В чужой комнате

Цзинь Лин в этот раз даже не нервничал — его руки первые потянулись к воротнику Юаня, чтобы ухватить пальцами и резко дёрнуть юношу на себя. Сычжуй успел приятно удивиться внезапной инициативности, и их губы вновь соединились, разделяя уже шестой поцелуй за последние двадцать минут. Они зашли к Юаню домой слегка потрёпанные и мокрые, потому что бежали под дождём, и это вызывало сильную волну эмоций внутри каждого. Влажные волосы липли к щекам, шее и телам друг друга, но молодые люди продолжали сталкиваться не только языками, но и грудью; руки Юаня крепко обнимали Жуланя поперёк спины, пока тот чуть выгнулся в ней и приподнял голову, чтобы было удобнее целоваться. Конечно, Сычжуй стал выше за последние годы, но не так, чтобы это вызывало большой дискомфорт. Цзинь Лин бесился лишь потому, что сам пока остановился в росте, но искренне верил, что вырастет однажды и эта образовавшаяся между ними разница в семь сантиметров исчезнет. Юаню было на это совершенно все равно. Его волновал лишь вкус чужих губ, сейчас так яростно и мягко сминаемых им же; двое юношей так глубоко увлеклись, что по случайности открыли дверь в комнату родителей Сычжуя, даже не заметив. Лишь оказавшись на кровати, один из них что-то понял и в недоумении оглянулся, застыв на мгновение. — Ох. — Что? — Цзинь Лин раздраженно выдохнул. Его глаза застилала пелена вожделения, и он плотно стиснул между ног бедро Лань Юаня, лежащего сверху. — Это не моя комната, — Сычжуй вернулся к нему взглядом. Выражение их глаз сейчас мало чем отличались, только Юань, как и всегда, старался сохранять самообладание. Раньше они не заходили дальше поцелуев и взаимных поглаживаний сквозь одежду, останавливаясь чаще всего по желанию Сычжуя, но сегодня все чувствовалось по-другому. Оба были возбуждены настолько, что становилось невольно больно одному за другого, и с этим явно стоило что-то делать. — И что с того? — Цзинь Лин нахмурился, а после настойчиво и даже упрямо обвил шею парня руками. Пальцы крепко сжали волосы на затылке, когда он прошипел Юаню в губы: — Ты же не собираешься отступить, когда мы зашли так далеко? — Я не это имел в виду, — Юань сбито выдохнул, теснее вжавшись в тело Жуланя, и нервно облизнул губы. В его глазах отразилось некоторое смятение, может, даже стыд. — Но нам стоит продолжить на моей кровати. — Зачем? Эта достаточно большая и мягкая. А твоя слишком мала для нас обоих, — Цзинь Лин быстрыми движениями выдернул края белой рубашки Сычжуя из-под резинки брюк и просунул под нее свободную ладонь. Тот едва заметно вздрогнул, ощутив на своей коже холодные подушечки пальцев. — Но здесь спят мои родители, — Юань всё ещё чувствовал себя странно. Он ведь пару раз даже слышал, как те ночью… не спали. А теперь они могут сделать то же самое на том же самом месте! Это бесстыже, как ему потом смотреть отцам в глаза? — И что? — Жулань посмотрел на него как на идиота. Внутри все переворачивалось, внизу живота пылало и пульсировало, когда рука коснулась крепких мышц, явственно прощупывая их мощь и твердость под кожей. — Мы сейчас одни в этом доме. Никого не будет ещё несколько часов, разве нет? — Они взрослые люди. Ты и сам знаешь, чем они занимаются. На кровати. Именно здесь, — теперь уже Юань смотрел на Цзинь Лина как на дурака, но в более мягкой и не столь очевидной форме. Его голос оставался ласковым и приятно-низким, и Жулань, честно говоря, обожал его слышать. Даже не обратил внимания на направленный на него взгляд. — Но она чистая, — Цзинь Лин провёл языком по губам, сдерживая нетерпеливый вздох. К щекам прилила кровь, когда он по неосторожности представил, какие вещи могли вытворять в этом месте родители Сычжуя, и это… на самом деле распалило сильнее. Хотелось изобразить тошноту, но вместе с тем возможность сделать подобное в комнате других людей будоражила и душу, и тело. Цзинь Лин не был извращенцем, он просто… ладно, наверное, всё-таки был. Лань Юань, впрочем, тоже. — Ты прав, — совершенно сдавшись под напором, Сычжуй снова прижался губами к покрасневшим и опухшим губам Жуланя, несильно царапая их зубами и зализывая шершавым языком. Цзинь Лин фыркнул от сдерживаемого смеха, когда почувствовал, что ему стало щекотно от этого, и широко раздвинул ноги — теперь Юань находился аккурат между ними, а их проступающие сквозь штаны очертания половых органов горячо потерлись друг о друга. Смешок Цзинь Лина резко перешёл в хриплый стон, и он смог лишь зажмуриться и откинуть голову, прежде чем Сычжуй перестал держать себя в руках. Его губы взялись исследовать нежную кожу ниже пылающего лица, но сначала мокро и с желанием обцеловали подбородок и щеки. Два года назад у Жуланя ещё были невинные пухлые щечки, совсем как у нескладного подростка, но теперь Цзинь Лин вытянулся — и не только в фигуре. Однако кожа оставалась такой же мягкой, и щеки слегка походили на прежние. Может быть, даже благодаря Юаню, который заботливо кормит его сладкими булочками из столовой каждый день. — Когда-нибудь у меня из-за тебя будет повышенный сахар в крови. — Не будет, — Лань Сычжуй коротко чмокнул его повыше уголка губ, где остались крошки, и расслабленно улыбнулся. — Ты уже весь сладкий и побил все установленные рекорды. Цзинь Лин ровно в тот момент понял, что заигрывания Юаня были настоящими заигрываниями. А ещё внезапно осознал, что утренние стояки после мокрых снов были не обычными гормонами — просто кое-кто так плотно засиделся в его мыслях и закрался в сердце, что сделал из него безнадежно влюблённого. Теперь он даже рад этому. — А-ах… Юань… — Жулань прошептал это на грани слышимости, практически плавясь и сгорая в огне одержавшей их похоти. Сычжуй стянул с него жилетку, а через минуту уже избавил и от остатков верхней одежды, сразу же примыкая ртом к соскам. Цзинь Лин был до ужаса чувствительным, и оставь Юань засос в любом другом месте, — отреагировал бы абсолютно так же. Неважно, где, важно, что это был Юань, его чертов язык и те безумные вещи, которые он мог вытворять с помощью него. В штанах стало от мыслей и чувств в несколько раз жарче. — Так нечестно, ты тоже должен раздеться, — Жулань неожиданно сильно оттолкнул от себя Лань Сычжуя, упершись руками в грудь, а затем настойчиво повалил на спину и сел задницей на пах, два раза поёрзав для верности. В животе в предвкушении растеклось тепло и желание, и Цзинь Лин криво улыбнулся. Его пальцы уверенно начали расстегивать чёрный ремень и ширинку, пока Юань просто лежал, не в силах оторвать взгляда от великолепного лица над собой. Он так невероятно сильно и пламенно любил этого человека, что даже думать не хотелось — становилось невыносимо, и сердце щемило и затапливало безграничной болью испытываемой им любви. Цзинь Жулань выглядел как искусство, и Лань Сычжуй всегда и навсегда абсолютно от него без ума. Цзинь Лин стащил с него штаны с трусами и на мгновение затаил дыхание, рассматривая уже не в первый раз приличных размеров член. Вообще-то он не был таким уж большим, скорее просто длинным и вполне обычным в диаметре, но для узкой задницы Цзинь Лина самое то. Наверное. Они ведь ещё не проверяли… Но Жулань твёрдо намерен наконец сделать это. Пусть на кровати Вэй Усяня и Лань Ванцзи, пусть в этот холодный дождливый день, пусть даже и не подготовился толком, потому что не был уверен — однако сейчас Цзинь Лину очень хочется. Так ужасно сильно, что все в паху колется и жмётся, изнывает в желании получить разрядку, а ягодицы невольно сжимаются из-за скользящих по коже воодушевленных мурашек. Сычжуй проницательно смотрел на него из-под опущенных ресниц, чувствуя некоторую неловкость до сих пор, однако вожделение почти целиком перекрывало стыд. В конце концов, единственное, что должно бы сейчас смущать — кровать и комната родителей Ланя, где они столь бесстыже устроились. — Я не… готовил себя. Думаешь, у твоих отцов найдётся что-нибудь для этого? — голос Цзинь Лина на удивление даже не был беспомощным, но он явно нервничал. Юань нашёл его руку, чтобы накрыть своей, а затем ободряюще улыбнулся. — Если боишься, то мы можем этого и не делать. Или принимающим буду я. — Нет! — Цзинь Лин резко и твёрдо ответил, и его лицо невольно залилось краской. Он неловко кашлянул и сглотнул, еле сдерживаясь, чтобы не закрыть пылающие щеки ладонями. — То есть, я считаю, что ты знаешь гораздо больше меня. Поэтому лучше тебе первому взять ответственность. — Он внезапно увереннее взглянул на Сычжуя, горделиво вздернув подбородок в своей обычной манере. Взгляд стал более дерзким, когда он высокомерно добавил: — И будь нежным, если не хочешь умереть. — А когда я вообще не был нежным? — Юань беззлобно усмехнулся, глядя Жуланю в глаза своим ясным и светлым взглядом, где на дне зрачка в это мгновение пылало существование его глубокой, сокрытой где-то внутри личности. Может быть, дело в генах, но в любом случае та кровь, благодаря которой он жив, временами яростно бурлила и вскипала, вынуждая его ощущать себя другим. В такие моменты хотелось стать жёстче, грубее, словно… в нем жил зверь, посаженный на крепкую цепь. Один бог знал, насколько эта цепь была прочна в обычное время. И насколько легко могла лопнуть под напором чужих поцелуев — поцелуев самого желанного и любимого в этом мире человека. Цзинь Лин выдохнул в небольшом облегчении, но все равно оставался напряжен из-за сопутствующего страха. Первый раз всегда слишком волнительный. Да и последующие, должно быть, тоже. Его ладони нервно легли Юаню на грудь, а сам он задумчиво прикусил губу. Почти сразу после его ягодицы заскользили по животу, пока не оказались тесно вжаты в чужое достоинство. Сычжуй негромко охнул, ощущая себя так, будто находится под тяжелой пыткой. Жулань в это мгновение посмотрел ему прямо в глаза, внезапно плотнее вжимаясь задницей в член, и начал делать поступающие движения — плавные, будто всего лишь покачивался в скуке, как стебель на ветру. Но их обоих это распаляло, да так сильно, что Цзинь Лин несдержанно простонал, почувствовав, как горячая плоть, о которую он беззастенчиво трется, выросла в размерах, разбухла и теперь твёрдо упирается между бёдер. — Ненавижу тебя, — Цзинь Лин наклонился лицом к лицу, чтобы прошипеть это Сычжую в губы, и тот заметил, как меняется выражение его лица в зависимости от ситуации. Очаровательно. — Довольно лицемерно говорить такое, когда ты буквально сидишь на мне, — Юань крепко обнял Жуланя за талию и сам чуть-чуть поерзал — его возбуждение теперь оказалось абсолютно очевидным. И Цзинь Лину действительно нравилось осознавать, что подобная реакция чужого тела направлена именно на него. Взбудоражено облизнувшись и проехавшись пару раз по Юаню снова, юноша всё-таки замер и даже слез. Его глаза приобрели некую серьёзность, когда он бросил взгляд на ящик стола. — Тебе придётся подготавливать меня самому. Но будет большая неприятность, если у твоих родителей ничего для этого нет. — У них есть, — Лань Сычжуй мысленно чертыхнулся, старательно не опуская взгляд ниже собственного живота. Не хотелось даже понимать, насколько он возбудился от простых ерзаний, поэтому, не обращая внимания на жар в паху, Юань отправился на штурм ящика. Там действительно оказались и смазка, и презервативы, и даже несколько игрушек неизвестного предназначения. Точнее, молодым людям совершенно не хотелось о них знать, поэтому ящик так же быстро захлопнулся, как и был открыт несколькими секундами ранее. Лань Сычжуй был весьма и весьма хорош в обучении, так что и к информации о сексе подошёл обходительно и со всей серьезностью. Однако… сейчас, буквально оказавшись в той самой ситуации, когда нужно приложить усилия и применить узнанное на практике, его охватил некий ступор. Он в волнении сжал в руке все, что взял из стола, а затем как-то нечитаемо взглянул на Цзинь Лина. Тот уже раскраснелся до невозможности, но всё-таки упрямо остался сидеть на месте и даже лёг, заметив на себе чужой взгляд. Его ноги слегка дрожали, когда он их раздвинул. — Давай, приступай. Юань вновь серьезно на него посмотрел. — Только если ты правда доверяешь мне. Цзинь Жулань недовольно зыркнул на него, явно ощущая себя запертым между собственных сомнительных чувств. Он прекрасно понимал и знал, что кроме Сычжуя никто не сделает этого, но, даже окажись на его месте кто-то другой — уже будет не то. А Цзинь Лин желает лишь одного. — Я тебе доверяю. Доволен? Хватит тормозить! — Он огрызнулся, как обычно это делал в режиме самозащиты, но на самом деле причиной чаще всего служил обыкновенный стыд. Время шло, а Цзинь Лину до сих пор тяжело говорить о том, что он чувствует. Куда легче быть капризным и отталкивающим, чем искренним и открытым. Хотя Жулань работал над собой! И временами мог выдать что-то, что заставляло Сычжуя оторопеть. Вот как сейчас. Губы мягко изогнулись в улыбке, и Лань Юань наклонился к А-Лину, чтобы оставить на румяной щеке тёплый поцелуй. Тот прикусил внутреннюю сторону щеки и отвёл взгляд, ещё сильнее смутившись и сердито запыхтев. — Ты всё ещё тормозишь. — Я же обещал быть нежным. Они смотрели друг на друга несколько секунд, не желая уступать один другому, но затем Сычжуй всё-таки покачал головой и снова его поцеловал. А после наконец принялся за дело. Это заняло в итоге так много времени, что Цзинь Лин даже не понял, хочет ли доводить все до конца. Но чисто из принципа не мог отказаться. В его заднице уже спокойно двигались три пальца, а он, уткнувшись лицом в подушку и обняв её руками, стойко терпел. Юань и впрямь обращался с ним как с драгоценностью, делая все неспешно и с любовью, и каждое его прикосновение было наполнено не просто нежностью, но и серьезным вопросом: «Так не больно?» Конечно, все не было таким уж идеальным. Пальцы Лань Сычжуя подрагивали в неуверенности поначалу, и пару раз он случайно сделал Цзинь Лину больно, но вскоре сумел немного освоиться. Это было ужасно неловко, и взаимная мастурбация и трение через одежду просто не шли ни в какие счёты с… таким. Цзинь Жулань не сдержал резкого стона, когда выдыхал, внезапно почувствовав что-то твёрдое и горячее сзади. Член Юаня скользнул по ягодицам и провёл от самых яиц вверх, останавливаясь после, чтобы подразнить растянутый вход головкой. Цзинь Лин рвано задышал и зажмурился на несколько секунд, напрягшись всем телом, но силой воли заставил себя расслабиться. — Давай, я уже готов. — Цзинь Лин обернулся через плечо и шире расставил ноги, твёрдо опираясь коленями о матрац. Лань Сычжуй встретился с ним взглядом, немного медля в нерешительности, а затем неловко двинулся внутрь на пару сантиметров. Внутри оказалось не так тесно, как предполагалось, и головку Цзинь Лин мог принять в себя практически спокойно. Но от волнения ему стало слишком страшно и жарко, словно он едва может дышать, и Юаню пришлось замереть, услышав впереди тихое всхлипывание. — А-Лин? Жулань застыл. Только сейчас понял, как облажался, издав столь идиотский звук, и поспешно замотал головой. — Продолжай, сколько можно мяться, — он даже двинул бедрами, чтобы торопливо насадиться на член, но тут же пискнул, будто застигнутый врасплох. Задницу прожгло болью и странными, непривычными ощущениями, захотелось мгновенно отстраниться, но он упрямо не желал сдаваться. Сычжуй весь покрылся потом от нервов и мягко погладил ладонью по пояснице, словно пытаясь успокоить и приободрить. — Если тебе неприятно, то… — Двигайся! — Цзинь Лин почти рявкнул, стискивая пальцами подушку крепче, и наконец позволил мышцам расслабленно раскрыться. Весь красный, с горящей задницей и лицом, он был точно уверен, что может потрахаться по-нормальному. Он ведь столько порно видел! И всем было хорошо… Значит, и ему станет. Юань, в отличие от него, был более приближён к реальности, поэтому прекрасно представлял, каково сейчас принимающему. Тихо вздохнув, он начал делать поступающие толчки в небыстром темпе, вынуждая Цзинь Лина постанывать и то съеживаться, то вздрагивать. Их бедра мягко соприкоснулись, когда Юань плавно вошёл полностью и наклонился вплотную грудью к напряженной спине; его губы оставили нежный поцелуй на плече, и Жулань наконец перестал жмуриться, с удивлением обнаружив, что чувствует себя заполненным до предела. — Юань, — он сипло выдохнул, страшась даже просто чуть-чуть шевельнуться на месте. Его колени начали побаливать от такого длительного стояния на них, но портить такой драгоценный момент не хотелось. Лань Сычжуй подался назад, а затем снова вперёд, сосредоточенно следя за собственным членом, который с таким трудом вошёл до упора. Спустя несколько долгих и томительных толчков движения стали даваться куда легче, а Цзинь Лину даже не понадобилось себя трогать — рука Юаня предусмотрительно накрыла его пах, поглаживая и сжимая в ладони. Это заставило Жуланя поперхнуться воздухом и издать громкий стон, полный возбуждения. Он неосознанно начал толкаться в руку, из-за чего и резко зашевелился на члене. Их обоих будто прошибло током, стоило Цзинь Лину самостоятельно насадиться, и Сычжуй практически задохнулся от того, как сильно его парень сжимался и пульсировал. Со стороны Цзинь Лина послышался скулёж, словно ему стало очень-очень хорошо, и к всеобщему удивлению он снова нервным движением вжался задницей до упора. Наконец-то. Удивительным образом он сам нашёл нужный угол. Юань гортанно простонал, набирая темп, и его член, твёрдый, сильный, такой чертовски прекрасный раз за разом проезжался по самому чувствительному месту; Цзинь Лин жмурился и едва не порвал наволочку подушки от напора, когда впивался в неё ногтями. Задницу обожгло лёгким ударом — Сычжуй неожиданно ударил по ней ладонью, и Жулань был настолько сбит с толку этим, что обескураженно охнул. Это не было больно, лишь самую каплю. И как-то… необычно. Он бросил строгий слезящийся взгляд через плечо, источая почти что убийственную ауру, в ушах звенело и стояло эхом хлюпанье смазки. Юань виновато встретился с ним глазами и рвано выдохнул. — Прости. Было сложно… сдержаться. — Придурок, — Цзинь Лин снова спрятал пылающее лицо в подушку, а затем в неё же смущённо-злым тоном пробормотал: — Сделай так ещё раз. Лань Сычжуй удивленно моргнул. Правда? Не послышалось? Ох… Цзинь Жулань вновь вздрогнул, когда почувствовал несильный удар по ягодицам, и шире раздвинул ноги. Просто потому что они уже совсем не держали и сами по себе разъехались в стороны. Но Сычжуй сразу же крепко схватил его за талию и властно подтянул обратно, буквально вынуждая двинуться задницей назад. Цзинь Лин застонал и запрокинул голову; его дырка покраснела и растянулась, так что теперь член Юаня скользил как по маслу. Кровать шаталась, а изголовье каждые две секунды мощно впечатывалось в стену, картины на которой подрагивали и еле держались на месте. Неприятных ощущений почти не осталось; Цзинь Лин сгорал в охватившей их обоих страсти вслед за Лань Юанем. — Я… ах… дай мне руку, — Жулань беспомощно протянул ладонь назад, пытаясь поймать чужую, и спустя пару секунд с благовением почувствовал, как её наконец крепко сжали. Сычжуй трепетно переплел их пальцы и сделал несколько решающих толчков, накрывая Цзинь Лина сверху всем телом и тяжело наваливаясь. Второй лишь пару раз порывисто потёрся членом о кровать и стремительно излился, совершенно размякнув и застыв в оргазме; внутри стало нестерпимо горячо. Лань Юань долго переводил дыхание, прежде чем отстраниться и с громким хлюпом выйти. Цзинь Лин как упал лицом вниз, так и продолжил лежать, кажется, даже не дыша. У дверей послышалось тихое шуршание, будто кто-то медленно ходит, но ни один из юношей так этого и не заметил — они просто отдыхали, пока снова не начали лениво целоваться, чересчур поглощённые чувствами и их первым разом. Сквозь маленькую щель двери мелькнуло чёрно-красное одеяние, и, оказавшись уже в конце коридора, человек издал неслышный смешок. Его спутник не проявлял никаких эмоций, но красные кончики ушей выдавали его настоящие чувства. Вэй Ин ухмыльнулся, обвивая руками шею Лань Ванцзи, а затем шепнул ему в губы: — В следующий раз надо купить больше презервативов.