Be proud

Я не хочу вспоминать своё прошлое. Оно для меня чересчур сладкое, но с довольно ощутимым привкусом горечи. Настолько сладкое, настолько приторное, что от него тошнит. Если вспомнить, то участники всех групп, в которых я побывал до агенства Shining, подлизывались ко мне, пытались заполучить моё доверие. Выглядело это именно так, хотя в то время я искренне считал это дружбой. Но все эти группы распались. Благодаря каким-то женщинам. То, что было дорого мне, уничтожено безвозвратно. Доверие подорвано, клыки обнажены. Смысл улыбаться, если всё плохо? Нет, конечно, работа поп-идола постоянно улыбаться, но так не хочется... У меня нет выбора. Я могу лишь выть на ветру от одиночества. Но тепло, которого я до сего момента не знал, подошло ближе и, совсем не боясь, коснулось меня. Тогда моё сердце расплавилось и, подгоняемое потоками крови, растеклось по всему телу, оставляя после себя приятное тепло. Тогда я увидел тебя, Маринетт Дюпен-чен. Какое-то внутреннее шестое чувство подсказало мне, что ты совсем не такая, как те, кто когда-то уничтожил меня. Ты вся такая... искренняя, ты прямо светишься ею, что я невольно начинаю тебе доверять. Ты настолько добрая, готовая помочь в любое время... Такая, каких я никогда не видел. Я протягиваю к тебе руку, в надежде на спасение. В надежде на то, что ты примешь её и вытащишь меня из этой бездны. Каково же было моё счастье, когда ты ухватила мою руку своей маленькой нежной ладошкой, ослепительно мне улыбнувшись, что я невольно улыбнулся в ответ. Доверие, подорванное когда-то в прошлом, было восстановлено. Ты лечишь мою оставшуюся боль своими нежными прикосновениями, мимолётными улыбками и просто своим присутствием, что мне просто сносит крышу. Но я боюсь своих чувств, прости меня за это. Я убегаю от них, пытаясь спрятаться в море песен. Но даже это не спасает меня от любви, ведь практически все мои песни стали посвящёнными тебе. В каждой из них я узнаю тебя и представляю себе девушку с мягкими иссиня-чёрными волосами и бездонными васильковыми глазами, с мягкими чертами лица и нежной улыбкой. Я живу тобой, малышка Маринетт... Я бездумно начинаю наигрывать одну из своих мелодий. Душа ищет место, куда она может отправиться. Нота за нотой, слово за словом, и вот я уже начинаю представлять нашу большую и уютную квартиру, тебя, сидящей в наушниках за ноутбуком, наших двух детей-близняшек... Эта фантазия настолько тёплая, настолько приятная, что в какое-то время становится мечтой, совершенно незаметно для меня. Моя душа может отправиться только в одно место... В твоё теплое сердце... Невольно улыбаюсь, понимая, что хочу идти по извилистой дороге жизни вместе с тобой. Не с кем-либо ещё, а именно с тобой. С той, что залечила мои кровавые раны на сердце. С той, которая вытерпела мою грубость в свою сторону. С той, что украла моё сердце ещё в нашу самую первую встречу... Кажется, это называется любовью с первого взгляда. Теперь я не убегаю от любви. Теперь я не убегаю от этих прекрасных теплых чувств. Теперь я могу верить и радоваться любви. Ты научила меня делиться с миром и радостью, и болью. Ты научила меня делиться слабостью. Пока что я делюсь ею только с тобой. Но, думаю, когда-нибудь я смогу делиться слабостью с кем-то ещё. Я пригласил тебя на свидание в одно из самых элитных ресторанов Японии. Ты ответила согласием. Я ведь сказал тебе, что это свидание? Да, я помню, что говорил это. Твои щёчки покрылись таким трогательным и нежным румянцем, ответив согласием, что я чуть не поцеловал тебя. Это выглядело слишком мило. Уже сидя за столиком на свидании и разливая красное вино в бокалы, я решился произнести те заветные три слова. Что же ты со мной делаешь, малышка Мари... — Маринетт... Я... Я люблю тебя, — я наконец решился взглянуть тебе в глаза, словно надеясь увидеть там ответ. Ты была дико смущена. Глаза распахнуты, а твои щёки покрылись алым румянцем. — Лука... Я тоже люблю вас, — крепко зажмурившись до чёртиков в глазах, выпалила ты. Я чувствую, что мои щёки пылают от смущения, а в глазах начинают собираться капельки слёз. Маринетт, не смотри на меня, пока мои глаза не высохнут... Я медленно тянусь к твоим пухленьким губам. Таким теплым, мягким, желанным... Говорят, что на первом свидании нельзя целоваться. Ну и пусть. Я никогда не следовал им. Так зачем же начинать? Как и ожидалось, твои губы такие сладкие, с привкусом дорого виноградного вина, такие мягкие и нежные... Так и целовал бы их вечно... Но воздух, к сожалению, имеет свойство заканчиваться, и мне пришлось оторваться от них. Я боялся приблизиться к этим чувствам, что теперь чувствую себя идиотом. Да, ничто не вечно. Но я чувствую, что ты никогда не бросишь меня, я чувствую такие же чувства. Я не позволю себе бросить тебя. Да что там бросить... Даже обидеть. Никогда в жизни. Никогда. Потому что люблю тебя. Слёзы засыхают и я со счастливой улыбкой смотрю в твои глаза, прижимая тебя к своей груди. Не хочу тебя отпускать... Не хочу... Я пустил тебя в своё теперь уже зашитое твоей любовью сердце. В то время, когда ты находишься в окружении других парней из Quartet Night и Starish, меня начинают посещать мысли, что ты недостойна меня. Почему я, когда вокруг столько парней, кому не надо помогать? Столько парней, у которых не израненное сердце. Почему я? — Потому что люблю тебя, болван, — ты со смехом отвесила мне лёгкий подзатыльник. Теперь я не сомневаюсь в твоей любви. Чувствую себя дураком. Как я мог сомневаться в тебе? Ты ведь искренняя, добрая и верная. Совершенно неспособная предать кого-либо. Ты очень особенный человек. Тебя нельзя описать просто словом "любимый". Ты намного больше. Ты тот, кто помог мне выбраться из ямы недоверия, боли и ненависти к миру. Тот, кто залечил все мои раны. Тот, кто, не боясь ничего, полюбил меня. Пойдём вместе, вместе по этой дороге к этой чудесной звезде, на которую мы смотрели однажды вечером на склоне холма. Помнишь, нас тогда застукали остальные и заставили рассказать всю правду о нас? Пришлось рассказать им о нашем с тобой романе. И плевать, что отношения между певцом и композитором запрещены и за это грозит вылет из академии и магистратуры. Плевать. Главное, что мы любим друг друга. Когда-то я выл на ветру от одиночества. Но сейчас у меня есть цель. Я хочу защитить тебя ото всего опасного, что есть в этом мире. Хочу защитить тебя, того, кто, не боясь, полюбил меня. Так что я не убегаю от веры. Так что я могу быть рад тому, что люблю. Ты научила меня делить и боль, и слабость. Я приму... Наши вечные дни.