***
Трепыхающийся на весеннем ветру огонёк поджигает бутан на кончике сигареты, заставляя бумагу и табак гореть и пускать дым через фильтр в горло и в лёгкие. Мужчина закрывает глаза и делает первую затяжку, получше кутаясь в джинсовую куртку и стараясь укрыться от промозглого ветра. Затем он выдыхает сизый дым, который мгновенно устремляется в небо, смешиваясь с розоватыми облаками. Тело окутывает волна кайфа и расслабленности. Съёмки сегодня слишком выматывают актёра, который уже не помнит когда спал больше четырёх часов. Ещё одна глубокая затяжка, обжигающая лёгкие, и снова дым устремляется в небо, даря чувство лёгкости и спокойствия. И так раз за разом. Но от столь приевшегося порядка действий отвлекает звук открывающейся двери и тихий смех. Услышав это, мужчина быстро прячет сигарету, собираясь затушить её. — Роберт? Дауни выдыхает, успокаивая нарастающее волнение в груди и возвращая почти выкуренную сигарету, обхватывая губами темнеющий фильтр и наполняя себя дымом. — Крис, — слабо улыбается Роберт, выдыхая дым в сторону, чтобы он не впитывался в одежду коллеги. — Джо просил передать, что сцены получились потрясные, — Крис встаёт рядом с Робертом, облокачиваясь лопатками на холодную бетонную стену, — и ты можешь быть свободен. — Это очень хорошая новость, — улыбка становится немного шире, а затушенный окурок отправляется в пепельницу, оставляя после себя запах табака на одежде и на пальцах. — Останешься с нами или сразу поедешь в отель? — Эванс растирает свои предплечья, жалея о том, что появляется на улице только в футболке. — Как-нибудь в другой раз, ладно? — Роб смотрит на Криса. — Сегодня меня ждут, — Дауни тепло улыбается, думая о том, как пройдёт его вечер. — Понимаю, — Крис кивает и улыбается, замечая мечтательный взгляд коллеги. Роберт отрывается от построения планов и заходит в тёплую студию, придерживая дверь для Эванса. По узкому коридору снуют гримёры и ассистенты, таская стаканчики с горячим кофе и целую кучу разных флаконов и баночек, названия которых Роберт не запомнит даже спустя годы тренировок. Актёр забирает свой телефон и портмоне, надевая чёрные очки на голову, тем самым портя идеальную укладку, созданную специально для роли. — Всем удачного вечера и до завтра! — произносит Роберт, одновременно прощаясь со всеми присутствующими на площадке и слыша весёлое восклицание, обращённое к нему.***
Яркие огни небоскрёбов отражаются в тонированных стёклах автомобиля, умудряясь попадать в глаза и ненадолго ослеплять. Именно по этой причине Роберт сидит в солнцезащитных очках, несмотря на то, что сейчас девять часов после полудня. Актёр уверен, что когда-нибудь окончательно испортит себе зрение, нося очки в темноте, но это его всё равно не останавливает. Это выглядит круто и это удобно. Роберт видит из окна Центральный парк и улыбается. Совсем немного и он окажется рядом со своим мальчиком в уютном номере дорогого отеля. Автомобиль мягко тормозит около входа в комплекс Time Warner Centre. Дауни благодарит водителя и, пожелав ему хорошего вечера, выходит из машины, слегка потягиваясь, чтобы размять уставшие конечности. Роберт подходит к двери и приветливо улыбается молодому юноше, одетому в рабочую форму бордового цвета. — Добрый вечер, мистер Дауни, — швейцар вежливо улыбается и открывает дверь, чтобы пропустить гостя внутрь тёплого помещения. Роб заходит в очень просторное помещение, здороваясь с сотрудниками данного комплекса. Проследовав к лифту, он сразу же заходит в открывшиеся двери и просит портье нажать на кнопку 52-го этажа. Пожилой мужчина кивает и нажимает на нужную кнопку, переводя взгляд на закрывающиеся створки лифта. В кабине играет тихая и очень расслабляющая музыка. Роберт прикрывает уставшие глаза, узнавая в этой композиции визитную карточку Фрэнка Синатры — песню «My Way». Перекинувшись парой-тройкой слов с портье, мужчина выходит из лифта, не забывая поблагодарить работника чаевыми. Из внутреннего кармана куртки он достаёт карту-ключ и, проведя по электронному замку, шагает в просторный и очень уютный номер, больше похожий на небольшую квартиру. Не успевает он закрыть дверь, как из комнаты выбегает серый комок и прыгает на любимые джинсы Роберта, стараясь разодрать их от счастья и издавая звуки, похожие на лай в перемешку с писком. — Ну привет, привет, — Роб гладит непослушную собаку по голове и старается убрать лапы с одежды, но терпит фиаско. Смирившись со своей участью, мужчина садится на корточки и обнимает собаку, у которой сейчас отвалится хвостик, если она не прекратит им размахивать с такой силой. — Тесса, иди сюда, — следом за питомцем выходит сонный Том, одетый лишь в боксеры и растянутую футболку Роберта, которая чуть ли не старше самого парня. — Я тебя разбудил? — взволнованно спрашивает Дауни, поднимаясь и сразу же притягивая к себе Холланда. — Нет-нет, — Том улыбается и утопает в прохладных и таких родных объятьях. — Мы ждали тебя. Роберт улыбается ещё шире, поглаживая спину и плечи парня. Том на это довольно жмурится, словно он новорождённый котёнок, и полной грудью вдыхает любимый запах. Но стоит это сделать, как Холланд немного отстраняется, чтобы лучше принюхаться к одежде Дауни. — Опять пахнет сигаретами, — хмурится Том, чувствуя не только запах мускатного ореха и кофейных зёрен, заглушаемые дорогим одеколоном, но и отголоски табака. — Вот такие господа курильщики у нас на съёмочной площадке, — тихо смеётся Роберт, в попытке отвести от себя подозрения. — Да кто же там постоянно курит? — начинает возмущаться Холланд, нюхая ещё и волосы Дауни. — И почему ты постоянно оказываешься рядом? Прости, Роберт, но сегодня явно не твой день. — Малыш, давай потом об этом поговорим? — Роб осторожно касается пальцами волос Холланда, начиная играться с кудрявыми прядками. — Я сейчас быстро приму душ, и мы ляжем спать, хорошо? Том кивает и, прикрыв глаза, подставляется под мягкие касания Роберта. Будь Том котом — точно бы замурчал от такого.***
Когда дверь в ванную комнату закрывается, а Тесса уходит в спальню, чтобы занять середину постели, Том заходит на кухню и включает свет. Подойдя к кухонной тумбе, он наливает немного воды в стеклянный стакан и усаживается на деревянную поверхность, чувствуя слабые мурашки, пробежавшие от холода. Взгляд устремляется в панорамное окно, расположенное в гостиной. В нём отражается слабый силуэт Тома, и виднеется прекрасный Центральный парк. Парень всматривается в ночное небо, окончательно погружаясь в свои мысли и воспоминания. — Том, проходи сюда, скоро все придут, — ассистентка любезно улыбается и открывает дверь парню, которого ощутимо потряхивает из-за волнения. — Тебе принести чай или кофе? — О, нет-нет, ничего не нужно, спасибо, — Холланд неловко улыбается, думая о том, что ему не помешала бы внушительная доза мощного успокоительного. Том мельком осматривает небольшую, пока что пустую, студию и чувствует нарастающее волнение и страх, которые оплетают каждый миллиметр тела, удобно устраиваясь где-то в желудке. Юноша поддаётся размышлениям и пытается осознать то, что после этого дня жизнь никогда не станет прежней. Сегодня он станет частью чего-то поистине великого, впервые пожмёт руку человеку, которым восхищается с ранних лет и начнёт работать с ним бок о бок. Это же просто невероятно! От мыслей, крутящихся со скоростью света, Тома отвлекает открывающаяся дверь и звук голосов, которые очевидно пытаются звучать громче с каждой секундой. В помещение заходят три человека: Джо Руссо, Энтони Руссо и… «О мой бог, это Роберт Дауни младший! Боже!» — Том, ты уже здесь, — приветливо улыбается Энтони. — Давно ждёшь нас? — Буквально пару минут, — отмахивается Холланд и пожимает каждому руку, улыбаясь и не веря своему счастью. Вот очередь доходит до того, кого Том так сильно боится и кого так сильно мечтал увидеть. Пожав руку Дауни и проговорив неловкое: «Рад знакомству», Том немного нахмурился. «А в жизни он какой-то… какой-то другой что ли», — думает парень, уже успешно пропуская вопрос Джо мимо ушей. Дверь снова открывается через пару минут, заставляя Тома вздрогнуть и обернуться. В нос сразу же ударяет приятный запах свежесваренного кофе с лёгким табачным шлейфом, от которого сразу хочется чихнуть. — Прошу прощения за задержку, — вошедший обворожительно улыбается, снимая солнцезащитные очки. — Приятель, ты сегодня отлично справился с тем трюком! — Спасибо, мистер Дауни, — мужчина, ранее сидевший рядом с братьями Руссо, поднимается и, пожав Роберту руку, выходит из помещения. Его место мгновенно занимает Дауни, чей взгляд сразу же начинает изучать краснеющего и явно ничего не понимающего Тома, который сидит и хлопает глазами, смотря то на Роберта, то на братьев. — Ну-с, ты — тот паукообразный членистоногий каратель? Чувачок-Паук? — с озорством во взгляде входит в роль Роб. — Всё… — Том поддерживает игру мужчины, вспоминая текст, — я Человек-Паук. — Ага, мужчина в трико. — Не трико это, — делает обиженный голос Холланд и сразу начинает тихо смеяться, увидев лица братьев. Роберт усмехается, так и не отводя взгляд от Тома ни на секунду. — Ты просто чудо. — Земля вызывает мистера Холланда, приём, — Роберт тихо смеётся, вставая напротив парня и забирая из его рук пустой стакан. — Ты о чём задумался? — Вспоминал нашу встречу, — улыбается Том и тянется к Роберту за долгожданным поцелуем.***
Наконец-то, удобно устроившись в кровати, Холланд обнимает Роберта, сразу же закидывая на него одну ногу, теснее прижимаясь к тёплому телу и чувствуя, как под бок ложится Тесса. Дауни начинает водить по ноге Тома пальцами, вырисовывая незамысловатые фигуры и линии. Он немного поворачивает голову и утыкается носом в рыжеватую макушку, вдыхая запах карамели, перемешанного с гелем для волос. Холланд окончательно млеет от такой ласки и тепла, закрывая глаза и потихоньку проваливаясь в сон. — Малыш?.. — Что такое? — немного осипшим голосом спрашивает Том, открывая глаза, но не меняя своей позы. — Мне нужно кое-что обсудить с тобой, — Роберт чувствует себя нашкодившим школьником, который должен рассказать маме, что получил в школе двойку и разбил её любимую вазу. — Это не сможет подождать до утра, — словно предугадав, сразу отвечает мужчина. Том всё-таки убирает ногу с тела Дауни и садится в позу лотоса, обеспокоено заглядывая в глаза старшего. Роберт протягивает руку и успокаивающе проводит кончиками пальцев по щеке Тома. — В последнее время, ты часто спрашивал про сигаретный запах и получал очень… скажем так, расплывчатые ответы, — начинает Роберт. Холланд сразу же хмурится, надеясь, что разговор не повернёт в то русло, которое успевает надумать сам себе парень. Дауни сразу же проводит пальцем по складке между бровей, чтобы его мальчик не хмурился и продолжает. — Из-за всех этих съёмок, вечных интервью и отсутствия нормального режима, я снова взялся за старое, — Роберт чувствует, как совесть вгрызается в каждую частичку его тела, когда видит разочарованный и даже немного обиженный взгляд Тома. — И ты молчал? — тихо спрашивает Холланд, опуская взгляд. — И врал мне столько времени. Роберт принимает сидячее положение и притягивает к себе Тома, который готов вот-вот пустить слезу от обиды. Дауни иногда забывает, что он, Том, совсем ещё ребёнок. — Я не хотел, чтобы ты лишний раз переживал и тратил нервы на всё это, — оправдывается Роб, но и сам толком не верит в свои слова. — А я переживаю, понимаешь? Мы столько времени боролись с твоей привычкой, и как только ты пошёл на поправку, всё началось снова, — ворчит Том куда-то в шею Роберта и вздыхает, понимая, что конфликтом сложившуюся ситуацию не решить. — Давай искать замену твоим сигаретам. — Пластыри? Электронные сигареты? Никотиновые жвачки? — начинает перечислять Дауни, но его прерывают. — Каждый раз, когда ты нервничаешь, ты злишься, ты волнуешься, ты устаёшь — подходишь и целуешь меня. Если меня нет рядом, значит звонишь и проговариваешь всё вслух. Но не хватаешься за сигареты, — с полной серьёзностью заявляет Том, смотря в глаза Роберта и не моргая. — Думаешь, это сработает? — Роберту бесспорно нравится целовать своего мальчика, но в голове ютятся сомнения, связанные с идеей Тома. Не станет же Роб целовать его при всей съёмочной площадке? Чёрт, конечно же станет. — Я уверен в этом, — чеканит Том и сразу же обнимает Роберта за шею, даря ему поцелуй, словно позволяя Дауни самому убедиться, что способ Холланда работает.***
С момента, когда Том ставит новое условие, проходит порядка четырёх месяцев. Съёмки фильма подходят к завершению, а это значит, что новой головной болью для каста станут интервью и промо-тур. Но ребята хорошо подкованы и готовы сделать финальный рывок, чтобы потом со спокойной душой отдохнуть и провести время с семьями. Том очень гордится Робертом. Мужчина честно соблюдает поставленные перед ним условия и не притрагивается к сигаретам с момента ночного разговора. Да и нервничать и злиться он стал гораздо меньше. А вот проявлять свои чувства и привязанность к молодому человеку стал даже на съёмочной площадке, совершенно не стесняясь своих коллег и ассистентов. И всё бы продолжало идти так гладко, если бы не одно из интервью…***
Том вбегает в помещение, неся в руках держатель с двумя стаканчиками кофе из Starbucks и пакет с пончиками. Увидев Криса и Себастиана, Холланд расслабленно выдыхает и подходит к ним, смотря на экран телевизора. — Давно началось? — Пару минут назад, — отзывается Себастиан не отрывая взгляда от экрана. Том ставит свою ношу на ближайший столик и снова устремляет взгляд на экран, на котором в прямом эфире показывают интервью Роберта, проводящееся в соседней студии. — Он становится более приятным персонажем, да? — Думаю, что да, — кивает Роберт. — Да, становится хорошим парнем. — Таким же, как Вы? — тянет интервьюер. — Конечно, — Роберт ухмыляется, не отводя взгляд от мужчины. — Я бы хотел Вас спросить о том, что Вы когда-то сказали для New York Times. Роберт прищуривает глаза, позволяя мужчине продолжить свой вопрос. Внутри зарождается тревога, заставляя натянуто улыбнуться. — Вы можете не отвечать, если не хотите… — мнётся интервьюер. Роберт переводит взгляд на оператора, откровенно не понимая, что происходит, но быстро возвращает внимание к мужчине. Волнение Роберта потихоньку начинает переходить на Тома, который хмурится, не отрывая взгляд от экрана и скрещивая руки на груди. — Когда-то Вы сказали для New York Times… Это было после Вашего освобождения, и Вы сказали: «Вы не можете пройти путь от номера в роскошном отеле до камеры строгого заключения и при этом остаться либералом». Что вы имели в виду? Роберт одним только взглядом пытается прожечь дыру в голове мужчины за то, что он заставляет вспоминать времена, которые Роберт всеми силами старается забыть. — Да что, чёрт возьми, происходит? — Том встревожен из-за состояния Роберта и наглости интервьюера. — Благодарю Вас за вопрос, — Дауни слабо улыбается, — понимаете, забавная вещь. Ммм… То, что мы говорим 5-7 лет назад, всё это можно обсуждать бесконечно. Я думаю, нельзя дать на это быстрый ответ, — уклоняется Роберт, не отводя взгляд. — И это и будет ответ на Ваш вопрос. — Но одна фраза говорит сама за себя, — не унимается интервьюер. — Означает ли это, что когда Вы вышли из тюрьмы, Вы перестали быть либералом? — Эм… А разве мы не должны говорить про фильм? — напоминает Роберт, нервно усмехаясь. — Я не собираюсь, конечно, отказываться от своих слов, но я бы не сказал точно, что я республиканец, либерал или демократ. В тот день, когда я давал интервью, это просто было моим мнением, — снова нервная усмешка. — И хорошо, что наши мнения иногда могут меняться. Том переминается с ноги на ногу, постукивая большим пальцем по губам. Он очень надеется на то, что интервьюер поймёт эмоции Роберта и перестанет докучать вопросами, которые затрагивают не самое приятное прошлое. — Это Ваша прошлая жизнь всё-таки… — видно, что мужчина явно начинает нервничать сильнее. — Да-да, Вы говорили, что мы обсуждаем фильм, конечно мы поговорим о фильме, просто, так же хотелось поговорить лично о Вас. Роберт лишь кашляет, прикрыв рот рукой и снова устремляя быстрый, но чертовски недовольный взгляд на оператора и его ассистентку. — Если Вы не против, — поспешно добавляет интервьюер. — У Вас столько же времени, сколько и у других, — напоминает Роберт, стараясь расслабиться. — Да-да-да, — тараторит мужчина, — но я просто хочу задать ещё пару вопросов. Если хотите, можете не отвечать на них, — который раз повторяет он. — Я хочу… Я хочу заострить внимание на трёх моментах. — Ваше лицо немного дёргается, — подмечает Роберт. — Наверное, нам лучше стоит перейти к следующему вопросу. «Господь всемогущий, просто дай мне сил выдержать вопросы этого полоумного выскочки…» — мысленно взывает Роберт. — Просто Вы… — голос всё больше и больше становится неуверенный. — Я спрашиваю про Ваше прошлое, потому что Вы говорили в своих интервью… Эм… Про Ваши отношения с отцом, — мужчина на несколько секунд замолкает. Щелчок. Всего одно мгновение, и дыхание Роберта сбивается с привычного ритма, заставляя мужчины дышать глубже. Злость нарастает огромным комом где-то внутри, заставляя кровь вскипать. — Я о том периоде, когда… когда Вы принимали наркотики, и мне просто интересно… Считается, что Вы уже независимы от этого? — заламывая пальцы и отведя взгляд, спрашивает интервьюер. Том забывает как дышать. Вот он, тот самый момент, который портит все старания, заставляя их лететь псу под хвост. Холланд хочет разгневанной фурией влететь в студию и прервать эту пытку, но его останавливает Себастиан. — Я прошу прощения, но что тут происходит? — Роберт обращается скорее к оператору, нежели чем к мужчине напротив. — Ну… Я просто задаю вопросы. — Ага… — Дауни кивает, словно принимая самое главное решение в своей жизни. — Пока. Милая улыбка появляется на губах Роберта, и он, помахав рукой, поднимается со своего места и начинает уходить из студии. — Извините, но я не хотел, — мямлит интервьюер, неуклюже оборачиваясь в сторону Дауни. — Да не, всё нормально, — с Роберта снимают микрофон и извиняются за сложившуюся ситуацию, — просто немножко перегнули, — усмехается он и покидает студию, не вслушиваясь в извинения интервьюера. Покинув студию, Роберт громко хлопает дверью, заставляя людей, которые находятся рядом, вздрогнуть от испуга. Он тяжёлыми шагами преодолевает небольшой коридор, выходя в ту комнату, где его ждут коллеги. Увидев рядом с Эвансом и Стэном Тома, мужчина ускоряет шаг. В два счёта он преодолевает расстояние и, не дав ничего сказать парню, впивается в его губы грубым и настойчивым поцелуем. Том на несколько секунд замирает, но быстро придя в себя, обнимает мужчину за шею и начинает охотно отвечать на поцелуй. Роберт сжимает пальцы на талии Холланда, чувствуя, как вся злость и напряжение начинают покидать его разум и тело. Поцелуй становится более нежным и тягучим, словно патока. — Я думал, что убью его прямо там, наплевав на прямой эфир, — шепчет Роберт, отстранившись от губ Тома, но не разрывая своих объятий. — Держался только ради тебя. — Всё хорошо, я рядом, — шепчет Том, утыкаясь носом в шею мужчины. — Теперь всё позади. Он больше не сможет потревожить тебя, родной. Крис тепло улыбается, смотря на эту картину, а Себастиан аккуратно берёт Эванса за руку, слабо сжимая его кисть. — А ты боялся, что о нас раньше узнают, — шепчет он своему парню, смотря на объятия Тома и Роберта.