Айнхорн, Академия магии.
— О чём задумались, Мисс Госта? — обратился к юной единорожке голос учителя. Полёт фантазии прервался и волшебница не сразу поняла, где находится и кому принадлежит голос. Медленно возвращаясь в реальность, единорожка моргнула пару раз и огляделась. Учебный класс, несколько парт за которыми сидят такие же, как она, единороги. Пара картин с портретами известных магов украшали стены. И конечно же строгий учитель, возвышающийся над ней, с левитирующей книгой. — Я смотрю мои уроки настолько скучны, что вы решили их проигнорировать? Или это я так чудесно рассказываю, что невольно погрузил вас в медитативное состояние? В ответ на его слова, все, кто находился в классе, рассмеялись. Но стоило ему повернуть голову в их сторону, как те, словно по команде, замолкли. — Так я это… — пробормотала Госта, судорожно вцепившись в листки бумаги и протянула один из них, демонстрируя свои записи. — Я занимаюсь, видите? Учитель, прищурив глаза, вгляделся в работу. А за его спиной, те ученики, кто посмотрел на работу, снова разразились громким смехом. — Оно и видно, что занимаетесь, — неприятным голосом проговорил наставник. — Жаль только что не занятием. Единорожка не сразу поняла в чём дело. Потом, развернув к себе листок с записями, увидела, что это один из её рисунков, на котором было изображено, как она и её подруга фестралочка отбиваются от огромного триэнта. Бледно-бурая мордочка Госты вмиг стала пунцовой. Она наклонила голову, пряча свои глаза за черной не длинной кудрявой гривой. — Опять вы за своё? — деревянным голосом проговорил учитель. — А ведь дали слово, что этого больше не повториться. — Да сразу видно, что не место ей в Академии магии, — подала голос серо-лиловая единорожка. — По мне так лучше бы она находилась… — Мисс Эклипс! — прервал её учитель. — Может тогда Вы расскажете, о чём я вел урок? Эклипс лишь фыркнула. Затем, тряхнув своей темной с оттенками цвета индиго короткой гривой, она гордо задрала носик и начала. — Да легко, — дальше она начала говорить как по учебнику. — Провал заклинания — это если единорог пытается применить заклинание в условиях, где характеристики заклинания не могут быть выполнимы, активация неудачна, а заклинание потеряно. К примеру, если вы применяете «очарование персоны» на пса, заклинание потеряно, так как собака — не тот тип цели, на который рассчитано это заклинание. Она хотела продолжить, но тут подал голос жеребец за соседней партой. — Это ты что? Свой личный пример рассказала? По классу снова прокатилась волна смеха. Единорожка застыла на месте, уставившись глазами в потолок, а затем медленно повернула голову в сторону темно-серого единорога. — Заткнись, деревенская крыса! Сын грязнопони вроде тебя… Тут в воздухе просвистел хлесткий удар свернутого свитка и Эклипс с криком «ай» ухватилась копытами за голову. — Кажется кто-то забыл, что на своих уроках я не желаю слышать оскорбления и прочие грязные ругательства? — сказал учитель, удерживая левитацией свиток. Единорожка, потрясенная произошедшим, смотрела на учителя со смесью страха и гнева. — Да… Да как вы посмели? Знаете кто мой папа? И что с вами будет, когда я ему всё расскажу? Повторный удар заставил её притихнуть. — Да мне плевать. Будь вы хоть дочерью королевы Глэсиал Найт, — учитель нависал над ней, потрясая в воздухе свернутым листом. — Мне всё равно, откуда вы прибыли. С дворцов, крупных городов, да хоть с Дома на болоте. Для меня вы все здесь ученики, и никто на моих уроках не будет поливать друг друга грязью. Ясно? Потом учитель перевёл взгляд на жеребца, который хихикал, смотря как Эклипс подавляет желание заплакать. Вспышка магии и вот он мычит, не понимая что произошло. Вроде сидел, тихонько посмеивался. И тут будто кто-то застегнул ему рот, проводя застежку от одного края рта до другой. — Что касается вас, мистер Эмиль, думаю до конца урока вам будет полезно подержать рот на замке, — затем поправив очки добавил. — В буквальном смысле. И пока тот недоуменно смотрел на своего наставника, учитель при помощи левитации снял крючок из рта Эмиля и положил на учительский стол. — И пожалуйста, будьте любезны в следующий раз воздержаться от комментариев и не перебивать других учеников. Ведь я знаю и другие заклинания помимо «Рот на замок». Вы вряд ли захотите найти свой отклеенный рот в ближайшем мусорном ведре. Жеребец прижал уши, а его глаза стали круглые, как у совы. От представшей перед ним картины его бросило в дрожь. В это время другие, отчаянно давясь смехом, продолжали сидеть ровно, как армейские пегасы. — А вы, юная леди, — учитель обратился к Госте, которая уже и забыла, с чего всё началось. Затем он отвел взгляд. — Это последнее для вас предупреждение. Пожалуйста, сосредоточьтесь на уроке.***
После занятия каждый разошёлся по своим делам. И каждый после этого урока получил не только полезные знания о магии, но и уйму позитивного настроения. По крайней мере, большая часть. Единорог Эмиль чуть ли не на коленях принимал застежку от рта, радуясь, что наконец-то снова сможет говорить сколько угодно. А кобылка Эклипс в компании своих подруг покидала класс, не забыв пообещать учителю, что тот в скором времени пожалеет о случившемся. Конечно, заметив медленно уходящую Госту, она не могла не отыграться на ней. — Поглядите-ка, кто идёт? Уж не наша зевака художница? Кобылка продолжила идти, стараясь не обращать внимание. — Ты ведь понимаешь, почему этот грубый идиот только тебя не тронул, правда? Единорожка остановилась на месте, а Эклипс продолжила. — Всё потому что ты… — «Не надо», — промелькнула у Госты мысль. — …безногая калека, — она сделала ударение на последние слово. — Только по этой причине твои выходки терпят другие учителя, пока другим приходиться получать наказание за малейший проступок. Лучше бы ты ускакала побыстрей отсюда, к своей дыре, откуда пришла. Хотя постой. У тебя ведь не получиться быстро? Она разразилась смехом. Госта лишь прижала ушки. Эклипс хотела ещё что-то сказать, но тут голос подала одна из её подруг. — Зачем ты так с ней? Мне её даже немного жалко. — «О боги, только не это!» — промелькнула мысль у Госты. Эклипс посмотрела на неё таким взглядом, будто та спросила, как пегасы летают. Госта, воспользовавшись шансом, решила поскорей уйти, пока волшебница отвлеклась на свою подругу. — Зачем? Зачем?! Да меня бесит такая тугодумная деревенская пони как она! — А как же Эмиль? — поинтересовалась другая единорожка. — Он ведь тоже не из знатной семьи. — Он — другое дело, — отмахнулась волшебница. — Пусть деревенский и сын грязнопони. Но по крайней мере, я готова признать, что у него есть определенный талант к магии. Госта скрылась за поворотом и до неё приглушённо доносилась речь Эклипс. — У неё же отметки плохие, а поблажки получает от всех. При этом я уверена, если бы не деньги её опекуна, которые платятся за учебу, вылетела бы она отсюда, как пробка.***
Единорожка прошла множество запутанных коридоров. Она не обращала внимание на пони мимо которых она проходила, будучи погруженной в свои мысли. В голове часто возникало воспоминание о том дне, когда она жила в жеребячьем приюте, который находился в небольшом городке. Или быть может это была большая деревня? Сейчас она точно сказать не сможет, уж слишком давно это было. Тем не менее, в памяти остались вещи, которые единорожке хотелось забыть. Неведомые монстры ворвались в поселок и стали убивать всех живых. Для них не имело значение, кто будет жертвой. Будь то стражник, фермерская кобылка, старики или дети. Они не щадили никого. Её тогда один из монстров чуть не сожрал, как и остальных. Но твари удалось добраться только до одной задней ноги. И если бы не вмешательство какого-то путешествующего паладина, так бы она и погибла. Госта не заметила, как дошла до одного из садов Академии магии. Место где она часто пребывала, когда на душе становилось тяжело и больно. Ведь она была… Могла стать одной из одаренных единорогов. Но с того дня Госте тяжело давалось любое заклинание. Кошмарные обрывки воспоминаний не давали ей покоя. Она хотела и пыталась забыть обо всём что случилось, но не могла. Кто-то предлагал воспользоваться заклинанием «Забвение», но после того, как некоторые единороги, что пережили нападение и испытали действие заклятия на себе, почему-то стали испытывать жуткий страх перед всем, что хоть немного могло использовать магию. Было решено, что выжившие в той бойне должны пройти психологическое лечение без принудительного вмешательства. Единорожка уселась на скамью и, зажмурив глаза, попыталась вспомнить о чем-то хорошем. Например её лучшую подругу Хельфенде Хуф Оспиталье, для друзей просто Хель, которая стала для неё настоящей сестрой. Она взяла на себя роль старшей сестры и всячески поддерживала единорожку во всём: когда было тяжело, когда не получалось сконцентрироваться на магии, когда хотелось выть от отчаяния. Эта фестралочка всегда была рядом и помогала ей. Неожиданный писк заставил Госту открыть глаза. Она огляделась и заметила, как из-под кустов выглядывает серый мышонок. Единорожка слегка улыбнулась — ей нравились животные. Особенно те, которые напоминали собак. Они никогда не предадут, как это бывает с пони, и они всегда верны своим хозяевам и друзьям. — Привет малыш. Хочешь кушать? Мышонок с интересом посмотрел на кобылку. — Прости. Ну у меня ничего нет с собой, — волшебница прижала ушки. Ей так хотелось бы сейчас приманить к себе это милое существо. Затем обнять, погладить, может даже подружиться. Но не имея под копытом какое-либо лакомство, никто не сможет приманить к себе животное, тем самым показав, что ты не желаешь ему зла. Но к удивлению волшебницы, мышонок сам приблизился к ней. Госта не могла поверить в свою удачу — маленький грызун сам к ней подполз на расстояние вытянутого копыта. Единорожка уже собиралась прикоснутся к мышонку, но тот неожиданно юркнул за её спину. Затем, немного пошуршав в куста, он вылез с другой стороны держа в зубах маленькую ягодку. Сначала Госта не могла поверить в то, что увидела, но потом вспомнила о дрессировщиках, которые могли любого зверя и существо выдрессировать на выполнение любых команд, будь то защита хозяина или поиск потерянных предметов и пони. Правда, чем сильней и реже был зверь, тем больше была цена за его дрессировку у мастеров этого ремесла. Но как показывала практика, оно окупалось сторицей. И возможно сейчас перед волшебницей был один из таких животных. Единорожка аккуратно протянула копыто и мышонок вложил в неё ягодку. Госта внимательно осмотрела подарок. Вроде съедобно. Не успела волшебница оценить вкус ягоды, как маленькое животное умостилось на боку единорожки. Это было… неожиданно. Ну разве такая удача в жизни бывает? Выходит что да. Госта закинула ягоду в рот и зажмурилась. Вкус оказался замечательным. Странно, что она никогда не встречала такой сорт раньше. Но это было неважно. — Спасибо, — прошептала Госта, поглаживая серого мышонка. — Ты такой милый. — Да пожалуйста, — прозвучал знакомый голос. Волшебница повернула голову в сторону звука и увидела, что на скамейке лежит жеребец-единорог красной масти, а его голова была прижата к боку пони. И самое главное что её копыто поглаживает белую гриву этого жеребца! Кобылка с писком быстро соскочила со скамейки. А жеребец недовольно бурчал про себя. — Вот зараза, и кто меня за язык потянул? — М… М… Мистер Шварц Шпигель? Что это вы делаете?! — заикаясь, спросила Госта. Тот не спеша потянулся, разминая ноги. Затем, глянув на волшебницу, улыбнулся свойственной только ему, хитрой, как у кота, улыбкой. — Да так. Магию практикую, — затем он прикрыл половину морды копытом и посмотрел исподлобья полным надежды взглядом. — Скажи, ты и вправду считаешь меня милым? — Нет! — решительно ответила Госта. Её мордочка была красной, словно помидор. Казалось, ещё немного, и она сгорит от стыда. — Правда? Как жаль. Ведь никто ещё не говорил мне «привет, малыш». — Зачем вам всё это?! — возмущалась кобылка. — Как это зачем? — искренне удивился тот. — Это ради авантюры! Жеребец сделал особое ударение на последнее слово, не забыв при этом гордо вскинуть голову. Единорожка же смотрела на него с недоумением. Но потом в голову пришел единственный верный ответ. — Ясно, — сказала она, садясь обратно на скамейку, не забыв разместиться как можно подальше от профессора. — Опять балуетесь как ребенок, выучив новое заклинание? — Ты не понимаешь, — трагическим голосом произнес он, пододвинув единорожку левитацией к себе, чтобы дружески приобнять. — Я в этих стенах Академии схожу с ума! А душа моя жаждет путешествия, приключений! Проблем на свой круп, в конце концов! Да моя кьютимарка тому подтверждение! Единорожка высвободилась из охапки, затем посмотрела на его кьютимарку, размещенную на крупе. Картинка напоминала карикатурного пони, который шагал по земле в сторону таких же кривых гор. Немного подумав, Госта с помощью левитации сорвала максимально большой листок с дерева и стёрла поддельный рисунок, явив её взгляду настоящую кьютимарку. Это было око, непонятно правда, левое или правое, но то, что этот глаз словно смотрит на тебя, заглядывая в саму душу, было фактом. Сам зрачок глаза напоминал спираль, в то время как радужка иногда меняла свой цвет, непонятно почему. Самое невероятное было то, что сама кьютимарка двигалась. Спираль на глазе медленно крутилась на фоне меняющегося цвета радужки глаза. Картина была завораживающей и пугающей одновременно. Некоторые даже задавались вопрос, а вправду хозяин этой метки является пони? — Хех. Да, моя кьютимарка малость не соответствует желанию. И всё же! — он указал в сторону стен города Айнхорна. — Душа моя жаждет путешествия, а не посиделок в этих стенах! Также, как и твоя! Волшебница поглядела в сторону стен, за которыми наверняка проглядывался один из лесов Доминиона, где полно опасности даже для здоровых и сильных воинов. Но точно не для таких как она, не умеющих правильно колдовать. А ещё… Госта, прижав ушки, перевела взгляд на место, где отсутствовала её нога. — Эй! — мистер Шварц повернул мордочку единорожки к себе, чтобы та в упор посмотрела в его полубезумные глаза. — Не важно, какое у тебя количество ног, крыльев или рогов. Главное то, что ты не потеряла самого главного. И знаешь чего? Госта лишь покачала головой. Жеребец, похоже, ожидал такого ответа. — Всё просто. Это сердце, чтобы чувствовать. И разум, чтобы думать, — он поочередно ткнул в перечисленные места. — А о том, что всё это при тебе, говорит твой взгляд. Я вижу в этих глазах водной сини сильную кобылу, способную пожертвовать даже своей жизнью ради помощи дорогих ей пони. А это уже многого стоит. Единорожка медленно убрала копыта мистера Шпигеля, затем отвернулась в сторону. — Вы говорите это чтобы меня утешить? — Да нет, просто констатирую факт. Кстати милый рисунок, собираешься податься в художники? После этих слов единорожка резко обернулась к нему, и увидела, что тот держит в магической левитации одну из картинок Госты, задумчиво в неё вглядываясь. Волшебница быстро перехватила своими копытами рисунок и вернула обратно в седельную сумку. — Ну вот. А я думал что мы друзья и что тайн у нас не будет друг от друга, — обиженно проговорил он. — Мы не друзья, мистер Шварц Шпигель, — недовольно пробурчала Госта. — Ох. Ну зачем этот официоз? Неужели нельзя называть меня по имени? — Нет, — твердо сказала единорожка. — Ну и ладно, — легко согласился тот. — И всё-таки, меня здесь не удержат. Рано или поздно я добьюсь того, что меня пинками под зад вышвырнут за стены этой Академии магии. И тогда такое начнётся… Шпигель мечтательно закатил глаза и набрал полные легкие воздуха, чтобы начать перечислять. Волшебница, поняв что сейчас начнется опять самый длинный монолог, собралась ретироваться как можно дальше. Но магический захват Шпигеля вернул её назад на скамейку, словно та и не пыталась сбежать. — …Путешествия по диким неисследованным территориям, переход через леса, болота, горы и возможно даже джунгли. Стычки с монстрами, дикими животными, разбойниками и культистами. Поиск сокровищ, магических артефактов и ещё… — Разве вам мало того, что имеете здесь? — перебила его Госта. Тот запнулся, затем посмотрел на волшебницу таким взглядом, будто та сказала, что жить в хлеву лучше, чем в доме. — Ах, милая Госта. Иногда мне кажется, что ты летаешь в облаках своей идиллии даже больше, чем я, — Шпигель присел рядом с ней, затем указал копытом в сторону Дворца Айнхорна. — Посмотри туда. Думаешь в этом дворце полно честных чиновников, графов и других государственных работников, служащим во благо народа? Нет! — не дав слово Госте, сам ответил за неё. — Там рассадник высокопоставленных чистоплотных свиней, которые думают только о своем комфорте и превосходстве над другими пони. Да, конечно сейчас живется лучше, чем шестнадцать лет назад, но что мы имеем сейчас? Пегасы служат цепными псами в армии Доминиона. У земнопони прав едва ли больше, чем у рабов. И лишь единороги стоят выше других в этой пирамиде власти. Я знаю, сейчас ты начнешь мне говорить типа «Но не все такие». Да не все. Но большинство, это точно. Единорог устало вздохнул. — Знаешь, Госта. Ты и я — это скорее исключение из правил, чем постоянство. И мне не нравиться такой расклад дел. Стоит тебе как-то выделиться и всё — тебя либо завербуют на добровольно-принудительную службу, либо объявят государственным врагом короны номер один. Третьего не дано. Живи тише воды, ниже травы. Но я их не боюсь, и поэтому буду продолжать делать, что душе хочется. Тут у Госты возник вопрос, весьма интересный. — Скажите, мистер Шпигель… — Просто Шварц, — поправил её единорог. — Мистер Шварц Шпигель. А вы не боитесь, что однажды за ваши выходки вам подарят зачарованный ошейник? Тот в ответ лишь тихонько прыснул. — Вот зачем ты это спросила? Если честно, то уже были подобные случаи. Но я ведь магистр школы иллюзий. Однажды один из учителей нашей Академии магии, под защитой гвардейцев Её Величества, попытался надеть на меня «пегасий ошейник верности». И знаешь, что потом было? Он неожиданно обнаружил, что надел ошейник на себя. Столько смеха тогда было, ты бы видела. Бегал и орал, словно его кастрировать собрались. После ещё пары подобных случаев власти в конце концов решили бросить эту затею. — И они оставили вас в покое? — Не совсем. Они нашли… Скажем так, другой «рычажок давления», но это не важно. Главное другое. Знаешь, какой из этого следует вывод? Единорожка немного подумала, и когда она уже было открыла рот, чтобы сказать, жеребец сделал это вместо неё. — Правильно. И здесь, в Академии магии, полно красивых снаружи, но гнилых внутри личностей. Поэтому не доверяй никому. — Ох. Неужели прямо все настолько плохи? — послышался за ними голос старика. Шпигель словно по команде встал по стойке смирно и медленно обернулся в сторону голоса. За скамейкой, где сидела Госта и Шпигель, стоял старец темно-зелёной шерсти с поседевшей гривой и такой же длинной бородой. Одет он был в простую мантию алхимика, однако взгляд и волнение Шпигеля говорило, что этот старик — не простой алхимик. — Добрый день, архимаг Мист Глоу. Как ваше здоровье? Как поживаете? Зачем вы к нам пожаловали? — голос единорога был неестественно интеллигентным. — Да вот, решил неофициально покинуть Башню магов, чтобы немного прогуляться. Затем захотелось заглянуть в Академию магии, увидеть, как тут учатся наши ученики, — сказал старец смотря на единорожку. Голос старца был спокоен, а сам он чем-то напоминал доброго волшебника из сказок. Но потом архимаг перевел взгляд на Шпигеля, нахмурил брови и заговорил уже строгим голосом. — Опять… Нет, снова безобразничаем? Жеребец сглотнул засевший в горле ком. По лицу его стекал пот от волнения. — Кто? Я? Нет, что вы. Я очень хорошо себя веду. Да на меня даже почти никто не жаловался. — Почти? — старец приподнял одну бровь. — Н…н…ну вы же знаете, как оно бывает. В-все постоянно завидуют удачным экспериментам и новым открытиям. Старик, прикрыв глаза, кивнул. — Да, знаю, — затем он медленно их открыл, и Шпигель вмиг побледнел. — А ещё мне казалось ты знаешь, что все эксперименты проводятся только в Башне Магов. И все результаты только там и остаются. Я не прав? — П… Правы. — Прав, — подтвердил он. — А это означает что? Шпигель нервно захихикал, но архимаг продолжал спокойно смотреть, дожидаясь ответа. Затем жеребец вздохнув, умоляющим голосом спросил. — Ну вы же, не заставите меня вновь мыть посуду в кухне Академии? Старец лишь тихонько посмеялся. Посмотрел в глаза Жеребца и добродушным голосом начал. — Мой мальчик. Неужели я, по-твоему, настолько строг как Её Величество Глэсиал Найт? — Ну. Я просто подумал. — Я ведь не демон какой-то, а всего лишь старый архимаг. Зачем мне принуждать магистра Иллюзий чистить посуду? Жеребец вздохнул облегченно. — Вместо этого ты будешь чистить ночные горшки, собранные в подвалах Академии магии. Шпигель поперхнулся от услышанного. Он посмотрел на Мист Глоу такими глазами, будто тот приговорил его к смерти. — Ночные горшки? — переспросил Шпигель, надеясь, что ему послышалось. — И без магии, своими копытами, — подтвердил он. — Своими копытами?! — До блес-ка! Чтоб я своё отражение видел. — До… — жеребец запнулся на полуслове, как только увидел ожидающее выражение лица архимага. Шварц Шпигель трагически вздохнул, затем, склонив голову, обреченным голосом проговорил: — Как скажете, архимаг Мист Глоу. Старец одобрительно кивнул, краем глаза заметив, что бледно-бурая единорожка, всё это время сидевшая на лавочке, едва сдерживала смех. Архимаг про себя улыбнулся. Перед тем, как уйти, архимаг посмотрел на юную волшебницу Госту. Та почувствовала себя как-то неуютно, и даже улыбка пропала. А вдруг он сейчас и её отошлёт куда-то? Например, чистить сад. Но вопреки ожиданиям Госты, суровый взгляд архимага сменился на добродушную улыбку. Единорожке вдруг показалось, что перед ней не грозный и самый могущественный чародей всего Доминиона, а простой старый пони, который прожил достаточно долго, чтобы жизнь ему наскучила. Во взгляде читалась мудрость прожитых лет. И если бы потрёпанную алхимическую накидку сменили на чародейскую робу, то он был бы похож на того самого бородатого доброго волшебника из детских сказок. Старец кивнул волшебнице и развернулся, направившись к выходу из садов Академии. Вслед за ним шел угрюмый Шпигель. Но вдруг случилось кое-что непонятное. Сперва Госта заметила, как провинившийся учитель достал из своей одежды какого-то жука, шепнул тому что-то и аккуратно опустил на землю. Неведомый жучок тут же засеменил вслед за архимагом, стараясь не отставать, но при этом и не слишком сильно приближаться. Словно специально держал тактическую дистанцию. Хотя почему «словно»? Так оно и есть. Вон видны все повадки, какие встречались Госте только среди прислуг единорогов, которые следуя за своими хозяевами, держали дистанцию в пять шагов. Не больше и не меньше. Почему именно пять, единорожка не знала и никогда этим не интересовалась. Увлекшись за наблюдением этой картины, волшебница не заметила, как напротив неё уже стоял Шпигель. Только когда комичный дуэт скрылся за углом, единорожка соизволила обернуться в сторону учителя. Тот был похож на обиженного ребенка, у которого отобрали конфету. Надутые щёки, сердитый взгляд, разве что слезы не наворачивались. — Это всё из-за тебя! — сказал он, направив в её сторону копыто. Единорожка недоуменно оглянулась по сторонам, затем указала на себя. Мол, вопрошая: «Кто? Я?» — Ну не я же! — подтвердил тот. — Заболтала меня, раскрутила на монолог! А сама сидит тут и невинно хлопает глазками, словно ни в чём не виновата! Госта пару раз моргнула, переваривая услышанное. Только она собиралась уже было возмутится по этому поводу, как жеребец её остановил, показав жестом знак «стоп». — Нет, можешь даже не пытаться просить прощение. Я уже в депрессии и печали. Его рог засветился и неожиданно из кустов выкатился… диван? Приложив переднюю ногу ко лбу, жеребец свалился на диван в позе драматизирующей графини. У Госты округлились глаза от удивления. «Откуда здесь, в саду Академии, диван?» А Шпигель, лёжа на диване продолжал ныть. — Почему никто не ценит гениев? И почему мне не разрешают покинуть Айнхорн? Я что, раб системы, что ли? К тому же, я только сегодня хуффскюр сделал. Ну не могу я чистить чьи-то загаженные ночные горшки! Он ещё что-то говорил, продолжая жаловаться на жизнь, но кобылка решила для себя, что лучше поскорее уйти. Куда угодно, лишь бы подальше от Шпигеля. Правду говорили те, кто утверждал, что даже просто находясь рядом с ним можно лишиться рассудка, помахав ей на прощание передней ножкой. Ну вот как, как можно спрятать диван в кустах, которые раза в два меньше? Уже почти пройдя половину пути, единорожка вдруг услышала обращенный к ней голос Шпигеля. — Кстати! — кобылка даже замерла на месте, оставив переднюю ногу висеть в воздухе. — Я почему собственно тебя искал-то? Вот. К единорожке подлетел свернутый свиток. Та неуверенно приняла его перехватив своей магической левитацией, и обернулась, вопросительно уставившись на жеребца. Она ожидала опять колких шуточек, но его лицо оказалось серьезным. Ну, или немного серьезней чем обычно. — Будь так любезна, передай эту листовку своему опекуну, — жеребец особенно выделил последнее слово. Кобылка, ещё не понимая, что он имел в виду, развернула сверток, чтобы взглянуть на содержимое. Лишь на секунду посмотрев содержимое листа, чего было достаточно, Госта перевела взгляд обратно к Шпигелю, но того уже не было на месте. Даже диван исчез. Она осталась одна в саду Академии магии. Ошеломление продлилось лишь пару секунд, после чего Госта, тряхнув головой, бросилась бежать по коридору, направляясь в сторону главных дверей Академии. По пути она свернула свиток вчетверо и спрятала в потайной кармашек, который был в её седельной сумке. Она должна была поскорей встретиться со своей подругой фестралочкой. Госта должна была успеть встретить её до того, как это сделает стража Айнхорна. — Пожалуйста Хель, только не натвори глупостей, — прошептала она про себя бежав по коридору.***
Айнхорн, край торгового района. — Ты главное слушайся меня, и всё у тебя будет хорошо, — проговорил чуть хрипловатым голосом жеребец земнопони, закованный в броню. — Ага, — буркнул ему в ответ другой. В переулке у стен здания стояли в легких доспехах двое стражников. Земнопони, что постарше, и единорог, который был значительно младше первого. — И не надо тут это угрюмое «Ага». Ты просто ещё не понимаешь, насколько тебе повезло, ведь не каждый может записаться в стражи самой столицы всего Доминиона, в Айнхорх. — Разве для этого не достаточно не иметь проблемы с законом? — Э-э, нет, дружище, — покачал тот головой. — Всё не так просто, как ты думаешь. Единорог с интересом посмотрел на рядового стражника. Тот, увидев, что собеседник не против немного «потрещать» на посту, встряхнулся, вследствие чего зашумели не новенькие, серые от грязи доспехи. Немного помявшись на месте, земнопони глазами окинул местность, выбирая место почище, где можно усесться. Не найдя такого, он развалился на месте, прямо на обложенную камнями землю, не забыв при этом подмять под себя плащ, который украшал знак короны Доминиона. Единорог едва заметно скривился. При виде подобной картины его часто бросало в дрожь. «Грязнопони остается грязнопони», — подумал единорог, машинально отряхивая кусочки земли, прилипшие к его собственнокопытно вычищенным доспехам. Всем стражникам выдавали либо легкую, либо среднюю броню. И очень часто она оказывалась не новой и даже потрепанной. У всех стражников доспехи имели белый цвет, но от грязи она чаще становилась серой. Мало кто из них решался бы отполировать выданную броню, особенно когда ты являешься всего лишь рекрутом, а не рядовым. И пусть в привилегиях и заработной плате они не отличались, но последнего, за какой-либо проступок сразу не вышвырнут из стражников, чего не скажешь о рекрутах, которые только поступили на службу короны Доминиона. — Ну, смотри. Вот сколько всего существует городов в нашем великом государстве? Единорог посмотрел на него в недоумении, после чего неуверенно начал. — Ну вообще их довольно мног… — Не-не-не, — перебил его земнопони. — Я спрашиваю не о всяких там малых городах и деревнях, как больших, так и мелких. А о тех местах, куда съезжаются все. Рекрут моргнул пару раз, затем с неохотой начал рассказывать всем известные вещи. — Ну, если дело касается больших городов, то таких у нас всего три. Хуффстон, город земнопони. Пегасополис, облачный город, в котором живут преимущественно пегасы. И столица всего Доминиона — Айнхорн, место многоуважаемых единорогов. После последних слов рядовой стражник так скривился, будто распробовал кислый лимон. Но затем встряхнулся, и выжидающе посмотрел на рекрута. Последний стоял в недоумении, не понимая что от него ждут. — И это всё? — ошарашенно переспросил его стражник. — Ну, как бы да, — неуверенно начал тот. — Я же новичок, и не знаю многих тонкостей здешних жителей. Земнопони покачал головой. — То есть, тебе даже неизвестно про такую очевидную вещь, что в рядах стражей Айнхорна находятся лишь единороги да пегасы? Рекрут в ответ лишь стыдливо пожал плечами. — Как ты вообще тогда сюда попал, если не знаешь даже такую банальную вещь? — Ну… — неуверенно протянул рекрут. — Просто в нашей деревне была ярмарка, и на ней присутствовал барон из какого-то там знатного Дома. Вот тогда… — «Какого-то там»?! — стражник прикрыл рот, а затем с опаской посмотрел по сторонам. Убедившись что никого поблизости нет, он продолжил. — Парень, не знаю на каком сеновале тебя сделали, и из какой задницы мира ты пришел. Но не приведи боги, тебе это ляпнуть в чьем нибудь присутствии. Рекрут посмотрел на стражника в недоумении. — Не понимаешь? Ну тогда я тебе сейчас разжую, — он подманил рекрута к себе. — Смотри. Видишь вон ту милашку? Единорог обернулся. Ему на глаза попалась довольно симпатичная единорожка с кремовой шерсткой, а сверкающая голубая грива вызывала желание прикоснуться к ней дабы почувствовать её приятный бархат на ощупь. Однако больше всего на глаза бросалась корзинка самых разных цветов, которая леветировала в голубом магическом сиянии рядом с единорожкой. Рекрут в недоумении посмотрел на стражника, не понимая что от него требовалось. Рядовой ухмыльнулся своему соратнику, а затем отошел от него приказав стоять в стороне и наблюдать за происходящим. — Эй, ты! Стой! — крикнул стражник обращая внимание единорожки на себя. Та дернулась на месте от испуга, а когда обернулась дабы увидеть хозяина грубого голоса, чуть не свалилась без чувств. Оно и не удивительно. Рекрут хоть и проживал большую часть своего детства в деревни, а в город отправлялся исключительно для того чтобы помочь отцу и брату перегрузить провизию для Управляющего их землей. Тем не менее, слышал о грязном поведении городской и любой другой стражи. И о их безнаказанности. Как например сейчас. Вот рядовой стражник зачитывает единорожке объявление о том что не так давно в этом районе участились кражи. И большинство свидетелей утверждают что это была кобылка. Так что исключительно в целях «профилактики», он обязан обыскать её. И конечно же плевать, что кроме корзинки да простого платьица горожанки, у неё больше ничего нет. Это неважно. Закон есть закон, и если ему не следовать, начнется хаос. Кобылке ничего не оставалось как терпеть наглого ощупывания всего её тела. Которое чаще задерживалось на крупе и стройных ножках. И конечно же, всё можно было и даже нужно было повторить в случае, если возникнет хоть малейшее подозрение на применение какой-то магии. Рекрут лишь брезгливо отвернулся, дабы перестать наблюдать за этим беспределом, не забыв оставить у себя в голове заметку: при получении звания сержанта, в первую очередь вышвырнуть этого «грязнопони» из рядов стражи. Не забыв навешать штрафы в качестве прощального подарка. Когда «осмотр» был закончен, стражник с криком: «Скачи, отсюда лошадка», позволил единорожке убежать прочь. Разумеется, не забыв напоследок шлепнуть ту по крупу, чтобы придать той ускорения. — Итак, ты сделал для себя выводы, увидев происходящее? — Спросил рядовой стражник вернувшись к рекруту. — Какие выводы? — Как какие?! Я для кого по твоему устроил это домогательство? Для себя что ли? Так у меня для этого есть жена. И у нас уже двое детей, — затем с улыбкой добавил. — А ещё у нас скоро будет пополнение. Теперь настала очередь единорога недоуменно смотреть на стражника. — Боги, какой же ты все-таки тупой. Я ведь тебе ещё до того, как мы заступили в караул, сказал. Здесь такие ситуации обыденность. И всегда, и везде нужно следить за своим языком, и даже мыслью. Но ты постоянно на всех так косо смотришь, в том числе и на меня, что найти иного способа достучаться до твоих мозгов я не нашел. Тот продолжал молчать. — Ты думаешь что первый, который заглядывается на высокую должность. Или что сможешь всем и каждому отомстить? Ха! И ещё три «ха». Приятель ты даже не представляешь какое дерьмо тут твориться. От слабых или чрезмерно умных быстро избавляются. Не пройдет и часа, как найдутся доказательства того, что ты посмел покуситься на невинность самой принцессы Глэсиал Найт. И ты ничего с этим не сможешь поделать. — Я не понимаю… — Всё ты понимаешь. Вся эта столица — гадюшник каких поискать. Если бы та кобылка выдала мне внушительный пинок промеж глаз, чего я и добивался, то я бы не пикнул даже, — стражник вздохнул, обреченно смотря на землю. — За последние месяцы всё стало ещё хуже. За незнание знаменитых Домов таких как Ор Аргента, сразу запишут в ряды Диких. А если хочешь сохранить работу, то изволь поступать как последняя мразь. Поверь приятель, такого ещё не было. Есть у меня подозрения о том кому может быть выгодно, выставлять стражей в таком очернённом свете. Но ради твоей же безопасности я с тобой делиться этими сведениями не буду. Единорог стоял в полном отрыве от реальности, пытаясь переварить услышанное. Неужели всё то, о чем он мечтал и хотел добиться уже просчитано правящей теневой верхушкой? И что в любой момент от него могут избавиться как от ненужного инструмента? Нет он и раньше об этом знал. Точнее догадывался. Но предпочитал верить, что слухи о том что один из отрядов гвардии Её Величества сумел навести порядок в рядах стражей столицы. Он даже и не предполагал, что можно заложником системы может стать и тот кто якобы является злом. — Эй приятель. — рядовой стражник выдал ему легкую дружескую оплеуху. — Не спи на работе, начальство идет. Вынырнув из пучин мыслей, рекрут на автомате стал по стойке смирно и отдал честь. Но вот прошла секунда, другая, и только когда дошло до минуты, единорог решился перевести взгляд в сторону, где обнаружил спокойно сидящего стражника, раскуривающего трубку. Тот поглядел на рекрута глазами, в которых читалось лишь невинность. От такой наглости у единорога начался нервный тик в глазу. И он уже всерьёз задумывался над идеей, как бы врезать этому наглецу, чтоб синяков не осталось. — Ну чего ты смотришь на меня, как на врага народа? — Ты ещё спрашиваешь?! — Ну, именно это я делаю. Дуралей ты несчастный. Единорог собрал всю свою волю в копыто, удерживаясь на месте из последних сил. — Знаешь что? — Что? — ответил тот, осклабившись. — Курить во время службы запрещено! Стражник аж, поперхнулся, ожидая другой реакции от очередного новичка. Выкашливая дым, тот с трудом произнес: — И… Кхам… И это всё? — А должно быть что-то ещё? Продолжая откашливать тот из последних сил произнес: — Иди ты… иди лучше… проверь ещё одну цветочницу! Жеребец с невозмутимым видом пожал плечами. Отвернувшись, он двинулся в сторону миниатюрной кобылки в серой накидке, которая несла в зубах корзинку, наполненную самыми разными цветами. Это показалось ему немного странным, но хотя бы сделать вид, что он тоже занимался делом, ему нужно было. — Постойте леди. Мне нужно у вас кое-что спросить, — на его слова, кобылка застыла на месте. Прямо как с этим грязнопони, отчего единорога слегка передернуло. Нет. Он не станет вести себя как это он. И обыскивать её целиком. Просто задаст пару дежурных вопросов и всё. К тому же судя по росту, она ещё жеребенок. — Уважаемая, позвольте… — он замолчал на полуслове, когда мордочка кобылки с влажными от слез глазами посмотрела на него. — Вы… — прошептала она всхлипывая. — Тоже будете меня трогать во всех местах, как и этот дядя? Единорог аж застыл на месте от шока. Никогда в его жизни ему не приписывали подобную мерзость. Затем рекрут заметил краем глаза что немногие прохожие смотрят на него с отвращением. А кто-то даже шептал: «Фу, жеребятофил». Единорог это не смог выдержать. — Нет, ты что? Не смей сравнивать меня с этим сексуальным маньяком! — оправдывался единорог, указывая в сторону сидевшего стражника. Тот же, заметив, что все взгляды были направлены на него, ещё больше подавился куревом. И борясь с кашлем едва произнес: — Я не… кхем… маньяк! Хоть и сексуальный… то есть нет! Не понимаю о чем говорит этот рекрут. Кхем-кхем… Сам же остановил несчастную кобылку! — Что? Да это ты мне приказал это сделать. — Ничего не знаю. Кхем… Всем известно, что рядовые не могут отдавать приказы рекрутам. — Ах, ты… Кусок… — Ну давай. Скажи это, сопля зелёная. Тут в разговор вмешался третий стражник. Легкие доспехи, белый плащ с изображением короны Доминиона, шлем с красной кисточкой и клеймом в виде всё той же короны Доминиона. Не узнать в нем сержанта было невозможно. — Что тут происходит? — твердым голосом спросил он, глядя на своих подчиненных. Те подпрыгнули на месте, становясь смирно и отдавая честь. А немногие зеваки поспешили уйти по своим делам. — Ну? — недовольным голосом спросил тот. — Что здесь твориться? — Так это… — забормотал земнопони, изо всех сил стараясь не кашлять. Это было тяжело и приходилось останавливаться каждое слово. — Дежурим. Службу. Несем. — Да? — скептически приподнял бровь сержант. — А что насчет рекрута? Как он при исполнении? Хорошо ли справляется? Земнопони закивал что казалось его голова отвалиться. — Очень хорошо. Проо-о-осто, зо-о-олото-о-о! — жеребец пытался замаскировать кашель в словах, и вроде это ему удалось. — Хм, — он посмотрел на сержанта, и увидел, что около него по прежнему стоит маленькая кобылка. — А она что тут делает? Та вздрогнула вместе с жеребцом. Когда сержант посмотрел в их сторону. Затем единорог затараторил: — Так мы… в смысле я… обыск проводил. — Обыск? — недоуменно спросил он. — Цветов? Стоявшие за его спиной группа стражников прыснули со смеху. А земнопони который наконец поборол кашель, отвернулся в сторону, обливаясь потом. Рекрут же не растерялся. И продолжил: — Конечно, сэр, — сказал он, демонстративно порывшись в корзинке. — Вот видите? Ничего противозаконного нету. Ни порошков, ни пузырьков, или других каких-либо запрещенных вещиц. — Хм? — задумался капрал. — Действительно. Умно. Неплохо себя проявляете, рекрут. Я утверждаю вашу официальную приписку к рядам королевской стражи. — Есть, сэр. Спасибо, сэр, — затем он повернулся к кобыле. — Извините за беспокойство. Вы свободны. — Правда? — Именно так. — затем шепотом добавил. — Никто вас не будет трогать. Идите-идите. Та улыбнулась вытирая слезки, потом достала из корзинки один цветочек и вручила рекруту. — Спасибо, — сказала она, улыбнувшись. Тот слегка опешил. Тем не менее, он принял цветок и даже улыбнулся в ответ. Пусть и натянуто. — Не стоит благодарности. Правда. Кобылка схватила корзинку в зубы и поскакала в сторону переулка, бросив последний взгляд на рекрута. Сам единорог уже представлял, что ему предстоит услышать о себе от его товарищей, которые всё время следили за этим разговором. Кто-то из единорогов даже нарисовал при помощи своей магии сердечко. Да ещё нагло улыбаясь. Но ничего. Он и не такое переживал. — Что ж, — подал голос сержант. — А теперь всем, стройся! На его команды все моментально начали становиться в одну линию. И лишь рекрут сделав один шаг, застыл на месте. — Рекрут, вы не слышали команду? Я сказал, стройся! — повторил сержант грозным голосом. Но рекрут продолжала стоять на месте. Затем он медленно повернул голову в переулок, где скрылась цветочница. — Рекрут! Вы что оглохли!!! — сержант кипел от злости. — Зубы… — тихо произнес он. — Что?! Что вы там бормочете? Рекрут резко обернулся и посмотрел на своего командира обеспокоенным взглядом. — Когда она улыбнулась, я увидел клыки. Сэр, в этом районе бродят фестралы? — Что вы несёте, боец? Все фестралы обитают только на территории… — тут он замолк и на его глазах отразилось понимание беспокойства рекрута. — Мать моя кобыла... Чего стоите, истуканы? Бегом за ней! Дважды повторять не пришлось. Подчиненные стражники мигом сорвались с места и бросились в погоню. Прежде чем присоединиться, сержант достал из-под своего плаща пластиковою трубку с торчащим шнурком на одной стороне. Подняв копыто вверх, он дернул зубами нить, и из другого конца трубки вылетела ярко-желтая вспышка огня. Это был сигнал, обозначающий немедленный сбор ближайших патрулей этого района. Тем временем передовая группа стражников догоняла замаскированного преступника, вопя на всю улицу призывы остановиться. Но та оказалась довольно прыткой, и сдаваться просто так не собиралась. Всякий раз, когда из-за угла показывалась группа стражей и пыталась перекрыть путь к отступлению, пони в плаще ловко их огибала. Иногда она из-за своего маленького роста пробегала прямо под ногами особо высоких стражей, или использовала подвернувшихся стражей как платформу для нового прыжка. Когда к преследованию подключились пегасы-стражи, использующие крылья для быстрого набора скорости, беглянка скинула мешающий ей плащ дабы обнажить кожаные крылья летучей мыши. Стоит упомянуть одно правило, которое запрещало полёты в городе выше крыш домов, и пони его беспрекословно выполняли под страхом немедленного обстрела наблюдателями со сторожевых башен. А после последнего происшествия роль или происхождение перестали иметь значение. Наказание могли получить все: от простого гражданина до благородного дворянина или стражника. Однако полёты между самим домами никто не запрещал, чем фестралка и занялась. Будучи преследуемой пегасами-стражниками, она уворачивалась от выстрелов магии единорогов, что мелькали тут и там: на крышах домов, на дорогах, и даже среди простых прохожих. Но ни один выстрел так и не достиг своей цели. Под раздачу чаще всего попадали преследующие фестрала пегасы-стражники. И лишь двое сержантов да особо отличившихся рекрутов с рядовыми бойцами успешно поспевали за беглянкой и уворачивались от выстрелов своих товарищей. Но когда казалось, что преступница вот-вот будет настигнута, последняя достала откуда-то небольшой шарик и резким движением разбила его об стену здания, и в тот же миг половина улицы накрыло непроглядным дымом. Он продлился всего несколько секунд, но когда завеса спала, преступницы уже не было. Поиски успеха не принесли, и доблестной страже пришлось признать, что преступнице удалось сбежать. — Вы идиоты! — негодовал лейтенант. — Она была буквально у нас в копытах. Думаете легко было организовать поимку таких масштабов? Было потрачено столько усилий, ресурсов, аналитических планов и прочей подготовки. И всё это, было, благополучно, просрано!!! Сержанты стояли с каменными мордами, стараясь не выражать никаких эмоций, а рядовые и рекруты прятались за спинами старших по званию, опустив головы. Никто не хотел спорить с начальством или как-либо оправдаться. — Теперь Полуночную Искру не застать врасплох, она будет постоянно начеку, — пробурчал он, потирая переносицу. — Боюсь это конец. Теперь её сможет поймать разве что спецотряд «Ночного Дозора». Но это только в том случае, если она будет представлять угрозу равную появлению монстров или культистов. Когда лейтенант хотел уже отдать команду разойтись, тут подал голос новичок-рекрут. — Прошу прощение, сэр. Можно вопрос? Сержант и его недавний компаньон на него недовольно посмотрели. Но тот не стал на них обращать никакого внимание. — Я слушаю тебя, — сдержанно проговорил тот. — Вы позволите, я одолжу это ненадолго? С этими словами единорог при помощи магии перехватил боевое копье одного сержанта. Затем, не слушая претензий, метнул его в сторону лейтенанта. Копье пролетело рядом с лицом командира, который даже бровью не повел. В ту же секунду единорога скрутили остальные бойцы, а его сержант уже морально готовился к очень неприятным разговорам со стороны следователей и дознавателей. Но именно в этот момент за спиной лейтенанта, в месте падения копья, послышался вскрик и болезненный скулеж. Все присутствующие в одно мгновение повернули головы в ту сторону, и их взору открылась странная картина. Возле стены одного дома ковыляла беглянка, раненая в крыло, которая постепенно проявлялась в воздухе. Сначала появилась только голова, но с каждым шагом маскировка сбрасывалась сильнее. — Это как? — ошарашенно проговорил один из патрульных. Услышав его голос, все присутствующие вспомнили о своих обязанностях. Сразу трое стражников накинулись на нее. Однако это ничего не принесло - фестралочка задвигалась настолько проворно и быстро, что никто не успел даже понять произошедшее. И только приглядевшись стало видно что у кобылки в зубах зажат кинжал, края которого были подсвечены блестящей розовой жидкостью. — Отравленный нож, — проговорил рекрут, ни к кому конкретно не обращаясь. — Умно. Трое стражников, что стояли за её спиной, оказались подрезаны отравляющим клинком, и потому через секунду упали без чувств. Фестралочка не обратила на них внимание, продолжая грозно смотреть на окруживших её врагов. — Внимание! Боевое построение! — Крикнул капитан. И в ту же минуту оставшиеся стражники сгруппировались, образовав собой некую фигуру. — Готовсь! — проговорил капитан. Фестралка-воровка напряглась готовясь отразить любую атаку. — Вперед! — в эту секунду за спиной и боков фестралочки внезапно появились трое поней в рыцарских доспехах. Кобылка едва сумела увернуться от всех мечей и копий, направленных на нее сразу с трех сторон. Более того, одного из них, что атаковал её сверху, она сумела поцарапать. Тот свалился без чувств, а оставшиеся двое отступили, давая окно для атаки другим стражникам. Фестралочка показывала невероятные возможности ловкости и акробатики. Она сумела увернуться почти от любого оружия, которое должно было серьезно ранить. Но и в ответ она не могла серьёзно атаковать, а тех, кого ей удалось зацепить лезвием, защитили кожаные доспехи. Бой не мог длиться вечно. Сперва всё началось с первой царапины, затем второй. Не прошло и минуты, а фесталочка полностью покрылась порезами и легкими ранами. Она была зажата к стене, и тяжело дышала, истекая кровью. Окружающие же её стражники не только не запыхались, за редким исключением, но ещё и прибавлялись в количестве боевых единиц - те, кто находился недалеко, подтянулись для поддержки своих боевых товарищей. Капитан стражи прошёл через образовавшийся строй и посмотрел на загнанную в угол пони. — Всё кончено. Сдавайся. И тогда арест произойдет менее болезненно. Кобылка посмотрела сквозь залитые кровью глаза на окружающих её стражей. Затем на небо. Там она увидела, что на крышах домов её поджидают пегасы-стрелки с миниатюрными грозовыми тучами. Отступление через полёт не сработает. Она опустила голову. Затем посмотрела ненавидящим взглядом на капитана стражи. Тот всё поняв ответил: — Всё ясно. На другое я и не рассчитывал, — он не поворачиваясь к ней спиной вернулся в строй. Затем прошептал. — На счет три, атакуем её одновременно. Но будьте осторожны - загнанная в угол крыса куда опасней тех, кто её туда загнал. Он начал медленный отчет. На цифре «один», все присутствующие напряглись, в том числе и преступница. На цифре «два» пегасы-стрелки уже готовы были лупануть по грозовых тучам, и в момент, когда должна была прозвучать цифра «три», в небе прогрохотал мощный взрыв. Где-то далеко, за пределами самых высоких облаков показалось сияние. И из него начали доноситься раскаты грома, рёв огня и что-то ещё, чего нельзя описать словами. Поначалу эта яркая жёлтая точка неподвижно висела в небе, ничего не предпринимая, но затем она вспыхнула, за секунду разросшись в десяток раз больше и пустив вокруг себя цветное кольцо. Звук грома повторился, но с невероятной громкостью. Однако на этом странности не закончились. После взрыва на месте странной точки возник метеорит, размеры которого были поистине колоссальными. Он мог легко сравнять весь город и ближайшие окрестности с землёй, но неведомый булыжник пролетел мимо Столицы, оставляя за собой лишь след огненного дыма. Так продолжалось всего пару секунд, пока он не исчез за лесом, ознаменовав своё падение далёким и глубоким гулом. Многие смотрели на это "чудо", и лишь некоторые не отвлеклись от своих целей и обязанностей. Такие как новичок-рекрут, продолжающий следить за преступницей, и сама фестралочка, которая воспользовалась всеобщим замешательством и вырвалась из окружения стражей. После этого она произвела странный свист, скрывшись в переулке. Погнавшийся за ней рекрут, капитан и на удивление тот самый рядовой стражник, неожиданно столкнулись с кучей летучих мышей и подворотных крыс, которые все как одни напали на преследователей, не дав тем продвинуться ни на шаг вперёд. Спустя некоторое время, стоявшие на общем сборе все стражники, военные пегасы, и даже корпуса боевых магов, готовились к новостям и донесениям о новом загадочном феномене, который не только устроил неведомое светопредставление, но и заставил монстров Железного Леса, удариться в бега, отчего те нападали на всё, что двигалось. Благодаря авантюристам и орденам знатных Домов, ситуацию удавалось держать под контролем, но всё-таки, все готовились к худшему. — А знаешь, ты неплохо себя показал там, с этой преступницей высшего класса, — проговорил рядовой Стражник. — Нет, однако где ты так научился управляться мечом? Мне казалось что у единорогов главное оружие - это их заклинания. — Внешность бывает обманчива. А порой и буквально, — прошептал уже официально одобренный властями и лично капитаном новый рядовой стражи столицы Доминиона. — В смысле? Единорог тряхнул головой сбрасывая наваждение. Затем обернувшись к своему напарнику сказал: — Забудь. — Да ладно тебе. О чем ты хотел сказать? — Это не важно. — Ну тебе что жалко, что ли? О! Давай, когда закончится вся эта катавасия, мы сходим в одно замечательное местечко, где можно будет хорошенько выпить, а заодно поболтать с милыми разносчицами. Да и не только поболтать. Тот посмотрел на него недоуменно. — Ты же говорил, что у тебя есть жена? — Конечно, есть. Но это не значит, что я не могу рассказать свои стихи и поэзию другим миловидным кобылкам. — Стихи? — Агась. — И… И всё? — Ну да. А что ещё? — Эм… — единорог не знал что ответить. Впервые в своей жизни, он сталкивался с таким… необычным грязнопони. — Ну раз мы договорились, — сказал тот, потирая копыта. — Тогда ты платишь. Единорог поперхнулся от такой наглости. — Почему это я буду платить? — Ну смотри, — заговорщицки проговорил земнопони ставя копыта на землю. — Во первых идея моя. Во вторых… я свой кошелёк потерял. — Как потерял? — А вот так! Был, был, а затем раз. И его нет. Единорог вздохнул потирая переносицу. Затем выдохнул и уже готовился дать отказ, как земнопони его опять умудрился ошеломить. — Ну пожалуйста, приятель. Неужели тебе не жалко бездомных жеребяток и кобылок? Единорог поперхнулся на выдохе. Когда он наконец совладал с собой, то полными удивления глазами посмотрел на жеребца и спросил: — Причем тут мелкие жеребята? — Да как это причем? Я же говорю, что приют там, вернее не приют, а местечко то принадлежит приюту имени какой-то там богини. Не спрашивай даже, не вспомню, как её зовут. Но главное - это яблочный сидр, да такой, что копыта оближешь. А ещё любые заработанные в том заведении деньги уйдут прямиком в приют для содержания бездомных жеребят. То есть можно не только получить немало удовольствия, но заодно показать, что не все стражники столицы такие бесчувственные мрази. Как тебе? — Я… ох. Единорог не знал что сказать. В голове у него всё путалось. Когда он собирался задать пару наводящих вопросов, раздался голос командира стражей всего Айнхорна. И тот не обманул ожидания, проблем и работы всем им точно прибавилось.***
Её дыхание было тяжелым и учащенным. С раненным крылом, юная фестралочка пробиралась через густую чащу леса. Отовсюду ей мерещились чужие взгляды, которые жаждали её смерти. Из последних сил, бэтпони добралась до Хрустального озера. Ходят слухи, что его вода способна исцелять раны, но кобылка в это не верила. Тем не менее найти Озеро, если не знаешь тропу, не представлялось возможным. А значит у неё был шанс скрыться от преследования. Рухнув на краю озера, фестралочка погрузила мордочку в воду. Как и ожидалось, свежая рана под левым глазом запекла. Холод неприятно обжег ранение, но потом боль прекратилась. Медленно подняв голову, она взглянула на своё отражение в нем. Пурпурные глаза с вертикальными зрачками. Потрепанная грива темно-синего цвета, в которой было куча веток и листьев. И глубокий порез под левым глазом. — Эх… — вздохнула кобылка — Будет шрам. Как пить дать будет. Сил у неё не было даже на то, чтобы встать. Она взглянула на своё раненое крыло. Копьё прошло навылет, и летать она пару недель явно не сможет. По хорошему, рану нужно обработать и наложить повязку. Ещё лучше, обратиться к знакомой знахарке, чтобы та оказала должное лечение. Однако последнее не вариант, так как лечение знахарка оказывает только за деньги, а свой «заработок», юная воровка потеряла, спасаясь от стражи. Вместе со своей седельной сумкой. В которой помимо набора отмычек, еды и воды, были лечебные мази, да пару бинтов. А значит оказать себе первую помощь фестралочка не сможет. Зато отдохнуть вполне можно. С такими мыслями она положила голову на землю и глубоко вздохнула. Со стороны может показаться, что она уснула, но это не так — двигающиеся в разные стороны уши, ищущие любые посторонние звуки, это выдают. Время шло, но ничего не происходило. Монотонный звук леса звучавший отовсюду, её медленно, но надежно убаюкивал. Она очень устала. Не прошло и минуты, как её веки потяжелели и она закрыла глаза. И вот когда фестралочка уже готовилась погрузиться в мир снов, где-то со стороны леса раздались звуки боя. Сперва юная бетпони хотела вскочить и двинуться подальше от Хрустального озера, которое перестало быть безопасным, но тело её не слушалось. Она была слишком истощена. С каждой секундой звуки сражения приближались всё ближе, и вскоре со стороны противоположного берега из леса не выпрыгнул ветро-волк. Он был потрепан, и тяжело дышал, но его внешний вид не уменьшал страх фестралочки. Она знала этих существ. Духи леса, против которых не сработает ни одна физическая атака. Разве что магия, да заговоры могли помочь, но даже если бы у фестралочки были волшебные свитки, она не сможет ими воспользоваться. Зверь её заметил, и тут же его пустые глазницы наполнились алым свечением. Он мгновенно потерял часть своего тела, обратив его в подобие тумана, а затем накинулся на лежачую кобылку. Однако на полпути в ветро-волка угодил столб света, возникший из ниоткуда. Зверь тут же принял свою физическую форму и взвыл от боли, но тут же в него угодил яркий сгусток энергии. Животное разорвало на части, а всё то, что от него осталось, обратилось в клочок миазмы и медленно опустилось вниз, после чего утонуло в озере. Кобылка стараясь удержаться от потери сознания, вглядывалась в место, откуда прилетели сгустки. И вскоре её ожидания оправдались - из кустов показались… они. Если это и были монстры, то таких она точно не видела, и не слышала. Прямоходячие на задних конечностях, черты лица которых не сравнить ни с чем виденным ей ранее, хотя у неё возникла ассоциация с насекомыми. Кожа странно блестела на солнце, отчего она была похожа на хитин. Или это был… костюм? Или же уникальная короткая шерстка? Она не хотела терять сознание, но увы, предел выносливости был преодолён. «А ведь я так и не попрощалась с Гостой...»