Помощь друга

      Астрид была в беде. Шестёрка всадников столько всего уже пережила, со стольким столкнулась. Но впервые их подруга оказалась на пороге смерти. Она серьёзно больна, время на исходе, а план по доставке Буйволорда на Драконий Край потерпел крушение. Стало ясно, что он никуда не полетит, но, чтобы спасти Астрид, им нужен этот дракон.       — Если нельзя доставить Буйволорда к Астрид, то…       — Надо привести Астрид сюда! — воскликнул Сморкала. — Ничего не говори больше, я мигом!       И всадник, быстро развернувшись на своём драконе, исчез вдали. Иккинг даже не успел отреагировать. Близнецы и Рыбьеног с удивлением смотрели вслед Сморкале.       — Что это с ним? — озадаченно спросил Рыбьеног.       — Наверно, опять хочет выпендриться, — пожала плечами Забияка, и Задирака согласно кивнул.       — Неважно, что им движет, я знаю, что он приведёт её сюда, и это главное, — произнёс Иккинг. — А мы пока последим за нашим последним из Буйволордов и ещё раз подумаем насчёт целебного зелья. Всё ли мы учли, Рыбьеног? — и Иккинг подал команде знак приземляться.       Но хотя внешне он был спокоен, на душе скребли кошки. Не то чтобы он не доверял Сморкале… Хотя, по сути, на все сто он мог доверять только Астрид, а та сейчас была при смерти. Наверно, ему следовало самому полететь за ней, ведь она не просто его друг и правая рука, но и… любимая. Пусть он и не говорил ей о своих чувствах. Но разве они не очевидны? Только вот в том, что испытывает к нему сама Астрид, он не был уверен. Да, наверняка стоило самому полететь за ней, ведь Беззубик быстрее Кривоклыка, да и вообще любого другого дракона. Но Сморкала уже далеко, и Иккингу остаётся только ждать.

***

      Сморкала приземлился в их Краю и побежал в дом Астрид. Он не стал удосуживать себя и стучать в дверь, а просто распахнул её одним быстрым и резким движением. Девушка лежала у себя на постели, бледно-зелёная, еле живая, она даже не повернулась в его сторону. Рядом с хозяйкой сидела Громгильда. Она издала встревоженный крик, расправив крылья и строго глянув на неожиданного гостя. Где-то позади Сморкалы рыкнул Кривоклык, утешая, успокаивая, поддерживая её.       — Астрид, — викинг подошёл в подруге. — Астрид, мы нашли Буйволорда…       Она не шевелилась, и Сморкале стало страшно, что он опоздал. Он дотронулся до её плеча и склонился ниже.       — Астрид? — неуверенно пробормотал он её имя. И тут почувствовал, как слабая рука схватила его за жилет. Но сил в этой руке совсем не осталось, и вместо привычного уже в общении с блондинкой болезненного удара или перекидывания на лопатки, Сморкала услышал голос:       — Когда я поправлюсь, напомни мне треснуть тебя за то, что подошёл слишком близко, Йоргенсон.       Он усмехнулся, да, боевой дух не сломлен, и это хорошо. Но болтать некогда, надо торопиться. Так что он сгрёб её в охапку, не слушая возмущённое бормотание, и пошёл к Кривоклыку.       — Что это ты, ради Тора, вытворяешь? — слова с трудом слетали с губ Астрид. — И где Иккинг?       — О, не волнуйся, с твоим принцем в сияющих доспехах всё хорошо. Он остался сторожить дракона, слюна которого должна тебя излечить. А я прилетел за тобой.       — Ты? Но как Иккинг допустил это?       — Так вышло, он просто сказал, вернее, даже не успел сказать, что надо тебя привести туда, и я в ту же секунду сорвался с места, — он подошёл к своему дракону. — Так, теперь садись на Кривика, он нас домчит.       — Вот ещё! Отпусти меня! Я полечу на Громгильде.       — Ты себя видела? Ты на ногах не держишься!       — Отпусти! — прошипела она.       — Ладно, как скажешь, — Сморкала пожал плечами. За ними по пятам пришла и Громгильда, она взволнованно что-то выкрикивала. Едва викинг поставил девушку на ноги, как та качнулась и неминуемо упала бы, но он снова подхватил её одновременно со Змеевиком.       — Девочка моя, — ласково погладила Астрид дракона.       — А я не заслуживаю благодарности? — возмутился Сморкала, всё ещё придерживая Астрид за руку.       — Ты заслуживаешь пару ударов в нос за то, что лапаешь меня!       Боги, она невыносима! И как это он мог думать, что влюблен в неё? Она же просто монстр в юбке. Ладно, сейчас они потеряли уже много времени на эту болтовню, поэтому он, стиснув зубы и сжав кулаки, как можно серьёзнее и строже проговорил:       — Астрид, ты больна, ты слаба, тебе нужна помощь, чтобы добраться до острова Буйволордов. И я здесь, чтобы помочь. Нравится тебе это или нет. Так что сажай свою пятую точку на дракона и полетели. Ты ведь хочешь жить долго и счастливо со своим одноногим чудиком? Так вперёд, полетели!       Астрид вздохнула. Ну надо же, она не узнаёт Сморкалу. Сама серьёзность. И что это он там про долго и счастливо говорил? Они с Иккингом не в отношениях…       — Хорошо, но я полечу на Громгильде.       — Ладно, прекрасно, но если ты упадёшь в море или на скалы, то я не виноват, ибо предупреждал, что ты и десяти минут не протянешь на драконе!       Астрид с трудом забралась в седло, Сморкала помог ей, что снова вызвало у неё волну негодования. Она не привыкла ждать от него помощи, да и вообще недолюбливала. Но сейчас у неё не было выбора. Может, в конце концов, он не так уж и плох и от него есть толк?       Они взлетели, Сморкала летел позади неё, он чувствовал, знал, что она не сможет долго лететь самостоятельно, она упадёт. Но Астрид слишком упряма, чтобы признаться в своей слабости. Ему просто придётся подождать момента, когда ей понадобится помощь. И он дождался. Со слабым вскриком, всадница потеряла равновесие и полетела вниз, Громгильда не успела понять, что произошло. А когда она устремилась за хозяйкой, её уже поймал Кривоклык и усадил к себе на шею, где её тут же сжал в руках Сморкала.       — Всё хорошо, я тебя держу. Я даже пропущу реплику «Я же говорил», просто дай мне помочь тебе, — его глаза умоляюще смотрели на подругу. И она сдалась. Сил сопротивляться больше не было. Астрид уронила голову ему на грудь, закрывая глаза.       — Ладно…       Какое-то время они летели молча. Сморкала думал, что Астрид уснула, её глаза были закрыты. Он волновался за неё и всё прислушивался к неровному дыханию. Иккинг его никогда не простит, если они не успеют. Он сам себя никогда не простит. Так что викинг поторапливал Кривоклыка, который, словно понимая всю возложенную на них ответственность, и так летел во весь дух.       — Почему ты? Почему ты, а не Иккинг? — раздался тихий голос Астрид. Сморкала опустил взгляд, она вопросительно смотрела на него.       — Что «почему я»?       — Прилетел за мной.       — О, ну ты понимаешь, он же слабак, а тебе нужен настоящий герой…       Астрид продолжала строго смотреть на него.       — Не сработало, нет? — усмехнулся он. Вздохнув, Сморкала ответил: — Я не знаю. Не знаю, что мной двигало. Но я вдруг в одну секунду осознал, что Иккинг не может разорваться на две части. Полететь за тобой и следить за единственным оставшимся в живых Буйволордом, которого нам удалось найти. Близнецы чокнутые, а Рыбьеног и Сарделька — тормоза. Так что я не размышлял ни секунды, я знал, что нужно делать, и полетел за тобой.       Астрид удовлетворённо кивнула. Помолчав какое-то время, она произнесла:       — Спасибо.       Сморкала удивлённо уставился на неё. Астрид Хофферсон говорит слова благодарности ему, Йоргенсону? Впрочем, он это заслужил, хотя и пришёл на помощь вовсе не ради награды, а потому что она его друг, они все — одна команда. И потерять кого-то, а тем более её, они не могли.       Между ними снова повисла тишина. Сморкала всё так же прислушивался к её дыханию, молясь всем богам, чтобы она смогла продержаться ещё немного. А она опиралась на него всем телом, думая о том, как это странно, но впервые она не чувствует к нему отвращения. Нет, конечно, было бы здорово, если бы вместо него был Иккинг, а вместо Кривоклыка — Беззубик. Она бы с большей радостью вдыхала его запах и чувствовала его тело рядом с собой. Но Астрид испытала прилив благодарности к этому темноволосому парню, с которым она никогда не ладила. По большей части он был несносен, но временами случались такие моменты, почти как сегодня, когда он, не думая о себе, спешит на выручку тому, кто попал в беду. И это сподвигло её на ещё один вопрос.       — Зачем ты всё время притворяешься равнодушным эгоистичным болваном? Зачем тебе, чтобы все тебя ненавидели?       Сморкала пожал плечами.       — Не знаю, так с меня спроса меньше. А когда я делаю что-нибудь вроде этого, — он жестом указал на неё, — то получаю почёт и уважение, больше, чем если бы я всегда был хорошим парнем. И мне этого достаточно.       — Это очень странно, Сморкала. Я не понимаю, зачем вести себя, как последний кретин. Ты мог бы быть лучше, выше этого.       Он поморщился. Вот только не надо ему тут мозги вправлять. У него есть на всё свои причины.       — Меня правда все ненавидят? — спросил викинг, помолчав немного.       — Да не то чтобы все… Мне ты никогда не нравился, но, думаю, для тебя это не секрет. Рыбьеногу тоже не всегда по душе твоё поведение, а близнецы с завидной регулярностью хотят тебя прикончить.       — Ха, у них кишка тонковата для этого. А Иккинг?       — Ты что, с ним не знаком? Он любит и ценит всех нас. И он слишком добр, чтобы не дать шанс даже такому эгоисту, как ты.       — Как много лестного я узнал о себе и всё за один день, — горько усмехнулся Сморкала.       — Как я уже сказала, ты мог бы быть лучшей версией себя.       — С чего это такая забота, Астрид? Обычно ты меня только лупишь и рычишь в ответ.       — Ты сам напрашиваешься.       — Нет. Я не виноват, что ты такая чувствительная и всё воспринимаешь в штыки.       — Не правда!       — Просто признайся, что я тебе на самом деле нравлюсь, — завёл он старую пластинку, самовлюблённо улыбаясь.       — Ой, не начинай, а то я врежу тебе, даже не смотря на всё твоё благородство сегодня, — Астрид закатила глаза. И Сморкала от души рассмеялся.       — Узнаю старую добрую Астрид. Всегда колючую. Кому же достанется такое сокровище? Боюсь, у Иккинга силёнок не хватит постоянно тебе противостоять.       — Что? Мы с Иккингом…       — Перестань. Все понимают, что вы не ровно дышите друг к другу. Близнецы даже принимают ставки: кто кого первым поцелует, кто первым признается в любви, кто сделает первый шаг, кто будет главой семьи… Даже Хедер сделала свою ставку.       — Что? — Астрид на миг позабыла обо всех бедах. — Хедер? Да вы… да я… Клянусь, если я останусь жива, я прибью этих близнецов!       — Ш-ш-ш, не кипятись так. Это же Торстоны, что с них взять, — улыбнулся Сморкала. — К тому же, вы и правда что-то затянули с этим.       — А тебе-то что? Не ты ли увивался за мной два с лишним года? И что вдруг, разлюбил? — Астрид была в бешенстве. Друзья называется.       — Можно и так сказать, — пожал он плечами, задумчиво глядя вперёд.       Ведь и правда, она была так близко, но его это совсем не волновало. Сейчас он думал только о том, что должен доставить её вовремя к Иккингу. Интересно, встретит ли он, Сморкала, ту, что и правда заденет его сердце? И есть ли у него вообще это сердце? Он так долго изображает из себя равнодушного, что и сам уже забыл, когда оно в последний раз сильно билось в груди.       Дальше они летели молча, Сморкала думал невесёлые мысли, а Астрид слишком утомилась, поэтому просто лежала, облокотясь на него.       — Мы почти на месте, — произнес викинг. — Если хочешь, можешь пересесть на Громгильду. Ну, чтобы никто… Ты поняла, да?       — Не видел моей слабости или что ты не такой черствый сухарь?       — Первое. И второе тоже.       Астрид подозвала к себе своего дракона, и очень осторожно с помощью Сморкалы и Кривоклыка, она пересела на Змеевика.       Когда они приземлились, Иккинг со всех ног бросился к Астрид и подхватил её на руки, когда она буквально свалилась с седла. Он бросил мимолетный взгляд на Сморкалу и едва заметно кивнул, выражая свою признательность. Позже, уже в Краю, он зайдет в его хижину и, заикаясь, будет лепетать слова благодарности, в то время как Сморкала будет лежать, закинув руки за голову, и молча слушать все эти речи с самодовольной улыбкой. Совсем не обязательно так скоро становится хорошим парнем.       Иккинг осторожно посадил Астрид у большого валуна, и Сморкала слышал, как он сказал ей:       — Ты только держись, Астрид. Потерпи ещё немного… Если с тобой что-нибудь случится… я не смогу жить. Я не представляю себе этого мира, если в нём нет тебя…       «Интересно, — подумал Сморкала, — это считается за признание в любви?» Если так, то он проспорил Задираке яка. А с другой стороны, сам Задирака этого не слышал, так что не считается. Викинг снова самодовольно усмехнулся, сказав самому себе: «И снова всех спас Сморкалик». Он мельком обернулся на своего дракона, опасаясь, что тот может прочесть его мысли, и добавил: «И Кривоклык, разумеется».