Пить вредно, а с Поттером - тем более!

Северус Снейп пребывал в абсолютном и беспросветном отчаянии. Еще никогда шпион светлой стороны и кавалер ордена Мерлина первой степени не был так близок к провалу. Его хваленые, годами натренированные умение владеть собой и самоконтроль грозили рассыпаться в прах. И добро бы причиной столь плачевного состояния Снейпа являлись ментальные и физические страдания. Он согласился бы сейчас вынести любую самую страшную пытку, но только не это. Не беспрерывный, несмолкающий днями и ночами детский ор. Да и кто, скажите на милость, выдержал бы подобное?! Малфой-мэнор, респектабельное жилище уважаемого в обществе мага, теперь превратился в настоящие ясли. Восемь верещавших на разные лады младенцев сводили с ума родителей, колдомедиков, домовых эльфов, а больше всего — самого Снейпа. Он уже заранее жалел несчастных, что в далеком будущем отважатся связать свою судьбу с теми стервозинами, в которых обещали вырасти маленькие волдемортихи. Особенно мерзопакостными характерами отличались — вполне предсказуемо! — девочки, произведенные на свет Беллатрисой и Грейбеком. У дочери мадам Лестрейндж периодически был такой вид, точно малютка прикидывала: хватит ли у нее силенок покрошить тут всех Сектумсемпрой или сразу уложить Авадой, чтоб не мучились. А крошечная мисс Грейбек так и норовила укусить всех приближавшихся к ней за палец беззубыми деснами. — Вся в папочку! — умилялся на это Фенрир, стараясь, однако, держаться подальше от своего агрессивного дитятки. Братья Лестрейнджи и Эйвери, немного придя в себя после изматывающей беременности, вообще обвинили Снейпа в свалившихся на них несчастьях и аппарировали в закат вместе с Долоховым, прихватив чудом оставшееся в Малфой-мэноре спиртное. Нарцисса Малфой, промучившись мигренями, от которых не помогали даже продвинутые зелья Северуса, объявила мужу-неудачнику, что завещание — завещанием, а жить с супругом, подставляющим задницу всем и каждому, она не собирается, упаковала нехитрые пожитки (ну кто, в самом деле, станет считать серьезным багажом какие-то жалкие сто сорок чемоданов!) и отбыла в Париж. Через две недели оба почтенных колдомедика заявили, что, в отличие от своих маггловских коллег, клятву Гиппократа они не давали и лечь костьми на этом поле брани не желают, и тоже покинули Малфой-мэнор. Теперь Снейп с опаской присматривался к домовым эльфам. На случай, вдруг тем придет в головы поднять бунт против непосильного труда. Побега домовиков он бы элементарно не перенес. Он и так не помнил, когда в последний раз спал больше трех часов подряд и по-человечески ел. От непреходящей усталости он порой засыпал в самых неожиданных местах и позах: сидя, стоя и даже во время разговора. А ведь, помимо пятерых фактически брошенных на его попечение младенцев, у него имелись трое своих — черноволосеньких и носатеньких — при взгляде на которых очерствевшее сердце Снейпа наполнялось если не любовью, то, по крайней мере, затаенной гордостью. Но если с собственными детьми Северус худо-бедно справлялся, то с их совершенно ополоумевшими папашами дела обстояли намного сложнее. Едва у Лорда зажили послеоперационные швы (а рассосались они, благодаря чудодейственным мазям Северуса, чрезвычайно быстро), он начал зажимать Снейпа по темным углам, от избытка чувств, вероятно, позабыв, что играл в их странной паре отнюдь не активную роль. Северус всеми силами отбивался от съехавшего с катушек из-за любовного томления Повелителя, попутно пресекая наглые попытки Люциуса забраться к нему в постель. Оставшись в гордом одиночестве после бегства Нарциссы, тот, видимо, возомнил, что теперь, родив Снейпу наследника, имеет на тайного кавалера ордена Мерлина первой степени законные права, и постоянно беззастенчиво намекал на создание триады. Разумеется, разобраться с этой проблемой не представляло особой трудности: сообщи Северус Лорду о поползновениях Малфоя, и одним соискателем руки, сердца и прочих, гораздо более ценных органов сразу бы стало меньше. Единственное, что удерживало Северуса от такого шага — память о старой школьной дружбе. Лишь благодаря ей он, вместо того чтобы просто пойти к Повелителю с докладом, неизменно выталкивал Малфоя взашей за дверь собственной спальни, шипя не хуже покойной Нагини: — В следующий раз — отравлю! Тем временем Лорд снова вспомнил о брачных обязательствах Северуса, вырванных у того при помощи наглого шантажа и обмана. Отныне, зажимая Снейпа по темным углам Малфой-мэнора, он постоянно доставал из кармана мантии невесть как раздобытый маггловский календарь и как бы невзначай интересовался: подойдет ли для церемонии ноябрь или лучше все же сыграть свадьбу в октябре? Однажды, затащив-таки Снейпа в постель и пообещав ублажить его всеми возможными способами (и парочкой почти невозможных), Лорд принялся разглагольствовать о преимуществе магических нерасторжимых браков. В результате Северус — и некоторые весьма важные органы в его теле — расстроились настолько, что Лорду пришлось довольствоваться лишь собственной рукой. Снейпу же крайне нетактично намекнули о пользе определенных зелий, при этом опечаленный до глубины души Волдеморт думал о Возбуждающем, а Северус — о сильном быстродействующем яде. Несчастный Снейп все чаще начал прикидывать, а не последовать ли примеру Долохова, Эйвери и обоих Лестрейнджей. Аппарировать отсюда к мордредовой бабушке — можно даже не в закат, а, скажем, в сумерки — хотелось порой неимоверно. Северус держался на одном честном слове и непомерно раздутом — не без участия Дамблдора — чувстве долга перед магической Британией и своими сыновьями. Не оставлять же, в самом-то деле, отпрысков на попечение Малфоя и Волдеморта. Мерлин ведает, чему эти двое научат детей! * * * Кстати, о детях... Пока Снейп находился в академическом отпуске, расхлебывая последствия своих слишком смелых экспериментов с зельями, занятия в Хогвартсе вел спешно вызванный с Канарских островов профессор Слагхорн. Снейпу просто дурно становилось при одной мысли о том, как этот старый морж хозяйничает в его святая святых. Он приходил в ужас, представляя, какой бардак найдет в шкафу с ингредиентами. Ему снились кошмары, в которых его всегда идеально чистая лаборатория заполнялась грязными котлами, на ручках серебряных кинжалов были оставлены отвратительные отпечатки жирных пальцев, а на полу блестели лужицы от пролитых зелий. Как ни странно, Снейп почти скучал по бездарным и ленивым студентам. Он с нежностью вспоминал, как снимал баллы с Поттера, как Лонгботтом плавил котлы практически на каждом уроке, а Грейнджер подскакивала на месте, норовя без разрешения дать правильный ответ. Раньше преподавание казалось ему чем-то сродни средневековой пытке, а теперь он бы дорого заплатил за возможность войти в свой класс и прочитать хотя бы одну лекцию. Даже если его слушателями будут исключительно гриффиндорцы. В конце концов от всего этого напряжения Снейп не выдержал и, буркнув Лорду что-то про ингредиенты для нового Возбуждающего, которое всенепременно окажется сильнее любых матримониальных бесед, отбыл в Хогвартс с твердым намерением не возвращаться в Малфой-мэнор никогда... ну или по крайней мере в ближайшие три дня. * * * — Северус, мальчик мой, вы просто отвратительно выглядите! — Альбус с отеческим состраданием взглянул на всклокоченного, одетого в помятую мантию Снейпа, у которого от усталости и нервного напряжения беспрерывно дергалось веко, и, глубоко вздохнув, полез в ящик стола за припрятанной для сугубо особенных случаев сливочной помадкой. Обычно Дамблдор предпочитал поедать это маггловское лакомство в одиночку и без свидетелей, так как зачастую издавал не вполне приличные звуки, наслаждаясь его удивительным, ни с чем не сравнимым вкусом. Впрочем, сегодня случай и в самом деле был особенным. Командированный в середине весны в Малфой-мэнор Снейп лишь изредка присылал своему светлому боссу Патронуса с одним-единственным словом: «Живой!» — произнесенным таким замогильным голосом, что Дамблдор даже боялся вообразить, что за ужасы творятся в ставке Волдеморта. — Вот, мальчик мой, угощайтесь, это поможет вам взбодриться! — дрожащей рукой Альбус подвинул вожделенную коробочку поближе к Снейпу, делая над собой титанические усилия, чтобы не прибавить: «Да смотрите, не увлекайтесь. Помадки сейчас — в большом дефиците». Однако правила хорошего тона запрещали старому директору проявлять жадность. К тому же в такой трагический момент, когда его драгоценный двойной агент находился в тяжелейшем душевном состоянии. Некоторое время Дамблдор стоически наблюдал, как Снейп бездумно поедал одну помадку за другой, и только когда в коробочке осталось совсем уж мало, позволил себе поинтересоваться: — Что нового в Малфой-мэноре? Вместо ответа Снейп машинально закинул в рот две последние помадки, заставив Дамблдора прикусить губу, пытаясь сдержать жалобный стон. — Неужели все так плохо? — осведомился Альбус, попутно прикидывая, кому из Ордена можно будет доверить задачу достать еще пару коробочек, и мысленно отчитывая себя за столь неуемное гостеприимство. Отчего, спрашивается, он не поставил на стол вазочку с малиновым вареньем или, скажем, засахаренные лимонные дольки, которыми Северус угощался без малого семнадцать лет? — Хуже некуда, — тяжело вздохнул тем временем Снейп, подавив зевок и с трудом превозмогая себя, чтобы не заснуть прямо перед светлыми очами директора. — Они меня совсем измота-а-али! — Северус все же не выдержал и зевнул так, что на глазах выступили слезы. — Да, как вы понимаете, мой мальчик, орден Мерлина первой степени за красивые глаза не вручают, — сочувственно поцокал языком Дамблдор. — А знаете, у меня идея! Сон тут же как рукой сняло, и Снейп с опаской взглянул на директора, точно говоря: «В гробу я видел ваши идеи!» — Я предлагаю вам отправиться со мной в «Дырявый котел». Там как раз все наши выпускники празднуют Хэллоуин. Выпьете немного, развлечетесь, отдохнете душой от вашего непомерно большого семейства, а? — Альбус лукаво подмигнул Снейпу из-под своих очков-половинок. «Какой, к Мордреду, Хэллоуин? Я бы сейчас прикинулся подушкой и завалился спать дней этак на пять-семь!» — раздраженно подумал Снейп, но вслух неожиданно для самого себя выпалил: — Ладно, идемте! Должен же и на моей улице быть праздник! * * * Войдя в бар, Северус тут же трижды пожалел, что вообще согласился на эту дурацкую авантюру. В помещении, в котором собрался весь бывший седьмой курс Хогвартса в полном составе, яблоку негде было упасть, да к тому же стоял адский шум. Судя по всему, вечеринка началась достаточно давно, так как окружавшие Северуса студенты были уже порядком навеселе. «Выпью один стаканчик и отправлюсь спать!» — все сильнее раздражаясь, решил Снейп. Но не успел он пробраться к барной стойке, как возле него точно из-под земли вырос Поттер собственной персоной. — Профессор Снейп? — удивленно воззрился на него весьма поддатый Гарри, с большим трудом пытавшийся удержать равновесие. — Какими судьбами? — он пьяно и широко, будто лучшему другу, улыбнулся Северусу. — Где вы пропадали все это время? — Какого Мордреда, я был в командировке! — рявкнул Снейп, свирепея от того, что зачем-то оправдывается перед этим вчерашним школьником. — Да не кипятитесь вы так, — примирительным тоном сказал Гарри, — лучше давайте выпьем. За дружбу! За мир во всем мире! «Что за околесицу вы несете, Поттер?!» — готово уже было сорваться с языка, но в этот момент бармен поставил перед Северусом стакан, наполненный янтарной жидкостью, которая словно просила: «Выпей меня!» — Я вам не Алиса, — буркнул Снейп и залпом опрокинул в себя содержимое стакана. В горле тут же полыхнуло огнем, по венам разлилось живительное тепло, а из головы разом улетучились все воспоминания о Малфой-мэноре и его обитателях. — Еще! — уверенно произнес Снейп, а на появившуюся на барной стойке тарелочку с орешками презрительно фыркнул: — После первой не закусываю! За что вы там хотели поднять тост, Поттер? За мир и дружбу во всем мире?.. * * * Северус уже давно потерял счет опустошенным стаканам. После «мира и дружбы во всем мире» они пили за то, чтобы «волшебники всех стран соединились», а затем и за то, чтобы «наши возможности всегда совпадали с нашими желаниями». Как раз в этот момент Северус вместо одного улыбающегося Поттера увидел сразу четырех и решил, что с него хватит. Но тут наглый мальчишка предложил тост «За здоровье лучшего зельевара магической Британии». Отказаться выпить за собственное здоровье Снейп счел дурной приметой, но именно этот стакан стал явно лишним. Перед глазами все завертелось в бешеном темпе, и он был вынужден вцепиться в барную стойку, чтобы не слететь с высокого табурета. — Северус, мальчик мой, по-моему, вы слегка перебрали, — раздался над ухом отеческий голос Дамблдора. — Гарри, помоги-ка мне, — он перекинул одну руку Снейпа через плечо и, ни к кому особенно не обращаясь, спросил: — Куда бы лучше его доставить? В Хогвартс или сразу в Малфой-мэнор? — Только не в мэнор! — жалобно попросил Северус. — А давайте ко мне, на Гриммо, — обняв Снейпа за талию, предложил Гарри. * * * Спустя какое-то время Северус обнаружил себя сидящим на кухне Блэк-хауса и яростно спорящим с Гарри, который с огромным трудом удерживался в вертикальном положении. — Как вы не понимаете, Поттер! — разливался Снейп. — Темный Лорд уничтожил ради меня крестражи! Свою любимицу Нагини не пожалел! Беллатрисе на ридикюль хватило, а Нарциссе — лишь на поясок, так они чуть космы друг дружке не повыдирали! — Высокие отношения! — прыснул Поттер, представив чопорную Нарциссу и надменную Беллатрису с всклокоченными волосами и фингалами под глазами. — Не то слово! — скривился Снейп, лично сводивший у обеих сестер синяки и шишки, заработанные в борьбе за модные аксессуары, сделанные из жуткого фамильяра Повелителя. — Аристократия, мать их за ногу! — Ну так и женитесь на нем! — буркнул Поттер, пытаясь сфокусировать взгляд на собеседнике. — Жениться?! — от подобной нечуткости Снейп едва не подавился очередной — и явно уже лишней — порцией огневиски. — А как же любовь? — Кака любовь? — удивился уже совершенно пьяный Гарри. — Така любовь, — передразнил его не менее пьяный Снейп. — Да что вы как маленький, в самом деле! — внезапно рассердился Поттер. — Я вот Джинни тоже не люблю, но ведь женюсь, почти наверняка женюсь! А я, может, еще и не пожил толком! Я, может, со своей ориентацией еще не разобрался! А они заладили: она о тебе с детства мечтает! Только о тебе и думает! Да она думает исключительно о том, как затащить меня в койку, шалава малолетняя! — А Волдеморт... он по углам меня зажимает, — пожаловался Снейп неожиданному, но такому благодарному слушателю. — Проходу не дает, точно я не лучший зельевар магической Британии, а проститутка из Лютного, — от обиды на свою горькую участь глаза Северуса наполнились слезами. — А еще к детям по ночам не встает — тоже мне, отец называется! — Бедняжка, — искренне посочувствовал Поттер. — А хочешь, я тебя поцелую? — Мы, кажется, не переходили на «ты», — Снейп ошарашенно уставился в невероятные зеленые глаза собеседника. — Так в чем проблема? Давай перейдем. Прямо сейчас! Наверное, сказалось выпитое Северусом в огромных количествах спиртное, но, вместо того чтобы размазать наглого мальчишку по стенке, Снейп притянул его к себе и поцеловал. А затем — еще и еще раз. Они оба были слишком пьяны, чтобы аппарировать в спальню, поэтому совместными усилиями трансфигурировали кухонный стол в довольно широкую колченогую кровать, на которую и рухнули, сплетаясь телами и срывая друг с друга одежду. Опьянение моментально переплавилось в возбуждение, и Снейп, словно в каком-то футуристическом сне, целовал, гладил, ласкал и тискал Поттера, получая от него точно такие же совершенно неожиданные, но от этого не менее приятные ласки. Все было бы просто замечательно, если бы не одно но: после коротких препираний на тему «кто будет сверху» сознание Северуса, перегруженное усталостью, алкоголем и поистине звериной страстью, дало сбой и напрочь отключилось. * * * Проснувшись, Северус не сразу сообразил, где и, главное, с кем провел эту ночь. Увешанные сковородками кирпичные стены напоминали скорее кухню, чем спальню, а мужчина, чьи черные вихры топорщились из-под одеяла, однозначно не являлся Волдемортом. «Пить надо меньше!» — мысленно пнул себя Северус, отбросил одеяло и попробовал встать с постели, но тут же охнул от острой боли чуть пониже копчика. «Ничего себе, отпраздновал Хэллоуин!» — ужаснулся Снейп и решительно потряс за плечо лежавшего к нему спиной незнакомца, чтобы как можно быстрее узнать, кто посмел покуситься на святое. — Дайте же человеку поспать! — взмолился тот, переворачиваясь на другой бок, и Северус едва не упал с кровати: на соседней подушке сладко сопел Гарри Поттер. — Проснитесь немедленно! — завопил не своим голосом Северус, осознав, что, судя по всему, провел весьма бурную ночь с собственным бывшим учеником. — Что ж ты так орешь-то? — укоризненно пробормотал Гарри, с огромным трудом разлепив один глаз и, похоже, совершенно не понимая, кто нарушил его покой. — Поттер, скажите мне сейчас же, что между нами произошло? — выпалил Снейп. — М-м-м?.. — глаз закрылся. Гарри, по-видимому, попытался сбежать от действительности в крепкие объятия Морфея. Номер не прошел! Северус принялся трясти его еще энергичнее. Он просто обязан был узнать подробности сегодняшней ночи. В конце концов его усилия увенчались успехом. Поттер состроил недовольную гримасу, но все же открыл оба глаза. Выражение глубочайшего недоумения на его лице сменилось неприкрытым ужасом. — Что здесь происходит? — спросил он хрипло. — Именно этот вопрос я хотел бы задать вам! — ехидно произнес Снейп. — Что вы помните о вчерашнем вечере? — Мы с друзьями отмечали Хэллоуин в «Дырявом котле», потом появились вы с профессором Дамблдором. Кажется, мы выпили... Дальше ничего не помню. Внезапно Северуса осенило, как проверить хотя бы одно из мучивших его предположений. — Поттер, — вкрадчиво поинтересовался он, — а у вас ничего не болит? Гарри сосредоточенно поерзал под одеялом и шепотом осведомился: — А где должно болеть? — Не прикидывайтесь еще большим идиотом, чем вы являетесь! — прикрикнул на него выведенный из себя Снейп. — Если мы с вами занимались... сексом, болеть, определенно, может только одно место! И лишь у того, кто был снизу... — Снейп заскрипел зубами от злости. Неужели Поттеру надо объяснять такие элементарные вещи?! — Если я в полном порядке, то, значит, получается, что снизу были вы? — сделал единственно правильный вывод Поттер. — Нет, разумеется! — отрезал Снейп. — Как вам вообще могло подобное в голову прийти?! Впрочем, от вас как раз ничего иного и ожидать нельзя! Что касается меня, то я превосходно себя чувствую! В доказательство Северус проворно вылез из постели, явив Поттеру подтянутую задницу, сплошь покрытую засосами. Задница тут же отозвалась ноющей болью, и Снейпу пришлось закусить губу, чтобы не застонать. — Ой! — от открывшегося ему зрелища Гарри зажмурился и юркнул под одеяло — от греха подальше! — уверенный, что за содеянное Обливиэйт с Конфундусом ему совершенно точно обеспечены. — Думаю, мы просто выпили лишнего и отправились спать, — на всякий случай добавил он, живо представив, как Снейп железной рукой вытаскивает его из надежного укрытия и безжалостно стирает немногочисленные оставшиеся от прошлой ночи воспоминания. — Хвала Мерлину, ничего такого между нами не произошло! — к огромному облегчению Гарри, ледяным тоном продолжил тем временем Снейп, Акцио призвав разбросанные в разных углах кухни трусы и брюки. — Советую вам одеться и прибрать тут все, — скомандовал он все еще прятавшемуся под одеялом Поттеру. — Счастливо оставаться! Снейп кое-как натянул на себя мантию и, покряхтывая от весьма неприятных ощущений, аппарировал в ненавистный ему Малфой-мэнор. * * * Недели через две Северус с нескрываемым ужасом осознал, что дело пахнет керосином. Сперва его начали донимать головные боли. Снейп списывал это на хронические стресс и недосыпание, но вскоре к мигреням присоединились общая слабость и утренняя тошнота. Снейп не узнавал самого себя: ему то бешено хотелось секса, причем исключительно с Поттером, то соленых огурцов, достать которые мог только ушедший в закат Долохов. Порой на него накатывали приступы неуемной веселости, сменявшиеся затем черной меланхолией. В конце концов, промучившись еще дней десять, он решился провести диагностику своего явно сошедшего с ума организма. Получив результат, Снейп для начала свалился в длительный обморок, а придя в себя, еще долго сидел на полу в запертой на самые надежные заклинания лаборатории, повторяя как заведенный: — Этого просто не может быть! Впрочем, собственноручно сваренное диагностическое зелье определенно не могло ошибаться, а это значило лишь одно: Северус Снейп, которого Дамблдор выспренно именовал «Спасителем магической Британии», банальнейшим образом не сумел уберечь себя от внезапной и, разумеется, совершенно незапланированной беременности! Наконец Снейп поднялся, в бессильной ярости с помощью Эванеско уничтожил колбу с компрометирующим его зельем, потом погрозил кулаком невидимому виновнику его бедственного положения и закричал так, что стоявшие на полках склянки затряслись мелкой дрожью: — Ну, Поттер, погоди! * * * Наши дорогие, любимые читатели! Если вам понравился этот фик, большая просьба нажать на кнопки "Прочитано", "Понравилось". Авторам будет очень приятно, если вы таким образом оцените наш труд.