Vesta:en busqueda de la verdad

      Тэилю казалось, что он плывет. Лёгкие волны качают его маленькое судёнышко. На дне деревянной лодки собирается вода, но это его мало беспокоит, ведь до берега рукой подать. Он так и манит к себе. Альфа знает, что там его ждут и любят. Там его дом. С берега доносится такой родной голос. Он поёт колыбельную. Этот голос словно якорь крепко держит и не даёт его судёнышку сгинуть в бурлящем океане позади. Тэиль ощущает его рокот спиной. Он боится обернуться, ведь из той пучины нет выхода. Ему туда не нужно. Он должен причалить.       Лёгкие наполняет свежий морской воздух. Мун и не помнит, когда в последний раз вот так дышал полной грудью. Квон иногда баловал их, создавая на NCT климат, несвойственный станции: морское побережье, хвойный лес, горные вершины — ароматы, что почти исчезли на просторах Земли. Тэилю повезло, он ещё помнил.       Приют, где он вырос, находился у подножия горных хребтов. Будучи ещё совсем мальчишкой, Тэиль взбирался по каменным склонам, чтобы почувствовать себя ближе к звёздам. Уже тогда он мечтал летать. Мечтал стать пилотом, о которых снимали фильмы. Пилотом, которым бы гордились родители. Тэиль с трудом вспоминал их лица. Их не стало, когда мальчику едва исполнилось пять. Родственников у них не было, и маленький альфа оказался в приюте, но Мун знал, что его любили. Помнил. Это в какой-то степени помогло ему не скатиться в отчаяние и вступить в противоборство с миром, вот только напрочь лишило друзей. В приюте его считали пай-мальчиком. Его часто задирали, но он учился давать отпор. Не многие знали, что экзамены в лётную школу он завалил. И только упорство помогло ему добиться шанса на вторую попытку. Он просиживал у порога учреждения с утра до вечера, когда светило солнце и лил дождь, до тех пор, пока его не заметил один из преподавателей. Именно этот человек впоследствии и стал его наставником. Тэиль старался сделать всё, чтобы человек, поверивший в него, не был разочарован.       Тэиль был горд, отправляясь в свою первую космическую экспедицию в составе Vesta. Тогда он ещё не думал и даже не догадывался о том, чем всё это для него обернется.       Вспомнилось сражение, тот день, когда на их станцию напали. Вспомнились последние слова, что услышал от Сонджона:       — Не оставляй Хёкки одного, пожалуйста, — шепнул омега, даже не подозревая, что и без его просьбы, Мун не сможет оставить младшего.       Тэиль помнил, как ощутил на своем любовнике отдалённый запах корицы, но списывал этот аромат на выпечку, что так любил старший, даже не предполагая как ошибается.       Когда Донхек открыл ему дверь, а нос уловил насыщенный аромат, сказать то, что альфа был в шоке, это ничего не сказать. Его словно чем-то тяжёлым по голове стукнули. Он не мог пошевелиться и, словно завороженный, смотрел на захлопывающуюся перед ним дверь. Он чувствовал, что омега плачет, да и сам он готов был рухнуть на колени и стоять на пороге до тех пор, пока младший не примет его, вот только чувство вины было сильнее.       Между тем голос продолжал петь. Сейчас это была какая-то печальная баллада. Тэиль понимал, что его снова тянет на берег, что пора приложить силы, чтобы вернуться.       Голос Донхёка, теперь Тэиль осознавал это чётко, слегка подрагивал, что означало, что младший готов был вот-вот заплакать, а ещё альфа ощущал что-то тревожное, что заставляло руки, в которых как-то неожиданно оказались весла, грести быстрее. Тело вдруг почувствовало какую-то ноющую, тянущую боль, а дыхание замедлилось. Веки тяжелели, Тэиль не понимал почему, чтобы открыть глаза, нужно приложить такие колоссальные усилия, а когда это, наконец, удалось, вместо туманного берега, альфа увидел белые стены своей палаты. Сквозь словно забитую в уши вату, Мун слышал голос Донхёка, что кого-то ласково отчитывал.       — Тише, а то Джено нас отсюда выгонит. Мне и так пришлось его уговаривать, чтобы он пустил нас обоих, иначе бы тебе пришлось сидеть с Чэнлэ.       В ответ послышалось какое-то урчание и лепет.       — Согласен, не лучшая компания, — усмехнулся Донхёк. — В Лэ проснулся инстинкт неугомонного папаши, но это медблок, и тут детям не место.       Тэиль совсем ничего не понимал, поэтому осторожно повернул голову на голос. Донхёк стоял к нему спиной и выговаривал пустому креслу. А пустому ли? Судя по тому, что шорох и лепет продолжались, там всё же кто-то был.       — Хёк? — сорвалось с сухих губ. Альфа и не думал, что в горле настолько пересохло.       Омега замер, а потом медленно обернулся, осматривая Муна восторженным взглядом.       — Илли! — оказался тут же рядом младший. — Как ты? Ничего не болит? Что-нибудь хочешь?       — Воды, если можно, — отозвался альфа, с улыбкой наблюдая за суетящимся младшим. В руках ощущалась слабость, но в целом чувствовал он себя почти хорошо. Грудь была плотно перебинтована, но дискомфорта альфа не чувствовал.       — У меня всё хорошо, малыш. А вы тут как? Сколько я проспал?       — Сутки, — ответил Донхёк, забирая из рук старшего стакан. — У нас всё хорошо. Доён с парнями освободили генерала О и доктора Пака. Кай доставил сюда сына Тэна и Хендери. Нам удалось разжиться звездолётами, осталось лишь посетить Туманную галактику, но тут всё зависит от твоего восстановления. Нур хочет доверить эту операцию тебе, ведь ты провел там больше всех времени.       — Он прав. Я чувствую себя вполне комфортно…       — Два дня, — ответил Донхёк. — Джено не выпустит тебя отсюда раньше. Он стал слишком хмур, с ним лучше не спорить.       Тэиль улыбнулся младшему, что устроился у него под боком и опустил голову альфе на плечо. Губы Муна коснулись лба омеги, на что тот прикрыл глаза.       — А ты тут как без меня? Глупостей не наделал? — спросил альфа, замечая, как младший нервно прикусил губу. — Так, а вот это мне уже не нравится. Выкладывай.       — А я что? Я ничего, — замотал головой Донхёк. — Я базу спасал.       — Вот с этого момента поподробнее, — сказал Мун, слегка приподнимаясь. — Зная тебя, могу предположить, что эта заварушка могла стоить тебе жизни. Вот ты, значит, как? Альфа под наркозом, а ты в пекло?       — Но всё же обошлось, — наивно сказал Ли. — Ну не мог я по-другому. На корабле найденного нами паллорца были маяки Оксиона. После смерти хозяина, звездолёт становился мишенью, а следовательно и все мы. Все пилоты были на Морте. Вы с Джено здесь. Я был единственным, кто когда-то сидел за штурвалом. Я должен был увести мишень как можно дальше, и я справился. Камень вернул меня обратно. Теперь я здесь с тобой.       В районе кресла что-то звякнуло. Донхек тут же подскочил.       — Мик, ты цел? Вот же недоразумение. Джено нас прибьет.       На полу были разбросаны осколки какой-то колбы. Сверху на это безобразие смотрело забавное существо рыжего цвета. Большие глаза блестели от скопившихся слез.       — Вот только плакать не надо. Ты не виноват, малыш. Эта стекляшка неровно стояла.       Куксившееся существо протянуло свои перепончатые лапки к Донхёку, омега тут же взял его на руки, ласково поглаживая по спинке. Рыжий крепко вцепился в рубашку Хёка и тихо всхлипывал.       — Ну тише, успокойся. Больше нечего бояться.       — Хёк, это… — неуверенно начал Мун, когда омега опустился рядом с ним, а рыжее чудо на его руках с интересом рассматривало альфу.       — Это Мик. Он с паллора. Их четверо таких. Их папа умер, и нам пришлось приютить малышей. Этот вот привязался ко мне, клещами не отцепишь. Он ещё совсем маленький и многого не понимает, но я не смог отказаться от него.       Тэиль смотрел на омегу с малышом. Донхёк выглядел так обеспокоено, прижимая к себе кроху, что сердце Муна сжималось.       — Ты же не против, если он станет частью нашей семьи? Я сам готов заниматься с ним. Квон обещал найти всё о паллорцах, чтобы у нас не возникло проблем. Он…       — Наш сын, — улыбнулся Тэиль, потрепав малыша за ушком. — Пусть не совсем обычный, но мы справимся.       Паллорец заурчал, а потом осторожно перебрался из рук Донхека на грудь Муна, потеревшись головой о подбородок мужчины.       Дверь распахнулась, и в помещение вошел Джено. Альфа был как всегда собран и лишь слегка виднеющийся из-под воротника бинт говорил о ране, что он получил на Вирте. На плече доктора сидел черный, как ночь паллорец и осматривал помещение глазками-бусинками.       — Вижу у вас всё хорошо, — сказал виртец, подходя к приборам у кровати Муна, что-то сверив, он повернулся к Тэилю. — Как самочувствие?       — Всё отлично, — отозвался Мун. — А ты, я гляжу, обзавелся компанией?       Медик хмыкнул, повернув голову в сторону паллорца, что заверещал, увидев брата.       — Это Найт, — ответил Джено. — Не знаю каким образом, но он утром оказался в моей комнате. Позже прибежал запыхавшийся Тэн. Говорил о том, что оставил бокс в одной из палат, но утром никого не обнаружил.       — А четвертый? Беленький? Нашёлся? — спросил обеспокоено Донхёк.       — Нашелся, — кивнул Джено. — В палате Чанёля-ши. Он забрался к нему на кровать и попытался разбудить Пака, чем привлек внимание генерала О, что и оповестил Квона о госте.       — И всё-таки забавные существа, согласитесь? — заглянул в открытую дверь Нур. — Сперва я подумал, что они тянутся к омегам, что готовятся стать папами.       Тэиль видел, как покраснели щеки мужа.       — Но случай с Джено и Чанёлем-ши опровергают эту теорию. Выходит, что они просто чувствуют родственную душу.       — Не знаю, как профессор Пак, но я отцом становиться не собирался, — хмыкнул Джено.       — А кто тебя спрашивал, — улыбнулся Донхёк. — Боюсь, мой друг, ты теперь не отвяжешься. Мой тебе совет, ищи омегу, что сможет разделить с тобой хлопоты по воспитанию ну очень непоседливого ребенка. Всё-таки паллорцы не люди и во многом отличаются от нас. Не знаю как на Вирте, не бывал, но дети — это всегда очень хлопотно.       — Кто бы говорил, — буркнул Джено. — У самого еще молоко на губах не обсохло.       — Да я… Я вас всех спас.       — Какой ценой, — тихо сказал Джено. Донхёк, казалось, не услышал. Нур сделал вид, а Тэиль насторожился. — Ладно, герой, тебе тоже не мешало бы отдохнуть, да и альфу твоего наша болтовня утомляет.       — Я прекрасно себя чувствую… — возмутился Мун.       — Два дня минимум ты у меня отсюда не выйдешь. Хватает мне героев на квадратный метр, — ответил Джено, строго посмотрев на присутствующих. — С таким семейством тебе здоровье железное нужно.       — Вот ещё, — фыркнул Донхёк, но поднялся, забирая Мика на руки, а потом обратился к Тэилю. — Мы вечером зайдем, хорошо?       Мун кивнул, поманив омегу к себе и целуя. Казалось бы он не чувствовал этих губ всего сутки, но внутри была какая-то непонятная тоска.       — Я провожу вас, — улыбнулся омеге Доён.       — Что происходит? — спросил Мун, когда Нур с Донхёком покинули палату.       — Я настраиваю аппаратуру, что поможет твоему организму восстанавливаться быстрее. Ты нужен Нуру для завершения миссии. Все вы нужны, а тут…       Джено лишь недовольно фыркнул. Найт на его плече повторил за ним.       — Я не об этом, — ответил Тэиль. — Что с Хёком?       — А что с ним? — наконец, повернулся к альфе Ли. — Жив, здоров и даже вполне упитан.       — Ты пытаешься обмануть меня? Истинного альфу, что изменения в теле своего омеги чувствует ещё раньше него самого? Его организм перенес стресс и сейчас борется с его последствиями. Губы омеги сладкие, может, его тебе и удалось провести, но я после ранения пил это средство не один месяц. Эта микстура наращивает и укрепляет искусственно созданные ткани. Я не дурак, Джено.       — И тебе станет легче, если я расскажу? Что-то изменится? Он рядом с тобой, в твоих руках. Ваша последняя сцепка дала плоды, и он скоро подарит тебе сына. Разве этого недостаточно?       — Ты знал, что искусственно созданные ткани могут отторгаться? Это не слишком приятный процесс. Не знаю какие на это влияют факторы, но я ещё помню что это такое.       — Хёку это не грозит, — ответил Джено. — Перед тобой истинный лекарь, а не самоучка. То, что я использовал, способен создать лишь истинный виртец. Возможно, Донхёк даже единственный, кто удостоился этой чести быть исцеленным столь мощной силой. Обычно виртцы используют её не совсем бескорыстно, но я… Признаться честно, я испугался. Я… Я вообще не думал, что смогу. Я готов был принять весь откат на себя, но Донхёку больше ничего не угрожает.       — А чем это грозит тебе? — спросил Мун, глядя на серьезного медика.       — Всё не так уж и страшно, — хмыкнул Ли. — Мой организм больше не сможет исцелять себя сам. Теперь я обычный смертный. Теперь даже простая царапина будет заживать дольше недели, но я ни о чём не жалею.       — Спасибо, — сказал Тэиль. — Я не знаю, как тебя отблагодарить.       — Сочтемся, — отмахнулся Джено. — Теперь отдыхай. Тебе нужно набраться сил.       Ли нажал какую-то кнопку на аппарате, а Тэиль почувствовал, как тяжелеют веки, и сон захватывает его в свой плен. Снова он качается на волнах, снова любимый голос поет колыбельную, удерживая хрупкое судёнышко на воде.       Джено ещё пару минут понаблюдал за спящим Муном, а потом развернулся в сторону выхода. Во всем теле была какая-то слабость. Простреленный бок сильно ныл. Эти ощущения были так непривычны.       С самого рождения организм виртца накапливает силы для регенерации, что позволяет им выходить из сложных ситуаций с меньшими потерями, а что до мелких царапин, их и вовсе не замечаешь. Джено отдал всю свою энергию Донхёку. Всю до последней капли, и теперь с таким неожиданным ранением придется разбираться подручными средствами.       Альфа, конечно, рассчитывал на битву, но то местные, а то профессиональные бойцы Vesta. Им с Доёном можно сказать повезло, да и Кай появился вовремя. Они о чём-то шептались, но Джено привык доверять Нуру.       Как только они оказались на Анваре, Сяо Джун набросился на Яняна, на что тот лишь сгреб его в охапку и, игнорируя слабое сопротивление, потянул его к дому.       Тэн был в ужасе от раны Ли. Ему, как уже успел убедиться Джено, тоже многое было известно, но Ли был благодарен омеге за то, что тот не задавал лишних вопросов.       Сил не было буквально ни на что. Хотелось спать. Лишь краем сознания он уловил обеспокоенный голос, что интересовался его самочувствием. Память услужливо подкинула образ: нежные черты, решительный взгляд, запах манго и длинные ласковые пальцы в волосах.       Утро для Джено было мрачным. Всё тело болело, обработанная Тэном рана снова кровоточила. Квон отрапортовал, что новых происшествий на базе пока нет. Это его «пока» настораживало, но что у этой машины когда-то было просто так. Движение одеяла слегка обескуражило, а юный паллорец, что пытался выпутаться, удивил. Малыш был чернее ночи, и только перепонки меж пальцев были ярко розовыми.       Потом была встреча с обеспокоенным Тэном, поиски второго «путешественника», осмотр, находящихся в лазарете пациентов и, наконец, палата Тэиля, в которую он заходил гордо, но внутри всё тряслось от страха.       Всё шло как никогда хорошо. Донхёк выглядел бодро, Тэиль, хоть и проспал немного дольше, чем он предполагал, шёл на поправку. И только собственное состояние оставляло желать лучшего. Лишь Найт, сидевший на плече, не давал сдаваться и медленно двигаться к выходу, придерживаясь за стену.       — Может позвать кого-нибудь? — послышался голос Квона. — Ваше состояние вызывает опасения.       — Со мной всё хорошо! — ответил Ли.       — Я так не считаю. Я…       — Помолчи! Хватит! Ты не можешь знать всего. Ты машина. Компьютерная программа. Как ты можешь давать советы, если не способен чувствовать. Ты…       Джено поморщился от нахлынувшей волны боли и медленно сполз по стене.       — И всё же я позову на помощь, — отозвался Квон.       — Не смей! — прорычал Джено, пугая малыша, что суетливо сполз с плеча на колени альфы и осторожно скользнул холодной ладошкой по щеке старшего. — Малыш, всё хорошо. Прости, я тебя напугал. Мы справимся.       Боль снова прострелила тело, заставив зашипеть и сморщиться. Паллорец спрыгнул с колен альфы и куда-то засеменил своими маленькими ножками.       Джено не знал сколько времени прошло, может минута, а может целая вечность, прежде, чем он услышал тихий голос, и наверное, даже был рад сейчас слышать именного его.       — Малыш, куда ты меня ведёшь?       Ли только усмехнулся, а говорили, что интеллект паллорцев развивается не сразу. Этот ребёнок вел сюда именно того, о ком альфа думал ещё каких-то десять минут назад. Вряд ли бы Квон додумался до такого. Он бы привел сюда Тэна или Доёна, но не того, кто совсем не смыслит в медицине.       — Да иду я, иду. Ты мчишься слишком быстро, — сказал Ренджун, а потом Джено снова почувствовал маленькие перепончатые ладошки на своем лице и услышал обеспокоенный голос. — Джено-ши, что-то случилось? Вам помочь? Позвать Тэна? Этот малыш явно привёл не того.       — Его зовут Найт, — ответил Ли, приоткрывая один глаз и видя напротив обеспокоенное лицо Ренджуна. — И он сделал всё правильно. Помоги мне подняться.       Ренджун тут же кинулся к альфе. Найт перекочевал на плечо омеги. В маленьких глазках читалось беспокойство. Паллорцы очень чутко реагировали на эмоции, а сейчас Джено был разбит.       С помощью Хуана, альфа поднялся на ноги.       — Идём.       — Куда?       — В лабораторию, — ответил Ли.       — Там есть то, что вам поможет?       — Можно сказать и так.       Джено очень надеялся, что по пути им никто не попадется. Ренджун был единственный кому он был готов показаться в таком состоянии. Почему? Альфа и сам не мог этого понять.       Добравшись до лаборатории, омега усадил старшего на кушетку.       — Теперь что?       Джено потянул наверх футболку.       — Ничего себе, — запричитал омега. — Это же… Это, наверное, так больно. Я позову Тэна.       — Стоять! — строго сказал альфа. — Ты или помогаешь мне, или уходишь, и я все делаю сам. Только звать никого не нужно.       Ренджун слегка поколебался, но всё же остался, щелкнув дверным замком.       — Отвлеки чем-нибудь ребёнка. Достаточно с него на сегодня, — сказал Ли, разматывая пропитавшийся кровью бинт.       Ренджун усадил паллорца на окошко и протянул ему небольшую закупоренную колбочку, в которой переливались разноцветные шарики.       — Это что? — спросил Хуан, надеясь, что игрушка не причинит малышу вреда.       — Витамины, — хмыкнул Джено.       Паллорец отвлекся на сверкающие шарики, в то время как Ренджун подошел к альфе.       — Что мне сделать?       — А в обморок не свалишься от вида крови?       Младший на это только фыркнул.       — Да. Что это я, — усмехнулся Ли. — На Белом лотосе, наверное, и не такое увидишь. Ты тоже участвовал в рейдах отца?       — Ни разу, — ответил Хуан. — И никогда не одобрял их, но это был единственный способ держать под контролем огонь, что бурлил в его венах.       — Да, Доён что-то говорил об этом, — ответил альфа, отбрасывая в сторону бинт. — Очень интересная реакция на криптолонту.       — А это что?       — Меньше знаешь, крепче спишь. Иди сюда.       Омега подошёл к альфе. Было видно, что Ренджун чувствовал себя немного не в своей тарелке, но уходить явно не собирался.       — Надень перчатки и возьми скальпель, — сказал альфа, кивнув в сторону шкафчика с инструментами. Сам же он скручивал тугой жгут из своей футболки.       Ренджун выполнил просьбу старшего, в то время как альфа уже устроился на кушетке.       — Стерильные тампоны, — кивнул Ли в сторону закрытого бокса. — Учти, крови будет много. Тэн обработал рану, но видимо на пуле была какая-то неизвестная зараза. Результатов анализа ждать долго, поэтому мы пойдем дедовским методом. Я не должен отключиться, понял? Говори со мной.       Ренджун кивнул, его лицо было бледным, но он решительно подошел к старшему.       — А как я узнаю, что нужно остановить процедуру? Ведь мне будет необходимо остановить кровь.       — Она остановится, — ответил Ли. — Сама, а ты должен будешь напоить меня содержимым вон тех склянок. Здесь обеззараживающее, восстанавливающее и обезболивающее. Понял?       Омега снова кивнул.       — Ты должен расширить рану.       — Это безумие, капитан Ли, — сказал Квон.       — Заткнись, и не пугай мне ассистента.       — Вы сами даже не представляете, что за зараза ходит в вашей крови и рискуете ослабить свой организм ещё сильнее. Эффективность кровопускания ещё не была доказана, даже несмотря на то, что этот метод применяли ещё в глубокой древности. К тому же неопытность вашего ассистента может повлечь за собой непоправимые последствия.       Омега напугано посмотрел на Джено, что уже закусил скрученную жгутом футболку.       — Режь, кому сказал, — прошипел Ли. — Это машина не может знать всего. Ну же, иначе выметайся.       Было видно, что Ренджуну очень страшно, но он подошел поближе к старшему, сжимая скальпель.       — Вы просили говорить с вами, — сказал омега, поднося острие к коже. — Но я даже не знаю с чего начать. Вам известна моя история. Разве что следует добавить, что меня никогда не привлекал образ жизни Белого лотоса, но там я родился и, признаться честно, не видел больше ничего.       Джено сильнее сжал зубы, наблюдая за действиями омеги. Слегка дрожащие руки промокали открытую рану стерильными тампонами, а чарующий голос отвлекал от боли. Крови было много, ведь пуля пробила один из крупных кровеносных сосудов, а теперь ещё и Ренджун его снова потревожил.       Анатомия жителей Вирта слегка отличалась от земной. Многое в организме виртцев было приспособлено для выживания в экстремальных условиях. Внутренние органы были слегка смещены, иначе бы пуля пробила что-то более значимое.       Руки Ренджуна осторожно надавливали на грудь по направлению к плечу, а Джено вдруг почувствовал острую такую знакомую боль.       — Сделай так ещё раз, — сказал Ли, выплюнув жгут.       Омега послушно повторил процедуру, а Джено снова почувствовал, как в его плоть вонзается что-то острое.       — Чёрт! Ну вот и приплыли, — усмехнулся альфа. — А я-то думал, что эти твари придумали что-то новое.       — Что-то не так?       — Всё так, — ответил Ли. — Это я нюх потерял. Ладно, малыш, твоя задача меняется.       Ренджун растерянно хлопал глазами, стараясь не смотреть на свои окровавленные руки.       — Видишь щипцы? — спросил альфа, кивнув в сторону стеллажа. — Бери и слушай внимательно.       — Может всё-таки позвать Тэна? — с сомнением спросил омега.       — Ты справишься! Я в тебя верю, — улыбнулся Джено, замечая, как младший в миг собрался. — Когда-то давно, после первого ранения, я начал тренировать свой организм на отторжение материала, что используют для создания разрывных пуль. Я натренировал своё тело так, что оно не запустит функцию самовосстановления, пока в моей плоти находится этот маленький убийца. После подписания мирного договора, это оружие было запрещено, и я по своей беспечности обо всем забыл, но организм помнит. После того, что случилось с… — Джено бросил мимолетный взгляд на омегу. — Неважно.       — Можете называть вещи своими именами, — хмыкнул Хуан. — Я всё знаю и никому не скажу.       Джено смерил омегу пристальным взглядом. Он догадывался о том, что в ту ночь мог сболтнуть лишнего, и сейчас даже стало как-то легче от того, что кто-то ещё разделил с ним эту тайну. Квон не в счёт, да и Тэиля не проведёшь. Остальным не обязательно было знать таких подробностей, но Ренджун… Ренджун запросто мог стать его совестью. Мальчишка был умён, закалён жизнью и не сломлен, что важно.       — Ты обещал, — напомнил Ли. — После того, как я отдал все свои силы на спасение Донхёка. Я потерял возможность излечить себя самостоятельно, а инородный предмет усилил сопротивление организма. Мы должны достать этот осколок, понимаешь?       — Но я… Я не вижу его, — ответил омега. — Он, видимо, где-то глубоко, я… Я не хочу сделать вам больно. Я ведь не специалист. Я…       Джено понимал готового вот-вот расплакаться Ренджуна и поймал его за руку, крепко сжав ладонь.       — Если я чувствую его, значит он ушел не так глубоко. В прошлый раз я смог сделать это в одиночку, но сейчас у меня просто нет на это сил. Побудь сильным ради меня, Джуни. Побудь сильным за меня. Я не хочу отвлекать Тэна, ведь он, наконец, снова обрёл семью, а остальные… У них не больше опыта, чем у тебя, но только ты тот, кому я могу доверить свою жизнь.       — Но почему? — спросил омега, глядя на старшего влажными глазами,       — Потому что только тебе я могу показаться в таком виде, не раскрывая того, о чём мне так хочется забыть. Я хочу доверять тебе.       Омега попытался взять себя в руки, крепче перехватывая щипцы.       — Я… Что мне нужно сделать?       — Квон, ты можешь вывести на монитор рентгенограмму?       — Да, но я бы посоветовал господину Хуану отойти на пару метров, чтобы не попасть под вредоносное излучение.       Джено кивнул Ренджуну, что тут же отошел к окну, на котором резвился паллорец. Найт лежал на спинке и, сжав колбочку ручками и ножками, катал туда сюда яркие шарики витаминов. Он выглядел таким беззаботным.       Омега улыбнулся, глядя на малыша, а Джено вдруг подумалось, что он не видел ничего прекраснее, чем эта нежная улыбка.       — Рентген окончен, — отозвался Квон. — Инородный предмет обнаружен в нескольких сантиметрах от входного отверстия и смещен под углом в тридцать градусов.       — Подключи камеру.       — Капитан Ли, может…       — Не может, — ответил Джено. — Джун, иди сюда. Сейчас на мониторе ты будешь видеть все свои действия. Ты должен проникнуть щипцами по следу, оставленному пулей и подцепить этого паразита. Ничего не бойся, больней чем есть, мне уже не будет. Давай.       Джено снова прикусил самодельный жгут. Он врал, но не хотел пугать младшего ещё больше. Омега четко выполнял его распоряжения, глядя на экран. Квон, что сперва демонстративно игнорировал происходящее, позже стал давать дельные советы. Осколок не хотел добровольно выходить, повреждая плоть. Джено хотелось рычать от боли, но он лишь сильнее сжимал челюсти. Словно в тумане он услышал стук металла о пластик. Ренджун бросил осколок в контейнер и, отложив щипцы начал дезинфицировать рану под чутким руководством Квона.       — Джено-ши, вы меня слышите? — голос был обеспокоен. — Всё закончилось.       Сил говорить не было, но нужно было успокоить младшего, поэтому Ли кивнул, приоткрывая глаза. На щеках омеги были слёзы, но он улыбался. Захотелось улыбнуться ему в ответ.       Ренджун первым делом избавился от окровавленных бинтов и тампонов, затем аккуратно протер кожу Джено от крови, заклеил рану и достал чистые бинты.       Малыш паллорец заверещал на окне, видимо, игрушка ему наскучила.       — Потерпи, милый, — ласково сказал омега. — Нужно сделать перевязку, а потом, уложив Джено-ши спать, мы с тобой поиграем. Хотя нет, сначала поедим, Хан приготовил очень вкусную запеканку.       Омега потрепал малыша за ушком, а потом подошел к Ли.       — Джено-ши, мне придется вас немного потревожить. Давайте я помогу вам подняться. Аккуратно, вот так.       Хуан помог Джено сесть и принялся обматывать его бинтами. Джено чувствовал его тёплое дыхание на коже, а легкие заполнял сладкий запах манго, не давая отключаться.       — Как вы себя чувствуете? — спросил омега, закрепляя бинты и помогая альфе снова лечь.       — Ты, — шепнул Ли.       — Что? — немного смутился Ренджун.       — Не надо «вы», — ответил Джено, сжимая ладонь младшего в своей.       — Хорошо, — кивнул младший. — Как ты себя чувствуешь?       — Лучше, спасибо.       — Тебе нужно поспать, — ответил Ренджун, убирая со лба альфы влажные пряди.       Джено потянул руку младшего к лицу, нежно касаясь её губами. Ли видел, как покраснели щёки омеги, как смущённо он отвел взгляд, но ладонь не выдернул.       — Тебе тоже надо отдохнуть. Постарайся выкинуть это всё из головы. Теперь всё будет хорошо.       — Вряд ли это получится забыть. К тому же, признайся, я ведь тебе ещё нужен.       — Нужен, — кивнул Джено. — Ты же поможешь мне с воспитанием этого чудо-ребенка?       Джено погладил малыша Найта, что забрался к нему на кровать и с тревогой смотрел на бледное лицо альфы.       — Я… — растерялся Ренджун.       — Он сам выбрал нас, — пожал плечами Ли. — Он поверил в нас.       — Не знаю к сожалению или к счастью, но выбор паллорцев неизменен, — хмыкнул Хуан. — И я, наверное, всё же не вижу в этом того, что может нарушить мои планы. Признаться честно, у меня и планов-то не было. Вот только отец…       — Ты думаешь, что он будет против? — напрягся альфа.       — Нет, но… Я должен хотя бы поставить его в известность. Вот только он так далеко…       Глаза омеги снова наполнились слезами, а Джено понял, что ему не всё равно.       — Если дело только в этом, то обещаю, что приложу все усилия для того, чтобы помочь ему.       — Сперва сам встань на ноги, герой, — улыбнулся Хуан. — Давай, тебе всё же стоит поспать, а я пойду покормлю нашего ребенка. Найт…       Паллорец погладил ладошкой щеку альфы, а потом перекочевал в руки омеги, устраиваясь у него на плече.       — Спи.       Джено прикрыл глаза, а спустя мгновение почувствовал лёгкое прикосновение теплых губ к своей щеке, а потом услышал торопливые шаги и едва уловимый скрип входной двери.       Ли улыбнулся. Всё-таки этот мальчишка возник в его жизни не случайно. Да, Ренджуну была дана возможность стать совестью Ли Джено. Стать его сердцем, которое, как думал, он давно потерял.