Убейте себя флаффом те, кто пережил 190-191 главы

— Остановись. Цзюнь У приподнял правую бровь. С какой стати? Лин Вэнь вцепилась в край белого рукава и не отпускала. Невиданное, глупое до безобразия неповиновение. Безликий Бай не мог вспомнить ни единого случая, когда Наньгун Цзэ шла наперекор его воли и приказам. — Остановись. Ты этого не хочешь. Остатки твоего разума… — Лин Вэнь закрыла глаза и застонала, будто следующие слова приносили ей нестерпимые муки: — Ваше Высочество наследный принц Уюн, хватит. Безликий Бай застыл каменным изваянием. Наньгун Цзэ замотала головой и зашептала, дрожа, как в лихорадке: — Хватит. Хватит. Хватит. Ваше Императорское Величество, Цзюнь У, вы ведь не хотите делать это с Его Высочеством Сяньлэ, — бледное лицо женщины исказилось в муке. — Ты пожалеешь, обязательно пожалеешь. Потом будет слишком поздно, слышишь? Цзюнь У, Цзюнь У, ты ведь меня слышишь? Приди в себя, умоляю, приди в себя пока не поздно. Цзюнь У брезгливо вырвал свой рукав из рук женщины. Ей осталось жить каких-то несколько секунд и… И Безликий Бай задумался.

***

— Он такой взрослый! — выдохнула Её Величество, поддерживая за локоток седого мужа. — Даже не верится! И так странно, что с мужчиной… А насчет свадьбы — другие небожители против не будут? И Император? И мать Се Ляня посмотрела прямо в глаза Императору. Цзюнь У только вежливо улыбнулся и покачал головой. На свадьбу Его высочество Сяньлэ он пришел инкогнито, представившись одним из литературных духов Лин Вэнь: —  Что до недовольных — их всего тридцать пять, и с тридцатью тремя недавно потолковал Хуа Чэн, а остальные два против брака исключительно из-за большой преданности к Вашему сыну. И, разумеется, Его Императорское Величество дал своё благословение на этот брак «Но я не давал своё благословение на нарушение целибата». — А кто эти юноши? Цзюнь У кинул взгляд на высокого темноволосого юношу. На лице мужчины мелькнула едва уловимая паника, и он чуть не сорвался в бег, когда прямо перед ним во всей своей красе появился другой небожитель, сверкая радостной улыбкой и без умолку повторяющий «Шисюн! Шисюн!». — Тот, что в тёмном — Инь Юй, а тот, что кудрявый и пугает Инь Юя — его шиди Цюань Ичжэнь, — добродушно ответил Безликий Бай и помахал бледному Инь Юю рукой. — Они друзья. — Какие они славные! — восхитилась королева. — А где Му Цин? К ним как раз подоспел Фэн Синь в парадных одеждах. Кинув на Императора незаинтересованный взгляд, Фэн Синь с поклоном ответил королеве: — Наводит порядок в главном зале для празднеств, Ваше Величество. Гостей пригласили в главный зал совсем скоро: молодожены дали друг другу клятвы и теперь могли явить свои прочные узы всему свету. Цзюнь У на миг скривился, когда увидел Сяньлэ в красных, непривычных для Его Высочества одеждах. Запястья Се Ляня и Хуа Чэна опоясывала красная нить, а на груди принца мерно покачивалось кольцо на цепочке. Матушка Се Ляня расплакалась, отец только крепо-накрепко обнял сына и как-то по-отечески строго посмотрел на непрерывно улыбающегося Хуа Чэна. Цзюнь У не стал подходить и поздравлять молодых — вместо этого он по стеночке прошел прямо к человеку, который хорошо, но недостаточно искусно прятался за статуей Его Высочества Наследного Принца. Император подкрался незаметно, как мышь, и, до боли сжав плечо мужчины, с бархатом в голосе пропел: — Давно не виделись, наставник. Мэй Няньцин дёрнулся, но из-за твердой хватки Императора не смог сделать и шага. — Безликий Бай, — прошептал он. — Что ты?.. — Тсс, — Цзюнь У приложил палец к губам и дёрнул старого знакомого на себя. Мэй Няньцин с тихим стуком врезался лицом в твердочую грудь Цзюнь У. — Ты ведь не хочешь, чтобы тебя услышали? Его Высочество Император поздравил еще утром, подарив тому дворец и три года заслуженного отпуска. Пришел на праздник он только ради Мэй Няньцина, и смысла задерживаться здесь дальше более нет. Красивое лицо Императора исказила холодная улыбка, и он мягко пробормотал: — Выйдем поговорим, наставник.