От юга к востоку

***

- Если сразу прихватить мизинцем за конец, то нить будет слегка направлена наверх, это будет выглядеть странно, непривычно и первое время неудобно, но ты сразу заметишь, как мягко она будет идти, почти сама, - Тэн говорит очень спокойно, понятно, добавляя к своим словам показательные действия по тому, как лучше зашивать рану. После него рубцов почти не остаётся, а заживление проходит за считанные дни. Это именно то, чем славится доктор Ли Юнцинь на всю больницу, и именно этой технике ЯнЯн предпочёл обучиться в первую очередь. Но самое интересное, что осознал ЯнЯн, это факт присутствия вокруг них теперь только молодых, богатых и красивых пациентов. Сперва не замечал, но вот уже четвёртая девушка в отдельной палате с безупречным лицом, словно с обложки журнала, лежит третьи сутки только потому, что ей необходимо зарубцевать шрам на виске, полученный в результате несчастного случая. ЯнЯн сперва думает, что отупеет от такого минимального объёма работы, но заметив, как искусно выполняет её Тэн, понял, что научиться тут есть много чему. Девушка красиво улыбается, даже не морщится, пока хирург совершает аккуратные движения иглой в паре сантиметров от её глаза. Она иногда бросает беглые взгляды на ЯнЯна, и он улыбается ей в ответ, подбадривая этим. - Доброе утро, прошу прощения за беспокойство, - в палату на обход входят ординаторы во главе с Куном и занимают собой почти всё пространство. Со стороны пациента это выглядит даже пугающе, словно дети пришли смотреть на зверя в клетке – ЯнЯн понимает это, когда сам стоит возле кровати девушки. - Ну, теперь мне ясна причина отсутствия доктора Лю на утреннем обходе, - Кун меланхолично делает какие-то пометки у себя в документах, и обращается уже к группе, рассказывая про недавно прибывшую пациентку. ЯнЯн очень хотел бы показать средний палец, но, к счастью, помнит, что ему не тринадцать и они не в школьной столовой. А жаль, тогда всё было бы проще – они бы просто подрались. Тэн внимания на врачей не обращает совершенно, тихо переговариваясь с пациенткой, интересуясь всё ли у неё хорошо. И завершает манипуляцию как раз, когда ординаторы начинают покидать палату друг за другом. - Вообще-то я прислал тебе сообщение, что забираю свою детку на зашивание, - мурлычет он, подходя к Куну. - А я просил избегать пересечений с обходами, но когда ты хоть раз меня слушал, конечно же, - вздыхает главный хирург и уходит, оставляя их в палате. ЯнЯн чувствует себя максимально некомфортно и всё, что может в такой ситуации, это стоять с потраченным выражением лица и бестолково тупить в инструментарий для операции, который принимается убирать, не дождавшись медсестры. Было бы проще не видеть Куна вообще, в такие моменты даже настроение повышается и хочется улыбаться направо и налево. Хотя, возможно, последнее ему начинает передаваться от Тэна. Однако самое мерзкое во всём этом, что он ищет его всегда. Высматривает в толпе врачей, оглядывается по сторонам в столовой, в поисках уже сильно знакомой каштановой макушки, ждёт его прихода на утренние обходы. А потом красиво игнорирует и не проявляет никакого интереса к врачу, даже когда тот спрашивает его о заболевании или симптомах пациентов. Отвечает правильно, но смотрит при этом куда угодно, лишь бы не на него. Это детский сад и игры в подростковую влюблённость. Ту самую, от которой часто потеют ладони и бешено колотится сердце. У ЯнЯна не было таких душевных проблем в школьные годы, не было и после, что даже удивительно, ведь отношения случались. А теперь он взрослый, понимающий, но ведущий себя, словно глупый ребёнок, раздражающий своим поведением мудрого взрослого. Этому мудрому взрослому он хочет вылить кофе на лицо, когда сидит в столовой и ждёт Куньхана с Сяо, но взгляд то и дело мечется к другому столику, намного дальше их, где сидят Кун и Тэн. - Мне больше нравилось, когда доктор Ли кормил нас десертами, там опять нет вишнёвого пудинга, да кто его жрёт тут ещё кроме меня-то? – Сяо садится рядом с другом и сразу выкладывает всё своё негодование картами на стол. - Тэн-гэ кормил вас десертами? – Куньхан смотрит, словно побитая собака, из-за чего у ЯнЯна чуть ли сердце кровью за друга не обливается. - Тот раз, когда подмазывался со стажировкой, - отвечает Сяо и принимается ковыряться в своём салате, который взял явно из-за отсутствия любимого блюда. – Бро, я сказал ему про тебя, но ты сам протупил, когда согласился на предложение главного хирурга, хотя ладно, я бы тоже согласился – Цянь Кун классный. - Я в любой момент могу поговорить с ним о тебе, Тэн легко идёт на контакт, возможно даже смогу пригласить его к нам… - начинает ЯнЯн, но друг перебивает. - Не надо. Я не хочу выглядеть в его глазах жалким влюблённым неудачником, - хмурится Куньхан, - тут половина больницы таких ходит, и мне аж стрёмно, что я один из них. - Я всегда буду с тобой, моё влюблённое солнышко, - ЯнЯн берёт друга за руку и смотрит в глаза со всей своей нежностью, на которую способен. Сяо морщится и смеётся, комментируя всё это безобразие тем, что если бы они встречались, то его бы тошнило всякий раз. Следом не выдерживает и смеётся уже сам Куньхан, соглашаясь, что парочкой они были бы странной и приторно сладкой. Остаток обеда проходит спокойно и даже лениво. Парни с другими ординаторами собираются в одном кабинете и всей кучей занимаются бумагами и отчётами, которых у каждого всегда полно. Разбавляет нудную атмосферу весёлый и шумный Юкхэй, рассказывая одну за другой интересные истории из жизни. ЯнЯну этот парень первое время не особо нравился, но всё же приходится признать, что он неплохой. Ветра в голове правда чересчур много, но пациенты любят его за шутки и неисчерпаемый оптимизм, а это хорошее качество для врача. Рассудительность, спокойствие, внимательность, доброжелательность, аккуратность и, естественно, знания – ЯнЯн собирает в каждом ординаторе и враче что-то одно и соединяет воедино. Думает, что ему не хватает всего везде понемногу. Рассудительный, да, но не всегда, а уже небезызвестный случай закончился хорошо только благодаря поддержке Куна. Спокойствие в последнее время летит в пропасть и собраться в кучу не представляется возможным. Внимательность вместе с предыдущим пунктом, потому что в мыслях идиотской влюблённостью сидит один и тот же человек. Добродушие, слава богу, пока при нём – быть милашкой вообще его призвание. Аккуратности учится в данный момент и надеется, что успешно. За рефлексией и осмысливанием всего и вся проходит часа два, не меньше. Стрелки часов не успевают дойти до шести, когда почти одновременно всем ординаторам прилетает сообщение о срочном вызове в реанимацию. Крупная авария на автомагистрали, пациенты поступают один за другим, много раненых, есть с риском для жизни. Действовать приходится очень быстро, хотя для ЯнЯна всё словно в замедленной съёмке. Он даёт указания по проведению манипуляций сам и попутно готовится к операции на сердце у одного из самых пострадавших пациентов. Вокруг творится хаос и приходится сильно постараться, чтобы быть собранным и спокойным. У ЯнЯна получается и он даже успевает отметить своих друзей, точно так же быстро и умело занимающихся каждый своим делом. Среди врачей находится даже Тэн, чья смена по идее должна была закончиться несколько часов назад. - Медсестра, готовьте переливание, доктор Лю, готовьтесь к шунтированию, подтверждённая ишемия и открытая рана вокруг левого предсердия, - Кун практически залетает в операционную и сразу склоняется над пациентом, которому уже вводят наркоз. ЯнЯн переживает спектр эмоций уровня «можно мне тоже под наркоз, пожалуйста?», но времени на это нет, поэтому мозг полностью сосредотачивается на операции, как только он берёт в руки скальпель. Они снова работают очень слажено, быстро, понимая друг друга без слов. Пациент находится в критическом состоянии, и риск летального исхода маячит перед носом красной тряпкой, сопровождающейся писком сердечного аппарата. ЯнЯн понимает, что его слегка трясёт, когда видит, что рана глубже, чем заключили изначально. Нужно будет проводить более глубокий надрез, а там велика опасность задеть сосуды сердца и тогда операция усложнится ещё в несколько раз. Кун замечает это тоже и обращается к парню, останавливая на себе его набирающий панические обороты взгляд: - ЯнЯн, - снова неофициальный тон и мягкий голос, - проводи надрез и дренирование. - Риск… - Я не сомневаюсь в тебе. Второй раз это просто незаконно проворачивать, думает ЯнЯн, когда чувствует тепло чужой руки поверх своей. Он незамедлительно кивает и продолжает операцию, в то время, как Кун подстраивается под него и тут же быстро её зашивает, не забывая следить за переливанием крови и сердечным ритмом. Они то и дело встречаются взглядами в этом очень много всего кричащего, понятного им обоим, словно оно воспроизводится бегущей строкой в зрачках. Последний штрих операции, последние взмахи скальпеля ЯнЯна над сердцем беззащитного мужчины, лежащего перед ними при смерти. У ЯнЯна сильно затекла спина и, кажется, он сейчас свалится на пол. Руки не дрожат, но контролировать их очень тяжело. - Всё хорошо, - произносит Кун, и парню не нужно смотреть на него в этот момент, потому что глаза чужие теперь даже за закрытыми веками навсегда. - Всё хорошо, - отвечает он так же тихо, что, кажется, слышат они только друг друга, и вокруг нет еще двух медсестёр и одного ассистента. Последний, к слову, совсем студент, и чуть не умер от паники ещё в самом начале операции. Кун пытался подбодрить и его, но не вышло – парень выглядит чуть ли не хуже пациента. - Сердечный ритм в норме, дренирование успешно, - Кун незаметно сжимает руку ЯнЯна, сообщая медсёстрам дальнейшие действия. Жест совершенно лёгкий, ощутимый только для самого ЯнЯна, и вот он бы сказал, что как раз его сердечный ритм не в норме ни разу. Они заканчивают операцию успешно, спасая жизнь мужчины, но после, смотрят друг другу в глаза и понимают в одинаковой степени, что свои жизни спасти не в состоянии. Умываясь и переодеваясь обратно в больничный халат, ЯнЯн, кажется, бесконечно смотрит на своё отражение в зеркале. Он не выглядит таким же обречённым, как Куньхан, у которого диагноз «влюбился» на лицо. Внешне, кажется, ЯнЯн вообще не отличается от того парня, который месяц назад первый раз переступил порог этой больницы. Целый месяц прошёл, если подумать, хотя кажется, что всего несколько дней. Месяц, а спится уже плохо, и вовсе не из-за частых операций, неизлечимых больных и того случая с пятилетним ребёнком. Месяц, а он уже успел пропасть в человеке, о котором знает не так много, но одновременно с этим достаточно, чтобы понимать, что вместе им быть нельзя. Всего один месяц, а он уже чувствует эту взаимность, ловит на себе внимательные взгляды, вперемешку с невыносимым желанием прикасаться. ЯнЯн подносит собственную руку к своей щеке и прикрывает глаза, представляя, что так его может касаться Кун. И так нравится, так хочется, что выть бы в голос, да внешне приходиться сохранять полную невозмутимость и безразличие. Рядом тот самый ассистент, что косится на него пугливым взглядом. - Доктор Лю, я должен вам признаться, - неуверенно начинает парень, - я не думаю, что у меня получится быть хирургом. - На втором курсе и у меня были такие мысли, - ЯнЯн одёргивает свою руку и встряхивает головой, прогоняя наваждение. - Я просто… Смотрю на вас с доктором Цянь Куном, и, если честно, я ваш фанат, но чтобы сделать так же когда-нибудь самому… Я не знаю. - Что же такого мы делаем? Всего лишь работу, которая требует внимания и концентрации, ты выучишься и сможешь так же. - Я бы очень хотел, чтобы в будущем у меня была такая же связь с кем-то, - вздыхает студент и печально ухмыляется. ЯнЯн остаётся один возле раковин. Смотрит на стекло перед собой, за которым располагается операционная, уже пустая, вычищенная, лишь пара ламп автоматического освещения горит в дальнем углу. Он стремился к этому месту всю сознательную жизнь, родители в другой стране гордятся им, вроде как, даже отец. Но тоска наваливается против воли – он устал и измотан морально. - Ты мог уйти еще час назад, твоя смена закончена, - Кун входит тихо, и говорит так же. И ЯнЯн соврёт, если скажет, что не вздрогнул, когда открылась дверь, но продолжает стоять лицом к стеклу, изучая там профиль старшего. - Ты тоже. - Я забыл здесь свои часы, - Кун подходит ближе, и снимает с крючка возле раковины действительно оставленные часы. Теперь ЯнЯн знает, чьи они были, потому что заметил их давно. - Он в норме? – ЯнЯн смотрит Куну в глаза через отражение в стекле, отмечая, что тот стоит практически за его спиной, слишком близко. Непозволительно близко. Невыносимо близко. - Да, пульс слабый, но его жизни больше ничего не угрожает. - А та девочка с осколком в ребре? - Тэн, перед уходом, скинул сообщение, что она даже очнулась. - Женщина с открытым переломом? - Жизненные показатели и так были в норме. ЯнЯн выдыхает облегчённо, понимая, что все, с кем он сегодня работал, будут жить. День, достойный звания героя, но он не считает себя таковым. Это всего лишь работа, всего лишь механические действия, направленные на спасение жизни. Гораздо больше в данный момент его волнует человек, стоящий сзади. Кун смотрит так же через отражение ему в глаза, возможно, ждёт ещё вопросов насчет операций. Но ЯнЯн в своей голове ведёт обратный отсчёт. - Не уходишь? – наконец спрашивает Кун. - Ты тоже, - повторяется ЯнЯн и сжимает пальцами края раковины, когда чувствует, как его обнимают сзади. Кун прижимается всем телом и вновь позволяет себе зарыться носом в волосы младшего. Вдыхает чужой, наверняка пропитанный насквозь больницей, запах полной грудью, и выдыхает так же горячо, посылая мурашки от основания шеи. - Я схожу по тебе с ума, - шепчет и прижимает теснее, обхватывая попрёк груди. ЯнЯн кладёт свои руки сверху, переплетает пальцы и обмякает весь, откидываясь назад. - Почему? Ладно, я – идиот. Но у тебя ведь есть невеста… - он поджимает губы, понимая, что даже произносить это больно. - Я не знаю, не понимаю, что случилось, - Кун упирается лбом в чужое плечо и прикрывает глаза, стараясь дышать ровнее, потому что от подобной близости сердце заходится бешеным ритмом, - я пытался справиться, думал, что получается… - Но не получается, - договаривает за него ЯнЯн, - я ненавижу тебя, слышишь? - Было бы проще, если бы ненавидел. Но я вижу, как ты смотришь, и от этого ещё невыносимее. Тогда в операционной… - Да, это именно тогда, черт, - ЯнЯн не выдерживает и поворачивается в чужих объятиях, оказываясь к Куну лицом. Между ними несколько сантиметров, но позволить им он вновь не может. Кун тянется ниже, но он останавливает его, прислонив свою ладонь к губам. - ЯнЯн… - Нельзя. Иначе мы не сможем остановиться. - Не сможем, - вторит ему Кун и ухмыляется печально. Он перехватывает руку младшего и прикасается к ней губами, от чего ЯнЯн замирает столбом, широко распахнув глаза. – Позволь отвезти тебя домой. Сегодня был тяжелый день, и я хочу сделать для тебя хоть что-то. - Того, что ты и так делаешь со мной, тебе не достаточно? – тихо спрашивает ЯнЯн, позволяя себе провести кончиками пальцев по чужим губам. - Ты не представляешь насколько мне недостаточно. На этот раз ЯнЯн в машине главного хирурга чувствует себя немного иначе. К тому же начинает обращать внимание на мелкие детали. Вернее, на их отсутствие. В машине Куна нет ничего, что могло бы сказать о нём хоть слово. Нет женского шарфа, забытого на заднем сидении, нет фотографии семьи в бардачке. Зато снова есть мармелад, и ЯнЯн, словно уже уверенный, что это для него, ворует сладость, тут же набивая ею рот. Из всех побрякушек, что может висеть на зеркале заднего вида – только маленький бутылёк с ароматизатором. В машине просто супер чисто, словно она взята на прокат, о чём парень интересуется, заодно заполняя этим неловкость между ними. - Нет, с чего ты решил? - Она какая-то… неживая, мармелад в бардачке – единственное развлечение. - Я катаюсь на ней с работы и на работу, а всё остальное время она стоит на закрытой стоянке, - ухмыляется Кун, и сам тянется к мармеладу, - а это здесь потому, что я сам его люблю, и иногда он успокаивает. - Заедаешь стресс сладким, кто бы мог подумать, - восклицает ЯнЯн и весело сам тянет жевательного мишку к губам Куна, понимая, что творит только тогда, когда он касается его пальцев, забирая ртом мармелад. Тишина повисает почти звенящая, даже шум мотора машины и звуков с улицы через приоткрытое окно не спасает ситуацию. ЯнЯн краснеет моментально и очень заметно, потому что Кун комментирует: - Когда ты смущаешься, ты очень милый. - Я правда почти ненавижу тебя, - бурчит младший и отворачивается к окну. Он хочет ещё спросить про обыденные вещи, вроде семейных поездок на море, или в рестораны, всё-таки много вещей могут сделать такой предмет, как автомобиль, живее. Но вовремя вспоминает про реплику девушки Куна – «я проезжала мимо и решила заехать». Очевидно, у неё своя машина. Очевидно так же, по её внешнему виду – деловой костюм и убранные в хвост волосы – она работает где-то в офисе, а значит, скорее всего, работа занимает большую часть её жизни. ЯнЯн решил бы, что он чёртов Шерлок Холмс, но знает, что в жизни сказок не бывает. И нет никакой вероятности, что вся его надуманная красивая картинка, где Кун с ней даже не спит уже давно, потому что их ничего толком не связывает, может оказаться правдой. Ему очень интересно, почему у них всё ещё не было свадьбы, когда она вообще планируется и что же такого между ними, раз Кун за такой короткий срок успел влюбиться в молодого ординатора. А может, ЯнЯн влюблённый идиот, и не замечает, как его используют, подталкивая раз за разом к запретному, чтобы завалить, сделать пару раз своим любовником, а потом забыть и оставить ни с чем? Он смотрит на Куна и не может представить, чтобы тот поступил подобным образом. Однако нет никакой вероятности, что ЯнЯн хорошо разбирается в людях. Он предпочитал к ним вообще не привязываться, что очень удобно, когда человек творит херню. А теперь вот Цянь Кун – совершенно непонятный экземпляр, ворвавшийся в жизнь и в разум очень быстро, вихрем, перевернув всё с ног на голову и заставив сомневаться в своей адекватности. ЯнЯн чувствует, что как-то так и погибнет в скором времени. Чтобы снова разбавить напрягающую тишину, ЯнЯн роется в сумке и выгребает несколько юсб-проводов, затем находя нужный и подключая свой телефон к колонкам машины. Кун это никак не комментирует, пока на весь салон не начинает играть Post Malone – Wow. - Ну да, глупо было надеяться, что ты включишь балладу. - Я люблю рэп и R’n’B, смирись, - фыркает ЯнЯн, качая головой в такт музыке, - в детстве часто представлял, что я крутой рэпер. В свободное время от того, когда представлял, что я крутой хирург. - Я всеяден, но любовь к классической музыке во мне развила музыкальная школа. - О господи, ты играешь на какой-нибудь скрипке? – ЯнЯн думает, что в школе они бы точно дрались. Он был бы тем, кто подобных учеников толкает в спины и смеётся им вслед. - На гитаре и фортепиано, - Кун бегло проводит пальцами в воздухе, словно перебирает клавиши пианино, и тогда до ЯнЯна доходит. Так вот что не так с его руками. Вот почему они такие утончённые, привлекающие внимание, из-за чего он залипает на них во время совместных операций, хотя раньше подобных фетишей не наблюдалось. Он мысленно бьёт себя по лбу и думает, что Кун чёртов читер. - Ладно, я не буду над тобой угорать, - кивает сам себе ЯнЯн, решая признаться не только в своих рэперских задатках, - в школе я занимался гимнастикой и спортом одновременно, потому что родители не знали, что лучше выйдет. Поэтому я хорош в баскетболе и умею садиться на шпагат. - Так вот почему у тебя спина так долго выдерживает в операционной. Из всех, с кем я работал, ты один такой стойкий. Они разговаривают еще немного, пока, наконец, не подъезжают к дому ЯнЯна. Выходить из машины не хочется, на самом деле. И сказать бы «поехали дальше, куда глаза глядят», да врубить музыку громче. Но они не в сказке, а в чертовой реальности, которая больно только и умеет делать. - Спасибо, что подвёз, - ЯнЯн быстро собирает свои вещи и выскальзывает из машины прежде, чем Кун успеет сделать хоть что-то. А много позже, уже после душа и ужина, приготовленного на пару с Куньханом, лежит на своей кровати и водит кончиками пальцев по своим губам, вспоминая, как они касались мягких губ Куна.