Пью кровь твою сладкую, медленно сонно пьянея… И в щеку твою утыкаюсь своим подбородком.
***
Тэхён пропускает Чонгука внутрь комнаты, сразу закрывая, Чон кидает свое пальто на пуф рядом с входом и расстегивает запонки на свое рубашке. Щелчок двери, означает, что Гук может творить то, что пожелает. Он тянет, еще больше раздразнивает себя и хёна. Ким не дурак и всё понимает, но ждать он больше не собирается. Чонгук чувствует, как Тэ подходит сзади и, разворачиваясь, сразу прижимает его к стене, впивается в губы, начиная прерывисто целовать, запускает руки под рубашку, прижимает к себе за талию. Кусает губы, довольно оттягивая, и наслаждаясь их вкусом. Искусывает до крови, слизывает её с губ, оглаживает рукам желанное тело. Тэхён плавиться от таких ласк, как мороженое в жаркий день, зарывается руками в волосы Гука, накручивая пряди на пальцы, углубляет поцелуй. Чон подхватывает хёна под ягодицы и тащит в сторону стола, который смог заметить, как вошел в комнату. Усаживая старшего, начинает расстегивать рубашку. Перед этим скинув с себя пиджак прямо на пол. Ловкие руки Кима начинают расстегивать рубашку Гука, добравшись до последней пуговицы, она падает на пол. Чонгук отрывается от губ, давая Тэхёну вдохнуть воздуха, переходит к шее, покусывая, засасывает выступающую венку. Ким стонет, хрипло и низко, так, что Чон чуть ли не кончает. Он так давно мечтал услышать это, еще немного и они наполнят комнату пошлыми звуками и смущающими стонами. Тэ проводит подушечками пальцами по шее, немного царапая кожу. Спускается руками к ремню, расстегивает и кидает на пол, за ремнём падают брюки. Тэхён начинает вырисовывать узоры на торсе младшего, проводя по каждому кубику пресса, спускаясь к паху. Чон расстегивает пуговицу, а затем и ширинку на брюках. Ким немного приподнимается, позволяя стянуть с себя штаны. Только вместе с ними, Гук стягивает и боксеры, сжимая ягодицы хёны и придвигая к себе. Тэхён поглаживает и без того возбужденный до придела член Чонгука. Младший тихо рычит, от того насколько вишенка его возбуждает, его руки творят что-то фантастическое, а ведь он просто гладит его достоинство. Задевая пальцами край боксеров, Ким тянет их вниз, Чон играется с шеей старшего, вырисовывая узоры языком, посасывает, кусает, вдыхает вишню. Блядскую вишню, которая не дает Чонгуку спокойно жить. Он везде ищет встречи с хёном, в любой толпе пытается найти его профиль. Найти человека, который одет в «Gucci» и имеет творческий беспорядок пепельных волос. — Ты там что-то про напряжение рта говорил, — хрипит Гук. — Может, исполнишь? — А ты так хочешь? — спрашивает Ким, закусывая нижнюю губу. — Очень, — Тэхёну одновременно хочется и не хочется. Как будто на плечах сидит ангел и демон, один отговаривает, а другой подталкивает совершить. — Я знаю, что ты не любишь прелюдий. Тэхён воспринимает это как вызов, он прижимает Чона к столу, опускаясь на колени. Гук закусывает нижнюю губу, закрывая глаза, предвкушает. Ким берет в руку твердый член, начиная надрачивать, облизывает губы, прикасается к головке, берет весь в рот, ловя глубокий стон Чонгука. Начинает двигаться. Оставляет губы на головке, играет языком с уздечкой. Гук берет Тэхёна за волосы, сжимая и желая вытрахать в рот, Ким начинает заглатывать по основание, что приводит младшего в восторг, у него звездочки перед глазами и фейерверк в голове. Не сдержавшись, младший начинает двигаться, порыкивая и толкаясь глубже. Тэхён давится от такого, но виду не подает, расслабляет глотку и Чон сам делает, что хочет. Через пять минут такого, Гук изливается в рот хёну, с протяжным хриплым стоном. Тэхён слизывает все. Не успевая опомниться, младший притягивает его к себе, вовлекая в поцелуй, еще более требовательный, чем раньше. Второй рукой раздвигает ягодицы и проникает одним пальцем в хёна. Гук вообще-то не привык никого растягивать, да и целовать тоже, но с Кимом все по-другому, он не хочет делать ему больно. Хочет зацеловать губы, прижимать к себе и никогда не отпускать, вдыхать вишнёвый запах, проводить пальцами по щекам. Невозможно описать влечение к Тэхёну словами, это что-то невозможное и нереальное. Он как наркотик, вызывает привыкание, и отказаться уже, кажется, невозможным, но от хёна кроет по круче опиума. Ким уже достаточно растянут для того, чтобы войти. — Там, в тумбочке, смазка и… — еле выговаривает старший, на последнее не хватает воздуха. Чонгук дотягивается и достает всё, что нужно, выдавливает на пальцы немного, снова входя в Тэхёна, задевая комок нервов, Ким громко стонет, впиваясь пальцами в плечи младшего. Чонгук нашел его сладкое местечко. Дрожащими руками, Тэ открывает упаковку от презерватива и натягивает его на член Гука. Больше в силах сдерживаться, Чонгук входит в Кима, ловит настолько глубокий и сладкий стон, что толкается глубже и, срываясь с тормозов, начинает втрахивать Тэхёна в несчастный стол. Запоминает каждый стон, хрип, каждое обрывистое «Гукки…аххх!» Табун мурашек бежит по коже, а каждый толчок приносит бешеное удовольствие. Хлюпанье смазки эхом разносится по комнате, вперемешку со стонами и хрипами. Чонгук не сдерживается, стонет в такт с хёном. Крутит его, как хочет, сжимает горло, заставляя последнему воздуху выйти из легких, смотря в черные безумные глаза. Член легко проскальзывает, задевая простату, Тэхён кончает себе на живот, даже не притронувшись, а Гук продолжает двигаться, не давая Киму и опомниться, втягивает в поцелуй. Чонгук кончает в презерватив, оставаясь в Тэхёне. Тяжело дышит, пытается собрать мысли воедино, но старший просто не дает этого сделать, оставляя засосы на шее, тем самым говоря, что ему мало. — Ещё… — скулит Тэхён. Чонгук снимает использованный презерватив, завязывая и кидая в мусорку, достает новый. Найдя на полу галстук и сообразив из него своеобразный поводок, младший надевает его на хёна. Перенося Кима на кровать, он ставит того раком, заставляя уткнуться лицом в подушку и выпятить пятую точку прямо к члену. Чон не входит, ждёт. Тэхён не понимает, что затеял Гук, но в любом случае, ему нравится. Первый болезненный шлепок. Тэхён вскрикивает, а Чон тянет на себя поводок. — Моя вишенка… Второй болезненный шлепок, Ким шипит. Чонгук наклоняется к уху его хёна и кусает мочку. От того, насколько жаркое сейчас тело у Гука, старший сходит с ума. Чон шлепает его третий раз, Тэ стонет, а Чонгук натягивает поводок, снова входит. Резко двигаясь, проникает по основание, выбивая из хёна рваные хрипы. Кажется, что сейчас Ким потеряет сознание, но он еще ни разу не получал такого крышесносного секса. Гук отпускает поводок, проводя руками по изгибам тела, сжимает руки на талии. Снова наклоняется к уху и рычит прямо в него, заставляя Тэхёна кончать, только от одного «Вишенка…» Пачкая покрывало спермой, Ким чуть ли не валиться с ног, но крепкие руки Гука не дают ему это сделать. Чонгук больше и крепче Тэхёна в два раза. Его тело сплошные мышцы, а Ким не может накачаться до того состояния, сколько бы ни посещал спортзал. Через двадцать минут, Чонгук снова кончает и валится рядом с Тэ, несколько минут, и Ким проваливается в сон, а Гук лежит и не знает, что ему теперь делать. Чонгуку безумно хорошо рядом с Тэхёном, но он понимает, что ставил себе цель переспать, а не строить отношения. Он переспал. Гук смотрит на рядом спящего Кима и понимает, что он должен уйти. Оставить ночь в памяти, и поставить галочку рядом с именем Ким Тэхён, но Гук не хочет уходить. Он помнит слова брата, когда тот впервые узнал о его ориентации. «Хорошо, Гук, я принимаю это, но рано или поздно тебе нужно будет заводить семью, а с парнем, ты вряд ли это сделаешь. Понимаешь?» И Чон все понимает, он понимает, что брат намекнул ему про то, что не стоит заводить отношения, да и Гук тогда не особо и хотел их заводить. С появлением Тэхёна в его жизни все поменялось, мир как будто перевернулся, но он понимает, что придется отпустить. Младший перестанет покупать вишню, будет обходить магазины с брендом «Gucci», перестанет искать его в толпе. Забудет и продолжить жить. Пролежав еще минут двадцать, чтобы его вишенка окончательно провалилась в сон, Чон потихоньку встает, одевается и уходит, прося охранника на входе, «Если Ким Тэхён будет спрашивать, скажите, что я ушел рано утром, часов в 6-7». Охранник кивает в знак согласия и Чонгук уходит, ловит первую попавшуюся машину, и просит отвезти в город.***
— Если честно, я не ожидал, что ты убьешь Кагами, — говорит Юнги. — Ну, может быть опять в Кана постреляешь. — Зато, у него нет наследника теперь. Как говориться, глаз за глаз. Единственное, что не стоило делать, так это Гука там оставлять. Кстати, Хосок, как Т/И? — Да, хорошо, а что? — И ты мне даже не расскажешь, что вы встречаетесь? — Чен ехидно улыбается. — Откуда ты? — Прости, но я не удержался… — говорит Мин. — Вот и доверяй тебе потом секреты! — обижено говорит Хоуп. — Что Т/И сказала по поводу твоей работы? — спрашивает Маринетт, смотря на Хосока через водительское зеркало. Чон молчит, он ведь недоговаривает Т/И по крупному, умалчивает об убийствах и наркотиках. — Только не говори мне, что она не знает. — Я ей не рассказал. Просто, я боюсь, что, когда она узнает кто я, то решит разорвать отношения. — Хо, ты же понимаешь, что должен ей рассказать. Ты же не хочешь, чтобы это делала я? Потому что другого выхода у нас нет. — Я поговорю сам, но не сегодня. — Только давай без крайностей, а с полным объяснением и двумя вариантами: либо ты со мной, но есть шанс, что кто-то из нас умрет, либо я оформлю ей документы, и она будет жить в безопасности. Я ведь понимаю, что ты не хочешь втягивать её в это, хочешь огородить, но ей нужно сказать. — Я понял, просто, я боюсь её потерять. Она замечательная, добрая, милая, веселая, заботливая. Она недавно котенка в дом притащила, так он ни разу нигде еще не нагадил, она постоянно играет с ним, нянчится. Я ведь хочу, чтобы она не только с котенком так, понимаешь, о чем я? — Понимаю… — Нетт улыбается и смотрит на Юнги, а парень берет её за руку: — Надеюсь, у вас все будет хорошо. — Хотелось бы верить.