И корабли уходят в небо.

Они стояли на палубе, местами с ещё дымящимися дырками от пуль. Рок безразлично затянулся и посмотрел вперёд. Он даже как-то не сильно удивился. Остальные, впрочем, тоже. Торпед уже не было, воды тоже. Датч поднял треснувший бинокль и посмотрел на вражеские суда, подобно стервятникам кружащие вокруг. Команда понимающе переглянулась. Их последний рейд обещал стать весёлым. Рок выкинул бычок и развернулся, с закрытым глазом спускаясь вниз. За те тридцать лет, что он работал в "Лагуне", катер стал для него знакомым до каждой трещинки домом. Тихий шорох за спиной. - Ты помнишь, тридцать лет назад ты прижала меня к этой стенке, Реви. Реви уже не была той лёгкой бесшумной кошкой. Что и говорить, с годами она всё больше походила на Балалайку. Ту Балалайку, что так хорошо помнил Рок. - И в самом деле. Давно это было. Реви подошла к напарнику, уже давно ставшему продолжением её самой, и поправила повязку на пустой глазнице. Бенни прошёл в свою каюту и вернулся с фотографией двух очаровательных близнецов, научившихся клепать фальшивые деньги раньше, чем ходить. Датч загадочно и понимающе улыбнулся, а Реви и Рок пожали плечами. У мертвецов не может быть детей - так решили они после смерти первого и единственного ребёнка - зачатого по пьяни сына. Через некоторое время Датч открыл пачку неизменных на борту сигарет и отошёл к пульту управления. - Ну что. Воды у нас нет, патронов и топлива тоже. Двигатели повреждены, восстановлению в подобных условиях не подлежат. Мы приблизительно в двух месяцах пути до суши, и проклятое течение, куда нас загнали, уносит нас ещё дальше. Каковы наши планы? Реви своим неповторимым движением выхватила пистолеты и задумчиво направила их на стену. - Четыре патрона наскребу. - Мы знали, на что идём, с самого начала. Рок пожал плечами. Надежда, ещё тлевшая в команде, окончательно потухла. Да и о чём можно говорить, когда даже Рок пожимает плечами? - Повезло, что вообще продержались 30 лет. Мы ветераны теневого фронта. Шутку Бенни никто не подлежал, только Реви обернулась и сузила глаза. - Почему ты не ушёл? У тебя есть дети, женщина, место под солнцем. Бенни-бой затянулся и философски улыбнулся. - Не смог. После трёх недель на стенку полез. Пиратом стал, пиратом и умер. Реви кивнула, приняв к сведению. Датч стряхнул пепел на уже бесполезный пульт управления и, слегка прихрамывая, вышел на палубу. Он всё ещё выглядел молодо и слишком хорошо для своего возраста, этот Датч. Рок вышел следом и улыбнулся небу. Умиротворённый, он казался каким-то бизнесменом средней руки с семьёй, и смотрелся на палубе дико. - И корабли уходят в небо. Датч кивнул и направился вниз. Вскоре он вернулся с полупустой канистрой и облил топливом вытащенные наверх вещи. Реви без слов достала патрон и отдала ему. - Раньше я любила играть. Дать жертве незаряженный пистолет и рассмеяться над её трусостью. Не верилось, что окажусь в такой ситуации. Бенни только улыбнулся, пряча фотографию в нагрудный карман и принимая пулю. Рок всё так же задумчиво улыбался в небо. Реви сунула ему в руку один из своих пистолетов. - А кто клялся, что убьёт меня, если я хоть прикоснусь к ним? - Так и так сейчас умрёшь. Рок улыбнулся. Они не были постоянной парой, но узы крепче, чем любовь и желание, связали их с самого начала, и сейчас они ни о чём не сожалели. Команда вытащила сигареты и одновременно закурила. Они, известные по всему криминальному миру, достигли слишком много, чтобы о чём-то сожалеть. Их рейды, начиная с самого первого, уже вошли в легенду. Что же, их уход войдёт в легенду тоже. Четыре зажигалки полетели в кучу пропитанного остатками топлива белья. Четыре пистолета взметнулись к вискам. Четыре выстрела оглушили океан. Они никогда ни о чём не сожалели. Где-то далеко, в порту славного города Руанопура, стояла старуха. Уже совсем седые волосы, скрюченная спина, морщинистые руки, больше похожие на слишком большие перчатки. Когда зазвенел телефон, она подняла его на удивление плавным движением и поднесла к уху. Потом, коротко вздохнув, отдала телефон старику, стоящему рядом. - Капитан? Старуха обернулась, и её ясные глаза блеснули. - Корабли тоже уходят в небо, сержант. - Готовить войско? - Да. Подобное не может остаться безнаказанным. Старуха напрягла свои глаза, пытаясь обшарить океан взглядом. Потом, отвернувшись, она начала спускаться и неожиданно замерла. На губах уже играла такая редкая в последние годы улыбка. - Они ни о чём не сожалели. Сержант обернулся и добавил. - Да. Они не могли жить иначе.