Такие разные голоса

      Шизофреник, всеми любимый Шизофреник, который, в отличие от тех же Флэша и Перца, спокойно, никого не трогая, сидел на кухне и что-то вырисовывал на альбомном листе. И нет, сегодня речь пойдёт не только о том, как Шизо творил и «общался» с жителями данного места, бился в конвульсиях от очередного приступа, а просто разговаривал с причиной такого мучения. «Влево давай! Так, так, а теперь спираль. Стоп!» — Шизофреник послушно замер, ожидая команды своего невидимого учителя. — «Линия, Шизо! Она прервана! Исправь!» — властно приказал голос, тыча пальцем в эту погрешность.       Чёрно-белый клон послушно провёл контур и отложил карандаш, любуясь своей работой. Получилось весьма эстетично и динамично, даже несмотря на однообразный цвет простого карандаша. Но одна деталь портила всё. Оборванные края. Да, та самая боль художника, когда вырываешь лист из альбома на пружине. Бумага постоянно рвётся или мнётся, отрывается слишком много кусков. Страшнее всего, если ты изначально рисовал в альбоме и захотел подарить кому-нибудь своё творение, а этот чёртов разрыв идёт по самому рисунку! У-ух, нервы начинают играть свою мелодию, а пружины хочется выдрать к чертям.       Именно из-за этого Шизо взял в руки холодное оружие — канцелярский ножик, и стал аккуратно, медленно, чуть ли не вдавливая бедное лезвие в стол и царапая лак, отрезать эти рваные края. Как вы уже могли понять, так просто эта история не закончится, ведь Шизофреник… Барабанная дробь… Порезался! Парень пискнул, отдёргивая руку от так неожиданно дёрнувшегося ножа, что и резанул его по пальцам. Шизо тихо заскулил, размахивая ладонью, пытаясь унять боль, нахлынувшую следом за неожиданностью. Но вместо этого парень всего лишь забрызгал всё помещение кровью. «Ну вот, начинается. Сто раз тебе братья говорили: не умеешь — не берись!» — не заставив себя ждать, воскликнул тонкий и при этом немного скрипучий женский голос. Парень в ответ только что-то промычал, прижимая пострадавшую ладонь к груди. «Да что ты так на него взъелась, а? Ну порезался, с кем не бывает?» — взялся оправдывать Шизофреника тот самый голос-учитель. Послышалось недовольное фырчанье. «Со всеми, кроме Шизо, » — недовольно пробурчал женский голос. Парень уже хотел воскликнуть о том, что его несправедливо обличили в неаккуратности, но его прервал совершенно неожиданный гость в голове. Точнее, вполне ожидаемый, судя по происшествию. «Ты опять не выспалась, Двуличность?» — подал признаки жизни тихий мягкий и стеснительный голосок. — «Может, всё-таки пойдёшь, выспишься? «Захлопни варежку, Самосожаление! Не порть мой триумф!!! — завизжала Двуличность, тем самым распугивая любую жалость по отношению к себе. «Тебе его разве не жалко?» — уже потеряв весь настрой, пискнул тихий голосок. «Жалко у пчёлки.» — презрительно фыркнул женский голос. — «А у нас — жёсткая жизнь, пора бы это уже понять!» — тут же воскликнула она.       Но к сожалению, (а может и к счастью) с Самосожалением был солидарен ещё один персонаж.       Шизо так отвлёкся на «друзей» и своё ранение, что даже позабыл о том, что кроме него и крыс на базе есть ещё и такие существа, как клоны. И именно один из них стал свидетелем данного представления.       Неожиданно послышался грохот и треск чего-то фарфорового. На пороге стоял ошарашенный Эль-Бобо, с непониманием глядевший на заплаканного Шизофреника. Осколки чашки, выпавшие из его рук, своим грохотом заставили заткнуться всех присутствующих в этой комнате, пусть даже и астрально. Эль, приняв состояние Шизо за очередной приступ, бросился к пареньку, тут же заключив его в плотное кольцо своих рук и, поглаживая по угольным кудрям, шептал что-то успокаивающее. Не знаю, что творилось сейчас с Шизо, так как тореадор уже довольно давно был предметом его воздыхания, но голоса отреагировали весьма бурно. «Какого чёрта он так близко?! Спасите! Задыхаюсь! Он слишком близко!!! Уйди-уйди-уйди-уйди!!!» — заверещала Двуличность, мечась в сознании парня, как бабочка в банке. Хотя, чего таить, только она тут вела себя, не сдерживаясь. «Перестань орать, бешеная! Ну и что, что он краш нашего Шизи, что тут такого?» — весьма спокойно спросил Талант, который и был тем самым учителем и помогал душевнобольному в рисовании. Почему-то в сознании послышался звук размешивания ложкой сахара в кружке. Эх, каких только галлюцинаций не выдаёт обеспокоенное сознание! «Что такого? Ты спрашиваешь, что такого?!» — у кого в голове Шизофреника и случались приступы, так это только у Двуличности. — «Да это… Да это же… Шикарно!!! Ты просто посмотри! Глаза, волосы, тело — у меня сейчас кровь из носа хлынет!!!» «А вот это уже странно. То ты орала, что этот клон нагло нарушил личное пространство Шизофреника, то ты верещишь, что всегда мечтала об этом. Я чего-то не понимаю, или ты и вправду не выспалась?» — как обычно спокойно уточнил Талант, продолжая размешивать сахар. Девушка, только что бившаяся в шипперской агонии, поутихла. «Моё имя видел? Дву-лич-ность, если ты забыл. Так что всё вполне в рамках моей профессии.» — необычно взросло и серьёзно для такой личности пояснил женский голос. «Иногда мне кажется, что у тебя, такого же эффекта шизофрении, всё же есть раздвоение личности. И как мне с этим существом жить, спрашивается?» — тяжело вздохнул мужчина, отложив в сторону чай.  — А мне-то как с этим жить? — не догадавшись, что можно было и мысленно, вслух спросил парень, за что и получил немой вопрос от Эль-Бобо. «Тихо и не рыпаясь. Скажите спасибо (кому-нибудь), что здесь нет Ненависти» — пренебрежительно бросила голос, тем самым и отвечая на вопрос сокамерников и хозяина.       Воцарилось минутное молчание. Нет, не только во внешнем мире, но и в сознании клона. Кристальная тишь вливалась в мозг, как будто снова над Шизофреником провели ту самую электрошоковую терапию. И никаких побочных эффектов, так сказать! Но это совсем не радовало Шизо, как и тараканов его головы. «Двули, Двули, пожалуйста, захлопнись! Ты же знаешь правило — помянешь чёрта…» — взвыл Талант, но договорить ему не дало тихое змеиное шипение, пробирающееся из самых закоулков сознания. Чёрно-белый Боб замер, боясь, что тот самый голос вновь вернётся и будет отравлять его сознание. Видимо, осознав всю серьёзность происходящего, дети шизофрении встали на защиту текущего хозяина. Конечно, если это можно было назвать защитой. «Шизо, миленький, кричи, зови о помощи этого тореадора! Он здесь, Шизо! Он рядом! Срочно! Таблетки, ним нужны таблетки! Шизо, Эль, спасите наши души!!!» — заверещала Двуличность, своими криками пытаясь побудить парня и испанца, который уж точно её не слышал, на действия. Талант не отставал от подруги. «Так, Ши, соберись, не смей распускать нюни! Ты не ребёнок, раньше справлялся — и сейчас справишься! Не впервой!» — пытаясь успокоить нарастающую панику, торопливо заговорил голос.       Видимо, это состояние Шизофреника не скрылось от проницательных глаз Эля. Тот оторвал парня от себя и серьёзно посмотрел в глаза другу, пытаясь определить всю серьёзность происходящего. Но нет, сам Шизо не хотел казаться слабым, поэтому мужественно держался, стараясь смело смотреть в такие красивые и добрые глаза тореадора. Даже не смотря на то, что по углам уже стали мерещиться всякие тени. В обычной ситуации он бы просто забился в угол, шипением и рычанием отгоняя от себя пытающихся помочь братьев. Но это всё только ради их блага. Но сейчас, видимо, от заботы оторваться не появится возможности, поэтому клон с радостью принял поддержку со стороны испанца. А тот был только рад.       Но даже не смотря на всё мужество паренька, тот самый порок шизофрении, который и заставляет больных разбивать себе головы о стены и резаться, всё равно сминал под себя всю уверенность. Эль-Бобо торопливо вытащил из верхних шкафов аптечку и, порывшись в ней, вытащил на свет небольшую стеклянную банку с синими пилюлями. Быстро достав одну, тореадор отдал её Шизо вместе со стаканом воды, проследив, чтобы он её проглотил.       Парень, давясь слезами, ещё несколько минут повсхлипывал, но вскоре успокоился. Таблетка начинала действовать, что несказанно радовало всех присутствующих в этой комнате.  — Эй, мышонок, ну ты чего? — мягко, убаюкивающе спросил тореадор, присев рядом на стул и приобняв Шизофреника за плечи, прижимая к себе. Чёрно-белый Боб ещё раз всхлипнул и положил свою голову на грудь объекту обожания. А тот был только рад. «Славный человек этот Эль. Уважение ему от меня» — зевнув, сказала Двуличность. Талант тоже там что-то сонно промычал, и оба затихли. Таблетки, которые успокоили змею-Ненависть, действовали будто снотворное для других глюков. Так что Шизо остался в полной тишине.

Но не в одиночестве.