегка улыбнулась. Она медленно сняла с Айко легкое полупрозрачное платье, оставив её полностью обнаженной. Ангел пододвинулась на центр кровати, Нана нависла над ней.       — Нана, позвольте я.. я сниму с вас, — она бы потянулась рукой к одежде Наны, но та остановила ее руку.       — Стой. Ты даже не знаешь, о чем ты просишь, ангелок. Хочешь увидеть? Айко нервно сглотнула. Взгляд героини пробежался по ее телу. Тонкое, хрупкое, боже как же хочется его сломать. Разбить. Уничтожить. Нечто прекрасное вызывало в ней какую-то смесь отвращения и восхищения. Нана медленно сняла свой верх, часть ее геройского костюма. Глаза Айко широко раскрылись. После встречи со Стеклом, у Наны остались и физические шрамы. Её грудь была под тугим черным бра. Вся её грудь, руки, спина: всё было усеяно мелкими и не очень шрамами.       — Ну как? Профессия и у меня уж така.. — Нана не успела договорить. Губы Айко оказались на её теле.       — Вы прекрасны. Вы будто рыцарь из сказки, — Айко хихикнула, обводя пальчиком шрамы. Нана поняла теперь Даби. Поняла, что значит, когда тебя готовы принять таким, каким ты стал. Пусть и за немалые деньги. Героиня откинула ангела на кровать, их взгляды встретились. Нана перевела взгляд на губы Айко, пухлые, совсем никак у неё.       — Если кто из сказки, так это ты, дочь любви, — ухмыльнулась та. Их губы слились воедино. Страстно. Мокро. Мало. Нана теряла голову. Какая-то девица из борделя, пусть и очень красивая, но вызывает в ней какую-то звериную сторону. Желание обладать. Поцелуи Наны спускались всё ниже под стоны и вздохи Айко. Тусклая комната наливалась девичьи звуками.       — Постойте, — воскликнула Айко, — Это.. это ведь я должна вас удовлетворять, а не вы. Нана слезла с кровати встав на колени. Резким движением притянула Айко за ноги к своему лицу.       — Считай, ты это и делаешь. Я малость растеряла хватку, так что.. Нана обжигала бедра своим дыханием, заставляя изгибаться, стонать, просить. Будто дразня её язык слегка коснулся самого желанного места, заставив Айко взвизгнуть от неожиданности. Нану будто током ударило. Вот что может сделать ее прикосновение к другой девушке. Она жадно впилась губами, проникая языком в самое сокровенное. Будто путник страдающий от жажды, она не могла остановится. Руки сминали бёдра, подвигая Айко к себе всё ближе, ещё ближе, слиться с ней. Правой рукой Нана потянулась к груди Айко, плавно прикоснувшись к соску. А потом уже играясь с ним. Айко уже не здесь, она где-то с себе подобными ангелами. Впервые близость ей дарит такие ощущения. Так вот почему людям так нравится это. Нана ускорила темп. Один палец. Два. Быстрее. Ещё быстрее.       — Взлетай, ангелок, взлетай, — прошептала героиня, чувствуя как Айко начала дрожать и скулить. Она вцепилась в черные волосы, будто притягивая Нану еще ближе. Слиться воедино. Айко задрожала. По её бедру стекал нектар, способный спасти путника от жажды. И путник не оставил ни капли. Нана встала, смотря на извивающуюся Айко на постели. Ей льстила эта картина, но вот почему.. почему всё ещё так тошно.       — Нана,       — М?       — А.. вы?       — А что я, ангелок? Я и так довольна. Ты всё-таки безбожно красива. Нана нежно провела по волосам Айко. Та прижалась к её талии, расстёгивая брюки, героиня вновь её остановила.       — Тебе что, мало? – усмехнулась девушка в черном.       — Я хочу.. вас. Впервые со мной такое. Я хочу всю вас. Нану вновь ударило током. Она инстинктивно прижала голову Айко к своему прессу.       — Что-ж, дерзай. Как только Айко прошлась рукой по белью Наны в дверь постучались.       — Ах, время вышло, — с горечью сказала она.       — А ты думала, — Нана натянула штаны, — Женщин ублажать целое искусство. В другой раз, ангел. Айко, будто дитя, вцепилась в штанину Наны. Та вздохнула.       — До скольки ты?       — А?       — Когда заканчиваешь, я спрашиваю.       — В четыре. А завтра выходной. Нана глянула на часы. Полночь. У нее есть время напиться.       — Со мной поедешь. Нана наскоро оделась. И выходя ещё раз взглянула на неё.       — Есть в тебе что-то, ангелок. Не проеби свой шанс. Я буду за столиком. Нана закрыла дверь и прошла по всё тому же узкому коридору. Если бы были соревнования по самым наигранным женским реакциям и стонам, то здесь бы не было конкурентов. Маска. Мерзкая шуршащая шторка и она вновь в неоновом душном и тошнотворном помещение. Подозвала официантку. Деньги. Много денег. Снять ее на остаток вечера? И вновь это желание Наны всецело обладать. Есть же плюсы в работе героя, когда ты не рассылаешь деньги по всяким фондам.       — Не знал, что ты всё ещё занимаешься благотворительностью. Голос хриплый, с издёвкой. Нельзя спутать.       — То-то я думаю духота стоит здесь, а это мистер благородство забился в угол. Она развернулась на голос. В темноте, будто притаились, два синих глаза. Рука в ожогах указала на место напротив себя. Нана села.       — Ты изменилась. Нана промолчала. А что говорить? Ну…       — Дерьмо случается. Не я себя сделала такой.       — Полагаю, — Даби наклонился поближе, теперь его можно было лучше разглядеть, — Ты теперь не в рядах героев?       — Не думал пойти в гадалки, капитан очевидность? – Нана отпила из бутылки, — Но это не значит что я на твоей стороне. Даби привстал и потянулся прямиком к лицу Наны, обжигая дыханием её маску. Он аккуратно забрал бутылку алкоголя из её руки.       — Это пока. Поодаль Нана услышала какую— то ругань. Вполне свойственно такому заведению, с такой репутацией.. — «…. девушка в черном..» Даби ухмыльнулся услышав и это тоже.       — Кажись, о тебе говорят, лесбиянка. Нана развернулась. Какой— то мужлан орал и требовал её ангела. Одна только мысль почему— то взбесила героиню. Она представила как его толстые потные руки трогают её, как он её терзает своим крошечным «достоинством».       — Жди, я сейчас. Та самая девушка в черном подошла к эпицентру ругани.       — В чем дело? – она была выше этого недоумка и картина со стороны наверняка выглядела бы комично, если бы не ярость первой. Она приподняла бровь. Сквозь маску говорить было трудно и ей пришлось прикрикнуть.       — А, так это ты? Забрала лучшую девку себе? Ты блять здесь кто? Какая— то лесбуха тут припёрлась. Нана прервала его жестом руки. Боковым зрением она увидела своего ангела.       — Это всё? Хочешь поныть, что тебе девки не досталось. Всё равно не твой уровень.       — Эй, ты, лесбуха! – она было замахнулся, но причуда Наны его притормозила.       — Протестую, — вмешался Даби, ухмыляясь, — У нее просто подростковый период разыгрался. Она не лесбиянка. Его хитрый кошачий взгляд перешел на Нану. Её же говорил – может пора закончить обсуждать мою ориентацию.       — А ты кто? Дружок её? То— то видно, баба не видела нормального.. Договорить самое мерзкое слово Нана не позволила, её кулак тут же оказался у лица недоумка.       — Не хочешь выйти, мистер крутой член? – она говорила с издёвкой, но лицо её не дрогнуло. Мужлан бы кинулся на неё, разодрал, но:       — Какой я неловкий, — Даби топтался тогой на лодыжке отброса, — Как же так произошло. Он присел на корточки, чтоб его холодный взгляд встретился с испуганными мелкими глазёнками.       — Тебе ведь сказали, не твой уровень. И уж поверь, эта дама видела. Он ухмылялся.