Не наставший Армагедон

Лондон светился в лучах заходящего солнца. Нежно-охристые струны солнечных лучей пронизывали насквозь город. Машины впервые за долгое время не оглушали прохожих, заставляя некоторых особо пугливых хвататься за сердце, не было в воздухе едких запахов, не было страшных криков разгневанных пар из-за стены. Мир никогда прежде не казался настолько свежим и сочным, кажется, схожие ощущения были только в первых днях сотворения, когда выпал первый дождь. Каждая фибра каждого живого существа ощутила новый прилив сил и некоторое головокружение от необычно чистого воздуха после утреннего дождя. Что ж, история циклична: первый день человечества начался с дождя, так и первый день перезагрузки мира начался примерно так же. Перезагрузка. Это слово оседало железом и копотью на языке Азирафеля. Он предпочитал что-то более поэтичное: перерождение, перерастание, преображение. Эти слова так хорошо ложились как на прошедшие события, так и на мир окружавший их с Кроули сейчас. Сейчас в центре Лондона зазвенела трель соловья, неожиданно дождь не вонзался холодом под воротник прохожих, а нежно скользил по головам, и ласковое солнце пригревало всех без исключения, не смотря на настроение и на поступки окружающих. Казалось, во всём мире улицы засияли от случайных улыбок людей, которые сами не понимали своего счастья, но которые всё равно были рады тому, что остались жить на относительно прекрасной земле. Кроули в ответ лишь усмехался такой изнеженности ангела. В такой день улыбаться хотелось даже этому демону. Сегодня он не стал изысканной лужицей святой воды, не остался один одинёхонька в этом враждебном мире, не улетел на Альфа Центавру, и много ещё чего он не сделал. Азирафель предпочитал думать, что главным их достижением стало участие в предотвращении великой войны, а не то, что эти двое остались в живых. Демон не возражал таким мыслям друга. Ведь какая вообще разница, если в итоге им просто хорошо? После головокружительного похода в один из излюбленных ресторанов Азирафеля, оба переместились в их скрытое убежище для пьянств. В общем, они просто пошли продолжать праздник жизни в книжный магазин ангела. Это место для них обоих было более сакральным, чем что-либо другое. Книжная лавка была даже более важной, чем их место встречи – Эдем. Здесь были собраны самые редкие издания в мире, нажитые, если честно, общим трудом. Мир затухал за краями этого места, ничего более не имело веса, когда ангел и демон оставались наедине средь бесконечных полок книг. Затеряться среди выдуманных миров, провалиться в ложные знания, а потом подняться с весом новых событий – было в этом что-то ироничное. Любое уединение никогда не проходило просто так, они то, в конце концов, не были людьми и не пристало им проводить вечера за простым пьянствованием.Так несмотря на внешнюю грубость Кроули, нередко в книжном разгорались поэтические бои. Каждый «бой» сопровождался бурной жестикуляцией с обеих сторон и театральным отыгрышем со стороны Кроули. Ни разу игра не накренилась в чью-либо сторону: уже как пару столетий партии выходят в ничью. Азирафель искусно обладал поэтическим языком: что бы он ни говорил, его слова всегда составляли единое целое, последовательно представленное слушателю; всё было вымерено от окончаний слов и до правильной интонации. Стихи были идеальны, легко читались; рассказы были структурированы: начало, середина, конец, ну и, конечно же, мораль. Кроули с другой же стороны плевал на всякие каноничные структуры: он творил как на душу ляжет. В отличие от друга, у демона было необъятное воображение. Каждое его выступление представляло собой бесконечный рассказ, не имеющий ни начала, ни конца. Но цеплял Кроули своими метафорами, сравнительными оборотами, странными фонетическими приёмами. Эти рассказы было приятно слушать из-за изобилия красивых фраз. Некоторые из них красиво звучали, некоторые были построены красиво. Чаще всего эти перепалки горе писак оканчивались тем, что захмелевший демон резко останавливался на середине рассказа и неожиданно спрашивал «Прости, с чего я начал?» Этот раз стал приятным исключением: початые бутылки древних вин мерцали в тусклом сиянии торшеров, шла тихая беседа, пока меж тем между старыми друзьями всё больше и больше разливалась хмельная дымка, которая замедляла движения, успокаивала взбушевавшуюся кровь. Разговор плавно перетекал с одних тем на другие, сейчас шёл рассказ о сотворении Альфа Центавры. – …Ты бы видел лицо этого осла, когда я из одной звезды сделал две. Это было просто завораживающе: он смотрел на меня с огромными глазами и открытым ртом, как какая-то килька и только и делал, что лепетал что ты сделал, это не по плану и бла, бла, бла, не интересно. Звёзды сияли, как россыпь пятнышек от кисти на холсте. Ты бы видел её, это моё самое лучшее творение. Она особенно прекрасна в это время года. Знаешь, после стольких тысячелетий я думаю, что тогда во мне убили гениального художника. Даже больше… Кроули пришлось приостановить рассказ, так как Азирафель накренился в его сторону, а потом медленно потянул свою руку к лицу демона. –Ты чего? Ангел никак не отреагировал на слова друга. Демон слегка поддался назад, но его очки уже находились в крепкой хватке бледных рук. – Извини Кроули, но можешь ли ты в качестве исключения посидеть сегодня со мной без них? Пару секунд в воздухе висела тишина. Азирафель выжидающе смотрел на демона, ожидая ответа. Скинув с плеч секундное оцепенение, Кроули кивнул головой. Аккуратно придерживая очки за оправу, чтобы не дай бог… дьявол… в общем лишь бы не запачкать излюбленные очки друга, ангел отложил их на кофейный столик и, как небывало, развалился на диване, ожидая продолжения баллады о сотворении космоса. –Так на чём я остановился? Ах, да. Так вот, скажу тебе честно: я всегда чувствовал в себе скрытые способности к искусству… Бутылка за бутылкой опустошались и уходили в коллекцию антиквариатного стекла. Вечер незаметно переходил в ночь, но шума с улицы не убавилось. Где-то к часу ночи разговоры исчерпали себя и оба перешли к успокаивающему молчанию, на фоне какой-то классики, хранившейся в потёмках у ангела. Было в этом что-то волшебное, когда ты знаешь кого-то настолько хорошо и настолько долго, что тебе даже не обязательно с ним о чём-то говорить. Вам двоим достаточно простого молчания, чтобы просто насладиться моментом, чтобы побыть в сладком одиночестве, зная, что на самом деле ты не одинок. Но Кроули не являлся бы самим собой, если бы не привнёс «остроты» в этот вечер. Пока Азирафель мирно слушал музыку, облокотившись на подлокотник дивана, демон начал судорожно бегать глазами взад вперёд. При хорошем отыгрыше лучше не привлекать внимания, а дождаться когда нужный вам человек сам увидит то, что вы вытворяете. К скачущим глазам прибавилось потирание руки об руку, нервное дыхание, резкие движения. Заметив нервность друга, ангел слегка оживился и стал смотреть на преображение его друга из спокойного человека в невротика. Теперь у демона затрепетали ноздри, будто бы он что-то учуял. Уже начал нервничать сам Азирафель: привстал с подлокотника, уселся ровно на диване, и уже хотел было спросить, что происходит, но Кроули был быстрее. Демон рванулся по направлению к дивану, и от испуга ангел на секунду зажмурился. Но уже секунду спустя, после случившегося по лицу поползла улыбка. Демон обнимал его, крепко, так что и пошевелится нельзя было. – Азирафель, я чую, что сейчас за нами наблюдают небеса и преисподняя, возможно, они догадались о нашей выходке и теперь хотят подтвердить свои предположения. Но не бойся, я придумал план как нам спрятаться от них! Ты – ангел, я – демон, сейчас мы находимся очень близко друг к другу, так что мы заглушаем друг друга! Мы обведём этих дураков вокруг их собственных носов как раньше. Надеюсь, их слежка не продлится долго, но я уверен: до 5 часов утра нам не стоит даже пытаться уходить далеко друг от друга. – Кроули, ты мог просто вежливо попросить… – Попросить что? Разрешения на твоё спасение? Так и быть, о великий ангел Азирафель снизойди до меня, грешного беса, и дай богословение на помощь тебе! – Кроули. Последняя фраза была сказана очень строго, виновнику сего происходящего даже не надо было смотреть на своего друга, он точно знал, что на его лице сведены брови. Однако была маленькая надежда на то, что этот трюк всё-таки сработает. Но ангел поддался вперёд, и демону ничего не осталось кроме как разжать руки и виновато уставиться в пол. Он уже было встал и начал двигаться в своё излюбленное кресло, но друг окликнул его. – Иди сюда. Обернувшись, пред демоном пристала неожиданная картина: завалившись на всю длину дивана, ангел вытянул руки, как бы приглашая в объятия. Сказать, что Кроули удивился – ничего не сказать. – Мне тебя долго ждать? Увы, если ты приляжешь со мной, я больше не встану, так что лучше я сразу буду находиться в горизонтальном положении. Демон опешил, но отступать он не собирался. Медленно, но верно он начал подходить к дивану. Ангел всё так же держал распахнутые руки. В лёгком опьянении он выглядел ещё милее: волосы взъерошеней обычного, ласковый взгляд стелился по фигуре из-под полу прикрытых век, движения медлительны и степенны. – Мне… Я, в общем… Кроули кивнул на ангела, немо спрашивая «мне так и ложится?» Азирафель кивнул в ответ. Набрав воздуха в грудь, демон начал аккуратно пристраиваться на грудь к ангелу. На самом деле, после 6000 лет, это было даже не самым странным событием происходившем между ними двумя, и даже не самым смущающем. Но уши Кроули всё же слегка зардели. Окончательно улёгшись, демон почувствовал вес чужих рук на своей спине и снова сделал протяжный вздох. Главное в любых экстренных ситуациях делать вид, будто тебя это совсем не волнует. Лёжа на груди, Кроули начал слышать биение сердца ангела. Размеренное, монотонное. Оно успокаивало демона, и он сам не заметил, как его начало клонить в сон. Но не успел он опуститься и в полу дрёму, как случилась ещё одна неожиданная вещь: ангел начал гладить его по загривку. От неожиданности Кроули вздрогнул, и ангел уже было хотел убрать руку, чтоб её не дай бог не откусили, но в следующую секунду уже сам демон ластился к Азирафелю. Гладить коротенькие волосы было очень приятно: демону – потому что от каждого движения руки по телу пробегала стая мурашек, ангелу – потому что абсурдность ситуации переливалась через край собственного рассудка. Ангел гладил демона по голове, пока тот усердно пытался не засопеть от подступающего к глазам сна. – Кроули. – Мм? – Что бы ты сделал, если бы я не вернулся на землю? – Напился бы для начала. Что, кстати, я уже успел сделать. Потом пошёл бы давиться этим ужасным мороженным, которое ты любишь и грустно так смотреть на небо. А потом, скорее всего, пошёл бы в ближайшую церковь и окунул бы свою голову в тару со святой водой. По лицу ангела скользнула печальная улыбка. Ему хотелось сказать что-то вроде «не делай этого», хотя и так было понятно, что теперь демон этого не сделает. Неловкое молчание щипало горло ангелу. Для него слова демоны казались чистым откровением, и он чувствовал, что должен ответить хоть как-то, только чтобы снова выйти в ничью. – Ты для меня тоже очень важен. Я честно не знаю, чтобы я делал без тебя. – Предположу, что убивал бы демонов в финальной схватке добра и зла. Разве не так? – Кроули… Я бы без тебя не был тем ангелом, которым я сейчас являюсь. Я очень сильно ценю тебя и всё то, что ты сделал для меня. Кто знает, может без тебя я бы никогда не полюбил блинчики? Демон усмехнулся. Разом из воздуха пропали и напряжение, и какая-то липкая печаль, сидевшая в глотках у обоих. – Азирафель, тебе кто-нибудь говорил, что ты просто божий одуванчик? – Нет, если честно. А тебе кто-нибудь говорил, что ты одет как чёрт? Секундное молчание было убито звуками задыхающихся моржей. Это уже было даже неприлично, подобные шутки были отшучены в первый год создания земли и уже тогда они были квинтэссенцией идиотизма. Кроули поднял голову и посмотрел в искрящиеся глаза Азирафеля. Оба глупо улыбались друг другу, из-за чего в комнате потеплело и посветлело. Демон снова улёгся на грудь к другу и начал прислушиваться к живой тишине.Самое спокойное время в мире где-то между 3 и 5 часами утра: все мнительные личности уже попрятались в свои убежища, а обычные трудяги ещё и не встали. Ангел всё так же гладил его по голове и шумно дышал, за стенами магазина шли необычные люди в столь же необычные места, скользили по улицам машины. В книжном было уютно и спокойно, всё что могло случится уже случилось и о судьбе злодейке ещё долго можно было не переживать. – Ангел, будь так добр, избавь меня от этого света, он режет мне глаза. – Конечно, мой дорогой. Лёгкий щелчок пальцев, и вот магазинчик обволокла тьма. Кроули слегка повозился и спрятал свой нос в полах пиджака ангела. Азирафель лишь усмехнулся на это, представляя вместо своего друга змейку, ищущую, где бы вздремнуть. Вскоре Кроули уже вовсю сопел на весь магазин. Ангел ещё немного понаблюдал за этой холодной машиной для убийств, усмехнулся и провалился в страну морфея, всё ещё держа в своих руках единственную причину, по которой он всё ещё мог спать на земле.