Полковник?

      Они почти сдались. Обитатели Нью-Йорка, казалось, не обращали никакого внимания на шум, доносившийся из тёмной подворотни — выработать полезную привычку стало, скорее, первостепенной надобностью. Пёстрая толпа проносилась мимо деревянных вывесок, заплеванных и наполненных различным сбродом таверн, мимо небольших и уютных заведений, каждый хлопок двери которых обдавал горожан ароматом свежей выпечки. В непроглядную тьму, казалось, вглядывались лишь любопытные детские носы — заботливые матери быстро хватали несмышленых чад за руки и тянули на противоположную сторону улицы, ругались. Помощи ждать было неоткуда.       Между резкими выпадами и точными ударами Шэй Кормак констатировал нерушимый факт: в одиночку справился бы лучше, в одиночку дело пошло быстрее, только вот полковника мало интересовали взгляды капитана непотопляемой Морриган — судорожно втягивая носом воздух, мужчина прижимался к чужой спине, едва успевая отражать удары противника.       Кровь кипела от негодования; они уже не первый месяц старательно истребляли бандитские группировки, не брезговали соваться в самые злачные заведения города — никакого толку. Нескончаемый поток болванов в оранжевой форме, казалось, увеличивался с каждым днём. Шэй считал убитых собственным клинком — четыре, пять, шесть; на месте двух убитых уже на следующий день топтали грязь чёрными, как смоль, сапогами трое головорезов. Кто-то явно не скупился на «рекрутский» набор — британцы и рядом не стояли. Морщин на лбу Монро становилось всё больше с каждым днём.       В одиночку он бы справился быстрее. В одиночку можно было бы забраться повыше, избавиться от назойливых и довольно старательных убийц с воздуха, только вот на деле приходится в очередной раз прикрывать спину Джорджа, да и свою собственную тоже.       Кормак привык — не раз уже плечом к плечу становятся, он спасает его едва ли не каждый день, наивно полагая, что этого до сих пор недостаточно, что за спасение собственной шкуры придётся платить до самой смерти. Монро чужое рвение и безоговорочное самопожертвование никак не комментирует — долг давно погашен. Ставить Шэя в известность бесполезно.       Скрытый клинок пронзает шею последнего убийцы — Кормак дышит загнанно, опираясь ладонью о шершавую стену, по щеке стекают капли — чужой? — крови. Парочка попадает на губы — зверь внутри ликует, мажет языком по дёснам. — Мастер Кормак... — полковник едва ли выглядит лучше, брезгливо протирая вдвое сложенным серым платком окровавленный клинок. — Полковник? — Шэй осматривается по сторонам на всякий случай, цепляясь за рукав чужой формы — нет никакой уверенности в том, что это конец, капитан буквально успокоиться не может — дыхание не выравнивается даже спустя пару томительных минут.       Взгляд Монро обеспокоенный, но он, к счастью, ничего не спрашивает — облизывает пересохшие губы и поправляет парик кончиками пальцев. Забавно, Шэй до сих пор не имеет и малейшего представления о том, как собранный ирландский «педант» выглядит без него. — Всё в порядке?       Мужчина действительно смотрит обеспокоенно, возможно, даже несколько нервно — настоящая редкость, которая почему-то не вызывает никаких эмоций, кроме голых животных инстинктов. И Шэй скалится, кажется, тем самым только пугая человека напротив, но вовремя берёт себя в руки и прячет скрытый клинок, одёргивает полы плаща резким движением. Прочищает горло.       Чужая ладонь совсем неожиданно опускается на взмокший от пота лоб — Кормак замирает на месте, прислушивается. За хлипким покрашенным в отвратительный цвет забором лишь отголоски размеренной городской жизни, из дверей ближайшего паба ощутимо струится запах пивной свежести.       Погрубевшие от времени и службы пальцы осторожно стирают кровь, грязь и пот — Шэй на мгновение забывает, где находится, со свистом втягивая воздух. Взгляд Монро смягчается, и вот он уже не выглядит так, словно пару минут назад ценой всего защищал собственную жизнь.       Пожилой мужчина отпихивает ногой, обутой в тяжёлый сапог, чью-то руку, кажется, наступает на вторую — хруст костей спутать с чем-либо практически невозможно. Кормак прижимается спиной к обшарпанной стене, — странно, ведь он ещё месяц назад лично выделил средства на ремонт здания, – цепляет пальцами верхние заклёпки, обнажая горло – воздуха не хватает, воздуха катастрофически мало. Джордж не помогает.       Взгляд у него слишком понимающий, Шэй сглатывает молча — зарождающийся протест застревает в горле, когда он вдруг понимает, что полковник медленно опускается перед ним на колени. Голова идёт кругом, побуждая мужчину вцепиться пальцами в осыпающуюся штукатурку — перед глазами сотни ярких изображений потаенных желаний, которые он уже несколько месяцев старательно прятал от окружающих под корку. Безуспешно? Ещё бы. — Джордж, — едва ли не рычит капитан, отчаянно цепляясь за ускользающие ниточки самоконтроля. — Мастер Кормак?       Этот до боли знакомый спокойный тон — Монро выглядит так, будто не его тонкие пальцы сейчас цепляют шнуровку на чужих брюках, будто бы не его руки стягивает тяжёлую и пыльную ткань до колен — Кормак с опаской головой по сторонам вертит, надеясь, что, по крайней мере, их никто не увидит. — Расслабьтесь, — горячий язык едва касается головки сквозь ткань белья, в то время как у Шэя непроизвольно подкашиваются ноги. Даже в такой момент полковник невероятно собран – каждое движение точно, плавное, будто знает заранее, куда надавить, где погладить, чтобы приручить бушующее пламя, что неприятно лижет нежную кожу. Мужчина заметно расслабляется, только пальцами в плечи чужие впивается с силой и дышит через рот, пока умелые руки стягивают вниз последнюю преграду из хлопка.       Однажды между делом он обязательно спросит, как часто Монро подобным образом «помогает» своим подопечным — в ход пойдёт вторая бутылка виски. На третьей он не выдержит и украдёт с чужих податливых губ пару жадных поцелуев. Однажды.       Горячий рот обхватывает уже возбужденный член — последние навязчивые мысли покидают больную голову. Язык ловко очерчивает хитрое сплетение выступающих вен — Шэй до крови прикусывает нижнюю губу, одно неосторожное движение сбивает ненужный головной убор.       Морно расслабляет горло и плавно вбирает член до основания — капитан теряется в ощущениях, кажется, нарочно цепляет чужой парик, чтобы подтвердить свои догадки. Волосы у полковника тёмные, собранные в тугой хвост, с выступившей сединой по бокам — Шэй беззвучно стонет, кусая тыльную сторону собственной ладони, и несмело поддаётся бёдрами навстречу, встречаясь взглядом с пожилым мужчиной, а после неприлично долго разглядывает тонкую ниточку слюны на чужом подбородке.       Полковник, кажется, выглядит совершенно умиротворенным и довольным своим положением, улыбается уголками губ и смотрит из-за полуопущенных ресниц, помогая себе ладонью — действительно знает, что делает, нарочно задевая чувствительный орган зубами.       Тяжёлый стон удовольствия тонет в хриплых голосах пьяниц, вытряхивающих последние мятые бумажки на заплеванную стойку. Шэй отстранёно думает о том, что не отказался бы сейчас оказаться посреди шумной пирушки с красивой девочкой на коленях, тихо кончая в чужой податливый рот. Или всё же не девочкой?       В пабе бутылочное, пальцы ощупывают ребро монеты в нагрудном кармане. Краем глаза он смотрит на полковника, который с тем же невозмутимым видом тыльной стороной ладони вытирает припухшие губы. Мгновение, и всё будет так, как было за несколько часов до нападения.       Кормак протягивает мужчине мозолистую руку. Посидеть в компании, выпить и покурить. Не наткнуться на бойких ребят с перегаром. В паб.