Истинная Хроника о Мастере Времени

      Итак, скорее всего, вы пришли ко мне сюда, чтобы узнать продолжение саги о чудесном Мастере Времени Лусинарии Чандр, которую сама же Лусинария и написала, кое-где приукрасив свои поступки. Это в норме вещей: мы все хотим выглядеть в глазах окружающих лучше, даже если сами этого не замечаем.       Всех вас волнуют вопросы: что же стало с Лусинарией — смерть неизлечима! — что будет с Элис и Себастьяном, как будет жить Эмми из другого мира… будет, будет, будет. Вам интересно будущее! Как можно!..       Не зная прошлого, нельзя предугадывать будущее. Я могу вам помочь, так и быть, изучить прошлое, если вы, конечно, этого хотите. Тогда вы сами узнаете все-все ответы, сами их найдете. Загадок было так много, что открывать вам глаза на каждую бессмысленно.       Что ж, не буду спрашивать, хотите ли вы этого или нет. Думаю, если не хотите, то уйдете сами, а с теми, кто остался выслушать долгую и длинную историю о жизни эльфийки-ангела, я продолжу путь.       С чего бы начать? С сотворения мира? С появления планет? Со звезд? Я даже не знаю. Вариантов так много! И все, вроде бы, правильные, но как выбрать действительно подходящий?       Пожалуй, я начну, все же, со звезд. Ведь про все остальное вы и так знаете, верно? Мы все дети звезд. В наших жилах течет кровь, которая содержит железо, а оно, в свою очередь, было создано в недрах звезд. Однако не только железо появилось там.       Звезды рождаются из газа, очень сильно сдавленного силами притяжения. Часто во время сдавливания между молекулами газа, обычно водорода, проходят небольшие электрические заряды, такие слабые, что их и заметить-то трудно. Самые сильные такие заряды способны соединять между собой молекулы, которые образуют потом плотные сгустки, превращающиеся в гелий.       Процесс сжатия газа в звезду медленный, он может занимать сотни тысяч миллионов лет. Такой долгий срок рождения звезды позволяет большому количеству водорода найти своих собратьев по электрическим разрядам и соединиться с ними, чтобы потом образовать душу. А вы думали, к чему я клоню?       После того, как водорода собралось предостаточно в новой душе будущего мыслящего, — я буду называть всех существ, людей и других «мыслящими», мне так привычней в силу профессии — этот сгусток водорода потихоньку выбирается из своего материнского убежища в открытый космос. Там он преобразуется, встречая в своем путешествии многочисленные преграды, типа астероидов и прочего. Даже обычная космическая пыль — и та способна внести изменения в душу.       Спустя годы — какие годы, тысячелетия, а то и миллионы лет — душа, измененная до неузнаваемости своими приключениями, становится небольшим прозрачным шариком, внутри которого находится пустота. Стенки шарика сотворены из гибкого, но в тоже время довольно хрупкого материала, и в них все еще сохранено первозданное электричество. Именно это электричество и даст жизнь будущему мыслящему.       А пока шарик будет продолжать бесцельно летать в космосе, давайте-ка посмотрим, как зародилась жизнь на планете, на которой вся эта история, собственно, и началась. Отлетим от нашей будущей звезды подальше, но не забудем про наш шарик, он нам еще пригодится, и мы его увидим, скорее всего, даже в данной главе.       Вот она, планета. Посмотрите: зелененькая на материках, ярко-голубая в океанах, а в прозрачной атмосфере пушатся белые облака. Такой вот кругляш, летящий на огромной скорости в пустом пространстве, окруженный своими собратьями-планетами и звездой. Звезду, как вы догадываетесь, позже назовут «Солнце», а планету — «Земля», хотя это и довольно нелогичное название. Все остальные планеты тоже потом обзаведутся именами.       Внезапно прямо рядом с планетой пролетел яркий зеленый луч — секунда, и он исчез, скрывшись на огромной скорости. Единственное, что от него осталось — это дырка в самом большом облаке над Африкой, но и она очень скоро затянулась.       Приземлившись в цветущей в это время года саванне, луч ударился об твердую землю у обрыва на берегу водопоя, распался на мелкие частички и тут же снова собрался в двух весьма интересных существ.       У них были красивые, одухотворенные лица, белоснежная кожа и пронзительно смотрящие, но в то же время добрые глаза странных небесных цветов. На них были удивительные одеяния: светло-серые балахоны, на ногах сапоги, больше напоминающие мешки на каблуках, и каждых из этих двоих держал в левой руке небольшую коробочку, аппарат с дисплеем, на котором среди зеленых линий ярко мигала красная точка. На плече у каждого было по объемной сумке.       Их даже можно было бы принять за очень красивых людей, которых редко выпускают на улицу, если бы не длинные уши. Они были настолько длинные, что, кажется, еще чуть-чуть, и они начнут перевешивать голову. Но существа кивали так свободно, будто и вовсе не замечая своих чудных ушей. — Эх, Забивар, — произнес тот мыслящий, что был повыше, оглядывая местность, — чудесное местечко нашли! Не так ли? — Прекрасное, — поддакнул Забивар, тоже оглядываясь. — Превосходное, — добавило существо. — Как раз то, что нужно. Здесь им будет прекрасно житься! Надеюсь, когда-нибудь и мы сможем остановиться на подобной планете, чтобы отдохнуть. Как же давно не был в отпуске! — Да, Фалримат, — ответил Забивар. — Что ж, идем, нам нужно найти место, где можно установить нашу машину, — Фалримат направился к обрыву. У края он остановился, огляделся и, заметив что-то вдалеке, оглянулся на коллегу. — Забивар, смотри! Кажется, мы здесь уже были! — Нет, Фалримат.       Вдалеке бегали люди — пещерные, конечно, мы же помним, в каком мы веке — гоняясь за своей добычей. — И то верно, мы бы обозначили, — существо грустно вздохнуло, — ах, бедные бездушные существа! Глупые, немыслящие! Как же мне их невыносимо жаль! — Фалримат пустил слезу. Он был очень сердобольным и плакал каждый раз, когда понимал, что опоздал со своим приходом. — Заблудшие, — сказал Забивар, с каменным лицом наблюдая за охотой. — Ох, да, наверное, — Фалримат утер слезы, — заблудшие души. Может, все не так и плохо. Но все равно нужно установить машину!       Вдвоем они отошли от обрыва и отправились куда глаза глядят — на поиски укромного местечка.       Пожалуй, стоит вам объяснить, кто такие эти Фалримат и Забивар и какого черта, собственно, они летают в зеленом луче.       Ох, мне снова придется начинать сначала, ну что такое? Неужто неправильно выбрала?       Итак. Как вам уже известно из рассказов Лусинарии, эльфы стали причиной Большого взрыва, так как они умеют перемещаться во времени так же хорошо, как и в пространстве. Создать Большой взрыв в прошлое отправили только самых умных, смелых и могучих магов Времени, какие только были у эльфов. Их довольно много, и Фалримат и Забивар среди них.       После Большого взрыва, пока галактики только начинали наклевываться, а расы эльфов не существовало как таковой, команда, создавшая мир, бороздила бесконечные пространства космоса. Но и им было, чем заняться, хотя, как кажется на первый взгляд, всю работу они уже сделали.       Эльфы — чудесный народ. Об их мудрости слагают легенды, их знаниям дивятся другие народы. Эльфы уважают всех и вся, но все же немножко гордятся тем, что именно они — эльфы. Совсем чуть-чуть, и это их единственный, наверное, минус. Несмотря на свою гордость, они очень благосклонны к другим народам и радушно принимают каждого, но в свои ряды, в свой народ, согласны принять только лучших.       В любом случае, эльфы очень умны. И, когда они увидели, как медленно развивается вселенная, они подумали: «А почему бы ей не помочь?». Помогать, конечно, можно было, но потихоньку, чтобы случайно чего не нарушить и ненароком на что-либо не повлиять.       Тогда отряд эльфов придумал и собрал особую машину — «анимотр». Она притягивала души к себе, позволяя им найти планету, на которой есть жизнь, и вселяться в нерожденных детей мыслящих. Это, конечно же, не сильно двигало прогресс именно на планете, но в галактических масштабах такое увеличение скорости появления мыслящих на планетах способствовало общему развитию цивилизаций.       И вот, переместившись со своего корабля в лазерном телепорте, два эльфа, Фалримат и Забивар, искали место для установки анимотра. Они искали недолго: оба эльфа не любят задерживаться по работе на каких-либо планетах, вот на отдыхе — да, по работе — никаких задержек. Очень быстро они нашли небольшую укромную пещеру у реки, залезли в нее и достали из своих сумок разные части машины. Скрепив их между собой, Фалримат включил анимотр, подключив его к своему аппарату с все также мигающей красной точкой, только немного сместившейся по черно-зеленому клетчатому полю дисплея.       Машина начала издавать низкий гул, но спустя минуту успокоилась и начала работать почти бесшумно.       Эльфы сели рядом с ней. Им нужно было дождаться первой души, чтобы удостовериться, что машина работает. В такие минуты безделья коллегам было нечем заняться — эльфы очень трудолюбивый народ и отдыхают только тогда, когда точно уверены, что им дан отпуск, — поэтому Фалримат достал из кармана странный многогранник и предложил Забивару сыграть. Тот, конечно, согласился.       Игра чем-то напоминает наши кубики, которые нужно бросать и смотреть, сколько выпадет точек на гранях; ловкость рук и ничего более. Только здесь вместо кубиков были многогранники, — у Забивара тоже был свой — и на каждой выпавшей грани выпадало нечто рандомное, и чем сильнее это самое рандомное по нужному критерию, тем ближе победа. Здесь уже чистая случайность и никакой ловкости. Каждый эльф знает критерии игры с детства — это часть его обучения как эльфа. — Очко тебе, — сказал Забивар, когда увидел, что на его многограннике был изображен человеческий глаз, а на многограннике его коллеги — облако. Критерий четвертого раунда — высота. — Да, есть такое, — удовлетворенно ответил Фалримат. Оглянувшись на машину, эльф тяжко вздохнул. — Все на этой планете хорошо: и погода, и земля есть, и вода есть, и немыслящие есть, все есть. Сюда даже заблудшие забрели! Единственная беда — слишком далеко от центра находится, — он горестно вздохнул. — Да, — согласился коллега. — Ждать душу придется долго, — продолжил Фалримат, — хотя, может, нам повезет… Вот бы повезло! — Повезет, — вторил Забивар. Его больше не душа волновала — это дело души, когда приходить, а не их. Их дело — сейчас доиграть партию. А все остальное как-нибудь потом разрешится.       Они играли долго. Везло, как ни странно, обоим, но Фалримату все-таки чуть-чуть больше, и Забивар очень сильно хотел уравнять счет, но все же так и не смог. Машина громко раскатисто издала странное «пыф!», и рядом с ней из ниоткуда появился маленький прозрачный шарик. Он проделал долгий путь сюда и явился по зову анимотра к двум эльфам. — Не так уж и долго, — заметил Фалримат, рассматривая первую душу. — Что же, чудесно! Мы можем отправляться! — он поднялся с земли и отряхнул свой мешковатый костюм. То же самое сделал и Забивар, в глубине души сетуя, что так и не выровнял счет.       Душа сделала круг над анимотром, пролетела над головами эльфов и вылетела из пещеры прочь, несясь, невидимая, по воздуху к своему первому пристанищу. — Хорошо работает, — заметил низенький эльф, указывая на машину. — Конечно, — согласился Фаримат, — нужно закрыть её и уже уходить. Нас, верно, заждались.       Эльф подошел к сумке и достал из неё большое прозрачное покрывало, накрыл им машину. Что-то нажал на своем дисплее, и надпись на эльфийском «защитное силовое поле включено» замигала на экране. Машина исчезла. — Чудесно, — проговорил Фазимат, собрал сумку и вышел из пещеры, а следом за ним и его коллега. Спустя пятнадцать минут ярко-зеленый луч осветил их бледные лица, и два эльфа исчезли с планеты Земля, будто бы их и не было здесь никогда.       Вот вы и познакомились с настоящими Адамом и Евой, точнее тогда, Адамом и Адамом. Я уверена, мы их еще когда-нибудь встретим, но потом, а пока оставим, чтобы эльфы спокойно продолжали свою работу.       Первая душа, прилетевшая на зов анимотра, прошмыгнула между деревьев, тесно росших друг рядом с другом в лесу, и оказалась прямо у входа в огромную пещеру. Из её глубины слышались голоса и странные звуки, и душа полетела туда.       В пещере, плотно окружив огонь, сидели старенькие бабушки. Они разговаривали о своем, не обращая внимания на иссохшую женщину с большим животом у камня рядом с ними. Она не ела уже несколько дней и совсем обессилела.       Душа покружила вокруг костра и, решив, что кроме ребенка этой женщины мест нет, она скользнула прямо сквозь кожу несчастной. Съежившись, шарик прополз по пуповине к ребенку. Сквозь кожу нерожденного младенца было чуть-чуть видно, как душа протолкнулась от живота к груди, осветила изнутри тонкую шею, и спряталась в голове. Ребенок даже ничего не почувствовал — он только открыл свои еще почти невидящие глазки и вдруг понял, что живет и что-то ощущает всем телом. Потом он закрыл глазки и продолжил мирно спать. Он родится только через пару недель, еще есть время поспать.       Вот мы и узнали судьбу самой первой души. Сразу же после первой, точнее, может не сразу, может через полчаса, пришла вторая, за ней третья, четвертая, пятая… Души стали прилетать и вселяться в неродившихся, и мир в скором времени заполнили люди, толчок к жизни которых дала звезда, а не биология.       Конечно, обо всех душах я рассказывать не буду: это очень долго, да и есть ли надобность в этом? Буду рассказывать про особенные, которые в дальнейшем повлияют на нашу историю.       А, чтобы узнать дальнейшую историю, нам стоит переместиться из саванны на один азиатский островок в Тихом океане. Мы переместимся еще немного и во времени — мы же не хотим очень долго ждать, верно? Здесь, на островке, на высоком холме, росло дерево. Под холмом же стояла небольшая деревушка, и сейчас все — и старые, и молодые, поднимались вверх по склону. Сегодня для них всех был особый день — праздник их божества. А для нас сегодня будет день, когда мы увидим, как зарождается душа без анимотра, без звезд.       Дерево, растущее на холме, считалось святым. По легенде деревни, люди, когда только началось переселение на этот островок, остались совсем без еды, и плоды этого дерева смогли спасти от голода предков ныне живущих.       Когда все жители собрались на холме, каждый человек что-то сказал дереву мысленно, чтобы никто не услышал. Души этих людей были направлены к дереву, все хотели, чтобы и их оно однажды спасло от гибели, и все они искренне верили в его магическую силу.       От души каждого отделилась частичка и, подлетев к дереву, присоединилась к остальным. Закончив молебный ритуал, люди начали уходить обратно к себе в деревню, спускаться по холму, а маленьких сгусток человеческих душ спрятался у могучих корней. Едва только последний человек — это было маленькая девочка, чьи родители уже ушли и теперь искали её внизу холма — начал спускаться вниз, как частички души собрались в плотный шарик. Он просочился по корням, по стволу, по кроне и на ветке, самой большой и толстой, снова появился. Там он мигнул несколько раз красивым, светло-желтым цветом и исчез в листве.       На следующее утро под деревом, поднявшись с холодной после долгой ночи земли, встал мужчина. На вид ему — больше двадцати пяти, но меньше тридцати, он имел светлые волосы, узкие глаза и пронзительно смотрящий вглубь души взгляд. И у него были заостренные ушки — не длинные, как у знакомых нам эльфов, но заостренные.       Мужчина смотрел на небо и думал, кто же он такой. У него была пара мыслишек — одна абсурднее другой — но ответ на свой вопрос он среди них так и не нашел. Тогда он решил разгадать эту загадку потом, сел у корней дерева и стал смотреть на деревню внизу. Неожиданно он решил, что его зовут Евнем. Ему просто хотелось, чтобы его звали Евнем. Новорожденному духу дерева на холме хотелось, чтобы его звали.       Евнем был не первым духом, появившимся путем соединения верой людей их душ, отнюдь нет, но о нем точно стоит рассказать. Все же он играет очень важную роль.       К дереву Евнема часто приходили люди и о чем-либо просили. Он не знал, как им помочь, ведь даже не понимал, о чем они говорят, но очень хотел что-нибудь сделать. Никто не видел его. Он был один. Наедине со своим деревом — единственным, кто понимал его.       Евнем прожил на холме очень долго — точно, сколько он там прожил, дух не знал, так как не умел считать, но деревня, состоявшая раньше из четырех домиков, за это время успела заметно разрастись. Он часто порывался спуститься вниз, но что-то духа словно не пускало, не давало отойти от священного дерева. И Евнему осталось только сидеть рядышком и охранять его.       Однако он все же смог научиться словам, которые говорили люди из деревни. Несколько ребят, их посылали ухаживать за деревом, очень много болтали во время работы. Это позволило Евнему кое-как начать разбираться в языках древних людей.       Евнем еще долго жил на холме, пока однажды не наступило наводнение. Вода поднималась быстро, а женщины и дети — все мужчины ушли на охоту — едва успели подняться на холм. Дух переживал за своих людей, ведь, как-никак, он был их попечителем, хотя и не понимал, что нужно делать.       Но холм оказался недостаточно высоким, и вода продолжала подниматься. Вот она уже детям по колено, вот по грудь. Взрослые брали малышей на руки, но вода поднималась все выше и выше, и люди уже стояли, держа детей на плечах.       Евнем не знал, как ему поступить, чем помочь. Он стоял — вода была ему нипочем — и смотрел на страдания людей. Детей было слишком много, а наводнение было таким сильным, что, кажется, вот-вот кто-то смирится с потерей своего отпрыска и опустит руки.       Неожиданно духа осенило. Одна женщина из последних сил держала своего трехлетнего малыша над головой. Вода была ей по подбородок, и каждая волна накрывала беднягу с головой, она едва успевала делать вдохи. Евнем схватил ребенка — женщина пронзительно вскрикнула, подумав, что его выхватило течением — и посадил его на одну веток. Все родители тотчас сделали так же. Все дети, кто был слишком мал, чтобы противиться стихии, уместились в кроне, и деревня в полном составе смогла вернуться в свои полуразрушенные дома после ухода воды.       Корни дерева после такого воздействия размыло, и оно начало увядать. Евнем ухаживал за ним, как мог: подсматривал издалека у людей, как это делается, но ничего не помогало. Дерево завяло, ссохлось, и Евнем остался совсем один. Без дерева.       Бедняга не знал, что же ему делать, поэтому просто сидел на холме и смотрел за деревней. Но больше к нему никто не приходил, даже болтливые ребята. Духу стало так одиноко, что он снова, впервые за долгое время, предпринял попытку уйти, и (о чудо!) получилось. Евнем, неожиданно для себя, без проблем сошел с холма к людям. Он попытался с ними заговорить — вдруг получится? — но они, как и прежде, не замечали его.       Тогда Евнем ушел из деревни в поисках ответов на свои вопросы. Путешествуя, он находил таких же, как и он сам, духов. Они общались, помогали друг другу, перекочевывали с места на место. Но Евнему было мало этого общения. Он хотел знаний.       Евнем часто убегал от созданного им же племени в поселения людей, изучая их и их промыслы. А изучать было что: люди на островке создавали различные вещи из глины и кремния, даже строили из них дома, ухаживали за кабанами и стремились к получению урожая. Евнем тихонько учился у них всему этому, а также рыбалке, охоте, даже управлению собаками. Духу так это все нравилось, что, порой он даже забывал, что он дух, и ощущал себя человеком.       Многие духи, жившие с Евнемом, были против его занятий, поэтому бросили поселение духов в лесу и ушли. Те же, кто остался, наоборот, захотели знать больше — и Евнем их научил. Он был счастлив, что у него есть единомышленники и ему есть, о чем рассказать.       Но Евнему и сейчас не было покоя. Ему недоставало знаний. Он хотел получить как можно больше, но все было таким обыденным, таким одинаковым, что Евнему наскучила такая жизнь. Он предложил поселению переехать куда-нибудь из леса, но все отказались — зачем, если так удобно? Тогда дух ушел сам, продолжать искать свое счастье.       Его взгляд был прикован к чудесному вулкану, который местные жители называли ласково «Фудзи», когда Евнема озарила идея посмотреть на мир с высоты. Он решил на него взобраться, но не дошел и до середины пути — встретил маленького мальчика на заросшей тропинке. Мальчик его видел.       Евнем поздоровался с ним. Мальчик ответил. Евнем спросил, что он здесь делает, мальчик ответил, что он следит за дорогой. Тогда Евнем спросил имя своего нового знакомого — мальчик не знал, и на вопрос только плечами пожал. Разве нужно имя, чтобы следить за дорогой? — Но дорога заросла, — возразил дух, смотря на то, как колыхается трава. — Я знаю, — ответил мальчик. — Никто не ходит больше по этой дороге. Никто не хочет, — он начал плакать.       Евнем растерялся. Как успокоить мальчика? Что придумать? — А вы куда идете? — спросил мальчик, вытирая слезы. Поплакал и хватит. Он был очень сильным, ведь всю жизнь прожил в одиночестве, полагаясь только на себя. — Не знаю. Я просто ищу, — ответил Евнем. — А можно мне с вами тоже искать? — Конечно, — дух заулыбался. Он был рад найти себе такого чудесного спутника. — Только тебе нужно имя. Как я буду тебя называть?       Мальчик не знал ни одного имени, которым бы хотел называться. Он пожал плечами и горько вздохнул. Он знал только, что раньше его звали Господином Горных дорог, но имя Евнему пришлось не по вкусу. — Я тоже не знаю, — сказал Евнем, — давай подождем какого-нибудь знака. Имена, которые появились от знака, приносят удачу. — Вы думаете, имя упадет с неба? — спросил мальчик удивленно. Кругом не было ни деревца, а птицы над вулканами летают нечасто. — Почему бы и нет, — Евнем засмеялся.       Внезапно прямо над ними пролетел голубь, закружив рядом. Приземлившись около мальчика, он стал ждать, изредка смешно вздрагивая. — Птичка, — произнес мальчик. — Может, ты дашь мне имя? — Смотри! — воскликнул пораженный Евнем. — У неё что-то на лапке!       Действительно, к лапке птички была привязана толстой черной ниткой бумажка. Евнем никогда раньше не видел бумаги и был очень удивлен такой странной вещи, но решил, что это просто, возможно, лист с какого-нибудь особого дерева и быстро успокоился. Гораздо больше взволновала его небрежная надпись на листке. — Нефилий, — прочитал Евнем, — давай будем звать тебя Нефилий? — А что это значит? — спросил мальчик. — Не знаю, но звучит неплохо.       Евнем взял мальчика за руку, и они пошли вперед. Искать.       Теперь Евнем был счастлив: он собирал детей со всех дорог, где ходил, и дети шли вместе с ним, познавая мир. Евнем изучал вместе с ними. Он обладал особым даром завоевывать расположение детей — и это была не последняя его особенность. Евнем был требовательным, веселым, уравновешенным — все в одном лице. Он развлекал своих учеников и одновременно воспитывал их. Было в духе что-то такое, что пробуждало детскую симпатию.       Впоследствии, через много-много лет, он откроет свой ковен «Мавор», и мы побываем в нем — отнюдь не раз, — а пока этого не произошло, оставим Евнема и его учеников, чтобы они продолжили добывать себе новые знания.       Тепер снова перенесемся с чудесного острова в Африку, а точнее, в Древний, для нас настоящих, Египет. Нам снова придется чуть-чуть убыстрить время, всего на несколько тысяч лет, чтобы не ждать полудня. Представьте только, рассказывать вам несколько тысяч лет из истории древнего мира ради пары предложений и тяжкого взгляда одного Бога! С ума свихнуться можно. Если так уж сильно захотите про них почитать, откроете книжки по истории. А сейчас цыц, смотрите, что будет.       Вот люди поклоняются священным богам, и, конечно, сыну богов — фараону. А уже известный вам Хорус сидит, надувшись, на своем троне и думает. Течет его мысль, течет, и тяжела его ноша сейчас. Мы с вами знаем, о чем его мысль, так что не будем заострять внимание. Мы и без этого знаем, что будет дальше, просто здесь нам стоило побывать хотя бы для общего развития.       Нам пора переходить в местечко поинтереснее, и, конечно, снова немного поиграемся со временем. На этот раз совсем чуть-чуть. Ну, как «чуть-чуть»: снова несколько тысяч лет. Зачем нам задерживаться?       И вот мы оказались в большой белоснежной комнате. У стен её стоят уже знакомые нам машины — анимотры с трубками и датчиками, а к ним то там, то сям подлетают души и превращаются в маленьких смугленьких ребят с короткой стрижкой каштановых волос до середины уха. Каждого ребенка бережно берет на руки сестра милосердия — любая ангельская красавица в этой комнате — и относит в соседнюю комнату. Мы добрались до момента рождения нашего Мастера Времени! С самого начала зарождения людей ждали! С момента появления душ ждали!       Вот он, смотрите. Этот шарик, наш старый знакомый. Он появился над вторым от дальнего угла слева анимотром, пыфкнул и стал чудесным ребенком. У неё такие же карие глаза, как и у остальных, такие же короткие жесткие волосы, как и у остальных, да и вообще совершенно обычный ребенок, чью историю мы сейчас будем изучать во все глаза. Главное ничего не пропустить, не так ли?