Вальс на костях.

      На высоком холме заснеженной долины, где завывали ледяные ветра и метались в диком неистовстве метели, когда-то стоял величественный замок, у подножья которого расстилалась деревня. Но это было так давно…       От былого великолепия остались лишь стены замка с одинокой полуразвалившейся башней, а от деревни — заледеневшие деревянные балки и остатки каменных печей, когда-то пылавших уютным пламенем. Снежный покров скрывал в своих холодных объятьях другие следы былого человеческого пребывания здесь.       Лунной зимней ночью одинокий всадник пересекал пустынную заснеженную долину. Далекий волчий вой заставлял искать ночлег и защиту. На высоком холме странник устроил привал у полуразрушенной стены древнего замка, прикрывшей его от бушующего ветра.       Разведя костер, путник закутался в свой плащ, отороченный лисьим мехом, и задремал. Сон его был тревожен. То и дело мужчина зябко кутался в свой плащ и растирал замерзшие плечи.       Из глубин мертвой деревни послышалась музыка… Сначала чуть слышно, издали… затем громче и громче, приближаясь. Музыка окутывала и дурманила. Нежные напевы флейты и дразнящая скрипка исполняли прекрасный потусторонний мотив. Послышался шелест длинной юбки, и из угла будто выплыла тонкая фигурка юной девушки в белом кружевном платье со слегка приспущенными плечами; ее черные локоны украшал венок из нежно-голубых роз, а большие голубые глаза, обрамленные длинными черными ресницами, с любопытством рассматривали незнакомца.       Ошеломленный столь неожиданной встречей, мужчина встал и поклонился юной красавице. Она же, звонко рассмеявшись, сделала глубокий реверанс и подала руку незнакомцу, приглашая его на танец. Будто во сне, не веря в реальность происходящего, он взял её за нежную белую руку, и она увлекла его в свой странный вальс.       И они закружились вокруг костра. Её кружева вздымались за ней, будто белоснежные крылья. Кавалер мог лишь молча любоваться красотой и грацией своей партнерши, обнимать её тонкую талию, нежно держать её хрупкую руку в своей и скользить вокруг костра в искрящейся круговерти метели под странную дурманящую музыку.       Сколько продолжался их танец? Он не мог ответить… Музыка становилась всё громче и быстрее. И он уже не замечал ничего вокруг. Ни того, что из-под сугробов выплывали дамы и кавалеры в старомодных костюмах и полуистлевших платьях, кружились вокруг костра, не касаясь земли. Ни того, что под его сапогами хрустел вовсе не снег, а белые кости. И вовсе не замечал он, что платье его спутницы все изодрано, а подол опален. И не видел он, что прекрасное лицо красавицы кое-где истлело, и вот перед ним уже не нежная щёчка, а белая выступающая кость. Он лишь смотрел влюбленным взглядом на свою спутницу и счастливо улыбался. А танец всё продолжался и продолжался, и вот и его ноги уже не касались земли… Они летели и кружились, будто кружевные снежинки, уплывая к далеким звездам.       А когда первые лучи зимнего солнца осветили стены старого замка, у потухшего костра одиноко сидел человек, зябко закутавшийся в свой плащ. На искрящемся на солнце заледеневшем лице навеки застыла улыбка, а иней покрыл черные волосы, будто венчая его звездной короной.