2 года назад
- Перестань уже так себя с ним вести. Ты не понимаешь, что ли? Ты же ему нравишься. Каждую ночь из-за тебя, идиота, плачет, успокоить невозможно. Слова, сказанные Чаном, ударили по голове, оглушая Хана на пару мгновений. Они делили одну комнату, и ни один вечер не обходился без каких-либо откровений. Вот и сейчас Джисон лежал на своей кровати, смотрел в потолок и пытался распутать наушники, не понимая, что распутал их уже давно, и теперь снова запутывает. Чан же сидел за столом, явно собираясь что-то писать, надев прежде этого очки. Выглядел он как строгий учитель, отчитывающий своего ученика за то, что он унижает других. - И как давно? - единственное, что мог выдавить из себя Джисон. Он силился понять, почему так относился к младшему, за что постоянно высмеивал перед другими, не зная, что заставлял того плакать по ночам и изливать душу Чану. - С первого дня знакомства, когда он впервые перешагнул порог компании, а ты налетел на него, как гоночный автомобиль, - укоризненно проговорил старший. - Я же не специально! - начал возмущаться Хан. Тогда он правда случайно налетел на младшего, сбив его с ног. - Да, и смеялся над ним тоже не специально, говорил, что у него ничего не получится, что он ничего не добьётся тоже не специально, он тебя идолом считает, чуть ли не богом, а ты, - Чан начал свою поучительную тираду снова. Он говорил уже по этому поводу с Джисоном, но тогда тот лишь отмахивался, скидывая это все на плохое настроение. Которое странным образом всегда появлялось, когда в поле зрения Хана оказывался Чонин. Сейчас он закрыл лицо руками, наконец осознав свою ошибку. В голове вертелись, как в бурлящем котле, разные вопросы, на которые, увы, он не мог найти ответа. Почему он так поступал? Зачем? Чего добивался? Что при этом чувствовал сам Чонин? Он постепенно понимал, что говорил ужасные вещи, поступал, как самый настоящий идиот. И почему дошло только сейчас? Тогда ведь он не из злых помыслов все это говорил. Но что наталкивало на такие слова? - И что теперь делать? - тихо задал вопрос Джисон, скорее риторический, но Чан решил ответить на него. - Исправляться, что же ещё, - он, сделав умный вид, поправил очки и сложил руки на груди. - Ясен пень, - вдруг громко воскликнул Хан. Чан слегка дёрнулся. Кажется, даже сам Джисон немного испугался собственного тона. - Но как? - Это уже сам решай. Самое главное - осознать и признать свои ошибки и попытаться исправить их. Но чтобы я больше не слышал, как ты ругаешься на малыша Чонина, ясно? - Чан свёл брови к переносице и строго взглянул на Джисона, тот поежился. - Ясно.***
- Хэй, Чонин~а, ты свободен? Джисон валялся на диване и подыскивал себе напарника в просмотре фильма. За последнее время он жутко вымотался, поэтому решил как-нибудь отвлечься и отдохнуть. Спать ему не хотелось, поэтому он придумал, как убить вечер. За просмотром фильма. Одному смотреть скучно, потому что пообщаться не с кем. - Ну... Да, вроде, - Ян просто проходил мимо с кружкой чая, выглядел он при этом максимально по-домашнему. Тёплые шерстяные носки, пижамные штаны, толстовка и растрепанные волосы придавали ему вид сонного лисенка, которого хотелось лишь обнимать. - Отлично, теперь ты будешь проводить вечер вместе со своим хеном, - Хан улыбнулся во все тридцать два и похлопал по месту рядом с собой. Чонин покраснел от сказанных слов, но все же подошёл и сел на край дивана, поставив кружку на пол. Его сердце стучало, как сумасшедшее, и ему оставалось лишь надеяться, что старший не услышит. Но зачем ему слушать, если он и так все знает? Джисон состроил недовольную гримасу и потянул Яна к себе так, что тот свалился прямо перед самым носом Хана. Джисон снова улыбнулся. Чонин снова покраснел. С того самого момента, как Джисон узнал о чувствах младшего, прошло ровно два года. Столько всего изменилось за это время. До дебюта Хан просто не разговаривал с Чонином, что отзывалось болью в сердце невинного Яна. Он был в растерянности. Джисон не знал, как исправить свои ошибки. После долгого разговора с Чаном, где тот опять поучал и наставлял Джисона на" праведный путь", Хан начал иногда бросать фразы младшему, в которых уже не сквозила насмешка или презрение. Чонин в такие дни по два часа без умолку тараторил Чану о том, какой Хан идеальный. Чану сразу приходила в голову мысль, что надо бы сделать Чонина рэпером, а не вокалистом. После дебюта они уже общались, как и другие мемберы, не ссорясь и ругаясь каждую встречу. Джисон иногда приносил в комнату младшего кружку излюбленного Чонином горячего шоколада, и они долго разговаривали о всякой ерунде. В такие вечера Ян готов был отдать все, лишь бы Джисон не уходил. Спустя год после дебюта Джисон начал понимать, что сам по-особенному привязался к младшему. Все чаще стал намеренно сталкиваться где-нибудь в коридоре, почти каждый день "по-дружески" обнимал, ободрял, когда у Чонина что-то не получалось. Чаще стал прогонять мысли о том, как бы хотелось поцеловать Яна... В один прекрасный дождливый день Джисон признался Чану, что, кажется, влюбился. Тогда старший лишь цокнул и пожелал света, любви и скорой свадьбы. Хан смутился и больше о таком не говорил. И вот сейчас он хотел рассказать о своих чувствах, потому что Чонин первым никогда не признается, в этом Джисон был точно уверен. - Я давно хотел посмотреть один фильм, но не мог найти свободное время для того, чтобы его посмотреть, - Хан приподнялся со своего места и пару раз щёлкнул мышью, чтобы включить на принесенном из комнаты ноутбуке фильм. Джисон примостился обратно на свое место и посмотрел на Чонина. Тот широко распахнул глаза и не понимал, дышать ему вообще надо? - Смотреть на меня тебе интереснее, чем вникать в сюжет фильма? - ухмыльнувшись, спросил Джисон спустя пару минут. Ему нравилось смущать младшего и смотреть на его реакцию. Щеки Яна снова залились краской, и он быстро развернулся, пытаясь скрыть смущение. Хан хмыкнул и, положив руки на талию Чонина, притянул его поближе к себе. Чонин успел произнести только:"Ой", которое было похоже скорее на пищание мыши, чем на реплику 17-летнего парня. Ближе к середине фильма Чонин уснул в объятиях Джисона, окончательно обмякнув в его руках. Хан это понял по равномерному дыханию младшего и решил не будить. Фильм закончился и, если честно, Хан даже не понял его суть, ведь смотреть на то, как спит Ян гораздо увлекательнее, чем наблюдать за постановкой, отснятой и отредаченной. Рука сама потянулась к макушке младшего. Он начал перебирать слегка волнистые волосы, выкрашенные в каштановый, как Чонин развернулся к Хану лицом и приоткрыл глаза. Он сонно посмотрел на Джисона и начал хмуриться, видимо, осознавая, что происходит. Джисоновы пальцы все ещё были зарыты в волосах Яна, а на лице расцвела яркая улыбка. Такой вид Чонина вызывал умиление. (как и любой его вид, в общем-то) - Прости, что уснул, кажется, я не тот человек, с кем интересно смотреть фильмы, - уже окончательно проснувшись сказал Чонин, явно ощущая то, как сгорает от стыда. Все-таки совести у него больше, чем у всей группы вместе взятой. - Всё нормально, фильм оказался неинтересным, тем более ты устал, - Хан же не будет признаваться в том, что даже не пытался уловить сюжет фильма, да он даже не в курсе, как звали главного героя. Он начал гладить по голове младшего, неосознанно улыбаясь, заставляя Чонина краснеть который раз за вечер. Между ними повисло молчание, разбавляемое только глухим тиканьем часов, оповещавшим, что уже 3 часа ночи. - Ты знаешь, что ты очень красивый? - тихо спросил Джисон, сам не зная, зачем. Просто вырвалось. Чонин улыбнулся, показывая свои белые зубки, недавно освобождённые от брекетов. Он не ответил, потому что смутился. - Прости, - неожиданно для Яна сказал Джисон и как-то грустно и сочувствующе посмотрел на младшего. - За что? - недоуменно спросил Чонин, придвигаясь ближе, хотя казалось, что ближе уже некуда. - За все то, что говорил тебе когда-то, правда, я не осознавал, что делаю. Я буду стараться, чтобы ты больше ни одной слезинки из-за меня не проронил, - спустя пару мгновений он добавил, понизив тон, - Ты мне нравишься, малыш Ян Чонин. "Как ты лирично это все донёс до ушей маленького и невинного Чонина. Я даже прослезился" - отреагировал бы Чан, услышав эти слова. Глаза Чонина загорелись чем-то особенным, самая счастливая улыбка тут же появилась на его лице. Он стал похож на ребёнка, получившего желанную игрушку. - Т-ты мне тоже нравишься, - запнувшись тихо сказал Чонин, поразившись, что ему хватило смелости это произнести. - Я знаю. Младший округлил глаза и с испугом посмотрел на Джисона, заставив второго тихо посмеяться. - Тебе Чан-хён рассказал? - с некой обидой в голосе спросил Чонин спустя пару минут. От чего-то ему стало так стыдно. Стыдно за то, что, оказывается, Джисон давно обо всем знал. - Нет, сам догадался, - Джисон решил не выдавать друга, чтобы младший не перестал ему доверять, ведь лидер с благими намерениями рассказал это Хану. ("Почувствуй себя свахой" - скажет завтра утром Чан, проснувшийся раньше всех, когда увидит спящих в обнимку парней) Джисон обхватил обеими руками лицо младшего, приподняв немного, и заглянул в тёмные, как омут, глаза, окончательно убедившись, что большего из этого омута никогда не вынырнет. Между их лицами пара сантиметров, на губах обоих искренняя улыбка, заставляющая трепетать их сердца. Хан не выдерживает первым. И целует. Целует так, что сердце Чонина, кажется, остановилось на мгновение. Так, что где-то в животе просыпаются маленькие зайчики. Нет, не бабочки, а именно зайцы. Которые прыгают, как Джисон на репетициях. Руки Джисона блуждают по спине младшего, заставляя тысячи мурашек бегать по всему телу Чонина. Они отрываются друг от друга только тогда, когда кислорода в лёгких категорически не хватает. Когда сердце бьётся так, как будто его обладатель пробежал километров тридцать. Когда губы стали уже алыми, как спелая малина. - Хочу ещё, - прошептал Чонин. Ответом послужил тихий смешок и лёгкий поцелуй в губы, что явно не понравилось младшему. Промычав что-то Чонин потянулся к Джисону, самостоятельно целуя старшего, раздвигая языком губы и проникая внутрь, все больше и больше удивляя Хана. - На помидорах учился? Или сразу на бананах? - ухмыльнувшись спросил Джисон, когда Чонин слегка отпрянул из-за нехватки кислорода. - Лучше, - отдышавшись ответил Ян, - на теории. Читал там... - Так ты ещё и читал, - сделав умный вид произнёс Джисон, - и до чего ты прочитал, взрослый мальчик? - До того, до чего нужно, - наигранно огрызнулся младший. - Проверим твоё знание и умение в следующий раз, - прищурившись и, явно что-то затевая, сказал Хан. - Вот и проверим, - съехидничал Чонин. (Отличная пара дурачков получилась.) Оба не могли оторвать взгляд друг от друга. Как же долго, оказывается, они ждали этого момента. В глазах Чонина будто целая вселенная, самые красивые созвездия, падающие звезды и тёмная бесконечность. В глазах Джисона океан, временами спокойный и тихий, а иногда буйный, с огромными волнами, несущимися к берегу. И куча неизведанных тайн и загадок хранится в глубинах океанов и нескончаемом космосе. Все эти тайны раскроются со временем, нужно только ждать. Что же такое влюблённость? А первая любовь? Химия, происходящая в организме любящего человека. Никем до конца неизведанное, но самое прекрасное чувство. Чувство, которое не забыть никогда. Замирание сердца, сбитое дыхание, жуткое волнение и тысячи фейерверков в животе. Это неописуемый восторг, мучительно-сладкая нега. Сколько эпитетов ещё можно подобрать? Тысячи. А то и больше. Естественно, любовь бывает разной. Взаимной и нет, долгой и короткой, печальной и радостной, мучительной и сладкой. Нужно только найти такого человека, чтобы описывать понятие любви, как самое прекрасное чувство на планете. Будьте уверены, что рано или поздно Вы найдёте такого человека. Однажды каждому из Вас посчастливиться на себе прочувствовать все то, что относится к, в одно время простому, но в другое неизведанному и непонятному, термину любви.