Та, чье имя означает дождь.

— Нет, прекратите, прошу! — девичий крик раздался на всю квартиру, и его обладательница получила сильную пощечину, отчего по губам, спускаясь по подбородку, побежала алая струйка крови. — Заткнись, шлюхина дрянь, пока зубы не выбил и не заставил жрать свои пакли, — мужская рука крепкой хваткой вцепилась в светлые локоны и больно отдернула назад, приближая жертву к себе. — Нет, отец, отпусти! — девочка старалась выбраться из хватки, не боясь за свои волосы, которые после этого она точно отрежет сама. Но все попытки были тщетны и прерваны только лишь одним ударом ногой в живот, от которого девочка хотела согнуться, но рывок рукой мужчины не позволил ей сделать это. — Хах, старик, твоя дочь довольно-таки бойкая мразь, может, примем воспитательные меры, м? — голос человека, что унял жертву, раздражительно мурлыкал, заставляя хрупкое тело дрожать.       Она прекрасно понимала, что её ждет, но сил сопротивляться, да и молить о пощаде, больше не было.

***

      Шагая босиком по холодному паркету, блондинка покачивалась из стороны в сторону, не забывая иногда облокачиваться о стену, ведь ноги не могли её держать. Она шла в своем направлении, так как её цель ещё не закончена. Ноги, спина, руки, голова, живот, горло — все тело болело после пары часов процесса «воспитательных мер», как назвал это один знакомый её отца.       Вот она уже прошла мимо гостиной, где, лежа на своем дряхлом пузе, спал её отец, который дернулся, точно почувствовав взгляд, на который она не пожалела сил и ненависти, лишь бы прожечь насквозь. Слезы скатились вниз по щекам, но она немедленно закрыла рот рукой, чтобы не закричать, или, и вовсе, не всхлипнуть от накопившихся боли и обиды, ведь стоит хоть издать звук, то или отец, или садист, лежащий на кровати в её комнате, проснутся и посчитают, что та надумала сбежать отсюда и сообщить полицейским о случившемся, а после принесут ей новые порции насилия. Но ей этого не нужно. У сломанной куклы уже есть свои планы и на себя, и на них.       Сглотнув комок горечи, блондинка прошла дальше на кухню, аккуратно переступая через пустые бутылки от алкоголя, да и сломанную мебель. Видела она весь этот беспорядок благодаря уличному фонарю, который истерично мигал, показывая этим состояние девушки. Та тоже не могла больше держаться на грани жизни и смерти, поэтому она избрала одну из сторон этой самой грани, такую же, какую она избрала этим ублюдкам.       Подойдя к газовой плите, она повернула кнопку, не зажигая огонь, упала на колени и прижалась щекой к стеклу дверцы духовки. Блондинка облегченно выдохнула, а после полной грудью втянула душный воздух, в котором уже чувствовался газ, и довольно улыбнулась  — Наконец-то, — блаженно прошептала девушка с новой порцией слез на глазах. — вы сдохнете, мрази.       Она горько усмехнулась, а потом тихо начала реветь, после чего истерика накатила мигом. Она царапала ногтями лицо, руки и грудь, смеялась, как ребенок в цирке, ревела, словно у неё снова умерла мать, но после нескольких долгих минут сознание решило забить отбой, и девушка, что не успела познать счастья в жизни, и которая видела его только в любимых японских мультиках, да комиксах, зато вертела на языке изрядно боли, упала боком на холодный пол.       Только стоило ей закрыть глаза, как за дверью квартиры послышался чей-то голосок, который что-то громко говорил, но она не слышала, что именно, а лишь думала над тем, насколько обидно, что только сейчас несчастье этой квартиры заметили. Что только тогда, когда ядовитый газ стал пробираться в легкие, её заметили… Нет, они просто испугались за свою жизнь и жизни своих родных. И только завтра в заголовках некоторых газет и новостей будет высвечиваться: «Трое людей задохнулись в своей квартире…» А, может, и не трое...  — Доченька…