Прости, но я боюсь влюбиться

Я проспала восемь часов, но всё ещё была сильно измотана. Видимо, так отразилась на организме выработка снотворного. Мои органы выворачивало чуть ли не каждый час и казалось, когда блевать уже было нечем, я начинала отхаркивать кровью, целуя санузел с завидным постоянством. При попытке поесть, как бы сильно ни пропадал аппетит, меня снова тошнило, и я была вынуждена отказаться даже от черного угля, таблеток, которые мой организм тоже не хотел воспринимать. Всё время кружилась голова, и сводило желудок, отчего приходилось скручиваться в клубочек от сильных спазмов и валятся на полу несколько минут. Уснуть тоже не выходило. Всё тело вспотело и стало невероятно липким. Я приняла холодный душ, несмотря на то, что сейчас довольно-таки прохладная весна и плюсовая температура никак не будет наблюдаться ближайший месяц. Телу стало немного легче, и я решила пройтись заодно к госпиталю Конохи и проведать Шисуи, который сейчас должен валяться среди белых стен в такой же койке, и всё благодаря мне. Я постучалась в сёдзи и открыла её, становясь в проеме. Шисуи радостно болтал с Итачи, но поскольку они оба с удивлением смотрели на незваного гостя в моей роли, значит, я испортила их приятный разговор. Я немного приподняла брови, тихо ахнув, и сказала, что зайду попозже. Я встала около двери, прислонившись лбом к холодной стене, и нервно проглатывая тяжелый ком из слюны, который скопился возле входа в глотку. Я прикрыла глаза. Тело снова стало неприятно зябким и липким. От этого ужасного надоедливого чувства, когда всё в животе скручивается спиралью внутрь, хочется блевать. Кстати, мне почему-то очень сильно хочется кое-что обдумать. Однажды в Боруто упоминалось о том, что Сакура преследовала Саске. Можно ли считать, что их брак вышел по залёту? Я начала смотреть в белую стену, пытаясь не засмеяться от собственных мыслей. Кто-то положил мне свою руку на плечо, отчего я немного подпрыгнула и резко развернулась лицом к незнакомцу. Итачи. Видимо, я настолько больна, что не могу даже распознать чакру этого паренька. Сейчас я полностью беспомощна. Я подошла к койке, в которой, полулёжа-полусидя, был Шисуи. Парень с наигранным интересом читал книгу, перевернутую вверх ногами. Видимо, от неожиданности решил притвориться… Да о чём я вообще, он просто нервничает. Я бы тоже вела себя так, если бы меня пришел проведать человек, который сначала отравил, а потом доставил в госпиталь Конохи, непонятно каким способом. — Как ты? — он даже не дрогнул и продолжал делать вид, что внимательно читает книгу, — Переверни её для начала. Учиха отложил книжку на тумбочку, рядом с больничной койкой и с неописуемой злобой посмотрел на меня. Я понимаю, что ты сейчас презираешь меня, но иного выхода у нас не было. Как бы я хотела сказать это, но другой путь есть всегда, просто, порой, к нему слишком сложно добраться, чтобы пройти по нему. Такова правда, и то что в частности из-за тебя… Снова я вру себе. Из-за меня Шисуи был ранен и, именно из-за моей халатности, произошло вот это всё. Злись сколько угодно, Шисуи, но бросить товарища, было самым разумным, что мы, нет, что я могла сделать в тот момент. Мы чудом спаслись. Сейчас тяжелая эпоха и ты прекрасно это понимаешь. Не так уж и давно была Третья Мировая Война Шиноби. Потерять такого ценного шиноби из-за воспаления раны было бы глупо. Неужели ты и сам этого не понимаешь, Учиха? — Я понимаю, почему ты так поступила, — нахмурил брови Шисуи, — Но обязательно было травить меня? — Ты не согласился бы по-другому, — я закинула ногу на ногу, опираясь локтем о колено и подпирая голову. — А я и так не соглашался ни на что. — Ох, — я поджала губы, — И чем же я могу загладить свою вину, о дорогой напарник? — Принеси мне завтра сладостей. — Без проблем. На следующий день я принесла Шисуи много сладкого. Парень сказал, что обычно не ест их, но решил попробовать. Кто же знал, что от столь сладкого и приторного вкуса его чуть не вырвет? Через неделю Учиха выписался, но совместных заданий у нас больше не было. Видимо, Хокаге боится, что я могу отравить столь ценного, сильного и важного шиноби. Тяжело, когда твоя репутация начинает резко падать, и, пожалуй, мало, что поможет в этой ситуации. Прошел месяц. Мой организм до сих пор ослаблен. Видимо, боевая форма варана даёт слишком сильную нагрузку на тело. Я прижалась спиной к стволу дерева и подняла голову к небу. Желудок со вчерашнего дня продолжает выворачивать. Юная госпожа приказала тренироваться с ней в боевой форме. Спасает только внедренное в голову «Я — шиноби!» и какое-то подобие кодекса, о котором мне читала матушка каждый вечер перед сном, как сказочку о прекрасных принцессах, злобных драконах и сильных рыцарей. Миссия не сложная, всего лишь В-ранговая. Именно поэтому меня отправили одну. Если за это хорошо заплатят, то я бралась. Мне нравилось убивать, потрошить, но я ещё в здравом уме и понимаю, что это чистой воды безумие. Жители маленького городка заказали нас, так как эти варвары-азиаты грабят торговцев и караваны. Я поднялась и запрыгнула на ветку, добралась до пути, где должен пройти торговец, и скрыла чакру, смотря на дорогу. Торговец спокойно дошел к городу, и это было странно. Рядом с ухом что-то свистнуло, и я резко спрыгнула с ветки. Моё приземление сопровождалось одним взрывом. Передо мной встал мужчина с огромным мечом в руках. — Эй, гномик, — он мерзко улыбнулся, — Не хочешь красивого мужчину в постель? — Отказываюсь, — прошипела я, нахмурив брови и проклиная юную госпожу и её тренировки, — А девушек моего роста принято называть «дюймовочками», жираф! Я достала тонкий, но прочный клинок и рывком двинулась к мужчине. Он схватил меня за запястье с оружием. Я удивленно распахнула глаза. За секунду этот незнакомец остановил меня. Одно неверное движение и он разрежет меня пополам своим мечом. Нет, я пропустила ещё что-то. Мужчина быстрым движением одной руки сложил печать, и что-то ощутимо расползлось по телу. Я быстрыми двумя сальто увеличила расстояние между нами, пока он складывал печать, перед этим отпустив мое запястье. Я сложила печати, но техника не активировалась. Мужчина заметно улыбнулся и хитро сверкнул глазами, делая короткий и быстрый рывок. Быстро замахнулся массивным мечом и провел атаку, сделав глубокий порез на моей руке. Я, чудом уклонившись от его атаки, упала на колени. Ноги и руки начало быстро отнимать. Так легко справиться с тренированным до потери пульса джоунином. Да кто такой этот чертов парень? Меч явно был обмазан сильным ядом, и даже меня, в большинстве случаев устойчивую к ядам, взял парализующий. Я не чувствую конечностей, а значит убежать не могу, да и сделать что-либо вообще. Через некоторое время он вырубил меня одним ударом, и очнулась я связанной и валяющейся на грязном и пыльном полу. Я гаркнула в пустоту, переворачиваясь на живот. Ноги и руки связаны и, похоже, довольно долго, потому что я не почувствовала веревок при пробуждении. — Оу, моя карликовая бестия, — яркий свет неприятно дразнил глаза, — Уже очнулась ото сна? Луч света даже половину лица не смог осветить, но любой узнает этого парня по глазам. Холодный взгляд так подходящий под небесно-голубой цвет, и по-змеиному удлиненный зрачок. Он провел своей рукой по моей спине. Мурашки пробежали по всему телу. Я прекрасно поняла, что хочет сделать этот парень, но по-детски отказывалась в это верить. Правильно мне матушка говорила, что я ещё маленький ребенок, пусть мне и двадцать один год. Мужчина поднял меня, вышел из, как оказалось, подвала и бросил на диван. Я недовольно поморщилась, когда он склонился надо мной, опираясь на руки и нависая надо мной. Сейчас я могла его ударить, но что дальше? Печати я сложить не могу, разрезать веревку быстро тоже не получится, он доберется до меня быстрее, чем я сделаю это. Лучше подобрать момент, когда он уйдет грабить, и я смогу сбежать хоть прыжками, как зайчик. Мужчина прикусил мою нижнюю губу. Я снова вспотела от волнения. Раньше я понимала, что круглой девственницей не умру, да и какая разница? Передо мной красивый мужчина, и я ощущаю, что где-то его уже видела. Да вот только это изнасилование в чистом виде, и с какой стороны не посмотри. У меня началась паническая атака, и я завертелась как уж на сковородке, и одними лишь губами повторяла слово «нет». Мужчина поцеловал меня, и не сказать бы, что нежно. Грубо, как животное, проводя языком по нижнему ряду зубов и попутно снимая с меня штаны. Я продолжала бессмысленное сопротивление, надеясь на то, что у него есть тот светлый лучик в голове с названием «совесть». Мужчина взял кунай, валяющийся на полу, и аккуратно разрезал мою водолазку вместе с нижним бельем. Он долго не церемонился, от прикосновений холодных пальцев по разгоряченной коже каждый раз проходили мурашки. Я материла его, с каждым разом все больше опустошая свой словарный запас. Незнакомец разрезал туго завязанную веревку на щиколотках и резко раздвинул мне ноги. Я ударила его коленом в голову, когда он отпустил мои ноги и устроился между ними. — А ты с характером, — прошипел мужчина, приставляя мне кунай к горлу. Он резко вошел в меня и это лишь благодаря тому, что я слишком сильно и быстро возбудилась. Я издала громкий болезненный крик, выгибаясь до хруста в спине. Я старалась не заплакать, но глаза начали слезиться, и я лишь всхлипывала, надеясь, что эта пытка скоро закончится.