Прикосновения

Кроули под страхом смертной казни не смог бы рассказать, как он добрался домой. Если бы ему сообщили, что весь этот путь он пролетел на своих крыльях, а потом просто чудеснул свой Бентли на парковку у своего дома, он бы совершенно не удивился. Он все время прокручивал в голове тот ответ Азирафеля. «Все, что угодно. Все, что угодно», — билось у него в висках, стучало в груди. Остаток ночи он совершенно не знал, куда себя деть, мотался из угла в угол по своей огромной квартире, не замечая ничего вокруг себя. Его руки еще помнили ощущение теплой кожи под пальцами, его губы помнили нежные касания губ. Он пытался прибраться. К сожалению, безуспешно. Периодически он хватал что-то, но не в силах сконцентрироваться ни на чем, кроме воспоминаний о своем любимом ангеле, клал это на место. Все, на что его хватило — это купить через интернет какую-то беззубую романтическую комедию и превратить пару рядов кресел в кинотеатре в уютный широкий диван, размерами скорее напоминающий кровать. Один взгляд на новосотворенный предмет мебели, и его мысли затопило сладкое томление. Они смогут откинуться на подушки, вытянуть ноги, и когда погаснет свет он сможет обнять своего ангела. Конечно, жаль, что он не сможет так отчётливо видеть милый румянец на щеках, но стоит только представить Азирафеля рядом с ним, в полумраке… и если он снова наденет эту футболку… *** Большинство книг о демонах утверждают, что те обладают огромным либидо. Все время, которое они не причиняют вред людям, они либо проводят в безудержных оргиях, либо совращают невинных дев и юношей. Но так написано не потому, что это правда, а потому, что большинство книг о демонах написано очень одинокими монахами. Кроули, если честно, никогда не интересовался, как с этим обстоят дела в аду, поскольку страдал от одного далеко не редкого синдрома. При желании он мог бы с легкостью есть гвозди на завтрак, но вот стоило ему только представить себе Хастура, или Лигура, или кого-нибудь ещё из обитателей ада в обстановке какой угодно степени романтичности, и его желудок уже не справлялся. Не то чтобы его можно было в этом винить. Смертные вызывали у него примерно те же эмоции, которые вызывают у людей домашние животные. А другие ангелы… скажем прямо, не существовало для Кроули никаких других ангелов. Как бы ни старался человек считать себя венцом творения, не все «исконно человеческие» обычаи обязаны своим появлением ему. Занятие любовью — точно не одно из них. Все живое, так или иначе, было вынуждено заниматься этим делом, иногда, да-да, не только для продолжения рода, но и просто для удовольствия. Однако, ангелы были созданы раньше, ещё до понятия «физическое тело», и совершенно не испытывали нужды в такого рода взаимодействии. Но, с кем поведешься, как говорится… Хотя, на самом деле, несмотря на столь долгую, по меркам смертных, жизнь в качестве демона, мысли Кроули в этом направлении были на диво целомудренны. Когда он исступленно шипел о том, что боится не сдержаться, он и сам не до конца понимал, что может сделать. Процесс, разумеется, был ему известен, но стоило только ему представить одним из участников Азирафеля, и мысли тут же буксовали. Что, если он сделает что-то не так? Что, если Азирафелю будет неприятно? Что если он, не дай Создатель, сделает ему больно? Кроули в панике запустил ладонь в свои рыжие волосы и с силой дернул. Самое противное, что он уже не мог доверять самому себе. Ведь прошлый его план «Обуздать свои помыслы и не позволить Азирафелю узнать, как он на самом деле к нему относится» с треском провалился. Чувствуя себя совершенно потерянным от сумасшедшего количества противоречивых эмоций, он сделал то, что делают смертные, когда не знают, как поступить. Нетвердой походкой он доковылял до кровати, щелчком пальцев заставил исчезнуть всю одежду, кроме штанов, которые из узких джинс превратились в свободные пижамные брюки, и плюхнулся на одеяло. Он подумает обо всем этом завтра. Часы показывали примерно шесть утра. *** Завтра наступило как-то слишком быстро. Вроде бы он только что закрыл глаза, отправившись в мир грез, а его уже будит какой-то навязчивый глупец, трезвонящий в дверь. Отложив подушку, которую он обнимал всю ночь, представляя на ее месте одного конкретного ангела, он сладко потянулся, закинув руки за голову. Поиграв плечами, он размял затекшие ото сна мышцы, погладил себя по голому животу, и пошел выяснять, кому там неймется. Распахнув дверь, готовый уже высказать все, что он думает о тех, кто беспокоит порядочных демонов в такую рань, он застыл с открытым ртом. Слова, готовые уже сорваться с его губ, застряли у него в горле. Азирафель выглядел восхитительно, впрочем, как обычно. Привычный бежевый сюртук, жилет и отутюженные брюки. В руке он держал коробку из кондитерской, которая находится на углу соседнего дома, но взгляд Кроули приковала странная деталь: впервые за долгое время неизменная бабочка на шее весьма консервативного ангела сменила цвет. Так нелюбимая демоном светлая шотландка исчезла, уступив место нежно-розовому атласу. Все еще не отойдя ото сна, он никак не мог собрать свои мысли в кучу, и так бы и продолжал стоять в дверях, пялясь на Азирафеля, если бы тот не нарушил неловкое молчание коротким покашливанием. Кроули оторвал взгляд от непривычного галстука и посмотрел наконец ангелу в лицо. Тот прямо на его глазах покрывался ярким румянцем. — Я, пожалуй, зайду попозже, — прошептал Азирафель. — Прости, что разбудил. — Нет-нет, проходи, пожалуйста, — поторопился сказать демон, пока тот действительно не ушел, и отодвинулся от прохода, пропуская его в квартиру, — это я должен извиняться. Азирафель неловко протиснулся мимо Кроули, все еще краснея, почему-то старательно держа свой взгляд где-то выше его головы. Кроули недоуменно подошел к нему, забрал из тонких пальцев бечевку, которой была перевязана коробка с пирожными. От такого невинного прикосновения Азирафель вздрогнул и покраснел еще сильнее, хотя, казалось, это уже просто невозможно. Ангел на секунду скосил глаза на голый торс и тут же снова вернул свой взгляд в точку где-то возле левого уха демона. Наконец, до Кроули дошло, и он сделал то, что он делал за все свое демоническое существование всего лишь пару раз. Он тоже покраснел. — Я, кхм, — он прочистил горло, — отнесу это на кухню. Азирафель только молча кивнул. Убеждая себя, что это не побег, а всего лишь тактическое отступление, Кроули со всем достоинством, которое было в его распоряжении, покинул комнату. *** С тяжелым вздохом он поставил спасшую его коробку на стол, и опустил взгляд вниз. В этот момент он пожелал провалиться в самые глубины ада: свободные пижамные брюки совершенно не скрывали его утренней полуэрекции. Усилием демонической воли он заставил себя успокоиться, а щелчком пальцев вернул свою одежду в привычный вид. Газовая горелка щелкнула несколько раз, и большой чайник занял свое место на огне. Больше на кухне делать нечего. Он нервной рукой пригладил воронье гнездо у себя на голове, которое под его пальцами в ту же секунду вернулось в пристойный вид, и пошел поприветствовать, наконец, Азирафеля. Он нашел ангела в гостиной. Тот стоял, сцепив руки за спиной и с любопытством разглядывал безделушки в одном из шкафов. Кроули проследил за направлением его взгляда. — А, это подарок от Её Величества, — демон достал удивительной красоты золотую брошь, и протянул ее ангелу. Тот аккуратно взял в руки бесценное произведение искусства, за которое повоевали бы многие музеи мира. — Бедная девочка, никаких удовольствий в жизни, строгие родители. Она влюбилась, а я помог им устроить свидание. Ты тогда был в… Бельгии, кажется. Азирафель на несколько секунд задумался, вспоминая. Его лицо посветлело, и он самодовольно улыбнулся. — Точно, помню. Юный Альберт, да. Кто, по-твоему посоветовал его Леопольду? — Так это был ты? — Ага. Получается, мы с тобой оба поработали купидонами для Виктории? — Ох, не говори так, ангел. Ты же знаешь, я не люблю… — Когда тебя хвалят за добрые дела, верно, — Азирафель хитро улыбался. — Что не мешает тебе принимать физические символы в качестве благодарности. — Не мог же я оскорбить Её Величество. — Нет, разумеется, не мог, — серьезно ответил ему ангел, безуспешно стараясь скрыть смех в глазах. Кроули снова невольно им залюбовался.  — Держи, — Азирафель протянул ему брошь обратно, и перевел глаза на очередную занятную вещицу в шкафу. — А что это? *** Громкий свисток прервал рассказ Кроули, и он поспешил на кухню, чтобы заварить чай. Ангел последовал за ним, устроился на одном из высоких барных стульев и с умилением наблюдал, как демон колдует над заваркой. Кроули ошпарил кипятком заварочный чайничек, засыпал листья любимого Азирафелем Эрл-грея и залил их кипятком. Поставил на стол пару чашек, сахарницу, блюдца для пирожных. Он открыл холодильник, но не обнаружив в нем молока, закрыл дверцу. Открыл снова, достал пакет молока, налил немного в молочник и сел напротив сосредоточенного ангела, который как раз в это время сражался с узлом бечевки. Понаблюдав за бесплодными попытками ослабить упрямый узел, Кроули отобрал у того коробку, дотянулся до ящика с ножами и одним точным движением освободил пирожные из плена. Ангел подарил ему благодарный взгляд. Кроули вернул ему коробку и наполнил чашки: черный без сахара — себе, с двумя ложками сахара и каплей молока — Азирафелю. А тот в это время выложил сладости: клубничную тарталетку и ванильное безе. — У тебя тут довольно мило, — сказал Азирафель, тонкими пальцами отщипывая себе кусочек пирожного. — Мне нравится идея с высоким столом и барными стульями на кухне. Возможно, мне тоже стоит так сделать у себя, как думаешь? — Ни в коем случае, — Кроули ужаснулся. Ему в самом деле очень нравилась маленькая уютная кухня в магазинчике ангела. — Тем более, у тебя там просто не хватит места, там же столик на двоих, и тот еле помещается. — Твоя правда, — немного огорченно вздохнул тот, но тут же нахмурился. — Погоди, а когда ты был на моей кухне? Кроули похолодел. Его мозг пытался лихорадочно сообразить, какое объяснение он может выдумать, чтобы Азирафель не узнал, что демон, скажем так, не всегда приходил в его магазинчик по приглашению. Или видимым, если уж на то пошло. Но данное много лет назад самому себе обещание быть честным со своим ангелом все равно не позволило бы соврать. — Было пару раз, — несмело промямлил он. Азирафель грозно на него посмотрел. — Скажи мне честно, друг мой, не твоих ли загребущих рук дело, что у меня пропала целая банка шоколадного печенья? — возмущенно спросил его Азирафель. — Что? — Кроули чуть с ума не сошел от облегчения. — Ангел, с прискорбием вынужден тебе сообщить, что я к этому совершенно непричастен. К сожалению, ты сам чудесно с ними расправился. — И как я могу тебе верить? — пристыженно улыбаясь, уже явно шутя. — Да, да, я же демон, — подыграл ему Кроули. Но продолжил уже совершенно серьезно: — Но ты же знаешь, что я тебе никогда не вру, верно? Ангел посмотрел в его глаза. — Разумеется. Никогда в этом не сомневался.