От заката до рассвета

      Виктор не мог назвать себя сентиментальным мужчиной. Однако позже он осознал, что таковым и является. Он прекрасно знал, что Освальд сейчас вынужден жить на улице, прячась от стражей закона и своих недругов. Но Виктор ничего не сделать, никак не мог помочь ему: за ним наблюдали, как за ценным сотрудником бывшего главы мафии.       Не сразу, со временем, наёмный убийца был вынужден признаться самому себе, что скучает по маленькому человеку. По его юмору, переполненному сарказмом, по присущему только ему красноречию и по всем тем прикосновения от него, которые он мог бы получить, сложись всё иначе. Но ещё больше он скучал по его запаху сразу после душа, запаху чистоты и хозяйственного мыла.       Было ещё кое-что. То, что заставляло сердце Виктора биться быстрее положенного. Запах его одеколона. Роскошный тёмный аромат с оттенками табака и ванили. Необычный, но чувственный мускус, что заставлял киллера глубже вдыхать воздух. Пьянящий.       Придя домой в тот день, Зсасз заглянул в свой шкаф. Вытащив одну из классических рубашек Освальда, оставленную там на бессрочное хранение, он осторожно поднёс её к носу, вдыхая уже сильно ослабевший аромат одеколона. В тот момент на него накатило воспоминания.       Кобблпот лежал в постели, усталый и сонный, когда он в один день прибыл дать ему отчёт. Босс тогда не дослушал его, устало перебив вопросом: - Виктор, ты поддержишь меня?       Наёмный убийца сделал паузу, лишь удивлённо моргнул, услышав вопрос. - Конечно.       Зсасз снял туфли и носки, сбросил пальто и сложил оружие на столе. Он осторожно забрался в постель, скользнул под одеяло и крепко обнял Освальда. От босса шёл приятный запах мускусного одеколона, и Виктор не сдержался, уткнулся ему в шею носом, сдавленно пробормотав:"Ты так приятно пахнешь".       Освальд радостно вздохнул, слишком уставший для отчётливого ответа. Но когда он задремал, его рука, казалось, намертво сомкнулась на руке Виктора.