Про лишние килограммы, прынцев и не только

Жила-была однажды принцесса. Самая настоящая принцесса: голубые глаза, белокурые волосы, дворец, папа-король — всё, как полагается. И, как и полагается, дворец толпами осаждали прынцы на белых и не очень конях и рыцари на конях вовсе не белых, зато в доспехах и с воооот такими плюмажами на шлемах. И все они хотели обратить на себя принцессино внимание, охапками волокли ей цветы, устраивали турниры, вытаптывая королевские клумбы, и хором пели серенады под окном. Папа-король радовался, вспоминая молодость, и утирал скупую мужскую слезу, принцесса злилась и захлопывала окна: дерущиеся днём и поющие ночью прынцы, рыцари и их кони мешали ей читать честно стянутый у придворного алхимика учебник по физике для девятого класса. -Я не понимаю, чем ты недовольна? — удивлялся папа-король, распахивал окно, высовывался из него по пояс и начинал приветственно махать руками прынцам и рыцарям, в три слоя толпящимся на лучшей (когда-то) клумбе с фонтаном. -А я не понимаю, что здесь может нравиться! — топала туфелькой на десятисантиметровой шпильке принцесса, пытаясь оттащить папу-короля от окна. — Эти мужланы вытоптали все розы, понатащили три стога лилий, на которые у меня, прошу заметить, аллергия! — и в подтверждение своих слов принцесса звонко чихала, изящно прикрывая курносый носик учебником. -Но ты же открыла цветочный магазин с этими лилиями, и он изрядно поправил финансовое положение королевства, — возражал папа-король, высовыясь из окна ещё дальше. -Папенька, вы же выпадете! — кричала принцесса, откладывала заложенный веером учебник и, пыхтя, втаскивала папу-короля обратно, захлопывала створку и загораживала собой окно, сверкая глазами, щеками и растрёпанными золотистыми локонами. — А если вы, папенька, выпадете, то больно ушибётесь, ибо этот сброд затоптал клумбы до состояния асфальта! И к тому же мы на пятом этаже! Что такое «асфальт», папа-король не знал, но по голосу дочки понимал, что это что-то очень твёрдое, и в ближайшие полчаса в окно не высовывался, вместо этого нарезая круги вокруг дочки и занудно бормоча: -Всё читаешь, читаешь, а замуж когда? Так в девках и останешься! А годы-то уже не те. Уже восемнадцать скоро. Принцесса нервно листала страницы, пытаясь дочитать — с самого утра — параграф о преломлении солнечного луча, проходящего сквозь воду, понимала, что сегодня ей это не удастся, и гневно распахивала окно обратно: -Папенька, выпадайте! Я сяду на трон, выгоню весь этот ипподром за пределы королевства, и пусть там творят, что хотят! А я, может, хотя бы книжку дочитаю! -Это не ипподром! — возмущался папа-король, нахлобучивая корону поглубже на уши. — Это прынцы и рыцари! Цвет соседних королевств! -А так же их лошади, жеребцы, мулы и три верблюда! — теряла терпение принцесса. — Которые унавозили уже полстраны! -Так зато они подняли нам сельское хозяйство! — не сдавался папа-король. — Ты же любишь свежие овощи? -Люблю! — аккуратно швыряла учебник на стол принцесса. — Но не в таких количествах, от которых диатез начинается! Что такое «диатез», папа-король не знал, но по голосу дочки понимал, что что-то очень неприятное, однако позиций не сдавал. -А от костров вокруг дворца у нас климат сменился! — принцесса тоже не собиралась отступать. -И мы импортируем в три соседних государства ананасы и хурму, — парировал папа-король. -А также муху це-це, — возмущалась принцесса. -И средство, её отпугивающее, которое ты же и изобрела! — крыл король. — А ещё ты запатентовала беруши для крупного рогатого скота… -Потому что от, пардон-муа, пения этого сброда у окрестных коров удои падают! — принцесса метко швыряла веером в окно, за которым под расстроенную своей неудавшейся карьерой лютню козлетоном распевался очередной прынц или рыцарь. -Доченька, но ты же любишь тяжёлую музыку, — удивлённо ронял скипетр и фикус в кадке папа-король. -Папенька! — подпрыгивала принцесса. — То, что это — тяжеляк, ещё не значит, что это — хэви! — привычным движением ловила влетающий обратно в окно веер, кричала «прицел у рогатки сбился, купи оптичку!» и захлопывала окно, для верности промазывая его экспериментальным супер-клеем собственного изобретения. Папа-король пытался открыть окно, потом пытался отклеить от подоконника край мантии, потом гневно сплёвывал и, резким движением руки превратив очередную мантию в элегантную пелерину, суровой поступью уходил к другому окну, где повторялось всё то же самое. Когда незаклеенные окна и целые кадки с фикусами в галерее закончились, папа-король печально посмотрел на свою очередную новую пелерину и глубокомысленно изрёк: -Кажется, я понял, в чём проблема… -Ну наконец-то, — выдохнула принцесса, изящно вытирая лоб кружевным платочком и поправляя локоны. — Папенька, я очень рада, что вы наконец-то со мной согласились… -Да, все беды — от лишних килограммов, — так же глубокомысленно изрёк не слушавший её папа-король. — Твоя маменька от них тоже страдала, царствие ей небесное. Принцесса, самолично разработавшая несколько видов гимнастики, возмущённо открыла рот, закрыла, с усилием подняла ближайшую опрокинутую кадку с фикусом и молча уронила её папе-королю на ноги. Папа-король ойкнул, отпинывая от себя кадку: -А ещё во дворце слишком много книг, это тоже не дело, — и, показав дочке язык, ухромал к прынцам и рыцарям пить вино и петь неприличные частушки. Принцесса аккуратно метнула веер в нарисованную между окнами мишень, изящно пошмыгала точёным носиком и решительно пошла в свои покои за «Уйат-спиритом», рецепт которого она нашла в секретном журнале придворного алхимика, два дня расшифровывала, ещё неделю таскала у алхимика реагенты, прожгла две перины и персидский ковёр, но опробовать полученную жидкость так и не успела из-за очередного наплыва прынцев и рыцарей. -Я вам покажу «лишние килограммы», — бормотала принцесса, бережно поливая места склейки окон «Уайт-спиритом». — Я вам покажу «слишком много книг». Я тут, значит, экономику страны и благосостояние населения поднимаю, а они мне устроили «рок над Волгой» и смотрины идиотов… Окна галереи распахивались одно за другим, впуская почти свежий (если не считать нотки навоза и сгоревшей портянки) воздух и пьяные песнопения. -Совсем обнаглели, — возмущённо пропыхтела принцесса, оглядывая полки книжных шкафов, теснящихся вдоль внутренней стены галереи. — Полдень, а они уже ографинились до полного изумления, алкоголики! Ага! — открыв шкаф с любовной литературой замшелых веков, принцесса принялась искоренять проблемы. -Доченька, ты что делаешь? — завопил с земли осчастливленный охапкой «Шарма» на макушку папа-король. -Избавляюсь от лишних килограммов! — задорно крикнула принцесса и отправила вслед за «Шармом» «Очарование». -Ты разоряешь библиотеку? — голос папы-короля на фоне удивлённого гула остальных голосов звучал слегка контужено. -Папенька, вы же сами сказали, что во дворце слишком много книг! — азартно откликнулась принцесса, принимаясь за «Арлекина». -Моя дочь, — гордо сообщил папа-король и тут же охнул, схлопотав по короне энциклопедией хиромантии. Прынцы и рыцари принялись встревожено расползаться — никто не хотел быть осчастливленным «лишними килограммами». Однако у принцессы был разряд по метанию диска и стрельбе из арбалета, и от благословения знаниями в виде тома по карточным гаданиям или спиритизму не ушёл никто. -Доченька, а фарфор-то за что? — запричитал папа-король, когда книги в галерее кончились. -Это тоже лишние килограммы! — воинственно отозвалась принцесса, швыряя в окно очередной сервиз династии Хрень. — Стоит тут, пыль собирает, а у меня на неё, прошу заметить, аллергия! — и в доказательство своих слов звонко чихнула. Мазнула по носу уже небелоснежным, но всё ещё кружевным платочком и примерилась к опустевшему шкафу. -Доченька, — зачастил обеспокоенный внезапным затишьем папа-король, — я надеюсь, ты хотя бы мебель не тронешь? Она вся старинная, ра-ри-тет-на-я, — вовремя вспомнил услышанное когда-то от дочки умное слово. -Эта рухлядь? — насмешливо парировала принцесса, пытаясь сдвинуть рассохшийся шкаф с места. — Стоит тут, в труху рассыпается! -А на труху у тебя, прошу заметить, аллергия, — печально вздохнул папа-король. -Вот именно! — выглянула в окно растрёпанная принцесса. — Только хай-тек! — и вернулась к шкафу. Что такое «хай-тек», папа-король не знал, но по голосу дочки понял, что он этого не переживёт, и на всякий случай принялся окапываться под бывшим фонтаном, одолжив шлем у ближайшего рыцаря. Принцесса, тем временем, воевала со шкафом, медленно, но верно двигая его к окну. -Паааберегииись! — завопила она, применяя к несчастной мебели запрещённый приём коленом, подсмотренный во время тренировок королевской гвардии, и успевшие прийти в себя после коврового книгометания прынцы и рыцари поставили несколько мировых рекордов по прыжкам кандибобером из положения «где лежал», а папа-король за две секунды вырыл под фонтаном пещеру с камином и диваном. Шкаф с грохотом разлетелся о бывшую клумбу, контузив обломком дверцы некстати подвернувшегося верблюда. Принцесса выглянула из окна, оглядела открывшийся пейзаж и, удовлетворённо отряхнув руки, принялась за второй шкаф, оказавшийся несколько тяжелее первого. -Ваше высочество, вы же надорвётесь! — ахнули у двери, а потом кто-то взялся за шкаф с другой стороны, помогая подвинуть его к окну. — Что вы делаете? -Избавляюсь от лишних килограммов! — пропыхтела принцесса, с помощью незнакомца отправляя второй шкаф вслед за первым. — Пааааберегииись! За окном возмущённо заверещал контуженный хозяин контуженного верблюда, папа-король нервно икнул и потащил в пещеру чью-то бесхозную кирасу, бронируя вход, а растрёпанная принцесса недоумённо уставилась на молодого человека в очках и простом костюме: -А вы, собственно, кто? -Придворный алхимик к вашим услугам, — с усмешкой поклонился молодой человек и кивнул на третий шкаф. — Это тоже лишние килограммы? -Ещё какие лишние! — грозно сдвинула брови принцесса и ухватилась за дверцу. -Ваше высочество, предлагаю оставшиеся шкафы использовать в качестве дров в лаборатории, — сквозь зубы процедил придворный алхимик, пытаясь сдвинуть шкаф, оказавшийся тяжелее, чем первые два вместе взятые. -А они будут гореть? — усомнилась принцесса, пыхтящая с другой стороны шкафа. -И весьма хорошо, — подтвердил алхимик, оставляя злосчастную мебель в покое и приваливаясь к ней спиной. — И прекратите таскать у меня реагенты, это просто счастье, что вы не нашли сундук с кислотами! -Но мне было интересно, — смутилась привалившаяся к шкафу с другого бока принцесса. -И вы вполне могли бы заниматься изысканиями в лаборатории, — парировал алхимик, вытирая лоб рукавом. — А не портить ковры, мебель и платья. -То есть… — выглянула из-за шкафа принцесса. -В любое время, — подтвердил алхимик, отлипая от резной стенки. — Но учтите, что ставить эксперименты в одиночку я вам не позволю ни в коем случае. И верните мне учебник, это старое издание, оно уже неактуально. -А новое есть? — уточнила принцесса и зачем-то поправила растрепанные кудри. -Вся моя библиотека к вашим услугам, — снова поклонился алхимик. — Только пообещайте не вышвыривать её в окно. -Ни за что! — горячо пообещала принцесса и, схватив молодого человека за руку, потащила его к окну. — Папенька! Я выхожу замуж! Вот за него! Алхимик уронил челюсть и очки, прынцы и рыцари за окном радостно зашумели, кони заржали… Даже контуженный верблюд издал звук, подозрительно напоминающий первые такты свадебного марша. -Кажется, я встрял, — обречённо пробормотал алхимик, пытаясь нашарить на полу очки.