Жить дальше

- Иди веревку мне принеси, - Галли мотнул головой в сторону сложенных мотков джутового каната. – Хорош языками-то молоть, дело само не сделается. Томас молча сходил за веревкой, сунул ее Галли в руки и сел рядом, наблюдая, как тот ловко крепит брус к опорному столбу, привычно выполняя свою работу. Полыхнув бешеной вспышкой, внутри выгорело все до пепла. Томас понял, что у него нет сил даже ненавидеть Галли за его поступки. Ньют сказал как-то раз ему, что у Строителей золотые руки, но они не слишком-то умны. Так и оказалось. Галли принимал за истину все то, что ему говорили, и слепо этому следовал. Правила? Значит - нарушать нельзя. Ждать, когда найдется выход – вот и ждал. А ломать барьеры и рваться вперед – это было не про него. «Вот этим Минхо и лучше тебя. Хотя тоже порой становится невыносимым своей инертностью. Ему через раз не интересно и не любопытно то, что может изменить нашу жизнь полностью». Наблюдая за Галли, Томас дернул уголками губ, невольно восхитившись его умением строить. Здоровый, какой-то нескладный весь, Галли словно превращался в совершенно иного человека, когда вот так сосредоточенно сводил углы двух брусков, чтобы подогнать под основу крыши. У него становилось такое светлое и чистое лицо, что даже вечно нахмуренные брови не бросались в глаза. «Все же Тереза была права, когда говорила, что каждый человек только для одного предназначен, и нужно следовать своему пути до конца…» Он оборвал свои мысли, вспомнив еще кое-что, что надо было узнать и в чем разобраться. - А что тебе рассказывали о ПОРОКе в Сопротивлении? – спросил Томас, нарушив молчание, которое, казалось, Галли совершенно не тяготило. – Что именно ты знал о плане «б»? - А такого умника, как ты, не просветили? – Галли насмешливо выгнул бровь, не отвлекаясь от своего занятия. Казалось, его руки жили своей собственной жизнью, не нуждаясь в управлении головы. – Ну, надо же. Вообще-то, твоя баба была в курсе… - Не смей так говорить о Терезе, - перебил Томас. – Уважай ее. - Расскажи мне за что? – Галли затянул плоский двойной узел, скрепляя столб и опорную балку стены. – За то, что она сделала со всеми нами? За то, что твой же друг, за которого ты так переживаешь, кукушкой едет, или за то, что она сидела с мензурками, слушая вопли моих друзей, и высчитывала по каким-то там генным кодам, кто кому подходит, собираясь сводить их, как собак на случку, с такими же затравленными девками? От такого Томас даже онемел на секунду, уставившись на Галли. Это было уже полным бредом. - Чего глаза на меня таращишь? – Галли подергал брус, проверяя, надежно ли закрепил его, и обернулся. – Сыворотка – это же только часть плана была. Первое поколение таких, как ты или я, могло быть слабым, - это же очевидно. А вот на что будут похожи дети, если скрестить иммуна и иммуна, или иммуна и обычного человека, или иммунов разных классов, а? Отличная же идея, достойная уважения. А потом взять новое поколение и попробовать еще разок выжать из них всю кровь без остатка, чтобы получить надежную сыворотку для людей. Как скот на бойне – вывели и сожрали. Мы же для твоей драгоценной Терезы были не люди даже – «объекты», которые подлежат скрещиванию для выведения наилучшего вида. - Я не верю тебе, - Томас на секунду зажмурился, мотнув головой, чтобы отогнать эти слова в сторону. – Тереза искала лекарство. Да, она заблуждалась во многих своих методах, но ее конечная цель была - спасти человечество… - Так и я о том же. Кто же спорит? - Галли на секунду мазнул по нему тяжелым взглядом и вернулся к работе. – Есть человечество и есть «объекты». Как я узнал, в лаборатории вообще могли бы и без самого процесса, так сказать, детей наделать. Но госпожа Пейдж считала, что испытываемые эмоции влияют на организм человека, оставляя только наиболее сильные клетки, благодаря чему и дети получатся лучше – поэтому план был именно сводить одних с другими, чтобы получить максимально сильное поколение. Что в этом такого, да? Томас сел на землю, обхватив голову руками, и секунду просто переваривал услышанное. Такого махрового цинизма он никогда не то что не слышал в лаборатории ПОРОКа, вообразить-то не мог. А Галли стоял и рассуждал, совершенно спокойно, даже бровью не дергая, о таких страшных вещах. Казалось, что ему важнее, чтобы ровно легли доски, чем то, о чем он рассказывал. – Это в любом случае не получилось бы, - возразил Томас, цепляясь за логику, как за спасительный трос против этого урагана извращенной совершенно дикой информации. - Потому что был только город, который в итоге заразился… Галли коротко хохотнул. - Кто тебя так обманул? Я слышал, что у них были и другие рубежи обороны от зараженных, и даже какие-то места, где можно будет в перспективе разводить иммунов для сыворотки, как только получат устойчивый результат. Томас выдохнул. Ему было нехорошо от всего услышанного, а футболка на спине вдруг оказалась влажной от холодного пота. Он помнил многое из того, чем занимался в ПОРОКе, и он не мог простить себе этого. Но то, что рассказывал Галли!.. - Хорошо, что мы слиняли от них, - тихо-тихо выдал он, сцепив пальцы в замок, чтобы они не дрожали. – Ты прав. - Да, - Галли кивнул. – Я не хочу, чтобы Лена стала такой вот маткой для разведения. Как подумаю – в глазах темнеет от бешенства. Или что ей начнут подбирать кого-то только потому, что она 3-ого класса, а я 5-ого и не подхожу ей. - 3-ого класса? – Томас опять вскинул брови. - Слушай, салага, - Галли раздраженно дернул доску и занозил пальцы. – Это ты на ПОРОК работал, а не я. Чего это я знаю больше? Иммуны разбиты по классам качества получаемой с них сыворотки. Насколько мне известно – это нестабильная система, класс можно повысить, как не знаю – это не ко мне уже, чем выше класс, тем устойчивее результат от сыворотки. Точно известно, что на повышение класса влияет адреналин, но госпожа Пейдж на пару с твоей уважаемой Терезой были уверены, что эмоциональный спектр человека тоже очень важен, и что можно добиться гораздо большего результата, используя не только реакции на страх. Эти гениальные дамочки были уверены, что и другие чувства влияют как-то на мозг, помогая вырабатывать нужные антитела, которые есть внутри иммунов. Не успели они эксперимент с этим поставить – мы все взорвали к чертям. И не поставят уже. Томас промолчал. Ему было холодно и страшно до того, что его начало потряхивать. Так вот что было в дальнейших планах развития у ПОРОКа. «Фермы, где они бы разводили иммунов… для спасения человечества… Тереза не могла об этом знать, я не верю, что она могла даже думать о чем-то подобном…» - Опять штаны просиживаешь? – на лицо упала тень. – Если тебя не пинать, ты вообще сам шевелиться не начнешь? - Минхо? – Томас вскинул взгляд. Долю секунды смотрел на друга, а потом отвернулся. Даже улыбку найти не смог. - Где ты был? – Галли окинул Минхо быстрым взглядом и взял следующий кусок дерева, лежавший под обточку. - В лесу, - тот пожал плечами, словно озвучивая очевидное. - Нашел спуск для того дерева, которое ты отметил – веревки только нужны. - Будут, - Галли едва заметно улыбнулся и кивнул. – После обеда сходим. Винс тебя искал, велел передать, чтобы один недоумок перестал идиотничать и долечился нормально. Минхо досадливо сморщился и покивал, давая понять, что все услышал, потом вытащил из небольшого рюкзака, висевшего за спиной, узкий жестяной термос и жадно глотнул воды. Было очевидно, что слова Винса его занимают едва ли не меньше, чем навозные жуки в куче мусора. Томас поднял на него взгляд. Сейчас Минхо до удивительного был похож на себя самого в Глейде. Дышал тяжело, как и всегда после забега, рюкзак, за плечом торчит рукоять ножа, рубашка серая от пота и пыли, замотанные обрывками ткани запястья на случай падения… Как в прошлое вернулся. - Ты в порядке? – Томас поднялся, пытаясь поймать взгляд темных раскосых глаз. - Угу, - Минхо кивнул, продолжая пить мелкими глотками. – Что мне будет? Давай шевелись-ка, а то расселся опять, пока другие пашут. Взял веревку и вали за мной, притащим лесину для стен. И пошел в сторону леса, махнув на ходу рукой. Галли проводил его взглядом и улыбнулся Томасу одним уголком губ. - Галли, слушай, а… - Вали, пока он орать не начал, - тот хмыкнул и сосредоточился на дереве, которое положил на колоду для рубки дров. Поняв, что больше он ничего уже не добьется, Томас пошел догонять Минхо, который на ходу стащил из обеденного котла кусок вареного мяса, чуть не получив по рукам половником, и легко побежал к лесу. «Как будто и не было никакого разговора. Делает вид, что все в порядке. Вот никогда бы не подумал, что Минхо умеет так мастерски врать и что-то скрывать. Он же простой, как валенок…» Его обогнала Джоанна, окатившая уже привычным бешеным взглядом. У нее тоже был моток веревки на плече, что заставило Томаса подумать о том, что день вряд ли будет очень приятным и радужным.