***
У ЯнЯна всё плывёт перед глазами. Пять с половиной часов на ногах – сейчас он хочет просто упасть на пол, прямо там, где стоит. Он фокусирует взгляд на своих руках, которые дрожат так, что неизвестно, как ещё продержался при подобном треморе. ЯнЯн поднимает взгляд выше и видит перед собой того, кому принадлежит кровь на его руках. Страшна сама мысль, что это кровь любимого человека и это именно он лежит перед ним. Девушка рядом говорит что-то, но в ушах такой сильный звон, что не слышно даже собственных мыслей. ЯнЯн по-прежнему дрожащими руками стягивает маску с лица и вытирает рукавом пот со лба. Он отшатывается к стене и опирается на неё спиной, закрывая глаза. В другой подобный раз парень признался бы, что хочется выпить после всего произошедшего, но не сейчас. Сейчас всё, что так необходимо – прикоснуться к чужой руке и почувствовать привычное тепло, как пальцы сжимают его собственные и поглаживают так нежно. Как только он умеет. ЯнЯн опускается по стене на пол и плачет, не в состоянии поверить в происходящее.***
Обычно, в такие дни случается сразу всё – будильник сбивается и не звонит вовремя утром; из-за ремонтных работ на стройке рядом выключают горячую воду с самого утра; а плохая погода внезапно обрушивается дождём именно тогда, когда ломается недавно купленный зонт. У ЯнЯна всё с точностью наоборот. От предвкушения он просыпается раньше будильника на несколько минут, и тратит это дополнительное время, чтобы лучше уложить волосы. Горячая вода есть, потому что ремонтные работы закончились несколько дней назад, а из-за её двухнедельного отсутствия ранее это радует особенно сильно. Погода на улице идеальная – тепло, но не жарко, а утренняя прохлада приятно бодрит и освежает. Более того, все светофоры на пути до больницы светят приятным зелёным, пробки отсутствуют, и автобус, на котором ЯнЯн умудряется даже занять сидячее место, быстро довозит его до нужного места. Сегодня первый день ординатуры в хирургическом отделении одного из государственных стационаров Пекина. ЯнЯн стремился к этому практически с самого детства, когда вместо обычных игрушек, которые есть в арсенале у каждого среднестатистического ребёнка, он тайком присваивал себе стетоскоп отца, затаривался пинцетами и проводил операции мягким игрушкам. Будущее было предопределено и не оспаривалось даже им самим. Обучение в престижной интернациональной школе Дюссельдорфа, затем шесть лет в медицинском университете Пекина и вот она – долгожданная ординатура в стационаре. Мать шлёт бесконечные смс с пожеланием удачи, говорит, что отец тоже им гордится, но в последнее парень верит с трудом. Они остались там, в Германии, и поддерживают его заочно, одобряя решение работать и жить на родине, но перед расставанием в далёкие восемнадцать, отец ясно дал понять, что пока не увидит у сына трудовой договор о том, что теперь он хирург, похвалы можно не ждать. ЯнЯн не спорит и готов всеми силами доказать не только родителям, но и самому себе, что добьётся всех поставленных целей. - От тебя так и разит любовью к жизни и целеустремлённостью, - вместо приветствия произносит Сяо и отбивает «пять» в уже полюбившимся им жесте. - Скажи ещё, что ты сам не ждал этого дня так сильно, что не мог вчера заснуть и писал мне тысячу сообщений с вопросом, какой пиджак лучше надеть, - улыбается ЯнЯн. - Кстати, правильный ответ был – никакой, потому что нас всё равно переоденут в форму. Они познакомились ровно год назад на прохождении практики в психиатрическом отделении. Сяо старше на год, но разницы этой не чувствуется совсем. Когда оба узнали, что ординатура у них будет в одном стационаре, то были безумно рады этому факту – так проще, когда есть тот, кто будет понимать тебя и твои переживания на протяжении двух последующих лет. Для них обоих это последний рывок, ещё одна ступень, которая, однако, хоть и одна, но шире предыдущих. Здесь им предстоит самим проводить операции, ставить диагнозы и консультировать пациентов. Сяо действительно не спал половину прошлой ночи, так как страх перед неизвестностью полностью завладел им. ЯнЯн полон уверенности за них обоих. Стационар встречает их уже давно привычным запахом медикаментов и больничных халатов. Для парней, отстрелявшихся на практике не один день – ничего нового. Они сразу проходят мимо регистрационных стоек, мимо очередей из больных людей, и направляются к ординаторской, расположенной в самом начале всего хирургического отделения. Туда было сказано явиться всем будущим специалистам. Возле кабинета уже толпятся какие-то парни и девушки, очевидно, точно такие же ординаторы. Одного из них ЯнЯн узнаёт сразу – учились в параллельных группах. - Лю ЯнЯн! Можно расходиться, вот кто займёт место главного хирурга! – знакомый сразу замечает ЯнЯна и улыбается широко, своей репликой привлекая к нему всеобщее внимание. - А ты тут уже знаменитость, я смотрю, - ухмыляется Сяо - Он вообще-то один из лучших на потоке, - парень не перестаёт счастливо улыбаться, что однозначно смущает самого ЯнЯна, который в свою очередь думает, что было бы неплохо представить парней друг другу, но тот справляется сам. - Меня зовут Вон Куньхан, все шесть лет учился в параллельной группе, планирую в будущем уйти в нейрохирургию. - Сяо Дедзюнь, подружился с этой местной звездой на практике, первые три года учился в Гуанджоу, потом перевёлся в Пекин. Хотел бы остаться на общей хирургии. ЯнЯн хочет вставить и своё слово, в конце концов, ему несколько неловко от подобного восторга от Куньхана, но мимо них быстрым шагом проносится врач. А точнее главный хирург. ЯнЯн не успел увидеть его лица, он не прочитал имя на бейдже и не видел его раньше, но смотря на спину человека, он неизменно видит спину своего отца. Это особая аура, не иначе. Другой тип людей. Тех, что спасают жизни не словами, а действиями, часовыми сложнейшими операциями, подкреплёнными тяжелейшим багажом знаний. ЯнЯн восхищается подобным с нескрываемым восторгом. Он так и пялится на спину мужчины, который разговаривает с какой-то девушкой в халате, принимает у неё бумаги и расписывается в некоторых из них. ЯнЯн сразу опускает взгляд на руки, с замиранием сердца раздумывая, сколько жизней они спасли, сколько операций провели. Куньхан рядом шепчет, что это он, а ЯнЯну удаётся только кивнуть слабо в ответ. - Надеюсь, собрались все, прошу за мной, - врач разворачивается к ним слишком резко, чего многие даже не ожидают и вздрагивают заметно. ЯнЯн относится к их числу, из-за чего над ним хихикают Сяо и Куньхан. В ординаторской оказывается всё точно так же, как и в других больницах. Даже неизменно сидящий в углу на диване какой-то молодой врач – тоже есть в любом стационаре, в котором успел побывать каждый из прибывших специалистов. - Меня зовут Цянь Кун, главный хирург и ваш будущий наставник, - начинает свою приветственную речь врач, - но для вас я не только учитель, но и дверь в будущую профессию. Нам необходимы молодые специалисты, и наше отделение с радостью примет на работу новые таланты, но только в том случае, если вы проявите и зарекомендуете себя, как лучшие из лучших. Уровень ниже не допускается к работе. Именно поэтому скажу сразу – до конца дойдут немногие из вас. Возможно, единицы. ЯнЯн безусловно внимает каждому слову Куна, хоть и отмечает про себя, что иного не ожидал. Да, хирургом из них станет человека два максимум. Да они должны стараться и не подводить в первую очередь самих себя, оправдывая все возложенные на них надежды. Но чёрт подери, всё внимание группы то и дело привлекает тот самый молодой врач, сидящий на диване позади Куна. У него очень красивая, даже завораживающая улыбка, хоть и не ясно, почему он вообще так хитро улыбается, внимательно слушая речь хирурга. В его жестах отмечается некая манерность, свойственная больше девушкам, хоть и всё, что сделал за это время, это погрыз колпачок ручки. В конечном итоге, Кун замечает взгляды, которые с любопытством летят ему за спину, а не на него самого, как положено. - Доктор Ли, вы не могли бы не смущать моих ординаторов? – обращается он к улыбающемуся врачу. На реплику Куна он морщит нос, закатывает глаза, но улыбаться не перестаёт. И столько в этом привлекательного, почти завораживающего, что взгляд отвести действительно трудно. ЯнЯн, будучи почти иностранцем, имея за плечами десятилетний стаж обучения в интернациональной школе, сразу догадывается, что врач таец по национальности. Чему способствует ещё и его явный акцент: - Я тоже хочу послушать, как надо себя вести, чтобы не вылететь с работы, - произносит он с выраженной беззлобной издёвкой. Куньхан шепчет "какой необычный голос", и ЯнЯн вынужден с ним согласится. - Знакомьтесь, Ли Юнцинь, наш пластический хирург, - Кун качает головой, словно не одобряет данного человека в их больнице. - Можете звать меня доктор Ли. Он поднимается на ноги, поправляя халат, и ЯнЯн не сдерживается, поворачиваясь к Сяо: - Смотри, тоже на каблуках ходит. За что получает укоризненный взгляд и лёгкий толчок в бок. Рост Юнциня и вправду оказывается ниже ста семидесяти, к слову, как и у Сяо, но тайца это только лишний раз красит, в то время как Сяо пошло бы быть высоким. ЯнЯн ловит себя на мысли, что откровенно залипает на миловидном хирурге, что старше его наверняка лет на пять, минимум. Хотя он дал бы ему не больше двадцати четырёх, но быть хирургом в таком возрасте просто нереально, если ты не гений поколения. ЯнЯн переключает своё внимание на Куна, потому что пора возвращаться обратно к реальности, и к собственному недоумению ловит на себе его внимательный взгляд. И, черт возьми, он знает этот взгляд. Знает, что за этим последует, и какие вопросы посыпятся. Перед глазами одна за другой проносятся картинки последних пары лет студенческой жизни. Как преподаватели лишь завидев его имя в списке студентов, сразу готовы были ставить ему высшие баллы. Об этом говорил Куньхан несколько минут назад. Об этом перешёптываются ординаторы за его спиной. Из-за этого рядом ухмыляется Сяо. - О, Лю ЯнЯн, да? – Юнцинь опережает Куна с этим вопросом, заглядывая в бумаги, которые держит главный хирург. – А мы вас тут ждали. - Только меня, да? Остальным ординаторам можно расходиться? – ЯнЯн грубит непроизвольно, но не то что бы хоть как-то пытается себя сдерживать. В конце концов, ему есть что ответить. Ему всегда есть что ответить. - Интересно… - задумчиво тянет доктор Ли, - и что же на такое ответит наш главный хирург? - У главного хирурга есть более важные дела, чем нянчить непослушных детей, - без особого интереса к происходящему отвечает Кун, - давайте быстро пройдёмся по списку присутствующих и определимся с будущей работой. ЯнЯн вспыхивает, словно спичка. Хотя был уверен, что вспыхивать тут должен был как раз Кун. Но мужчине плевать на него совершенно, он рассказывает про особенности работы и график смен, знакомится с ординаторами и даже не смотрит в сторону ЯнЯна. Считать его непослушным ребёнком – это что-то новенькое. Обычное его называют наглым, зазнавшимся и самовлюблённым, но даже в таком случае не отмахиваются, как от назойливой мухи. И ЯнЯн соврёт, если скажет, что его не задело. В первый же рабочий день – невероятно. Они совершают один обход, знакомятся с пациентами и их диагнозами. Помимо ЯнЯна, Сяо и Куньхана, в группе еще три человека. Но их специализация немного отличается. Поэтому группу сразу разбивают на две по три человека, и ЯнЯн оказывается вместе с друзьями, что не радовать не может. Он идёт прямо позади Куна, который периодически останавливается, чтобы рассказать что-то важное об отделении и работающих в нём врачах. В такие моменты ЯнЯн почти врезается в него, но успевает в последний момент застопорить на месте и сохранить невозмутимый вид. Кун по-прежнему даже не смотрит в его сторону, в то время, как самого ординатора разрывает от бифуркаций противоречащих между собой мыслей в голове. Он определённо восхищается этим человеком, смотрит на его спину, продолжая неизменно видеть отца, и чувствует непреодолимое желание знать, что он им гордится. Но с другой стороны его так невероятно бесит этот главный хирург, что ЯнЯн уже заранее уверен, что не сможет адекватно и спокойно реагировать на любые его слова. Если уже сейчас, вместо того, чтобы спокойно соглашаться и принимать всё, что рассказывает врач, он хочет отвечать с сарказмом и закатывать глаза на любую его реплику. Для Сяо в поведении ЯнЯна нет ничего необычного. Мир парня разделён на чёрное и белое, на то, что ему нравится и на то, что не достойно даже внимания. Сяо знает это, так как встретились они на курсе психиатрии и прохождении практики именно в психиатрическом отделении, где после первой же совместной смены решили пойти в бар и весело напиться. Тогда они выложили на стол все карты, рассказали друг другу всё, а Сяо, будучи на тот момент очень увлечённым психологией, сделал несколько выводов о новом друге. Он видит, что ЯнЯн не доволен их новым руководителем, видит, что младший не язвит только потому, что его не трогают. Но стоит тронуть хоть пальцем, хоть одним колким замечанием, как ЯнЯн сорвётся. - А теперь давайте поговорим о психологической стороне нашей работы. Они снова сидят в ординаторской, но уже спокойно расположившись на диване и стульях. Сам Кун сидит за столом, по-деловому скрестив руки перед собой. - Главное правило – чего нельзя делать с пациентами, которых вы оперируете? - Спать с ними! – раздаётся слева от ЯнЯна замечательное предложение. - Невероятно, но ординатор Вон Юкхэй почти прав, однако выразиться стоит иначе, - Кун встаёт из-за стола и мерными шагами обходит кабинет, останавливаясь у висящей не стене фотографии какого-то врача, - это предыдущий главный хирург – доктор Ли Вэньхэнь, и скажу прямо – он был лучшим из нас, мой кумир. – Кун с гордостью смотрит на человека на фото и, наконец, уходит обратно к столу. Теперь он стоит перед ординаторами, опираясь бедрами о край стола. - Так почему же на данный момент этот гениальный человек, который буквально вытаскивал людей с того света и дарил второй шанс тем, у кого его не было, сейчас здесь не работает и, если честно, ведёт далеко не самый лучший образ жизни? - Он спал с пациенткой? – уже не так уверено и весело, но всё же выдаёт свою очередную догадку Юкхэй. ЯнЯн не сдерживает смешок. - Я буду внимательно следить, чтобы этого не делали вы, а то у кого что болит, как говорится, - Кун щурит глаза и цокает языком, - нет, но опять же – почти. У его жены обнаружился рак. И как бы они с ним не боролись, в конечном итоге метастазы стали распространяться с бешеной скоростью. Он сам решил проводить операцию, не смотря на уговоры других специалистов. И, как это бывает в очень печальных фильмах, самую важную для себя жизнь он спасти не смог. Как и впоследствии совладать с эмоциями. Поэтому, мои дорогие будущие специалисты, самое главное правило хирурга – не привязываться к пациенту и не оперировать дорогих себе людей. ЯнЯн хмыкает – что-то такое он уже слышал на лекциях и на практике. Но от Куна это правило звучит иначе – с толикой сожаления. Он быстро скользит взглядом по рукам врача, вспоминая, что уже замечал – и да, внимание к деталям его не подвело – на безымянном пальце блестит обручальное кольцо. - Можно вопрос? – ЯнЯн быстро поднимает руку, привлекая к себе внимания Куна и получая затем от него положительный кивок. – А как бы поступили вы? Доверили бы близкого человека кому-то другому, зная, что вы самый лучший хирург больницы? - Я бы без сомнения доверил другому специалисту, - отвечает Кун, словно заученную фразу. - По-вашему, при летальном исходе, лучше потом винить другого врача, чем себя? А есть ли разница, ведь даже при таком раскладе ты будешь думать, что совершил ошибку, доверившись не тому? – ЯнЯн смотрит проницательно, словно распахивая все двери в попытке получить ответ на свой сложный вопрос. Они оба знают, что на него нет ответа и действовать нужно по обстоятельствам, но Кун сам задал эту тему, ЯнЯн лишь следует за ним. - Вы правы, разницы нет, - всё ещё спокойно отвечает Кун, - дело в том, с каким из грузов вы сможете работать дальше, а с каким нет. Что проще – думать, что вы ошиблись, потому что вы неопытный хирург, или думать, что вы ошиблись, потому что побоялись правил? Сразу видно, что вы никогда не любили, Лю ЯнЯн. - У меня есть близкие родственники, - возражает ординатор. - Которых вы наверняка видели очень давно, и вы прекрасно поняли, о чём я. - Я правильно понимаю, это переход на личности? – ЯнЯн сохраняет внешнее ледяное спокойствие, но внутри него всего бурлит от возмущения. Правило про привязанность к пациентами и раньше неоднократно бесило его. Он не понимал, как можно быть настолько некомпетентным, чтобы не отличать работу от личной жизни. Иначе по такой логике, у медицинских работников совсем не может быть отношений и семьи, ведь каждый человек в мире это его пациент потенциальный или нет. Романтизация всего этого убивала ЯнЯна своей очевидной, на его взгляд, тупостью и какой-то бескомпромиссностью. Но еще сильнее его убивает следующая фраза Куна: - Вы перешли на личности раньше, когда обратили внимание на моё кольцо и решили задать этот вопрос. И отвечаю на него ещё раз – я бы не стал оперировать свою будущую жену, поскольку я знаю себя и свои эмоции. Как в будущем поступите вы – сугубо ваше профессиональное дело. И да, Вон Юкхэй, если вы собираетесь спать с пациентами, то надеюсь, не в стенах больницы и без последствий для рабочего процесса. Кун ловко переводит тему на Юкхэя, который своей неугомонной весёлостью тут же её подхватывает и об идиотском по всем фронтам конфликте с ЯнЯном они быстро забывают. Кроме естественно самого ЯнЯна. Его эмоциональный диапазон качается, словно на качелях, где обе стороны настолько разные, что голова кружиться начинает. Жесты, взгляды, тон голоса и уверенность в собственных словах – всё это так нравится ему в Куне, что будь у него характер Куньхана, то точно бы тихонько с ума сходил уже просто находясь рядом с человеком. Но одновременно с этим ЯнЯна он раздражает. Своим спокойствием, своим безразличием к нему, своей насмешкой. Он сюда не за вниманием и добрым словом пришёл. Ему никогда не требовалось чьё-то одобрение. Но конкретно этот человек заставляет чувствовать раздражающее «хочу» и «надо». ЯнЯн не понимает, какого чёрта происходит, но готов всё свалить на неоднозначное впечатление от первого дня работы. Его просто колбасит от самого факта, что он наконец-то здесь, а главный хирург тут не при чем. Этими словами он успокаивает себя остаток дня и даже действительно отвлекается на рабочий процесс, когда его и Сяо отправляют ассистировать при удалении аппендикса. Он всё ещё лучший на потоке, и доказывает это в операционной палате, скромно улыбаясь, когда после его хвалят за проделанную работу. Куна остаток дня он не видит и забывает даже о своём раздражении в его сторону, сменяя гнев на милость и решая аннулировать все выводы, сделанные сегодня. Его имя уже светится в расписании на завтрашнюю холицестэктомию, и это ли не повод уйти из больницы довольным, отвечая яркой улыбкой на шутки Куньхана. Юнцинь потягивается и подходит к Куну, который задумчиво и неотрывно смотрит в окно. Там внизу из главного входа больницы выходит уже знакомая им троица. Парни весело смеются и активно обсуждают явно прошедший день. - Понравились? – интересуется Юнцинь, растягивая губы в хитрой улыбке. - Тяжело им тут будет, - вздыхает Кун и отходит от окна. - Тяжело им, или нам с ними? – догадывается Юнцинь. – Так ждали этого сильного и достойного, а он оказался невыносимой стервой. И почему в рекомендациях о таком не предупреждают? - Ты тоже оказался невыносимой стервой, но работаешь тут, и мне даже не хочется тебя убить, - ухмыляется Кун, - дело в другом, и я пока не могу сказать в чём. - А друзья у него милые, - отстранённо заключает Юнцинь и лишь смеётся весело, замечая, как Кун закатывает глаза и качает головой.