Мастер

Три дня до смерти. Собственной смерти. От какой-то лишь непонятной и мерзкой опухоли. Некрасивая смерть. Мучительная, долгая. Не такая, какую бы хотел Шпион. — Соблазни меня. Он столько раз умирал из-за взрывов, шальных пуль и, что самое обидное, по неуклюжести, что слова о своей кончине не пугают его. На базе относительно всегда безопасно, в руках — звон смерти, часы, а респаун всегда исправен. Джереми обернулся, проверяя, нет ли кого за спиной. В этом зале были лишь они вдвоем. И никого другого, к кому бы мог обратиться Шпион. Бояться было нечего. Пока система не перестала работать на регулярной основе. Парень упер руки в бока, ощущая явную неловкость. А этот день начинался так отлично. Чокнутый солдафон и здоровяк с этим пацаном даже умудрились захватить данные синих. Оставив кучу свидетелей и нагрузив Полинг работой выше крыши, правда... — Снова зовешь голос с телефона на свидание? — поглумился Шпион, проходя мимо машины. Разведчик его просто послал, но тогда у мужчины были свои дела, и он бы так и прослушал самую важную новость дня (скорее всего, своей жизни, только вот незадача: такая уже имелась и представляла из себя крупную проблему, буквально сжирающую его изнутри), да только вот мастерство и профессионализм не пропьёшь. Это подтвердит Тавиш. Француз пьёт редко, но речь о том, что он, будучи шпионом, физически не мог пропустить любой информации, и только потом сортирует её у себя в голове на полезную и откровенный мусор. — Тут одно дело... мы экспериментировали, и кое-что узнали. — сказал Инженер. И нажал на кнопку устройства, заставив телепорт заработать. Перед ними на столе появился хлеб. Разведчик без особого интереса посмотрел на него. — Круто. Мы можем телепортировать хлеб. После этой фразы Медик взял изделие и разорвал на две части прямо перед носом Скаута, заставив испуганно тонко вскрикнуть и отскочить. — Что это?! Доктор усмехнулся. — Опухоль, мой незнающий друг. Михаил, до этого преспокойно жующий свой бутерброд, покосился на него. Вероятно, не до всех дошло, однако Шпиона прошибло холодом. Да и Хэви оказался не таким тупицей. Другие все ещё жёстко тупили. — Вы понимаете, что это значит? — спросил Делл. Тут Доу вспылил, схватил за грудки парнишку и повалил на стол. — Это значит, что мы больше не сможем телепортировать хлеб! — Телепортируй сколько влезет, Солдат, — уверяет Конагер, — просто... если вы хотели что-то сделать перед смертью, то.. самое время. Патриот отпустил Разведчика, рассеяно глядя на техника. — Сколько нам осталось, пока нас не убила эта опухоль? — задал, должно быть, один из самых важных вопросов француз. Учёный задумался. — Шесть за день... четыре года, и клетки... Дальше Док забормотал явно не по-английски, да и если бы говорил на нём, то окружающие бы все равно нихрена не поняли. Слишком много сложных терминов. Но итог поразил всех. Три дня. Три, чертовых.. дня. Американец стал сгибать пальцы. И ровно в следующую секунду телепортировался Финнеган с ящиком алкоголя и бутылкой руке. — У-уху-у-у! — афроамериканец сразу понял, чт от дело не ладное и опустил руку, вопросительно на всех глянув. — У-у?.. В этот момент Скаут широко улыбнулся, обнажив однотонные зубы. — Тебя? Че.. Такое действие смутит едва ли не каждого, кто вообще это увидит, а про него и говорить нечего. Совсем мальчишка, нихрена не знающий, ни что такое любовь, ни предательство, ни противоречивых убивающих чувств и эмоций, ни.. чего. Мальчишка, не имевший никакого опыта. А француз, в свою очередь, хотел избавиться от всего этого, лишь бы сбросить этот давящий душу и сознание груз. — Соблазни меня. — громче повторил Спай. Скаут лишь только взмахнул руками и вскрикнул: — Да не буду я! — СОБЛАЗНИ МЕНЯ! — Шпион, уже с раздражением, буквально рявкнул на него. И он затих. Мол, окей, окей, приподнимая руки, смиряясь. А француз, вновь расправив плечи, легко толкает маленький стол с вещами к парню. Скаут хвастался, что имел дело с леди, хотя Бастиэль просто видит: ложь. Самоуверенная, утешающая ложь. Всего-то было там.. Ведро с курицей, вино, букет и конфеты. Он взял первое. — Эй, красотка, может... Мужчина не стал дослушивать. Он влепил сильную пощечину. Ведро выпало из чужих рук, ножки разлетелись по всему полу. — Я тебе не потаскуха, продающаяся за ведро курицы! Ударил сильно. Придурок все еще держался за щеку, но совесть благополучно молчала. Наоборот. Если бы бостонец так и поздоровался с мисс Полинг, то он бы на её месте взял под руку чего по крепче в буквальном смысле и зарядил по пустой черепушке этого идиота. Несмотря на то, что испытывал сам Шпион. — Я прежде всего дама, — и, взяв ближайший манекен за руку, он притянул его к себе и закружил с ним в танце, в котором агент играл роль женщины, — и мне нравятся загадочные мужчины. И чтобы стать моим любовником, тебе придётся постараться... Мозгами надо думать, но, похоже, у Разведчика их нет. Должно быть, это даже на руку. Ведь никто так никогда и не поймет, что он скрывает на самом деле. Практически все здесь — тупицы, не способные сложить два и два, за исключением, пожалуй, синего Шпиона и медиков. Ну, и инжинеров. Но у них свои дела, куда более важные, и им нет смысла разглядывать его, тем более, когда он полностью невозмутим. В любых ситуациях, и будет молчать. О себе. На других это правило не распространяется. В конце концов Шпион не выдержал, отправив парня читать различные книги. Теперь он к ним хотя бы прикоснулся. «Ради любимой мисс Полинг!» — издевательски прошептал голос Людвига в голове. Шпион отмахнулся. И голос пропал, но обещал вернуться, ровно тогда, когда.. вновь придет Скаут. Большего не надо. Он мог навестить кого-нибудь из знакомых, распланировать все наперед и устроить подобающие похороны, но все, чего лишь хотелось — этого парня под боком, хотя бы сжать его тонкую руку в последнее секунды своего бессмысленного существования. Раздался грохот. Француз, отвлёкшись от своих дум, посмотрел на проходящего мимо американца, уронившего железный сосуд. Тот поднял его и уставился в ответ, бережно прижимая ведро к себе. Много патриоту для счастья не понадобилось: лишь какая-то вещь, не имеющая возможности заорать в ответ на все аккуратные касания, обвиняя в гомосексуализме (пускай он и не обращал внимания, какого пола его партнёр на ночь) и всех смертных грехах. Пожалуй, Разведчику появляться в поле зрения не обязательно. Доу, отходя от джентльмена назад спиной, развернулся и побежал прочь, что-то крича про вёдра. С отчаянием Шпион заметил за собой, что тоже хотел бы себе такое ведро. И Скаута в этой роли. Финита ля комедия, как говорится. — Ты пригласишь девушку в ресторан на семь часов вечера. Твои действия? — Приду где-то в семь утра. Проверю персонал, само заведение, повара... Если он не устроит, то заменю своим человеком. Должен успеть. Хотелось влепить себе рукой по лицу, хотя ответ на финальный вопрос его впечатлил. Пауза. — Ты сдал. — Серьезно? — Естественно нет, это полная чушь. — легко сказал мужчина. И на немой крик в глазах парня, повторил: — Ты провалился. И тут парень странно заулыбался, хитро сверкая глазами, вводя в недоумение, и.. ступор. — Точно? — переспросил Джереми. — Да, точно. — с уверенностью произнёс Шпион. — То-о-очно? Агент молча поднял бровь (этого не было видно, честно говоря, но по лицу можно было это различить, несмотря на её большую скрытую часть). — ..К чему ты клонишь? — К тому, что я теперь знаю, как обращаться с Мисс Полинг. И знаю, что надо делать. А ты теперь мне больше не нужен, пижон! Пижон?.. Так-то, смысл всего монолога мальчишки состоял в первых фразах. Остальное — самодовольные словечки и попытки поддеть мужчину, что, к слову, не удалось. Разве что остался неприятный осадок, но пижон отмахнулся от него, как и от бестолковых слов бостонца, и, усмехнувшись, показал на часы, намекая. Час. Совсем скоро взвыла сирена, и Шпион поспешил оказаться у камер. Конечно, он мог взять Плащ и Кинжал, но вариант наблюдать с камер выглядел симпатичнее по неизвестным причинам. И Шпион не хотел задумываться о них. В любом случае, ему надо знать, куда он просрал свои нервы. И, Боже, так бездумно и отчаянно, зная очевидный исход. В обычный день Бастиэль бы послал его и не стал бы даже задумываться о такой нелепой просьбе.. ведь толку-то с неё? Француз всегда видел лишь одну выгоду. Но в последнее время он изменился. Сильно и не в лучшую сторону, хотя остановить это никак не мог, а потом с ужасом это осознавал глубокой ночью, травя себя вкуснопахнущей отравой в комнате для курения. На кресле, держа в руках последнюю газету, с пепельницей на соседнем низком столике, со светящей яркой луной через стекло, обещающей неспокойные сны. — Мисс Полинг.. какой приятный сюрприз! Парень облокотился об стену, наблюдая, как женщина приближается к двери комнаты с кейсом. — Так, не переживай. Мы вернём дипломат и Администратор даже ничего и не узнает. — Мисс Полинг, вы выглядите... — и, удерживая в руках стыренную у недавнего горе-учителя трубку, он зависнул. — Э.. — Круглой! — раздалось практически у уха, от чего француз слегка дернулся. — Размыто! — в противовес выкрикнул Подрывник. — Мягкой! Нет.. круглой! Откуда они вообще взялись?! Иностранец взялся за переносицу и закрыл глаза, не желая видеть этот позор. Но всё оказалось не так плохо. — ..Восхитительно. — О.. ты тоже. — и, открыв наконец дверь, взглянула на экран, отображающий запись камеры. — Так, стой, дипломат на месте. Так. Это у тебя выпускной что ли? — Я.. э... С испанским стыдом он наблюдал бы за этой сценой дальше, однако резко к ним врывается Конагер, и все трое оборачиваются. — Ребят, оказывается, это только у хлеба есть опухоль! Следом за ним входит Людвиг с банкой непонятного содержимого. Это.. вроде... Мутировавший хлеб? Такие бывают? С садизмом немец потряс закрытую банку, а после бережно провел по стеклу, наблюдая за непонятной херью. Та еще больше разозлилась и с большим усердием принялась пытаться выбраться, что было безуспешно. — Это.. некая форма самосознания, насколько я полагаю. Она может возникнуть только из пшеницы. Чистой. И она так меня пытается загрызть... — его губы искривились в издёвке. Все от такой сцены неловко переглянулись. Но это не помешало Деллу подойти и обнять напарников. — Так что.. мы в порядке. Пока не телепортируем хлеб. — Вопрос. — обратился к паре Солдат. Инжи кивнул. — Я телепортировал хлеб. Улыбка слетела с лиц. Инженер отошёл. — Сколько ты его телепортировал?.. — Все эти дни. — и отчего-то добавил слующее. — Ты сам сказал. Медик разбил стеклянный сосуд и накинулся на Солдата. — КУДА ТЫ ЕГО ТЕЛЕПОРТИРОВАЛ?! Шпиона мало чем можно впечатлить, тем более напугать. По своей природе он был скептичным и из типов, что мало проявляют эмоций. Или хотя бы не так явно. Но ответ заставил сразу же ринуться к указанному месту, и мужчина мог четко ощутить липкий страх, охватывающий его всего с ног до головы. Выходит, все они были в относительной безопасности, а Полинг со Скаутом грозились действительно серьёзно пострадать. Раз Людвиг настолько взбесился, то это отнюдь не безобидные буханки, на подобии той, которую сейчас пытается поймать Пиро. Казалось, несерьёзная хрень и непонятно, почему Бастиэля так шандарахнуло, но его чувства все же не подвели. Представшее перед ними нечто действительно вызывало ужас. А ещё рвотные позывы от вида и запаха. А ещё эта херня была сильной. Она разорвала связь Дока с русским и лишила последнего неуязвимости, едва не сожрала спасшего Скаута Снайпера и не воспринимала пули. Уж кто действительно был готов противостоять ей, так это Пироман, но и того одним движением куда-то отпихнули, словно мелкую мошку. А что могут сделать они? По крайней мере, десять лучше, чем двое. И, похоже, Полинг успела составить план. Шпион успел заметить её взгляд, направленный на бомбу. Как же им повезло с этим... Пробегающего мимо Разведчика он схватил за локоть и кивнул в её сторону. Пусть этот придурок начал до убожества нелепо, но у него есть еще все шансы. Или зря он несколько пачек выкурил за эти три дня?! Ворота начали закрываться. — Сюда! — крикнул всем Медик. Лучше бы я не успел — думает Бастиэль, ведь понимание доходит буквально сразу же после того, как он просочился сквозь сужающуюся щель. Михаил не мог вечно удерживать их. Даже больше: никто не мог бы даже их задержать хотя бы на секунду. Только балаклава позволяет не содрать волос с головы, а Людвиг, подходя, хлопает того по плечу и беспомощно глядит на русского. Тот пожимает плечами, обеспокоенно разглядывая француза. За стенами едва слышно рычание того монстра, а вот взрыв очень даже. Через минуту удается нормально открыть ворота, те сильно деформированы. Из-за того, что в поле зрения нет ни Разведчика, ни самой Полинг, он чудом не упал на колени. Только потом он заметил движения внутри огромной туши. И как его не разорвало на куски?.. — ...Повтори! — Без пробле.. а, нет. Я скоро умру. — Что?! — переспросила Полинг. Содат заглянул в одну из дыр в тесте, что образовала бомба: — У меня хорошие новости: мы не умрём и будем жить вечно! Людвиг подошёл и усмехнулся. — Кажется, я лишь говорил, что у нас нет опухоли. — Слава Богу... — Джереми облегченно откинул голову. — Тогда, да. Это свидание. — Проблема в том, что это был мой единственный выходной.. но ты можешь поехать со мной на задания! Она достала блокнот. — Завтра я стираю отпечатки пальцев у трупов. — ..Оу, нет. — А выдирать зубы из нескольких голов? — Эм... — А в пятницу я должна убить того, кто нажал на кнопку... Прости, Скаут, но тебе не отвертеться. Шпион улыбнулся и закурил, прикрывая глаза. Добрая половина пути проделана и осталось не так уж и много. А этого недоумка можно отмазать без проблем такому, как Бастиэль.

***

В дверь постучались. В отличие от предыдущего раза, француз не послал его нахуй и дал спокойно войти в комнату. Парень поморщился и помахал перед носом, настолько было накурено, но ничем это не помогло. — Эм.. Шпион. — Да? — Я.. пришёл поблагодарить тебя. Прошло несколько дней с того случая. Французу всё же удалось прикрыть бостонца, пусть и не без потерь. Но это было лучше, чем наблюдать холодный труп без зубов. Всё же, какой бы мисс Полинг не казалась, убивает она безжалостно. Шпион промолчал, но отложил бумагу и вынул сигарету, сжав её. — Ну, знаешь... С мисс Полинг у меня так ничего и не вышло. — Это твоя проблема. — отмахнулся агент. — Я не нанимался к тебе в психологи и, если хочешь, чтобы тебя выслушали, то иди к Пулемётчику. Джереми резко взмахнул руками. — Да постой же ты! Я не так начал! В общем... У меня был разговор с Доком и.. пожалуй, я самый невнимательный, да. Очень. Я тебя с первой встречи возненавидел, а ты.. не такой, каким я себе представлял. — О, и какой я? — поинтересовался француз без особого энтузиазма. — Не начинай, а? — закатил глаза парень. — И.. пожалуй, да, Док был прав, когда говорил, что ты не остаёшься равнодушным при бедах кого-либо. Я убедился в этом. Он почесал затылок, поправив кепку. — ...Спасибо, что.. ну... Не прогнал меня. Пожалуй, горькая шутка в том, что тогда девятый не смог его прогнать. Скорее, больше из-за этой чертовой проблемы, а условие было.. для игры. Все же, у него не одна маска. — И что ты теперь собираешься делать? Он затушил сигарету и положил в пепельницу. Подождёт, у него еще вся жизнь впереди, чтобы надышаться этим. — Типо.. продолжать выполнять задания. Шпион хмыкнул. — Я понял тебя. Можешь уходить. Бастиэль встал и выжидательно посмотрел на Скаута, однако тот ещё никуда уходить не планировал. — Погоди! И.. самое последнее... Я бы хотел попробовать ещё кое-что. С тобой. Трудяга, что-то разбирая в своих чертежах, в итоге плюнул на них и повернулся к немцу. — Ну как там все, Док? — спросил Делл. — О-о-о, — протянул Людвиг, — просто пр-ревосходно! Пулемётчик с удовлетворением откусил кусок от своего бутер брода. Медик не удержался: — Поспешу напомнить, что он из пшеницы. Тот разом его выпленул и с расстроенным видом посмотрел на оставшуюся часть в своей руке. Техник хлопнул его по предплечью (выше не дотягивался) и положил ему в руки плитку шоколада. Тавиш, только вспомнив того пшеничного монстра, который не упускает возможности прийти в виде белочки, отложил бутылку подальше и даже сам отодвинулся от ящика. На экране парень подошёл к креслу. Даже отсюда Медик чувствовал, как тому тяжело, и продолжал со всей внимательностью смотреть за происходящим. — К делу, Разведчик. Какую ещё хрень ты заставишь меня сделать, для то..! Договорить он не успел. Джереми крепко схватил ладонь в перчатке и крепко сжал её, приблизившись в плотную. — Какого черта ты твор... — Наконец-то! Наконец-то это произошло! — Фух, — выдохнул Инженер, — это случилось. Я уже думал, что всё, пиши: пропало... Пироман захлопал в ладоши. Финнеган всё же отбивался от воображаемого мутировавшего хлеба. Австралиец глянул на экран, отображающего целующихся Скаута и Шпиона, после чего перевёл свой взгляд на Конагера, из-за чего тот подавился буквально ничем и отвернулся. Мик хмыкнул. Хэви, прекратив пережевывать лакомство, уставился на Медика. Похоже, у них добрая две трети команды такая.