Муки выбора

      Муки выбора                     Дерек возвращается в логово под утро и даже не считает нужным скрыть озадаченность. Щенки, пока так и не доросшие до высокого статуса полноценных волчат, посажены на цепь и тут же принимаются возмущаться, ведь он мог бы их уже освободить, полнолуние закончилось. Но альфа коротко рыкает в их сторону. Все трое быстро понимают, что Дерек не только озадачен, но и раздражен, и больше не пытаются вякать не по делу. Это радует. Альфа подходит ближе, приседает на корточки и интересуется подозрительно суровым тоном.       – Кем я пахну?       В рядах щенков возникает легкое замешательство, потом Эрика буквально выплевывает ему в лицо, не забывая нацепить на лицо приторно сладенькую улыбочку. Еще не сучка, конечно, но очень хочет.       – Стилински.       Дерек как-то неопределенно дергает плечом и жестко уточняет:       – И все?       – А что, одного его тебе уже недостаточно? – Шипит будущая волчица.       Альфа прищуривается. Делает резкий рывок вперед и впивается когтями в шею Эрики. Из глаз девчонки тут же пропадает былой апломб. Бешенство вытекает из нее вместе с кровью.       – Это из-за тебя он сюда приперся, - рычит альфа в лицо перепуганной бете.       – Мне захотелось тортика! – Защищается та. – Ты же не балуешь нас сладким.       – В полнолуние? – В голосе Дерека столько яду, что в их с Эрикой диалог вмешивается Айзек, откровенно опасаясь за жизнь девчонки.       – Это была шутка. Она же не знала, что этот придурок сюда припрется.       – Вы оба учитесь с ним с младших классов. Не знала? – Дерек снова переводит взгляд с Айзека на Эрику. Та тяжело дышит, корчится от боли, но молчит. Оправдаться больше нечем.       – Все равно, – вмешивается обычно молчаливый Бойд, - если он придурок, мы за него не в ответе.       – Посмотрим, – со странной интонацией отзывается альфа, втягивает когти, распрямляется и уходит. Ни у одного из щенков даже мысли не возникает намекнуть ему, что вообще-то не мешало бы их освободить. Они точно знают, за что Дерек их наказывает. И если про Эрику еще можно сказать, что та получила по заслугам, то ребята явно просто попали под раздачу, оказавшись не в то время, не в том месте. Но Дерек считает, что поступает правильно. В следующий раз будет лучше координировать свои действия. Это и значит, по-человечески работать в команде или по-волчьи жить в стае. И все же, что же случилось со Стилински?                     - Скотт? Привет! Слушай, я вчера прогулялся по лесу… нет-нет, ничего такого! Что за мысли у тебя с утра?! У меня забарахлил джип и я был вынужден пройтись, ясно. Хорошо. Да. Да, я сказал! Все нормально. Но у меня, кажется, поднялась температура… Нет! Нет, не нужно. Отец скоро должен вернуться с ночной смены, он за мной присмотрит, ok? Ага. Так что, ты там скажи тренеру, что я приболел, так что на тренировку не приду. Ну, а Харрис пусть не расслабляется. Знаю-знаю, еще одна отработка. Но по мне так лучше она, чем тащиться в школу с температурой. А если я отключусь за рулем? Во-о-от! Я тоже так думаю. Но ты там прикрой меня, лады? Ага. Спасибо, друг! – Стайлз нажимает «отбой» и откидывается на подушку.              И зачем он только потащился вчера в логово Дерека и его стаи? Нет, Эрика, конечно, прикольная девчонка. Особенно сейчас. Ага. И да, было приятно узнать, что она к нему неровно дышала когда-то. Может и сейчас? Да, нет. Сейчас рядом с ней столько отвязных парней, тот же Дерек, к примеру. Так. Ладно. Не будем о грустном. Так вот, она написала в смс, что ей смерть как хочется сладенького. Стайлз тут же поинтересовался, а он-то тут причем. На что его попросили принести тортик, когда они с МакКоллом в следующий раз решат заглянуть к Дереку. И, конечно, это было большой глупость с его стороны тут же подорваться из дома, купить в ближайшем супермаркете злополучный торт и помчаться в логово дракона… тьюфу ты! Волка. Но суть дела не меняет. И, конечно, он знал про полнолуние. Просто с тех пор, как у Скотта появилась Элисон, можно было с чистой совестью свалить на нее заботы о лучшем другие в его дни безумия. Отправляясь к Дереку, Стайлз преследовал вполне определенную цель. Все ради Скотта, между прочим! Короче, раскинув мозгами, Стилинский решил, что не мешало бы посмотреть, что альфа будет делать со своими новообращенными бетами в полнолуние? Как станет учить их контролировать своего зверя? Если удалось бы подсмотреть хоть одним глазком, то можно было бы применить методику Дерека к Скотту и это бы сильно облегчило им с Эллисон задачу, разве нет? В общем, благими намерениями выстлана дорога в ад, что не мешает некоторым отдельным личностям раз за разом наступать на одни и те же грабли.              Стайлз вздыхает, глубже зарывается под одеяло и принюхивается. Он, конечно, не почует. Но его волнует другое, учуют ли оборотни, если он уже завтра появится в школе? Что-то подсказывает, что да. Но Стайлз понятие не имеет, как выпросить у отца еще один день передышки. А так, по-хорошему отсидеться бы дома хотя бы дня два, тогда, наверное, можно будет уже не беспокоиться о запахе. И все равно, он прислушивается к звукам в доме, потому что оставил воду в ванной включенной. После своих ночных «приключений» Стайлз успел уже дважды слазить под душ. И вот теперь решил понежится в полноценной ванне. Даже отрыл где-то в закромах приятно пахнущий гель для душа, который добавил в воду, чтобы образовалась пена. И почему эти щенки-переростки такие нюхачи, а? прямо, закон подлости какой-то. На мгновение в воспаленной мозгу вспыхивает воспоминание. Стайлз спешит затолкать его куда подальше, но запоздало осознает, что прикипел взглядом к заколоченному окну. Чертыхается, переворачивается на другой бок и… вскрикивает, подскочив на кровати на добрых полметра. Заколотив раму окна, он никак не ожидал, что Дерек сможет войти к его комнату через дверь, поэтому даже на защелку не запирался.       - Не подходи ко мне! – Вскрикивает Стайлз, как только альфа оказывается рядом с кроватью. Пытается натянуть по самые уши одеяло, но оборотень вырывает из рук подростка никчемную тряпку. Стилински сучит ногами по простыне, пытается отползти подальше от Хейла, но тот хватает его за щиколотки, дергает на себя и… задирает на мальчишке футболку до горла.       - Дерек! – Взвизгивает Стайлз и пытается оттолкнуть от себя чужие руки несмотря на предупреждающее рычание, вырывающееся из глотки альфы. – Не смей! Слышишь? Не смей… - голос подростка резко садится, - повторять...       Дерек моргает и перестает изучать тело подростка пристальным взглядом. Поднимает глаза. Смотрит с недоверием, словно не уверен, что не ослышался. Стайлза захлестывают обида и унижение, поэтому он резко садиться, одергивает футболку и шипит, как разъяренная фурия.       - Мало было ночного насилия, решил повторить?       Дерек смотрит недоверчиво, видит, что подросток не шутит и не прикидывается. Резко выдыхает и отстраняется. Сидит боком на кровати и больше не смотрит на Стайлза. Молчит. Стилински, улучив момент, осторожно отползает подальше от альфы. Сердце колотится где-то в горле. Он не хочет… не хочет, чтобы Дерек снова утратил контроль. Потому что для него это слишком. То, что произошло ночью, слишком настолько, что любой нормальный парень сошел бы с ума. Стайлза спасает его придурковатость, как это называет Скотт. Нет, то есть, не только это. А в первую очередь то, что Стилински уже не первый раз столкнулся с потерявшим контроль оборотнем. Принимал участие в уничтожении прошлого альфы. Да и вообще, уже наблатыкался, поэтому как бы не было унизительно то, что с ним сотворил Хейл, это можно пережить. Просто нужно время. Хотя бы пару дней. Он ведь уже говорил, да?       - Что я сделал? – Тихо спрашивает Хейл, и голос у него такой, что Стайлзпо-началу теряется, а потом взрывается, как чайник, которому заклеили крышку и носик и поставили на газ.       - Сволочь! Ненавижу тебя! Убирайся! – Кричит подросток и со всего маха врезает оборотню по башке подушкой. Альфа располосовывает ту в пух и в мельтишении перьев придавливает подростка к кровати.       Стайлз смотрит в перекошенную физиономию, но не зажмуривается, хотя любой нормальный человек так бы и поступил. Сердце бухает в горле, он уверен, что умрет прямо здесь и сейчас. Но не знает, каким богам молиться. Они с отцом не очень набожные люди. Как-то не сложилось. Ох, черт! Ресницы намокают, нос чешется. Он ведь не плакать собрался, нет? Только не это. Еще истерики для полного счастья ему не хватало. Он даже ночью не ревел, когда его насиловал мохнатый, мать его, волк, полностью обратившийся альфа. Черт! Только не вспоминать. Не вспоминать то унижение. Сейчас тоже унизительно, но не настолько как тогда. На этой щемящей в груди мысли Стайлз чувствует, как что-то трещит в мозгу, что-то ломается и словно со стороны слышит собственный придушенный всхлип. Дерек моргает, и глаза альфы перестают светиться красным. Клыки исчезают. Хейл резко отстраняется, отпуская локти подростка, которые прижимал к матрасу, и смотрит как Стайлз перекатывается на бок и сворачивается в позе эмбриона. Молча. Только дышит тяжело, с присвистами. И шмыгает носом, отчаянно зажмуривая глаза. Дерек шокирован едва ли не больше Стайлза. Но его ситуация усугубляется тем, что невзирая на свой хваленый самоконтроль, он помнит прошлую ночь урывками. Из воспоминаний напрочь улетучилось где-то до полутора часов общего времени. И от этого ему настолько дурно, что он не знает, куда бежать, кому рвать глотки, на какую стенку лезть, потому что впервые не может ручаться за себя. Решение приходит на ум только одно. Стайлз не хочет… точнее, пока не способен с ним нормально говорить, значит, надо решать проблему без его помощи. И решать жестко. Если мальчишка не соврал… Дерек бросает взгляд на съежившегося на кровати Стилински, вздыхает, берется за край одеяло и накрывает им парня с головой. Тот даже не дергается. Плохой признак. Будем исходить из того, что Стайлз не настолько хороший актер, чтобы так врать. Значит, сказанное им про изнасилование правда. Но на парне ни царапины, при этом от него несет Дереком, но не пахнет собственным волком. Значит, Дерек его не кусал и в оборотня Стилински не превращался. Поэтому есть только одно объяснение. Волк сделал выбор.       - Я зайду позже, - говорит Дерек в пустоту.       Стайлз чувствует, как пружинит матрас, когда альфа встает с его кровати. Его уже не так трясет, напротив, он костерит себя на чем свет стоит, потому что не понимает, с чего вдруг надумал разреветься.              А все Дерек виноват, кто же еще! Наверное, это можно было бы оправдать, если бы насилие было… ну в прямом смысле слова именно насилием. С синяками, ссадинами, порванной… кхм… задницей. Но ничего такого нет и в помине. Стайлз вообще не понимает, почему волк был… боже! Еще сутки назад он и представить не мог, что использует в отношении альфы эпитет «нежен». Но все было именно так. И пусть у Стайлза в первые минуты живот сводило от ужаса, когда волчара принялся облизывать сначала его щеки и скулы, потом шею… он все ждал, что сейчас, да-да, прямо вот в этот момент в ход пойдут зубы и все, пиши «пропало». Но тот ни разу не использовал клыки. Хотя нет, было немного. Когда волк попытался разодрать его джинсы, но Стайлз быстро сообразил что от него хотят, а еще подумал о том, что в драных штанах далеко не ускачешь. Когда-нибудь же это домогательство закончится, да? Поэтому он уперся ладонями в морду зверя, задыхаясь от ужаса заверил, что сделает все сам и, действительно, снял штаны, не дожидаясь, пока их порвут на части. Дальше все было мокро, стыдно и… не больно. Последнее шокировало больше всего. Закончив, волк убежал в лес. Стайлза это задело, он чертыхаясь поднялся с земли, оделся и добрел до оставленного на дороге джипа. Руки почти не дрожали, когда он вставлял ключи в замок зажигания. До дома добрался без приключений. Принял душ, завалился в постель, подорвался в восемь, когда отец обычно приходит с дежурства. Понял, что шериф снова задерживается на своей непростой, но горячо любимой работе, и снова забрался под душ. Самое противное, что он не чувствовал себя грязным. Просто понимал, что четыре оборотня, учащиеся с ним в одной школе, обязательно что-нибудь такое почувствуют, но Стайлз категорически не собирался переживать все прелести камин-аута, пока Дерек, мать его, не объяснит, какого хрена он с ним сделал. Сам же говорил, что полностью контролирует себя в полнолуние! Да, что там говорил, Стайлз сам видел, что Хейл держит своего волка в суровом ошейнике, чего только стоит выходка в полицейском участке, когда он усмирил слетевшего с катушек Айзека. Интересно, куда этот блохастый поперся?       И это хорошо, что Стайлз пока не знает о намерениях альфы, знал бы, не разлеживался, а звонил бы в неотложку. Спятившие оборотни, похоже, ни что иное как особый колорит Бекон Хилс.              Дерек сидит на ступеньках крыльца и поднимается, когда к дому подъезжает машина шерифа. Стилински-старший покидает водительское сиденье и идет прямо на Хейла. Останавливается в двух шагах от него. Трудно игнорировать человека, который стоит у тебя на пути и откровенно мешает тому, чтобы ты спокойно поднялся на крыльцо собственного дома и зашел внутрь. Так что отдых после выматывающей ночной смены снова откладывается.       - Здравствуйте.       Шериф кивает.       - Что-то случилось?       - Пистолет, - Дерек кивает на кобуру, – лучше вытащить заранее.       - Позволь мне решать, что лучше. – Шериф делает паузу, потом уточняет: - Мне повторить вопрос?       - Я изнасиловал вашего сына. И лучше бы достали пистолет.       - Чтобы ты мог демонстративно исцелиться? – От такого вопроса Дерек теряется настолько, что не успевает среагировать, как слышит командный тон шерифа: - Жди здесь. – Мужчина оттесняет его плечом и уходит в дом. Оборотень пребывает в полном шоке, но прислоняется к бамперу шерифской машины и ждет, как велено. По мнению альфы мир слишком быстро сходит с ума. И кто всему виной? Правильно, Стайлз. Кто еще мог рассказать шерифу об оборотнях?                            Шериф проносится по дому, как ураган. Стайлз же только-только доплелся до ванной, не закрыл дверь. Подросток стоит к коридору спиной, стягивая через голову футболку. Резко оборачивается и невольно вскрикивает:       - Пап!       - Извини, - бормочет шериф, подозрительным, ищущим взглядом обшаривая тело сына. Стайза это смущает. Он начинает нервничать и делает попытку снова натянуть на себя футболку. Но шериф уже увидел все, что хотел, и сделал соответствующие выводы. Поэтому он быстро соображает, как можно отвлечь сына.       - Ты почему не в школе? – Спрашивает он, внимательно следя за реакцией подростка.       - Э… приболел немного… кхе-кхе! – Эмитирует кашель Стайлз, видит, что отец ему не верит, спохватывается и принимается частить: - Пап, пожалуйста. Можно я сегодня не пойду. Мне просто нужно отлежаться.       - Что-то ты бледноват, - снисходит до одолжения шериф, понимая, что просто так Хейл бы не пришел к нему с идиотским признанием, которому нет, абсолютно нет никаких подтверждений.       - Ага, - в глазах Стайлза мелькает облегчение, - мне кажется у меня температура.       Шериф заходит в ванную комнату и кладет руку на лоб сына.       - Возможно, - рассеянно произносит мужчина, скользит ладонью на макушку подростка и прижимается ко лбу губами.       - Пап! Мне же не пять лет! – Уворачивается тот.       - Знаю, - шериф невольно улыбается. В его глазах стоят воспоминания. Стайлзу делается не по себе от этого взгляда. Он не смотрит на отца, когда говорит тихо и немного надтреснуто:       - Так мама делала, да?       - Ты помнишь?       - Угу.       - Я тоже, - говорит шериф и идет к выходу, - Можешь не ходить сегодня в школу, если тебе, действительно, это нужно.       Стайлз вскидывает на него блестящие глаза:       - Спасибо, пап. Ты лучший! – С чувством возвещает он.       Шериф кивает и закрывает за собой дверь. Ему еще предстоит непростой разговор с незваным гостем. Но Стайлзу об этом знать пока не обязательно.       Он выходит на крыльцо и долго смотрит на прислонившегося к машине Дерека. Тот отвечает твердым взглядом. Шериф приглашает:       - Заходи, - и идет, не оборачиваясь, внутрь дома. Приводит парня в гостиную и только тогда поворачивается к нему лицом.       - Так что ты, говоришь, сделал с моим сыном?       - Его выб… - начинает Дерек и получает удар по лицу. Кулаком впечатывается в скулу весьма неприятно, но для оборотня это как комариный укус. Шериф чертыхается, встряхивает руку, которой ударил, и идет наливать себе виски, замечая, словно между прочим:       - Присоединиться не предлагаю. Не вижу смысла переводить продукт.       - Откуда вы про нас знаете? – Спрашивает Дерек, уже сообразивший, что Стайлз вряд ли что-либо рассказывал родителю.       - Учился с твоим отцом в одном классе. В Беккон Хилз.       Дерек растерянно моргает. Он не знал. Почему никто из родителей не сказал ему? Или родители перестали общаться со Стилински до рождения Дерека?       - Так что с моим сыном?       - Его выбрал мой волк, - говорит Дерек, честно пытаясь сообразить, как объяснить понятнее. Но, похоже, шериф не нуждается в дополнительных объяснениях.       - Вчера было полнолуние, - констатирует факт Стилински и поворачивается к Дереку со стаканом виски в одной руке и с пистолетом в другой.       Садиться за круглый стол, за которым они со Стайлзом когда-то разбирали материалы дела, заведенного на Хейла, и кладет пистолет перед собой. Смотрит с каким-то странным выражением в глазах. Дерек медлит, но потом все же подходит, отодвигает стул и садится напротив. Кивает, подтверждая сказанное, и ждет, что еще скажет ему шериф.       – А ты? – Спрашивает старший Стилински.       Неудобный вопрос. Пожалуй, Дерек зря уступил инициативу. Надо было перехватить лидерские позиции сразу, а не уступать человеку, потому что накосячил и чувствует себя виноватым. Альфа запоздало это понимает, но вынужден отвечать:       - Не имеет значение. Уже в следующее полнолуние, наши мнения будут совпадать.       - Мнения или чувства? – Задает новый вопрос шериф, указывая на оборотня стаканом с виски.       - Ваш сын… - Дерек не знает, как смягчить то, что собирается сказать. Поэтому, решает назвать вещи своими именами, как есть: - иногда безумно раздражает.       - Болтовней? Это верно, - шериф хмыкает и делает большой глоток горячительного. Жмурится, фыркает и тяжело вздыхает, не глядя на Дерека уточняет: - Так что ты сделал? Я только что его видел, на нем ни царапинки. – Взгляд старшего Стилински становится цепким. Дерек понимает, в чем его подозревают, и спешит опровергнуть догадку шерифа.       - Я его не обращал. Он не смог бы восстановиться, если… - оборотень так и не заканчивает фразу.       - Тогда с чего ты решил, что именно изнасиловал, даже, если предположить, что ты не помнишь, что произошло в полнолуние?       - Он сказал…              Стайлз, как следует отмокнув в горячей ванной, приходит к выводу, что зря он так легко отпустил Хейла. Надо было выжать из оборотня максимум информации. Тот же явно чувствовал себя виноватым, так? В последнем Стайлз совсем не уверен, но ему отчего-то приятно думать, что он прав. Потому что, если это так, то, значит, ни ему одному хреново из-за случившегося. К тому же, на Дерека можно свалить большую часть вины за произошедшее, но для начала надо сообщить альфа-мену что же он, в действительности, натворил. А то будет мучиться неизвестностью. Или, напротив, не будет, возьмет и забудет, как страшный сон. Непорядок! Стайлз не позволит ему расслабиться.       Он быстро одевается у себя в комнате и сбегает вниз по лестнице, топоча, как стадо мамонтов. Видит свет в гостиной и кричит отцу из холла:       - Пап, мне срочно надо к Скотту.       - А если честно? – Раздается усталый голос отца.       Стайлз притормаживает. Конечно, он соврал. И даже догадывается, что в большинстве случаев, когда он использовал эту отмазку, отец догадывался, что в действительности сын пойдет вовсе не в дом МакКоллов, но что-то в голосе шерифа заставляет его остановиться и не нестись сломя голову к стоящей перед домом машине. Стайлз замирает в холле, попой чувствуя, что не стоит спешить присоединятся к отцу в гостиной. Он смотрит на льющийся из дверного проема свет и задает вопрос, ответ на который боится получить:       - Что-нибудь случилось, пап?       - Я просто думаю, что у твоего приятеля, к которому ты направляешься на ночь глядя, другое имя.       - Пап?       - Большие-большие зубы и когти, как ножи. – Стайлз холодеет и слышит реплику отца, адресованную не ему, - Я прав, Дерек?       Подросток вваливается в гостиную и замирает в дверях. Напротив шерифа сидит Хейл. Вид у альфы до отвращения мирный, а ведь Стайлз уже успел нафантазировать себе массу всего неприятного.       - Что ты тут делаешь? – Накидывается на оборотня Стайлз.       Но Дерек, похоже, сегодня тоже достиг некого внутреннего предела, поэтому вместо того, чтобы стоически проигнорировать вопрос, заявляет с сарказмом.       - Беседую с шерифом, - медлит, но не дает подростку расслабиться: - О личном.       - Ты… ты сказал моему отцу… - лепечет Стайлз, на несколько мгновений лишившись дара речи. – Что ты ему сказал? – Возмущенно и требовательно вопрошает подросток, прожигая оборотня взглядом. – Про Скотта, да? Ты рассказал, что Скотт… - Стайлз осекается, когда ловит на себе изумленный взгляд отца. Вскидывает голову и ерошит волосы на макушке, - О, черт!       - А что со Скоттом?       - Он бета моей стаи, - отвечает Дерек.       - Ты его…       - Нет. Питер.       - Твой дядя? Так вот кто убивал поджигателей.       - Да.       - Я видел красный всполох в твоих глазах, когда ударил. Значит, теперь ты альфа.       - Пап, ты что, ударил Дерека?       - Он сообщил мне, что изнасиловал тебя.       - Он, что? – Голос Стайлза резко садиться. Немая сцена, когда на него с одинаковым выражением заинтересованности на лицах смотрят и шериф и оборотень, после которой подросток взрывается: - Коврик для блох! Ты придурок, Хейл! – Орет он во всю глотку и подрывается с места.       Несколько мгновений шериф и оборотень слушают топот его ног. Молчат. Старший Стилински не может это слышать, но после того, как вбегает в комнату, Стайлз закрывает дверь на защелку. Падает на кровать. Дерек слышит, как скрипят пружины матраса под тяжестью его тела. Возможно, альфа поспешил с признаниями. С другой стороны, не сделай он это, никогда бы не узнал, что шериф давно в курсе того, что в городе обитают оборотни. Плюс ко всему, узнав о том, что натворил, Дерек трезво рассудил, что ему больше не к кому пойти. Стайлз отказался с ним говорить, значит, не удалось бы получить хотя бы обрывочные сведения из первых уст. Но единственный близкий человек, которому, возможно, удалось бы достучаться до мальчишки, его отец. Потому что в какой-то момент, когда Стайлз свернулся калачиком на постели, Дерек решил, что у подростка рассудок помутился из-за случившегося. И испугался до чертиков. Можно сколько угодно запугивать неопытных бет и давить авторитетом, но себя-то не обманешь. Он никогда не готовился стать альфой. Его вполне устраивало быть бетой при сестре. Поэтому та ответственность, что на него свалилась… это тяжело. Чертовски тяжело. Наверное, именно из-за того, что полноценная стая оказалась для него непосильной ношей, он и сорвался. Сделал Стайлзу больно. Пусть тот и не ранен, не порван – от самой мысли, что такое могло произойти, становится особенно мерзко на душе, - все равно, с мальчишкой из-за него происходит что-то нехорошее. И Дерек пока не знает, как с этим жить.       - Что еще я не знаю? – Вопрос шерифа выводит Дерека из задумчивости.       - Питер убил Лору. Я убил Питера, не без помощи Скотта и… - Дерек запинается на имени, которое собирается произнести, - Стайлза. Арженты объявили войну, начал собирать стаю, - заканчивает свое сухое повествование альфа.       - Скотт в стае?       - Да.       - Мой сын из-за него во все это ввязался?       - Да.       - Кто убивает людей сейчас? Не думаю, что ты решил так, - шериф делает ударение на этом слове, - тренировать волчат.       - Щенков. Не доросли еще, - с легким раздражение поправляет мужчину Дерек, потом произносит одно единственное слово: - Канима.       - Я не знаю, что это.       - Мне нужно поговорить со Стайлзом, - меняет тему альфа, потому что слышит, что происходит с младшим Стилински, и ему это совсем не нравится.       - Думаешь, он станет с тобой говорить?       - Я мог бы заставить его себя выслушать.       - Удивительно, что ты спрашиваешь разрешение.       - Не хочу портить отношения.       - Почему?       - Через месяц я уже не смогу без него.       - Но пока ты не испытываешь к нему теплых чувств, и когда он это поймет… - шериф качает головой. – Мой сын может быть очень упрямым.       Дерек молчит, потому что не знает, что можно на это сказать.       - И все же, мне нужно с ним поговорить.       - Поднимайся. – Шериф кивает в сторону двери и осушает свой стакан.       Дерек выходит, поднимается по лестнице и замирает возле двери. Прислушивается. Кажется, подросток немного перебесился.       - Если не откроешь, я выбью дверь, - ставит в известность альфа.       - Да, пошел ты!       - Не веди себя, как капризная девица, Стайлз, - Дерек приблизительно представляет, какой эффект могут произвести его слова.       Стайлз приподнимается на постели, на которую упал ничком, оборачивается на дверь через плечо:       - Что? Ах, ты… - Подросток вскакивает, остервенело дергает защелку, которая едва не остается у него в руках и распахивает дверь перед оборотнем. – Знаешь кто ты после этого? Мудак последний! – Рычит он в лицо альфа, не постеснявшись ткнуть оборотня пальцем в область плеча. – Какого хрена ты вообще поперся к моему отцу? Зачем… - Стайлз осекается, глаза у него блестят. Мальчишка с трудом сглатывает и уже тише добавляет: - зачем вообще рассказал ему?..       - Я думал, ты помешался.       - Чего? – Стайлз так растерян, что замирает с приоткрытым ртом, так и держа перед оборотнем вытянутый палец. – Я не такой слабак, как ты думаешь, - наконец произносит он, глядя на оборотня снизу вверх.       - Теперь я в этом совершенно уверен, - соглашает Дерек и толкает Стайлза внутрь комнаты. Захлопывает дверь и прислоняется к ней спиной. – Ты шарахнулся от меня, а потом чуть не разревелся.       - Да любой бы шарахнулся на моем месте! – Снова вскидывается подросток, но все же сбавляет обороты. Отводит взгляд, произносит: - Просто подумал, что ты… ну, решил закончить начатое.       - И что же я начал ночью?       - Дерек! – Возмущенно восклицает Стайлз и резко отскакивает, когда Хейл шагает к нему. – Не подходи ко мне. Фу! Место!       В глазах альфы мелькает красный всполох, но он одергивает себя.       - И где же мое место?       Вопрос явно обескураживает Стилински. Взгляд подростка начинает метаться по комнате, пока не натыкается на кровать. Стайлз тупо пялится на развороченное лежбище, потом смотрит на Дерека и нервничает, когда тот иронично выгибает бровь. Но ничего не говорит, хотя разумнее было бы возмутиться, когда оборотень, как послушный песик, подходит и садится туда, куда ему указали. Стайлз растерянно стоит посреди комнаты. Он не знает, что сказать, но молчание тяготит, поэтому он начинает:       - Дерек, я…       Но альфа его словно не слышит.       - Я не помню, что произошло, когда ты еще был там… но помню, как бежал по лесу. Как пружинила листва под лапами. И как все тело переполняла сила. Скорость, азарт… - оборотень запинается, - страсть. Помню, как вгрызся в глотку оленю. Самцу, вожаку. Он пытался убежать, но я оказался быстрее… сильнее… завалил его. Помню, как выл на луну, сообщая стае о добыче. И помню, как пер его через весь лес, чтобы поделиться… а потом было разочарование, потому что того, ради которого был задран этот долбанный олень, не оказалось там, где я его оставил. – Дерек, который все это время смотрел куда-то Стайлзу под ноги, поднимает взгляд. – Я был шокирован, когда понял, что на той поляне моей стаи никогда не было, потому что там был только ты. Твой запах.       - Дерек… - растерянно шепчет Стайлз, у которого пропал голос.       Альфа останавливает его взглядом и жестко продолжает.       - Мой волк выбрал тебя. Поэтому я пришел к твоему отцу.       Стайлз растерян, но это никак не влияет на его способность быстро соображать в экстренных ситуациях.       - Волк? – Уточняет Стилински и ждет, когда Дерек снова поднимет на него глаза. Хейл кивает, но Стайлзу этого мало, он снова по инерции спрашивает: - Только волк?       Дерек молчит. У него не было времени разобраться в себе, все произошло слишком быстро. Поэтому он пытается сменить тему:       - Что я сделал? Что я, на самом деле, с тобой сотворил?       - Ты не ответил.       - Это не имеет значение.       - И почему же? – Настаивает на ответе Стайлз.       - Потому что, чтобы я не чувствовал, после следующего полнолуния, уже не смогу без тебя так же, как и он.       - То есть сейчас я тебе даже не нравлюсь, так?       - Стайлз!       - Не рычи на меня. Я хочу понять.       - Тут нечего…       - Нет уж. Дослушай!                            Дерек подходит к заколоченному окну. Стоя спиной к Стайлзу, выпрастывает в сторону руку и выпускает когти. Стайлз дергается, но видит, что альфа им на данный момент мало интересуется. У него есть, что сказать в ответ на произвол, который творит с его жизнью Дерек, но вместо того, чтобы высказать все свои претензии, подросток тупо пялиться на то, как альфа своими волчьими когтями выковыривает из рамы гвозди. После чего рывком открывает окно, поднимая створку вверх. В комнату врывается прохладный воздух. Самое время вспомнить про оскорбленную невинность и накопившееся в душе возмущение, но вместо этого Стайлз глубоко вздыхает и чувствует насколько легче становится дышать. Почему? Неужели всего лишь от какого-то легонького сквозняка? Нет, это вряд ли.       Оборотень опирается на подоконник и молчит. Но у Стайлза почему-то не возникает ощущение, что его игнорируют. Он смотрит в спину Дерека, закрывает глаза и начинает говорить совсем не о том, о чем собирался вначале. Он бы вообще предпочел скрыть эти глубоко интимные и тщательно похороненные переживания, но они ползут наружу помимо его воли. Что этот долбанный волк с ним сотворил?       - Ты разозлился из-за Эрики, да? Хоть это помнишь?       Плечи Дерека напрягаются. Оборотень медленно поворачивается к Стайлзу лицом и подросток понимает, что нет, не помнит.       - Ты принес в логово торт. В полнолуние, - говорит альфа, - дальше не помню.       - Она в цепях сидела. И все равно пригласила меня на свидание, даже, когда ты нарычал при всех, ну… за то, что приперся к вам в такое время, так еще один, без Скотта.       В глазах Дерека мелькает нечто такое, словно он пока сомневается, но, кажется, уже начинает кое-что припоминать. Стайлз приободряется.       - А потом ты меня выгнал. Ну, как обычно… Твои зубы – моя шея, и все такое. Схватил и вытащил из логова. Еще и нарычал, чтобы на глаза не появлялся. Я и поплелся к машине, чтобы еще сильнее тебя не злить. А вообще, чувак, это, между прочим, обидно! Я столько со всеми вами вожусь… не только со Скотом, а ты все равно продолжаешь регулярно прикладывать меня фэйсом об тейбл!       - Короче! – Рычит альфа, которого утомила пустая болтовня. Он надеется услышать от подростка, что же в действительности произошло между ними прошлой ночью.       Стайлз явно начинает нервничать еще больше, чем до этого. Но что примечательно, мальчишка смущается. Дерек еще ни разу не видел, чтобы Стилински так отчаянно краснел. Такое поведение наталкивает альфу на мысли об изнасиловании. Отчего снова появляются когти и вспыхивают красным глаза. Но злится альфа на себя, а не на Стилински. Только Стайлз, похоже, это не понимает. Но Дерек не в том настроении, чтобы заниматься разъяснительной работой, увы.       - Эй-эй! – Пятиться от него Стайлз, пока не натыкается на кровать и не падает на нее, потеряв равновесие. Тут же приподнимается на локтях и восклицает: - Может быть, хватит уже бесплатной иллюминации!       - Оплата твоими нервными клетками меня вполне устраивает.       - Чего? Нет, ты не оборзел, чувак? Я… Ладно-ладно, только не рычи!       - Что. Я. Сделал. – Раздельно произносит альфа. Он устал от этих игр в недосказанность. – Стайлз! – Понукает Хейл, пока тот молчит.       Мальчишка зажмуривается и резко окидывается на спину, закрывает лицо скрещенными руками и судорожно выдыхает в потолок. Потом начинает говорить:       - Ты набросился мне на спину. Еще не волком, но уже с клыками, заострившимися ушами… ну, и всем остальным. Я испугался… нет, честно! Я же не какой-нибудь супермен, я обычный подросток. Мне же всего шестнадцать! Я… ты… меня…       - Изнасиловал? – Устало и горько уточняет Хейл. Кажется, он уже смирился с тем, что сейчас услышит. И пусть на Стайлзе нет ни царапинки…       - Обнюхал и вылизал.       - Я… что?       - Да, пошел ты, Хейл! – Стилински резко садиться на постели и прожигает альфу взглядом: - Я тут сейчас со стыда сдохну, а ты… э, Дерек? – Стайлза предает голос, когда оборотень отлипает от подоконника и начинает медленно приближаться. Стилински дергается, когда до него остается всего ничего и пытается отползти от Хейла по кровати, но Дерек резко сокращает разделяющее их расстояние и… останавливается.       - Еще раз, - тихо и от этого еще более угрожающе говорит альфа, - и чтобы я понял.       Стайлз нервно сглатывает. Больше не двигается – просто боится шевельнуться. Медленно садиться, отчего альфа оказывается еще ближе, но подростка это уже не так волнует. Стайлз опускает взгляд на носки ботинок Дерека и начинает шепотом:       - Ты меня повалил прямо на асфальт. Я хотел заорать… но твое логово же не в лесу. Там могли быть люди. Блин! Лучше бы ты держал своих щенков в твоем старом доме… там хотя бы никто не мог это увидеть! – В голосе мальчишки горечь, но пока они не сталкиваются с Дереком глазами, Стайлз может говорить: - Там я мог орать, все равно бы никто не услышал… может быть, докричался бы до тебя. Ты ведь не сразу… не сразу стал настоящим зверем. Сначала был таким же, ну, как твои беты…Я думал, ты собираешься мне шею перегрызть, чуть… чуть не обоссался со страху. Вот бы умора была! После такого в школе мне бы точно житья не дали!       - Они бы не узнали, - говорит Дерек, и сам не понимая, что делает, опускается перед мальчишкой на корточки. Обхватывает ладонями его руки, пресекая попытку отшатнуться. И снизу вверх заглядывает в больные, тусклые глаза. – Стайлз… - произносит альфа почти мягко.       Наверное, волк все же не просто так выбрал именно этого пацана. Вот бы еще озаботился сообщить Дереку о своем выборе заранее. Или все дело в том, что с самого первого дня, когда поймал двух мальчишек бродящими по территории Хейлов, Дерек гнал от себя все, что было связано конкретно со Стайлзом. Плохо, очень плохо. Мать учила, что залог хорошего самоконтроля – абсолютная открытость перед своим волком. Как он мог забыть?       - Сначала шея… - шепчет Стайлз, в глазах мальчишки стоит лихорадочный блеск, - потом ты попытался задрать на мне футболку. Я стал одергивать… не даваться же с первого раза!       Дерек проглатывает комментарий, который так и просится на язык после такого заявления. Тянет улыбнуться. Похоже, это один из признаков близкой истерики. Если Стилински продолжит тянуть кошку за хвост…       - Ты порвал футболку, ты мне должен между прочим! – Стайлз пытается храбриться, Дерек это отчетливо видит, но не спешит с утешениями. Он хочет знать наверняка, в чем должен утешать. Стайлз сглатывает и продолжает. – Когда ты уткнулся в меня и заурчал прямо в живот, но так… так и не укусил, я понял, что и не будешь… кусаться. Не в этот раз.       - Ты сумасшедший, ты в курсе? – Мягко уточняет Хейл, словно разговаривает с умалишенным.       - Если бы я не сам… ты бы порвал! Как бы я потом домой добрался?       От таких заявлений, внутри Дерека все холодеет. Оборотень так сильно меняется в лице, что Стайлз, который смотрит на него и не может отвести взгляд, понимает, что сказал что-то не то.       - Ой! Нет… Ты не понял! – Спешит успокоить он. Дерек весь обращается в слух: - Футболку я еще мог пожертвовать, хотя валяться на мокром асфальте голышом – то еще удовольствие, но ты же вцепился в мои штаны, а без штанов я бы далеко не добрался!       - Штаны? – Настороженно уточняет альфа.       Но Стайлз словно его не слышит. Спешит сказать, потому что знает, если сейчас хотя бы на секунду запнется, сгорит от стыда и больше ни слова не сможет из себя выдавить.       - Поэтому я сказал… сказал, что сниму их сам, только тогда ты отстранился… - это все, на что его хватает. Но большего и не требуется. Вернувшиеся воспоминания похожи на яркую вспышку в мозгу. Когда она немного угасает, Дерек вспоминает.              Под ним лежит подросток, тяжело дышит, смотрит испуганными глазами. Сердце у него, как иволга, бьется об прутья грудной клетки, клокочет где-то в горле. Возбуждает. Почти болезненно и так сладко. Живот плоский, но не подтянутый. Нет сакраментальных кубиков, как у Скотта или Джексона. Обычный подросток, где-то немного угловатый, где-то тощенький, но такой соблазнительный! Такой желанный! Дерек рычит, когда, наконец, удается избавиться от легкой брони в виде ткани злосчастной футболки. Тычется лицом в живот Стайлза. Мелькает желание вгрызться зубами. Чтобы достать до позвоночника, переломить и… обратить. Сделать непослушного мальчишку своим. Приобщить к стае. Тогда можно будет не сдерживаться, не бояться поранить. Но волк не спешит поддаться инстинктам. Слишком увлечен обнюхиванием. Слишком. Это ощущается как-то неправильно. Он никогда не был таким, совсем на себя непохож. Хотя, нет. Все несколько иначе. Просто он уже забыл. Слишком сильно его ранила Кейт. После такого предательства не скоро оправишься, зарастишь раны, даже с волчьей регенерацией. Потому что душевные увечья одинаково медленно заживают как у человека, так и у волка. Неужели, только благодаря этому мальчишке он смог вспомнить себя прежнего? Неужели именно этот болтливый придурок лучше любого заживляющего средства? Нет. Не может быть.       Альфа рычит и впивается когтями в ткань плотных брюк Стайлза. Тот взвизгивает с перепуга, а потом вдруг принимается отталкивать оборотня от себя и судорожно бормотать, что сделает все сам, что не надо рвать, и так футболка пошла псу под хвост, хоть брюки оставь, псина безмозглая! Волк настолько обескуражен таким к себе отношениям, что человеку на полминутки удается перехватить контроль. Оборотень отстраняется, смотрит на извивающегося под ним мальчишку, пока тот беспомощно дергает молнию на брюках. Со страху пальцы плохо слушаются. Но оборотень отчетливо слышит вжиканье, и этот незатейливый звук работает для вырвавшегося наружу волка, как отмашка. Мальчишка замирает, когда прямо у него на глазах оборотень окончательно лишается человеческих черт. Полностью превращается в жуткую, мохнатую тварь лишь отдаленно напоминающую среднестатистического волка.       Стайлз отдергивает руки от собственной промежности, когда в нее утыкается острая морда. Волк носом сдвигает ткань боксеров и с жадностью впитывает резкий, приторный аромат. Стайлз невольно ерзает, ему щекотно – нос влажный. Волк же вскидывает голову и воет на полную луну, сообщая всему миру, что сделал свой выбор. Стайлз всхлипывает под ним. Волк этого не понимает, но Дерек, вспоминая, осознает, насколько сильно Стилински напуган. Сучит ногами, дрожит всем телом, заикается. Что-то бормочет о том, что он не извращенец. И Дерек тоже не… просто не в себе, да? Да, очнись же ты, Хейл! Но волку от его слов ни тепло ни холодно. Он не понимает человеческую речь, он полностью сосредоточен на исследовании тела своего избранника. Он подхватывает зубами резинку трусов и тянет вниз. Стайлз замирает и затыкается. Сейчас Дерек понимает, что мальчишка просто испугался, что его есть начинают, но тогда… тогда волк ликует и как только обнажается нежная кожица, выплевывает нелепую тряпку. Отфыркивается и… принимается вылизывать, блаженствуя от забивающегося в ноздри запаха и тихого поскуливания своей аппетитной жертвы, которая в какой-то момент неожиданно начинает срываться со всхлипов в стоны. Волк доволен, получил, что хотел. А хотел он подтверждения, что нужен, что желания у них со Стайзлом совпадают. У волка все просто, на то он и волк. Но Дерек, уже человеческим сознанием понимает, что несмотря на случившееся далее, могут не совпадать. Никто не отменял подростковые всплески гормонов. Для Стайлза это удобное объяснение. Впрочем, Дерек может его понять.              - Ты кончил, - говорит Дерек, вынырнув из воспоминаний.       - Ой! Заткнись! – Тут же вскидывается Стилински и выдергивает ладони из рук Хейла. Резко разворачивается и падает лицом в одеяло. – Уйди, а?       - Мне на лицо.       - Морду, не хочешь? Уйди, пожалуйста, - Стайлз срывается на мольбу. Ему плохо. Физически плохо рядом с Дереком. Наверное, это пройдет. Когда-нибудь, но сейчас… Альфа что-то такое чувствует, поэтому обращается к мальчишке непривычным тоном.       - Стайлз, - в голосе оборотня укор. Он считает, что они не закончили. Но понимает, что привычные методы усмирения сейчас применять не стоит, потому что мальчишка явно на грани. И после того, что вспомнил, Дерек его не винит. Стайлз еще легко отделался, любой другой мог бы стать заикой или повредиться рассудком. Изнасиловать ведь можно и морально. Черт-черт-черт!       - Да убирайся ты! Видеть тебя не хочу! – Кричит Стилински и вскакивает, снова поворачивая к оборотню отчаянно пылающее лицо, - Я из-за тебя школу пропустил, между прочим. Хотел один побыть. Прийти в себя. Очухаться хотя бы! И чтобы эти не учуяли. Я ведь теперь тобой за милю провонял, да? Каждый долбанный оборотень в округе учует! Но ничего, сегодня уже трижды мылся, к завтрашнему утру будет уже терпимо, да?       - Не будет, - обрывает поток излияний альфа.       Дерек не понимает, почему так пересыхает во рту и откуда берется ослепившая на мгновение ярость. Когда он приходит в себя, Стайлз лежит под ним и тяжело дышит. Мальчишка испуган, его прошиб пот, оборотень чует резкий, немного неприятный и в тоже время волнующий запах. Ведет носом и чуть не теряет контроль вновь, когда воспоминания обрушиваются не картинками, как было несколькими минутами ранее, а тактильными ощущениями и запахами. Единственное его желание в этот момент, вытряхнуть мальчишку из штанов и снова ощутить тот восхитительный аромат, от которого рот наполняется слюной и волк воет на луну, обозначая свое право на обладание.       - Дерек, не надо… - шепчет Стайлз придушенно.       Хейл моргает, заставляет глаза потухнуть, а клыки укоротиться и, продолжая удерживать запястья мальчишки, утыкается лбом ему в грудь.       - Я не могу… почти не могу это контролировать. Бред какой-то.       - Отпусти меня, - просит Стайлз, которого последнее замечание альфы окончательно отрезвляет. А ведь в первый момент он думал… ну да, думал о поцелуе. И да, похоже, он все-таки извращенец. Но видит бог, он скорее перегрызет себе вены в ванной, когда в очередной раз будет пытаться смыть с себя запах альфы, чем признается ему в том, что всерьез задумался о поцелуях. Ни за что и никогда! Пусть даже не рассчитывает.       - Ты все еще хочешь, чтобы я ушел?       - Больше чем когда-либо. – Стайлз почти не лукавит.       Дерек молча встает с него и идет к окну. На полпути передумывает и выходит через дверь, теперь он имеет такую возможность, ведь шериф уже знает.       - Если запах выветрится, я оставлю его снова, - произносит Дерек на выходе, прекрасно осознавая, что его заставляет сказать это волк, который не желает мириться с отказом пары.       Стайлз ничего не отвечает, давая оборотню возможность тихо испариться из его дома. Подросток бездумно пялится в потолок. Его больше не трясет и не тянет свернуться клубочком. Он думает, что жизнь отстой и перегрызть вены - как бы не желанный исход, но гонит от себя откровенно идиотские мысли. Волк выбрал его, Дерек – нет. Тогда что остается бедному Стайлзу? Правильно, ничего. Лучше быть одному и мучиться от неразделенных чувств, если они есть, конечно, чем так. Чертов Дерек Хейл, неужели было так трудно сделать правильный выбор раньше волка!              Дерек заинтересовался, с чего вдруг стая впервые решила собраться в новом для себя составе, и почему никто не соизволил поставить в известность альфу. Поэтому проследовал за подростками, скучковавшимися в одной из маленьких, ничем не примечательных забегаловок. Ему не нужно было заходить внутрь, чтобы слышать, о чем они говорят. Единственной его заботой было сдерживание внутреннего волка, потому что его присутствие беты бы почувствовали на раз. Но пока Дерек прятался за маской своей человеческой сущности, для неопытных бет он был неотличим от любого другого представителя социума. Поэтому никто из них, даже Джексон, не догадывался, что за ними наблюдают.       - Ладно, - нетерпеливо бросает Уитмор, которого явно не привлекает сидеть в этой тошниловке дольше необходимого. – Из-за чего все это? Из-за Стилински? Во что этот придурок снова вляпался?       - Эй! Не смей так говорить о Стайлзе! – Возмущается МакКолл.       - Да, ладно, - вмешивается в их перепалку Эрика, обращаясь к Скотту, - Даже ты не можешь отрицать, что Стайлз иногда ведет себя… - она делает неопределенный жест рукой.       - Как придурок, - заканчивает за Эрику Айзек и усмехается.       Скотт кроит рожу. Дереку хорошо видит это через большое окно, возле которого расположилась вся компания.       - Между прочим, если бы не он, - напоминает МакКолл, прожигая Уитмора неприязненным взглядом, - ты бы с нами тут не сидел. Напомнить, что он для тебя сделал?       - Спасибо. У меня есть свой узелок на память, - ядовито откликается Уитмор и почти неосознанно хватается за грубую пеньковую веревку со странным кулоном, который болтается у него на шее меньше недели. – И если бы не это, - шипит Джексон, как всамделишный змей, - я бы и не подумал вмешиваться, чтобы там с этим придурком не происходило.       - С другой стороны, - перебивает всех Элисон, успокаивающе погладив Скотта по руке и переведя взгляд на Джексона, - если Эрика права и Дерек… - девчонка запинается, но потом отважно заканчивает: - не равнодушен, то тебе бы все равно пришлось вмешаться.       - Почему это?       - Ты что, еще не понял? – Фыркает Эрика, - Айзек застукал Стайлза после тренировки целующимся с Махилани. Объяснить, что с твоим приятелем сделает Дерек, если узнает, конечно.       - Что? Дени целовался с этим… - Джексон вовремя обрывает себя под угрюмыми взглядами остальных, так и не озвучив в адрес Стайлза весьма нелестный эпитет. Уитмор растерян: - Зачем он это сделал?       Дерек задает себе тот же вопрос. И ответ, который приходит на ум, ему не нравится. Он не сентиментальная старлетка, но мысль, что Стайлз может отвергнуть его не просто находясь в состоянии аффекта после того, что сделал с ним волк, а по-настоящему и всерьез, причиняет почти физическую боль. Волк молчит, забившись в самый дальний угол. Похоже, решил, что именно его присутствие не позволяет Стайлзу сделать правильный выбор. Пугает, раздражает, не дает почувствовать, что Дерек не только волк, но еще и человек. И, если даже Стайзу было настолько плохо с волком, то с человеком может быть хорошо, очень хорошо, если Дерек, к примеру, приложит к этому определенные усилия. Но каким бы несгибаемым альфа не был в окружении бет, сейчас он вполне отдает себе отчет, что ему страшно. Он может себе представить, каково ему будет после следующего полнолуния, если Стайлз так и не примет его. С ним такое уже было. С Кейт. Только там все усугублялось тем, что именно она уничтожила его первую стаю, его семью. Сейчас ситуация очень схожа. Просто Стайлз искренен, он не кривит душой, когда отталкивает, преследуя какие-то корыстные цели. Он, правда, не хочет и не согласен хотя бы попытаться дать Дереку шанс. Альфа чувствует на языке привкус собственной крови и закрывает глаза. Мимика подростов за окном настолько раздражает, что он предпочитает не смотреть, только слушать. Он немного отвлекся, поэтому пропустил часть разговора, но следующая фраза окончательно выбивает из оборотня дух. Воздух карябает носоглотку, дышать невозможно.       - Мне кажется, просто Дерек недостаточно нежен, - вдруг произносит Элисон с неким укором. По тому молчанию, которое наступает после этого, Дерек понимает, что ее собеседники настолько ошеломлены самой формулировкой возможной проблемы, что не сразу находят, что на это сказать.       - Как у тебя Хейл и «нежность» в одном предложении поместились, - хмыкает Джексон.       - Ну, положим, ты с этим словом тоже плохо сочетаешься, - замечает юная охотница.       - Почему это?       - Лидия – моя лучшая подруга, забыл?       Джексон снова фыркает, правда сердцебиение выдает его сомнение, но Элисон не может этого слышать. Дерек же вслушивается в каждый шорох, раздающийся за их столом.       - Но и Стайлз не девчонка! – С жаром восклицает МакКолл. Тушуется и принимается лепетать, когда осознает, что в действительности только что сказал о собственном лучшем друге, - То есть… они же оба парни и все такое. Я не знаю… вряд ли у них так же, как у нас… - на это фразе подростка Дерек открывает глаза и смотрит через стекло на то, как Скотт заискивающе улыбается Элисон.       Альфа вздыхает. По его сугубо личному мнению никакой принципиальной разницы между отношениями с женщиной и отношениями с мужчиной нет. Хотя, будь Стайлз постарше, хотя бы ровесник Дерека, и опытнее в любовных делах, возможно все было несколько проще и понятнее, чем, если бы на его месте была девушка того же возраста. Но когда один потенциальный партнер настолько юн и неопытен, то разницы откровенно кот наплакал. Те же сомнения, те же порывы и устремления. Для подростков важно внешнее проявление чувств. Дереку такой подход претит. Он убежден, что выносить эмоции на потеху толпе – самое последнее дело. Но в случае со Стайлзом, наверное, Элисон не так уж и неправа, когда говорит про жажду «нежности». Интересно, а тот парень, - кажется, Макилани, - он был нежен? Дерек передергивает плечами. Неприятное ощущение. Озноб и жар одновременно. Волк поднимает голову, но человек усилием воли вынуждает его спрятаться вновь. Он еще не дослушал.       - Я вообще не понимаю, что Дерек в нем нашел? – Неприязненно дергает плечиком Эрика.       - То же что и ты, - негромко замечает сидящий рядом с ней Айзек. Эрика обжигает соседа взглядом. Лейхи отворачивается и бросает взгляд за окно. Как так получается, что в этот момент он встречается глазами с альфой, науке неизвестно, но справедливо можно предположить, что виной всему закон подлости. Айзек все понимает, Дерек видит это по его лицу. Но смотрит в ответ типичным хмурым взглядом альфы, на что щенок едва заметно кивает, отворачивается и молчит о том, кого только что увидел.       - Да что же это такое! – Продолжает возникать Скотт.       Дерек думает, что порой МакКолл уж слишком правильный, прямо в зубах застревает эта его нездоровая сладость. Как фруктовая тянучка. Глупая ассоциация. Блин! Дерек мотает головой, чтобы прогнать навязчивый образ и слушает дальше.       - Я поговорю с Денни, - наконец, произносит Джексон, - Больше он к Стилински не сунется. Я вообще не понимаю, как этому придурку удалось его уломать.       - Ты не видел, как он может смотреть, - неожиданно звучит голос Бойда, который до этого вообще не участвовал в разговоре, потягивая свою колу из бумажного стаканчика.       На него смотрят все, под впечатлением от того, что парень вообще решил внести свою лепту в обсуждение.       - Что? – Хмурится Бойд. Отворачивается в сторону и ворчит: - Он похож на щеночка… иногда.       Дерек загривком чувствует, как где-то глубоко внутри пробуждается ревность – лучший спусковой крючок для его личного монстра. Пора уходить. Кажется, больше ничего дельного он тут не услышит. Только больше расстроится, если разговор будет продолжаться в том же ключе.       - Я поговорю со Стайлзом, - со вздохом говорит Скотт, - Но вы, уверены, что Дереку он, действительно, нравится? – Последний вопрос он адресует Эрике и Айзеку. Именно Лейхи рассказал о том, что в спортивной раздевалке стал свидетелем поцелуя Макилани и Стилинки. А Эрика пошла с этим к Элисон. После чего они вдвоем собрали всю стаю, не считая, конечно же, альфы.       - В полнолуние между ними что-то произошло, - говорит Айзек, бросив быстрый взгляд сначала на Эрику, потом на Бойда, - мы не знаем, что, но Дерек вернулся весь пропахший Стилински.       - Не думаю, - поддерживает его Эрика, - что такой концентрированный запах мог бы получиться после легкого рукоприкладства со стороны альфы.       - Это ты спровоцировала Стайлза! – Тут же возмущается Скотт.       - И что? Он сам придурок, что поперся в логово в полнолуние! – Защищается девчонка.       - Возможно, - успокаивает бойфренда Элисон, - он снова сделал это для тебя. Хотел узнать, как Дерек их тренирует.       - Я теперь тоже в стае, мне не нужно узнавать что-либо втихаря, я могу просто прийти и попросить меня научить.       - Так что же не приходишь? – Спрашивает МакКолла Бойд.       Дерек невольно ухмыляется, на время отвлекшись от собственных переживаний. Все-таки это не Стайлз придурок, хотя, и Стайлз тоже, но порой МакКолл от него не отстает. Почему не приходит за помощью Джексон – понятно. Тот только недавно в полной мере осознал себя, как оборотень, пусть и канима, поэтому еще не принял самого факта своей причастности к стае. Но Скотт мог бы уже перестать цепляться за свою мнимую независимость. Как есть придурок. Весь в Стилински. Решение на ум приходит только одно. Завтра навестить Стайлза после утренней тренировки. Заодно можно будет посмотреть, что это за Макилани такой и узнать, что к нему испытывает Стилински. Дерек садится в машину и уезжает, больше не слушая о чем там болтают подростки. Так даже спокойнее. Есть вещи, о которых лучше не знать.                     Стайлз не ожидает продолжения. Эксперимент оказался неудачным, это стало понятно почти сразу, хотя и нельзя сказать, что ему совсем не понравилось. Все же Денни классно целуется. Стайлза еще никто так не целовал. Но, очевидно, что это ненормально, целуясь с одним парнем думать о том, как будешь опробовать его технику с другим. Во время выпрошенного у Макилани поцелуя Стайлз думает о Дереке. Пытается представить, как бы тот его целовал. Наверное, уж точно не так тягуче и неспешно. Скорей всего язык оборотня шуровал бы у него во рту резко и жадно, а клыки непроизвольно царапали губы. И это было больно, до крови и синяков, потому что Дерек вряд ли бы удержался от того, чтобы не впечатать Стайлза в стену или, к примеру, в металлические шкафчики. Денни же действует совершенно по-другому. Сначала он долго отнекивается, потом неожиданно решает вытрясти из Стайлза причину, по которой того потянуло на дерзкие эксперименты. Сразу же отметает любую ложь о том, что Стилински просто решил проверить на прочность свою гетеросексуальность, после чего Стайлзу ничего не остается, как признаться.       - Понимаешь, мне нравится один парень… ну, в том самом смысле. И я хочу понять, мне в принципе нравятся парни, как тебе, или все дело конкретно в нем.       Денни скептически оглядывает Стайлза с ног до головы, вздыхает и признает, что это уважительная причина.       - То есть, ты мне поможешь? – Воодушевляется Стайлз, но по тому, как блестят его глаза, нетрудно догадаться, как сильно он нервничает в эту минуту.       Денни усмехается и качает головой. Вот ведь неугомонный! Но, вообще, несмотря на природную придурковатость, у Стайлза есть одна волнующая черта. К этому парню просто невозможно относиться с безразличием. Он провоцирует в окружающих эмоции разной степени тяжести – от гнева, до восхищения той дерзостью, которую этот придурок регулярно являет миру. Денни не знает, как к нему относиться, но поразмыслив, решает, что от него не убудет. К тому же, возможно именно поцелуй позволит разобраться, как вообще реагировать на Стилински, регулярно подкатывающего к нему с тупыми вопросами.       - Ладно, - соглашается Макилани, - но без продолжения, даже, если тебе понравится.       - Договорились, чувак! Э… и что мне теперь делать?       - Просто стой.              Все это было вчера, сегодня Денни снова задерживается в раздевалке после утренней тренировки и подсаживается к Стайлзу, который еще не успел добраться до душа вместе с остальными ребятами, так как возиться со шнурками, узел на которых отказывается поддаваться. Вот бы сюда Лидию. С ее аккуратными ноготочками распутать какой-то там узелок было бы делом пары секунд. Или Дерека… правда, после когтей альфы меньшее, что пришлось бы делать – это менять шнурки. Большее – выбрасывать обувь. Стайлз фыркает в ответ на свои мысли и распрямляется, когда видит одноклассника.       - О. Денни. Ты чего?       - И как успехи?       - С чем?       - С тем парнем.       - Э… ну, никак.       - Может, и парня никакого не было?       - Может и не было, - ворчит Стайлз, отведя взгляд, - какая теперь разница?       - А ты как думаешь? – Улыбается ему Денни и медленно начинает приближать лицо к лицу Стайлза. Стилински растерянно моргает и залипает, прикипев взглядом к губам Макилани. Как же так, Денни же обещал, что это только один раз и говорил, что Стайлз ему ну ни капельки не нравится?       - Ты, что, передумал? – Шепотом уточняет у парня Стайлз.       - Возможно, теперь мне самому надо кое-что проверить.       - А если я скажу, что уже встречаюсь кое с кем?       - Я тебя умоляю! С кем?       - Почему это я не могу?       - Это же ты.       - Эй! – Возмущается Стайлз и пропускает момент, когда Денни сокращает расстояние между их губами до минимума. Это, мать его, уже почти поцелуй. Пусть и не глубокий, но настоящий и… и такой неправильный! Стайзл моргает и неосознанно облизывает губы, сам не понимая, что тем самым еще больше провоцирует Денни. – Слушай, я не думаю, что хочу этого.       - Ты сомневаешься, а я хочу, - замечает Макилани, и все, Стайлза снова целуют почти так же как вчера, только на этот раз они оба сидят на низкой спортивной лавке, а не стоят в окружении шкафчиков. Но поцелуй обрывается едва начавшись. Денни вздергивает на ноги Дерек.       - Он же сказал, что у него уже есть парень, - замечает альфа почти мирно. Часто моргающий Стайлз не видит из своего положения, какое у оборотня выражение лица, обзор ему перекрывает широкая спина Хейла. Но зато по тому, как бледнеет Денни, понимает, что лучше вмешаться.       - Дерек! Оставь его, ну! Это просто дружеская шутка. Мы поспорили, ясно. Поэтому Денни меня поцеловал…       Дерек скашивает на него ироничный взгляд, явно давая понять, что не верит ни единому слову, потому что прекрасно слышал, как все происходило. И все же альфа выпускает из рук футболку Денни, за которую он схватил подростка. Но стоит тому немного расслабляется, делает в его сторону еще одно угрожающее движение. Макилани дергается. Дерек удовлетворенно хмыкает.       - Денни! – раздается голос Джексона, который только что вышел из душа в одном полотенце на бедрах, но уже успел оценить мизансцену. – Ты мне нужен.       - Да-да. Уже иду, - откликается Макиланни, но все равно несколько раз оборачивается на странную парочку, когда уходит вместе с Джексоном.       Дерек провожает их обоих ледяным взглядом. Стайлз стоит рядом с ним и не знает, куда деть глаза. Вот черт! Зачем этот блохастый сюда приперся? Ой! А если что-то случилось со Скоттом?       - Дерек, что со Скоттом?       - А что с ним?       - Но… ты же из-за него тут?       - Ты так думаешь?       Стайлз пятится, когда оборотень шагает к нему, вынуждая вжиматься спиной в металлические шкафчики. Стилински тяжело сглатывает, впившись взглядом в губы Хейла. И резко поднимает взгляд на его глаза, когда эти самые губы растягиваются в весьма нелестной для Стайлза усмешке.       - Не надо, - говорит Стайлз и отворачивается, когда Дерек тянется к его губам.       Он и не подозревает, как отдаются его слова в сердце оборотня. Хейл и не думал, что может так болезненно реагировать на отказ. Почему же так больно в груди? Черт! Это почти невыносимо! Он закрывает глаза и, прижавшись лбом ко лбу Стайза, тихо спрашивает, водя большим пальцем по гладкой щеке подростка:       - Даже если я пообещаю, что тебе понравится?       - И что заставляет тебя так думать? Я не гей!       - О, да. Я уверен, что ты уже нашел способ в этом убедиться.       - Мне просто нравится Денни, ясно? Ни в чем я не убеждался, чтобы ты там не думал!       - Нет.       - Да откуда ты знаешь?! - Стайлз пытается оттолкнуть его от себя, но замирает, как лисенок, попавшийся в силки, когда оборотень открывает глаза. О, мой бог! Этот треклятый взгляд выжигает ему душу. Теперь уже Стайз спешит зажмуриться.       - Я слышу твое сердце, Стайлз, - укоризненно замечает Дерек.       - Тупая псина, - ругается Стилински, но без былого огня. В его голосе усталость, он больше не хочет сражаться. Единственное его желание, добраться до дома и завалиться в постель. Залезть под одеяло и попытаться забыться дрянным, беспокойным сном. Чтобы не помнить. – Не хочу целоваться с тем, кому даже не нравлюсь, - выдыхает он, как последний разумный довод.       Дерек его не слушает. Ему проще показать, чем сказать вслух. А еще у него в мозгу прочно засела реплика Элисон про нежность, поэтому он прижимается губами к губам Стилински и честно пытается вспомнить, как целовался когда-то, еще до того, как встретил Кейт, и та разбила ему сердце и растоптала душу. Тогда он был наивным подростком, того же возраста, что и Стайлз. Первые поцелуи, первый неуклюжий секс, когда стыд ощущается под кожей, как непрекращающийся зуд. И все равно, не можешь остановиться. Целуешь мокро и робко, забираешься пальцами под футболку, мнешь только недавно оформившуюся грудь. Обнимаешь неуверенно, но со всей страстью, на которую способен. Утягиваешь вместе с собой на постель. Ложишься сверху, боясь придавить и сделать больно. Еще не знаешь, что девушки не такие уж хрупкие создания. Можно не бояться, потому что тяжесть – это даже приятно. Просто пока тебе неоткуда об этом узнать.       От Стайлза пахнет потом. После тренировки мальчишка не успел принять душ. Дерек наслаждается этим запахом. Он резкий, яркий, но только его, Стайлза. Ни с чем не спутаешь. И это хорошо, это чертовски правильно. Стайлз отвечает так порывисто и в тоже время несмело, что Дереку хочется рассмеяться в голос. От счастья. Боже! Неужели можно почувствовать себя счастливым от такой ерунды? Вопрос режет по живому, отрезвляет. Снова больно, но это странная, тягучая боль, вместе с которой из души выходит нечто такое, что прочно обосновалось в Дереке с того дня, как Кейт, единственная, ненаглядная, любимая, предала его. Он хочет запомнить это ощущение, впитать его как губка, растворится в нем. Но Стайлз снова все портит. Мальчишку предают ноги, он чуть не падает, и оборотень вынужден отвлечься и подхватить его, чтобы удержать рядом с собой.       Стайлз сглатывает, медленно моргает, все еще глядя на Дерека своими светло-карими глазами, в которых от края и до края плещется бесконечность и в любой мгновение может вспыхнуть сверхновая звезда.       - Это было… вау! – Наконец, выносит свой вердикт Стайлз и улыбается. У Дерека не получается не улыбнуться в ответ.       И в этот недобрый момент в глазах подростка мелькает осознание, и все меняется.       - Нет! – Восклицает Стилински и толкает Дерека в грудь. Тот мог бы упереться, но не делает этого, отступает на несколько шагов и хмуриться. Ну, чего еще не хватает этому мальчишке?! – Я не буду с тобой встречаться, - шипит подросток, не иначе вспомнив про оскорбленную невинность. Идиот!       - Стайлз!       - Не смей напоминать мне про своего долбанного приживалу… волка, то есть. Тебе нужно полнолуние, чтобы убедиться, да? Вот через месяц и поговорим!                            Стайлз не мог пойти со своей новоиспеченной проблемой к Скотту. Слишком хорошо знал лучшего друга. Тот не поймет. Поэтому Стилински добросовестно перебрал в голове всех своих знакомых. Хорошим вариантом могла бы оказаться Элисон, но они со Скоттом были неразлучны, так что Стайлз и не надеялся, что сможет подловить момент, чтобы поговорить с Аржент наедине. Тогда он вспомнил Лидию и искренне удивился, что последний раз думал о «любви всей своей жизни» хренову тучу дней назад, а уж после инцидента с Дереком и его долбанным волком, вообще не вспоминал девушку. Да уж, есть серьезный повод задуматься… о вечном. Черт!       Оказывается, пока он был излишне поглощен новоприобретенной личной жизнью, с Мартин случился очередной нервный срыв и теперь она отлеживается дома. Есть повод навестить одноклассницу. Тем более, ее родители знают о существовании такого незадачливого паренька, как Стайлз Стилински и охотно пропускают его в комнату Лидии. Стайлз думает о том, как хреново будет, если Лидия опять наглоталась каких-нибудь таблеток. Тогда поговорить нормально с ней точно не получится. Но сегодня звезды явно на его стороне. Лидия смотрит на него удивительно трезвым взглядом. Стайлз робеет, но после ничего не значащих фраз, которые он пулеметной очередью выдает на полном автомате вместо приветствия, и взгляда Лидии, в глазах которой, кажется, разверзлась бездна, Стилински прорывает. Он падает на кровать рядом с Лидией, утыкается лицом в ее колени и говорит без остановки, чувствуя, что готов разревется. Одно непонятно – из-за чего. Если от отчаяния, еще куда ни шло, но то, что он сейчас испытывает больше похоже на облегчение. С чем оно связано, Стайлз понимает лишь с некоторым запозданием, когда до воспаленного сознания, наконец, доходит смысл сказанных им же самим слов.       - Он мне нравится, понимаешь? Возможно, только возможно, я… влюблен. Самую малость, вот такусеньую капельку… - он пытается показать Лидии на пальцах, но видит слезы в глазах девушки, когда поднимает лицо, и забывает как дышать, когда после его собственных словоизлияний начинает говорить Лидия.       Она тоже влюблена, возможно, даже сильнее, чем в Джексона. До тех самых бабочек в животе, о которых ей как-то пыталась рассказать Элисон. С Лидией такого еще никогда не было. Стайлз растерян ни сколько из-за того, что Лидия вообще с ним откровенничает, а из-за того, что, слыша все это, он не испытывает жгучей ревности. Почему так? Потому что переболел, разлюбил, вырос. Они оба повзрослели.       - Так как его зовут? – Спрашивает Стайлз и теряет дар речи, когда слышит ответ. Лидия больше не плачет. Говорит сухо и резко, рассказывает свою историю. Стайлз слушает и у него такое чувство, что с каждым сказанным словом он все больше сходит с ума. Безумие ведь не может быть заразным, правда?                     - Напомни, зачем мы это делаем?       - Прежде, чем я отведу тебя к тому, кто сможет хоть что-нибудь объяснить, я хочу сам убедиться.       - В том, что я спятила?       - Ты не спятила, Лидия, слышишь меня? Просто кто-то лезет тебе в голову. Я просто не понимаю, почему он решил использовать образ Питера.       - Почему образ?       - Я не думаю, что тебе стоит знать.       - Стилински, я тебя сейчас покусаю, если ты не объяснишь все толком. Ха?       Лидия останавливается и одним своим видом дает понять, что не сдвинется с места, пока не получит объяснения. Стайлз колеблется, но желание выяснить, что же происходит с Лидией на самом деле и кто в это виноват, пересиливает.       - Питер Хейл погиб.       Лидия медленно моргает, переваривая информацию. Они со Стайлзом на заднем дворе ее дома и собираются проделать тот же путь, который прошла Мартин, когда оказалась в доме Хейлов. Стайлз не знает другого обгоревшего строения в округе, но Лидия почему-то убеждена, что тот дом находится буквально через дорогу от ее собственного. По мнению Стилински такого быть не может, но надо же разобраться, как Лидия добралась до дома Хейлов, совершенно не запомнив свой путь по лесу.       - Значит, это не он… все время не он? – Лидия ищуще заглядывает в глаза Стайлза, тот не знает, что на это ответить. Поэтому просто осторожно сжимает локоть девушки и вместе с ней выходит через заднюю калитку.       Через дорогу, действительно, обнаруживается чей-то большой и светлый дом. Они входят. Мебели почти нет, на полу пожухлые листья. Откуда их здесь столько? Стайлз теряется. Нет, Лидия, конечно, рассказала ему об этом доме, поэтому приблизительно так он все себе и представлял, но что-то его тревожит. Стайлз запускает руку в карман спортивной кофты, в которой сунул результат своих тренировок. Сжимает шершавый шнурок, такие его научил плести Диттон. С помощью первого же сплетенного им шнурка он избавил Джексона от повышенного внимания не упокоенных духов. Откуда их столько взялось на одного маленького каниму, не смог объяснить даже всезнающий ветеринар. Единственное предположение, которое выдвинул босс Скотта, что в городе появился сильнейший медиум, который может и сам не подозревать о своих способностях. Но за счет них он притягивает духов, которые, в поисках пристанища, вселяются в каниму. Потому что Джексон подсознательно продолжает отрицать, что превращается не в оборотня, а в ящерицу. Из-за чего в момент трансформации на мгновение теряет себя, и этих нескольких секунд достаточно, чтобы обзавестись очередным приживалой. Последний раз обследовав парня, Диттон вынес вердикт, что только поводок Стайлза не позволяет Уитмору окончательно слететь с катушек. После чего Джексон приобрел глупую привычку теребить рябиновый шнурок у себя на шее надо и не надо. Кроме этого, в школе он постоянно держит Стайлза в поле зрение, и Стилински это изрядно раздражает, о чем он не так давно высказался довольно в резкой форме, за что получил парочку несерьезных, но унизительных синяков от Джексона, а потом выволочку от Дерека, вспоминать о которой он не любит. Альфа тогда впервые на его памяти был настолько убийственно серьезен, и Стайлз даже поймал себя на мысли, что лучше бы Дерек несколько раз припечатал его об стену или даже покусал… слегка, не до полного обращения, чем эти его нотации. Не признаваться же, что перед Дереком Стайлзу было особенно стыдно за свое недостойное поведение. Черт! И почему он думает об этом клыкастом красноглазом придурке, когда рядом с ним девушка, на которую он не мог насмотреться все последние годы, которую думал, что любил, и которая конкретно сейчас в беде и он, как преданный рыцарь, просто обязан ее спасти, а не отвлекаться на всякие… посторонние детали.       - Он подарил мне цветок и просил сохранить, - отстраненный голос Лидии выводит Стайлза из задумчивости. – А когда я так и не нашла его, пришел за поцелуем.       - Как ты могла его найти, если цветка никогда не было?       - Но он был. Когда я оказалась в том ужасном доме… у меня в ладонях был голубой цветок.       - Подожди немного, - вскидывается Стайлз, - голубой? – Он собирается спросить еще что-то, но забывает что, когда видит, как за спиной Лидии по ступенькам со второго этажа пустого дома спускается парень одного с ними возраста. Темноволосый и голубоглазый. Стайлз готов поклясться, что не знаком с ним, но, кажется, знает, кто это. Лидия не сразу понимает, почему Стайлз вдруг замер. Только когда вошедший говорит:       - Привет. Рад видет вас вместе.       - Почему? – С трудом проглотив ком в горле, уточняет Стайлз.       - Разве непонятно? – молодой Питер Хейл улыбается. В этот момент он в чем-то неуловимо напоминает Дерека. Совсем немного. Стайлз, конечно, даже представить себе не может, что когда-то Дерек мог так улыбаться. Но в этой улыбке старшего Хейла, определенно, присутствуют семейные черты. Питер шагает к Лидии, та начинает медленно пятиться к Стайлзу. Это похоже на дурной сон, когда тот, кого тут нет и быть не может, продолжает: - Вы нужны мне оба.       - Для чего? – Стайлз растерял еще не все мозги, поэтому находит силы задать правильный вопрос, обнимая, наконец, наткнувшуюся на него Лидию. Та судорожно втягивает воздух, крепко прижимается к его груди спиной и обхватывает запястье той руки, которой Стайлз ее обнимает.       - Чтобы воскреснуть.       - А зачем тебе воскресать? Правда, чувак, ты же уже не будешь таким молодым и красивым. Ты будешь старым, больным, обожженным… спятившим, - последнее Стайлза добавляет едва слышно, спешно пятясь к двери вместе с Лидией.       Питер усмехается, отчего его лицо делается таким соблазнительно юным, что Стайлз ловит себя на мысли, что не зря Лидия запала на этого монстра. И тут его как кипятком ошпаривает. Если даже он об этом подумал, значит, тут дело нечисто. Он читал, что у животных есть какой-то особый магнетизм, завязанный на каких-то там феромонах, типа афродизиака. Похоже, конкретно сейчас Питер одинаково компостирует им с Лидией мозги.       - Ты считаешь меня красивым, Стайлз? – Спрашивает парень, надвигаясь на них.       - Тебе послышалось, - отнекивается Стайлз и едва успевает удержать Лидию, когда та делает абсолютно неосознанный шаг навстречу призраку. Или кто он там теперь?       - Я такой же оборотень, как Дерек. И я правильно расслышал.       - Да отцепись ты он нас! – Кричит Стайлз во всю мощь легких, хватает Лидию за руку и несется к двери, волоча тихо поскуливающую от страха девчонку за собой. Когда он распахивает дверь на улицу, сердце уходит в пятки. Никакой улицы нет и в помине.       Они в старом доме Хейлов. Стайлз прыжком разворачивается обратно к Питеру. Тот уже совсем близко и все так же улыбается. Лидия прячется за спину Стайлза, прижимается к его плечу и плачет. Ей страшно. Стайлзу тоже, но он ведь не девчонка. Вот только понять бы еще, зачем они оба сдались этому недоубитомумонстру? А ведь опять виной всему Дерек. Что ему стоило убить этого типа понадежней, а?       - Так зачем тебе воскресать? – Спрашивает Стайлз, пытаясь выиграть время.       - Может быть, я встретил любовь всей своей жизни.       - Не заговаривай мне зубы! Лидия, не слушай его, слышишь? Не надо!       Питер улыбается. Стайлз не знает, куда бежать. Расстояние между ними неумолимо сокращается. Стилински дергается всем телом, когда Питер подходит и кладет ладонь ему на затылок, притягивает голову мальчишки к своему лицу и, глядя прямо в глаза нечитаемым, стылым взглядом, говорит:       - Я хочу отомстить.       - Кому? Дереку? Но ты сам виноват! Если бы ты…       - Аржентам.       - Что?       - Я заберу у них то, что они отняли у нас с Дереком.       - В смысле?       - Семью. Они сильны, пока вместе. Скоро не будут.       - Постой… так это ты тяпнул миссис Аржент. Дерек клялся, что это не он, а я дурак не... Нет! Стой! Не трогай Лидию! – Стайлз отталкивает Хейла. Тот отступает на шаг. Надо же, а вот его племянник даже в таких мелочах отказывается притворяться человеком. Встанет набычившись и с места не сдвинешь. И глаза у Питера добрее и рот соблазнительный такой, прямо создан для поцелуев, и… Ох, черт!       - Не лезь мне в голову!       - Я уже там, - отзывается эхо голосом Питера. Стайлз моргает и через мгновение понимает, что они с Лидией одни в старом, заброшенном доме Хейлов. Только сквозняк гуляет по нескольким уцелевшим в пожаре комнатам. И гудит в ушах от внезапно навалившейся тишины. Что это было?       - Хрень какая-то, - бормочет Стайлз, поворачивается лицом к Мартин и встряхивает девушку за плечи, - Лидия, ты как?       Та смотрит на него заплаканными глазами с потеками черной туши на щеках и раскрывает соединенные вместе ладони. Они перепачканы сажей, словно она ползала по полу на карачках и в лодочке ладоней голубой звездочкой цветок аконита. Стайлза пробивает озноб.       - Ты где это взяла? – Девушка в ответ только всхлипывает, кривит губы и снова плачет. – Лидия! - Пытается привести ее в чувства Стайлз. – Да, что же это? Лидия! – Зовет он, но Мартин никак не может успокоиться. Стилински ее не винит, но и ему каково со всей этой чертовщиной, творящейся с ними.       Именно этот момент выбирает гребаный мир, чтобы рассыпаться на осколки. На Стайлза лавиной накатывает осознание. Медиум – тот, кто «общается» с мертвыми, но если ты сам уже второй раз считай, что мертв, это ведь тот самый случай? Тогда что же получается, Питер сотворил из Джексона идеального мстителя и не смог нормально отомстить. Что-то не вяжется. Додумать Стайлз не успевает.       В оглушительной тишине заброшенного дома он слышит голоса, доносящиеся с улицы. Подхватывает Лидию и несется к входной двери. В голове навязчивым набатом стучит мысль – только бы успеть. Куда он так спешит и для чего, Стайлз не знает. Но приступ паники обрывается, стоит им с Мартин оказаться на крыльце, потому что он ловит на себя изумленный взгляд Хейла. И полностью сосредотачивает все внутренние усилия лишь на том, чтобы не бросить Лидию одну и не кинуться Хейлу на шею. Вот ведь припекло. Кто бы мог подумать! Дерек сам в одно мгновение оказывается рядом с ним.       - Что ты тут делаешь? – Рычит он, опасаясь при посторонних показывать зубы, но Стайлз легко может себе вообразить волчий оскал на угрюмом лице альфы. Стилински выглядывает из-за его плеча и обнаруживает, что Дерек здесь в компании каких-то непонятных типов.       - Это кто? – Спрашивает у Хейла подросток.       Ответить Дерек не успевает, даже если собирался, в чем Стайлз откровенно сомневается, потому что в этот момент снова всхлипывает вцепившаяся в руку Стилински Мартин.       - Эй, парень! – Обращается к Стайлзу один из двух мужчин, приехавших к дому Хейлов вместе с Дереком, - ты что с девушкой сделал?       - Это не я, - тут же ощетинивается Стайлз, переводит взгляд на Дерека и с нажимом повторяет: - Не я!       - Не он, - вдруг поддерживает его Лидия, - на меня напали рядом с лесом, я убежала сюда. Стайлз меня спрятал, - говорит она четко и даже спокойно, а потом улыбается. Несмотря на весь свой потрепанный вид, эта девчонка умеет держать лицо. Так что ей верят, когда она королевной спускается с крыльца. Стайлз, обогнув Хейла, плетется за ней. Лидия оборачивается и с вопросом смотрит на Стилински.       - В камаро. Дерек отвезет тебя домой. Потом, - быстро ориентируется Стайлз. И ему хватает мозгов подойти к машине Хейла и открыть для девушки заднюю дверь.       - Спасибо, Стайлз, - певуче говорит та, - и передай мою благодарность твоему другу.       - Передам, - тяжело вздыхает Стилински. Он не представляет, как будет говорить с Дереком, как только они окажутся наедине. Последнее происходит раньше, чем он рассчитывает.       - Осматривайтесь, - командует Дерек парням, а сам идет к Стайлзу.       - Так кто это? – Спешит повторить вопрос Стилински, которому коварный оборотень даже дух не дал перевести. Стайлз уже ждет, что его впечатают в дверцу комарро, но у Дерека иные планы. Он просто останавливается перед ним, бросает быстрый взгляд на стекло, за которым скрючилась на сиденье Лилия, которая смотрит только прямо перед собой и выглядит почти невменяемой. И снова ловит взгляд Стайлза.       - Подрядчики.       - Э…       - Будут отстраивать дом.       - О! Круто! – Притворно оживляется Стайлз, но быстро выдыхается под хмурым взглядом Хейла. – Ладно, я объясню… попытаюсь объяснить. Только не кричи, ладно? Мне, кажется, я сегодня уже выработал лимит потрясений. Ты ведь не хочешь, чтобы я поседел к двадцати?       - Стайлз!       - Ох, ладно… хорошо, я сейчас… - Стилински устало проводит ладонью по лицу. Как же трудно начать, он понятие не имеет, как максимально кратко, не отвлекаясь, поведать Дереку их с Лидией непростую историю. Как рассказать о Питере так, чтобы Дерек ему поверил, а не потащил в отделение интенсивной психотерапии. Тогда, не придумав ничего лучше, он начинает с вопроса.       - Что ты сделал с Питером после того, как добил?                            - Зачем ты вообще к ней пошел?       - Эй! Это что, допрос?       - Прекрати. Я хочу разобраться в происходящем так же, как и ты.       - Ага. Как же. Да ты просто ревнуешь!       - Представь себе, нет.       - Ну и ладно, - сдается Стайлз и уже хочет рассказать, что он забыл у Лидии, когда в разговор вмешивается сама Мартин. Девушка отказалась ждать их в машине, когда они оба, после того, как уехали подрядчики, с которыми Дерек вроде бы договорился о начале восстановительных работ, решают зайти внутрь дома и кое-что прояснить насчет Питера.       - А вообще-то должен, - говорит она с улыбкой, адресованной почему-то Дереку. Пока Стайлз переваривает этот момент, девушка подходит к нему, закидывает руки на плечи и прижимается губами к слегка приоткрытому рту Стилински. Тот моргает и пытается отстранить ее от себя. Мартин поддается, но рук с плеч Стилински не убирает.       - Что и требовалось доказать.       Стайлз моргает и тут его расплавившиеся от обилия событий мозги запоздало догоняет понимание.       - Эй! Я просто растерялся!       - Да? – Лидия хлопает ресницами и повторяет свой маневр. На этот раз Стайлз все-таки отвечает.       Слышит за спиной низкий, предупреждающий рык и испытывает доселе неведомое удовлетворение от самой мысли, что он оказался прав, и Дерек, действительно, ревнует. Это доставляет ему куда большее удовольствие, чем сам поцелуй. Лидия офигенно целуется, этого не отнять, но она… да-да, она не Дерек. Стайлз готов проклясть себя в этот момент и посыпать голову пеплом, благо у него во втором кармане есть заначка того самого порошка, с помощью которого можно создать барьер против оборотней любой масти. Чем не пепел? Вот только все не так просто. И у судьбы на него весьма долгоиграющие планы. Он думает, что Лидию отдирает от него Дерек и готов вступить с альфой в словесную баталию, но слышит шипение канимы и понимает, что номер не пройдет. Ящерица не воспринимает человеческую речь.       Стайлз отскакивает назад с восклицанием:       - Дерек!       - Вижу, - слышит он над ухом, - но у него заложник.       Оборотень прав, канима со спины держит за шею Лидию, и жуткие когти легко могут проткнуть горло. Девушка дрожит, как осиновый листок, кривит губы в тщетной попытке не разреветься от страха и страшиться обернуться. Только глаза скашивает немного, но каниму ей почти невидно. И это хорошо. Стайлз и врагу бы не пожелал такого знакомства со второй ипостасью ее бывшего парня. И тут в игру вступает новый игрок.       Сначала начинает дрожать пол. Канима нервничает, альфа тоже. Рычат, скалятся друг на друга, не соображая, что ни один, ни второй тут не причем. А Лидия и Стайлз между ними. Им страшнее, но слишком они зависимы от своих, пусть и невольных, партнеров. То, что выпрыгивает в комнату, проломив дощатый пол, не похоже ни на оборотня, даже альфу, ни уж тем более на человека. Кажется, существо полностью состоит из когтистых лап и раззявленных клыкастых пастей. Стайлз судорожно сглатывает, вырывается от Дерека и несется к Лидии, потому что единственный глаз существа – мутно-зеленый, мертвый, смотрит только на девушку. Канима, сколько бы у него там мозгов не осталось (Стайлз подозревает, что немного, если учесть, что Уитмор и сам умом и сообразительностью никогда не блистал), толкает Мартин к Стилински. Стайлз с трудом умудряется подхватить воющую на одной ноте Лидию. Поверх ее рыженькой головки он видит, как канима стоит напротив монстра, а рядом с ящерицей плечом к плечу встает альфа.       Мгновение передышки длиться недолго. Они кидаются на тварь, принимаются рвать ее с двух сторон, но та отвечает тем же. Стайлз оттаскивает Лидию к стене, сползает на пол и отчаянно прижимает к себе девушку, которая утыкается ему в грудь и боится глаз поднять на разворачивающееся совсем рядом действо. Стайлз же смотрит неотрывно. Монстр сильнее, он понимает это с такой четкостью, что перехватывает дыхание, когда Дерек летит через всю комнату и проламывает собой стену, исчезая на улице. Яд канимы, похоже, не действует на эту тварь. Удивительно, что Джексон вообще на их стороне. Если бы монстр перехватил контроль, вот уж было бы «веселье». Стайлз сам до конца не понимает, что собирается сделать, когда оставляет Лидию одну, встает на ноги и крадучись подбирается к борющимся тварям. Он нащупывает в кармане банку с «рябиновым порохом» или «волшебной пылью», как он называет эту штуку про себя. Ее чудовищно мало, Стайлз не представляет, как с помощью нескольких десятков граммов порошка очертить вокруг монстра, в которого судя по всему превратился Питер, замкнутый круг. И все-таки он уже почти свернул крышку и подобрался максимально близко, когда на плечо ложиться чья-то когтистая рука. Стайлз с испугу дергается, банка падает, разбивается. Сцепившиеся в единый клубок канима и монстр поворачивают в его сторону головы, но Стайлз этого уже не видит. Когда роняешь что-то очень важное и нужное, происходит мгновенный впрыск адреналина в кровь, словно точечный укол прямо в сердце. Именно это переживает Стайлз и воображение срабатывает раньше, чем он успевает его проконтролировать. Картинка, всплывающая в мозгу за эту бесконечную долю секунды, настолько яркая, что поверить в нее всем сердцем и душой легче легкого. Он видит, как наяву, порошок из расколовшейся банки тонкой вереницей ползет к монстрам, словно зажженный фитиль, пока полностью не очерчивает вокруг них круг. В миг, когда круг замыкается, черная пыльца на мгновение поднимается в воздух на несколько дюймов от пола, а потом падает и выстреливает в стороны, словно на миг вспыхнувшее солнце.       - Стайлз! – Слышит Стилински за спиной, и кто-то очень злой встряхивает его, удерживая когтистой лапой за плечо. Эта встряска выводит подростка из подобия транса. Он часто-часто моргает, и когда удается сфокусировать взгляд, видит, что все в точности так, как он себе представил. На полу тонкий круг из черного пороха, а внутри два монстра, которые замерли в неестественной позе и неотрывно смотрят на него.       - Они же не должны меня видеть! – Выкрикивает он и пытается попятиться, но у него ничего не получается. Стайлз натыкается спиной на Дерека, поэтому так и замирает.       - А они смотрят? – Спрашивает оборотень хриплым, рыкающим голосом.       - А ты не видишь?       - Нет. Что дальше?       - Ой! Они снова дерутся. Что это за хрень вообще?       - Вы со Скоттом никогда не спрашивали, почему охотники перерубают нас надвое. И почему вообще существует этот их кодекс.       - Не спрашивали? – Стайлз отвлекается от беснующихся в круге монстров и поворачивается к Хейлу, который уже сбросил оборотническую личину. – Я много о чем спрашивал. Но ты ничего не рассказываешь! Никогда!       Дерек резко выдыхает.       - Я думал, что у нас еще будет время.       - Но теперь-то его нет, так? Если эта тварь убьет Джексона, я себе… - Стайлз запинается, когда понимает, о ком говорит. Вот уж не думал, что когда-нибудь встанет на сторону Уитмора. И все-таки, он заканчивает начатое: - никогда не прощу. – И тут же вскидывается на Хейла, тыкая в грудь оборотня пальцем, - И ты тоже! И не надо мне рассказывать, что он в стае меньше двух недель. Он наш!       Дерек переводит взгляд на указательный палец подростка, потом снова смотрит в глаза Стайлзу, и снова вниз, и опять в глаза. И если раньше Стилински отдернулся бы и пробормотал что-нибудь о том, что уже убрал руку, то теперь мальчишка лишь увеличивает нажим.       - О, да, конечно! Только Дерек Хейл способен запугивать своего бойфренда за то, что тот к нему прикоснулся.       Дерек моргает, под впечатлением от такого заявления.       - Бойфренда?       - Ну, пары, - смущается Стайлз и отводит глаза, вздрогнув, когда Хейл обхватывает его за палец и несильно сжимает, - или как там у вас это назы... – Стайлз слышит глухой вой у себя за спиной и резко разворачивается в сторону защитного круга. Монстр подмял по себя каниму. И это плохо. Джексон умирает, пока они тут выясняют отношения, хотя, по чести сказать, выяснять-то особо нечего. Все было понятно с самого начала.       - Стайлз, спаси его! – Раздается надрывный крик Лидии.       Стилински настолько забывается, что бросается к монстрам раньше, чем Хейл успевает его остановить. Стайлз единственный, кто может пересечь уже замкнутый круг, не размыкая его.       - Нет! – Слышит он крик Дерека, но не обращает на него внимание. Питер, или кто он там теперь, выпрастывает в сторону паренька крючковатую конечность, что позволяет каниме высвободиться из захвата и отползти в сторону. Стайлз не знает, что будет делать ровно до того момента, как не нащупывает в другом своем кармане рябиновый поводок. Дитонн сказал, что ему нужно больше практики, на тот случай, если амулет Джексона потеряется или просто оборвется. Поэтому Стайлз в свободное время наловчился заниматься шнуроплетением. Только начинать всякий раз новый шнурок ему лень, поэтому он постепенно вплетал в одни и тот же все новые и новые полоски рябиновой коры. Поэтому шнурок получился довольно длинным.       - Джексон! – Вскрикивает он и успевает швырнуть в сторону канимы результат своих трудов до того как тяжелая лапа придавливает его самого к полу. Вот и конец ему пришел, успевает подумать Стайлз, когда к нему склоняется перепачканная к крови жуткая, оскаленная морда. Но тут на шее монстра захлестывается поводок. Канима тащит его на себя. Монстр воет и сучит лапами. Стайлз едва успевает увернуться и сам того не желая, отползая размыкает круг. Его тут же вздергивает за шкирку Дерек.       - Ты идиот! – Рычит альфа, с силой встряхивая полуобморочного мальчишку.       - И без тебя знаю, - заплетающимся языком мямлит тот. И замирает, как бандерлог, встретившийся взглядом с питоном. Только виной этому не Дерек, а Питер. Канима сумел завязать на шее монстра поводок и теперь тот корчится на полу и бессильно скребет доски когтями. Над ним возвышается ящерица, чей облик уже начал менять очертания. Джексон тяжело дышит, он окровавлен, но жив. И это, по мнению Стайлза, самое главное. Он уже видел, с какой скоростью на каниме затягиваются раны, правда, сейчас возможно иной случай, все-таки та хрень, в которую превратился Питер, может оказаться ядовита. Стайлз невольно отвлекается и переводит взгляд на то место, где должен корчиться монстр и растерянно приоткрывает рот. Картина плохо укладывается в голове.       - Дерек… - беспомощно выдыхает Стилински.       Оборотень рывком поворачивает голову в указанную мальчишкой сторону и мелено разжимает пальцы на его воротнике. На полу, выгибая спину и тараща мутные от боли глаза, извивается Питер. Но дело даже не в этом. Старший Хейл прямо на глазах теряет прожитые годы. Сейчас он выглядит ровесником Дерека, максимум на пару лет постарше. И у него такие беспомощные голубые глаза, что Стайлз, сам того не осознавая, делает шаг в его сторону, правда, Дерек тут же преграждает ему путь рукой.       - Я никогда о таком не слышал, - потрясенно выдыхает альфа.       - Что происходит, мать вашу?! – Вклинился Джексон, у которого уже пропал хвост, и покрыта чешуей только правая сторона тела, начиная от шеи. Лицо же почти полностью человеческое, только глаза еще пугают желтизной и вертикальными зрачками. Но тут вмешивается Лидия, о которой парни благополучно забыли. Стайлз по наивности своей, когда она в тот раз закричала, думал, что девушка радеет за спасение Джексона. Но теперь, когда она бежит к Питеру и падает рядом с ним на колени, понял, как ошибался. Она что-то говорит старшему Хейлу, плачет, водит раскрытой ладошкой по обнаженной груди. Но не пытается снять поводок, что, кстати, странно. Лидия умная девушка, могла бы догадаться, что всему виной. Хотя, конечно, в состоянии аффекта…       - Их называют десницами, - раздается рядом со Стайзом тихий голос Хейла.       - Ага. Десница судьбы и все такое… - истерически хмыкает Стилински, но затыкается, поймав на себе взгляд Дерека.       - Просто десницами. Мы хороним насильственно убиенных членов стаи под цветком аконита и заклинаем спиралью, если не хотим, чтобы те превратились в такие вот десницы и не отправились убивать врагов стаи, всех, без разбора. Когда-то их выводили специально, чтобы уничтожить охотничьи отряды любой ценой, пока те не приняли свой кодекс и не избрали судей. Поэтому охотники разрубают нас надвое и хоронят части тела в разных местах, тогда десница никогда не сможет ожить и подняться. Я провел над Питером тот же ритуал, что и над Лорой. Я не знаю… не знаю, как он смог преодолеть это.       - У Лидии иммунитет на укус. Но он ее кусал, поэтому, она, наверное, в какой-то мере с ним связана. Это она что-то сделала с твоим аконитом.       - Прервала замкнутость, - раздается голос Лидии, которая гладит Питера по голове, - Я помню. Там соцветие пирамидкой. Я оборвала цветки так, чтобы ни один из ее ярусов не был замкнут. – А потом она поднимает глаза и смотрит прямо на Стайлза, - и что теперь? Он просто умрет?       - Я… откуда мне знать! – Взрывается Стайлз, которому неудобно перед Лидией за то, что это по его вине Питер так мучается. Старший Хейл выглядит сейчас как их ровесник. Кривит губы, беспомощно улыбается. Но, судя по всему, поводок на шее, не позволяет ему говорить. Стилински вскидывает взгляд на Дерека, но, судя по выражению лица, тот тоже в замешательстве.       - Если судьи узнают, что один из стаи переродился в десницу, они позволят охотникам уничтожить всю стаю. Десница мстит всем людям, практически без разбора, подпитываясь энергией членов стаи. Если хотя бы один жив, десница продолжит истреблять угрозу. А с таким оружием, как канима… - альфа замолкает и делает шаг по направлению к родственнику, но Стайлз обхватывает его за талию и не отпускает.       - Стой-стой-стой! Ты, что, собираешься снова его добить? Может, хватит уже? Неужели, нет другого выхода?! И что это за судьи такие? Давай его хотя бы Дитону покажем. Может, ветеринар знает…       - Он один из судей. И еще ваш школьный психолог. За те два дня, что прошли после полнолуния… - Дерек резко осекается, смотрит на Стайлза каким-то странным взглядом и заставляет его разомкнуть руки, легко высвобождаясь из захвата.       - Дерек! – Кричит Стайлз, пытаясь преградить оборотню путь. Но тот явно не намерен прислушиваться к доводам разума. Им движет инстинкт. Если ради спасения стаи необходимо лишиться одного из ее представителей, то выбор альфы очевиден. Вот только у Стайза иное мнение на этот счет: - Джексон отойди! - Больше всего Стилински боится, что канима не послушается. Но, похоже, Уитмор все же не такая прожженная сволочь, как Стайлз привык о нем думать. Джексон делает несколько шагов в сторону и этого оказывается достаточно, чтобы резко уменьшившийся в диаметре круг черного пороха сомкнулся вокруг Лидии и Питера. Стайлз падает на колени рядом с самой кромкой. Лидия не оборотень, значит, должна и видеть его, и слышать. Поэтому, не обращая внимания на угрожающее рычание у себя над головой, Сталйз взывает к девушке:       - Лидия, слушай меня… он ведь тебе нравится, да? Ты говорила… - Стайлз тяжело сглатывает, когда встречается с Мартин взглядом, - Мне кажется, ты ему тоже небезразлична. Если хочешь, можем попробовать дать ему второй шанс. Ты можешь снять с него поводок… да, этот шнурок из рябиновой коры. Но я боюсь за тебя… вдруг он… ты ведь понимаешь, как это опасно, да? Я не уверен… ни в чем не уверен… черт! Лидия, я даже не знаю, что еще тут можно сделать…       Но девушка уже не слушает Стайлза. Она смотрит в голубые глаза Питера, слеза скатывается по перепачканной в саже щеке, падает на губы старшего Хейла, после чего девушка зажмуривается и целует его, одновременно с этим развязывая на шее оборотня затянутый канимой поводок. Ничего не происходит. Они просто целуются. Питер медленно поднимает руки. Одной зарывается в волосы Мартин, другой обнимает девушку за талию и привлекает ее к себе. Стайлз ловит себя на легком уколе зависти, но она явно не имеет ничего общего с ревностью, потому что в первую очередь он думает о том, что не отказался, если бы Дерек сейчас тоже его поцеловал. Для успокоения нервов, так сказать. Ну и в качестве подтверждения, что тот не против быть его бойфрендом. А то они со своим монстр-батл так и не разобрались с этим вопросом.       - И долго нам еще ждать? Что там происходит вообще? – Встревает в его мысли раздраженный голос Джексона. Ах, да! Они же с Дереком не могут видеть внутри барьера.       - По-моему, у них любовь, - бормочет Стилински, стоя на коленях рядом с рябиновой чертой, после чего устало проводит ладонью по лицу и не противится, когда Дерек сжимает его локоть и помогает подняться.       - Я тебя умоляю! – закатывает глаза Джексон, - Только не надо мне втирать про то, что любовь побеждает смерть! Ничего оригинальнее не придумал?       - Знаешь, возможно, и правда, побеждает. Иначе об этом не слагали бы столько легенд, - неожиданно встает на защиту Стайлза Дерек. Но у Стилински припрятан в рукаве более убойный аргумент:       - Ты просто завидуешь, Джексон!                     Стайлза выворачивает с торца дома минут пятнадцать. Он просто не может это контролировать, хотя последние десять минут его одолевают лишь сухие спазмы, отчего болезненно подводит живот и першит в горле. Джексон пытался протягивать ему бутылку с водой, но Стайлз лишь отмахнулся и снова скрючился, цепляясь за уцелевший фрагмент стены болезненно напряженными пальцами. Так погано ему давно не было. Словно он бухал всю ночь, вылакал не меньше бутылки виски в одну харю, и теперь пожинает плоды ночных возлияний. Да, что же такое! Он начинает думать, что это уже никогда не кончится, когда его со спины обхватывают поперек живота сильные руки.       - Ох! Дерек… - почти стонет Стайлз и вдруг чувствует, что спазмы прекратились. – А раньше ты так не мог…       - Я должен был помочь Питеру. Прости, - Шепчет оборотень ему на ухо и осторожно прижимается губами за ним. Стайлз весь взмок от пота. Его кожа соленая на вкус и пряная на запах. Волнующий запах почти детского тела. Боже! Дерек никогда не питал слабости к партнерам настолько младше его. Хотя пять с половиной лет по большому счету не так уж и много. Но, когда одному из них шестнадцать, а второму скоро стукнет двадцать два, такая разница в возрасте ощущается несколько иначе, чем после тридцати или даже тридцати пяти. Что же нашел его волк в этом мальчишке? Глупый вопрос. Если бы не Стайлз, неизвестно бы чем закончилась вся эта история с десницей стаи.       - Я могу отнести тебя до машины, - замечает Дерек, ласково поглаживая Стайлза по животу. Странный, не совсем человеческий жест. Словно волчонка гладит, придурок! Но как же оно успокаивает! Стайлз закрывает глаза и глубоко вздыхает. Смысл слов доходит до него не сразу, поэтому вначале он даже соглашается.       - Ну, отнеси. Кстати, что там… эй! Стоп. Ты что делаешь?       - Хочу взять тебя на руки.       - Нет-нет! Я передумал! Не надо!       - Надо же, Стилински, как мало нужно, чтобы ты снова ожил, - ехидно комментирует материализовавшийся рядом с ними Джексон, - всего-то взять на ручки.       - Никто меня никуда не брал!       - Пока, - веско замечает Дерек.       Стайлз возмущенно на него косится и переводит стрелки.       - Так что там с Питером?       - Он говорит, что не может покинуть дом.       - Что значит не может? То есть он так и будет тут сидеть всю ночь в одиночестве? А завтра, когда придут твои строители, что будет?       - Скажу им, что оставляю своего младшего брата присматривать за ними. Он будет здесь постоянно.       - Эй! Но это же неправильно!       - Почему?       - Ну… он живой. Ему ведь тоже нужно иногда покидать это мрачное место.       - Насчет первого утверждения я бы поспорил, - снова вклинивается Джексон.       - Заткнись, Уитмор! Мы уже поняли, что ты пристрастен. Меньше надо было ушами хлопать, проворонить такую девушку еще надо умудриться!       - Закрой пасть, - тут же вскидывается Джексон. Но натыкается на хмурый взгляд альфы и отступает на шаг.       - Я что-нибудь придумаю, - самонадеянно заявляет Стилински и косится на камаро Дерека, внутри которого сидит Лидия. Питер стоит рядом, наклонившись к девушке и, улыбаясь, что-то говорит ей. Словно почувствовав на себе его взгляд, десница стаи оборачивается.       Стайлз вздыхает.       - Ладно, - он снова смотрит на Дерека, - ты там, кажется, не договорил что-то про судей. Наша психологиня, что, правда, одна из них?       - Да.       - Мы все вчера проходили у нее собеседование, - сдает альфу канима и приторно улыбается, когда тот награждает его угрюмым взглядом, - я так понял, Хейл уже притащил сюда каких-то строительных подрядчиков?       - А как это связано? И что за собеседование? Дерек! Почему ты мне не сказал?!       - Почему я или почему Скотт? – Неожиданно в лоб спрашивает оборотень.       Стайлз теряется.       - Ну, и Скотт тоже. Правда, я бы предпочел услышать сначала от тебя, - сказав это, Стайлз смущается под пристальным взглядом альфы и пытается отвести глаза, но Дерек ловит пальцами его подбородок и заставляет подростка смотреть на себя.       – Я объяснил всем, почему пока не стоит волновать человеческую часть стаи.       - Э… то есть, не только меня?       - Элисон и теперь, - Дерек бросает быстрый взгляд на парочку в камаро, - Лидия.       - Почему?       - Потому что собеседование с вами это следующая ступень.       - Слушай, я так не могу. Из тебя что, каждое слово домкратом вытаскивать, а? Неужели, нельзя рассказать все прямо?       - Охотники объявили войну после смерти Кейт. Это было несанкционированно ни судьями, ни кодексом. Они захватили мой дом и не позволили мне сюда вернуться. В ответ на их действия, я начал собирать стаю. Тогда сюда прибыла одна из верховных судей, чтобы вынести вердикт – мы или они. Возможно, война длилась бы дольше, если бы мой волк не сделал свой выбор. Как только альфа находит пару, все его устремления сосредотачиваются на том, чтобы обеспечить ей наибольший комфорт.       - Постой-постой, то есть ты собрался отстраивать дом… ну, - Стайлз шумно сглатывает, - Из-за нас?       Дерек неожиданно улыбается.       - Нас – звучит хорошо.       - Я вас умоляю, - начинает Джексон скептически, но раздается предупреждающее рычание альфы, и Уитмор, помявшись, решает за благо ретироваться. Стайлз сам не замечает, как вздыхает с облегчением. Все-таки Джексон – не тот человек в чьем присутствии он хотел бы решать личные вопросы с Хейлом.       - Но что будет теперь, когда с нами Питер?       - Можно спрятать его. Можно рассказать. Я не знаю, что лучше.       Стайлз округляет глаза. Он даже предположить не мог, что когда-нибудь альфа так легко признается в том, что может чего-то не знать и колебаться в принятии решения.       - Мне кажется, лучше понаблюдать за ним… ну, пока дом будет строиться. А потом пригласить на новоселье кого-нибудь из судей, если, конечно, твой дядя снова не начнет убивать и подселять к Джексону всяких призраков, жаждущих отмщения.       - Возможно, - подозрительно легко соглашается Дерек, - Ты бледный, - оборотень на мгновение касается подушечками пальцев щеки подростка, - может быть, все-таки отнести?       - Я не девчонка.       - Знаю.       - Сам дойду, - бурчит Стайлз, но, когда делает несколько шагов по направлению к машине, чувствует, что его отчаянно ведет в сторону. Поэтому вынужден сам ухватиться за Дерека. Тот улыбается, хочет прокомментировать, но тут отчаянно перенервничавший Стайлз теряет сознание. Возможно, не будь с ним рядом Дерека, которому можно доверить свою бренную тушку, мальчишка бы храбрился до самого конца и рухнул бы, как подкошенный, только добравшись до дома. Но Хейл все-таки здесь, рядом с ним. Поэтому подсознание не раздумывая делает финт ушами и, когда они подъезжают к дому шерифа, Стайлз крепко спит на переднем пассажирском сиденье, плотно завернувшись в куртку Дерека.                     Стайлз с трудом преодолевает сопротивление вязкого подсознания, которое почему-то убеждено, что ему лучше пока не выныривать из этой непроглядной, серой мути. Но Стайлз настаивает на том, что разлеживаться в беспамятстве последнее дело и приходит в себя. Декорации, в которых он обнаруживает свое бренное тельце, удручают. Он в ванной. Кажется, у себя в доме. И теплая вода, конечно, расслабляет и успокаивает, но широкие ладони, которые беспрепятственно скользят по обнаженному телу – напрягают.       - Дерек? – Хрипит Стилински.       - Ш-ш-ш, - отзывается оборотень и целует его в висок. Хейл сидит на коленях на полу рядом с ванной и в глазах у него светится нечто такое, от чего Стайлза окатывает жаркой, удушливой волной. Подросток тяжело сглатывает. Сам не слыша своих слов за сумасшедшим набатом сердца в ушах, приглашает:       - Присоединишься?       - Не люблю воду.       - Фу! Ты же не кот. Ты волк и это…       - Что?       - Звучит гордо.       - Придурок, - качает головой Дерек и резко оказывается на ногах. Стайлз из ванны растерянно моргает. Следующий за этим сеанс стриптиза, срывает с губ Стилински разочарованный вздох в виду своей непродолжительности. Неужели помедленней не мог? Спартанец хренов!       Дерек хмыкает и уже обнаженным присоединяется к нему в воде. Места мало, конечности запутываются, чужое тело придавливает к дну. Стайлз закрывает глаза, поднимает руки, обнимает Хейла крепко-крепко и удовлетворенно вздыхает.       - Непохоже, что я нравлюсь только волку.       - Сообразительный.       - Это был комплемент? Что я слышу?       - Заткнись! – Рычит альфа и это глухое рычание впервые за все время не пугает, а словно взводит внутри револьверный курок. Стайлз чувствует, что начинает заводиться. О, черт! И почему ему это раньше в голову не пришло? ДерекХейл в его ванной. Обнаженный ДерекХейл, вот ведь… Мысль обрывается тихим стоном, когда Дерек прихватывает губами кожу на шее.       - Будет засос? – Стайлз всегда был мастак на неудобные вопросы.       - И не один.       - Сволочь.       Дерек удовлетворенно рыкает и поднимает голову. Стайлз видит окрашенную в красный цвет радужку. Нервно сглатывает и впивается пальцами в широкие, покатые плечи. Дерек опускает руку между ними. Осторожно проводит подушечкой пальца между ягодицами. Стайлз зажимается. Нервно кусает губы. Смотрит блестящими глазами. Мокрый, распаренный, не способный сжаться по-настоящему. Дерек улыбается и осторожно касается губами подбородка, накрывает поцелуем рот. Подросток расслабляется. Трется о легкую небритость Хейла щекой и тихо, почти восторженно скулил. Дерек ловит себя на мысли, что никогда не видел в Стайлзе щенка. Сначала просто мальчишку, а теперь… теперь сразу волчонка, без промежуточной стадии. В этом весь Стилински. Не такой, как все. Лучше, смышленее, нужнее.       - Не пойдем до конца, - решает Хейл за них двоих и сам же ловит себя на том, что расслышал в собственных словах не утверждение, а вопрос. И даже успевает подумать о том, поймет ли это Стайлз.       Тот понимает. Стискивает бедра оборотня коленями и щекочет за ушами. Паршивец! Дерек ему, что, кобель лохматый? Стайлз правильно интерпретирует выражение его лица и безнаказанно развязно улыбается.       - Но тебе же хочется, да?       Дерек не отвечает вербально, просто проталкивает палец на одну фалангу. Стайлз протестующее шипит сквозь зубы и смотрит сердито. Встрепанный воробей, искупавшийся в луже. Наслаждение.       Дерек больше не отвлекается. Целует, нежит, мнет. Растворяется в чужом запахе и подростковом желании. Чутко следит за каждым откликом и вздохом. Исправно глотает стоны, заглушая. Стайлз отзывчивый и нетерпеливый. Старается изо всех сил не отставать, не претендует на ведущую роль, но и покорностью не отличается. Во все сует свой неугомонный язычок. Паршивец мелкий! Запускает пальцы во влажные волосы, умудряется больно дернуть за пряди на затылке, оттянуть.       - Дерек, давай… я хочу до конца.       - Ты не…       - Ты же слышишь, что не вру.       - Это не аргумент.       - Слушай, уж не тебе ломаться, как…       - Лучше заткнись, - предупреждающе рычит Хейл и сгибает Стайлза пополам. Тот рвано выдыхает ему в подбородок.       Дерек закрывает глаза и делает попытку проскользнуть внутрь, чувствует, что не получается. Но на продолжительную растяжку не хватает терпения.       - Стайлз… - стонет оборотень почти болезненно.       Мальчишка под ним судорожно дышит приоткрытым ртом, как беременная клуша, впервые оказавшаяся на этих глупых тренировках для будущих мамочек, которые так любят обыгрывать в мелодрамах. Что за идиотское сравнение? Это все он. Только от Стайлза альфа мог подхватить столь безумных идей. Мальчишке больно, но Хейл больше не может ждать. И проталкивается внутрь осторожными, но сильными толчками. Стайлз впивается зубами ему в плечо. Выгибается, подстраивается, мычит, не в силах стонать. Дерек двигается. Мозги плавятся, растекаются по черепной коробке, словно блинное тесто по сковороде. Горячо, тесно, не продохнуть. Стайлз мучается. Дерек знает, чувствует каждой частичкой тела. Но уже не может остановиться. Мальчишка судорожно вздыхает под ним и неожиданно ловит волну. Как он умудряется расслабиться, Дерек не знает. Но волк внутри поднимает окровавленную, черную морду и воет в полный голос, словно видит на небе полную луну. Движения становятся резкими, нежности в них ни на грош. Самоконтроль ко всем чертям. Глубже! Быстрее! Дерек не способен изъясняться по-человечески. Он издает совершенно непотребные, звериные звуки. Стайлз поскуливает под ним, но нет-нет и срывается на глубокие стоны. Вода плещется вокруг них, бурлит, выплескивается на пол, потом придется вытирать. Плевать! Дерек жестко дрочит ему, вылизывая рот и раня губы отросшими клыками. Привкус крови на языке – сладкая смерть. И они умирают. Вместе.                     - Нет, - говорит Стайлз, встретив Хейла на крыльце собственного дома.       У Стилински неприступный вид – руки скрещены на груди, губы плотно сжаты. Взгляд обещает Хейлу долгую и мучительную аконитовую смерть. Но альфу не напугаешь. Когда он с этим взбалмошным недопеском, он умирает снова и снова. Еще разок не трудно перетерпеть.       - Я приглашаю тебя в свой дом, - терпеливо поясняет свой приход Дерек.       - Вот как? – Выразительная мимика Стилински иногда сбивает с толку, а иногда оказывается хуже любой, ранее известной, психологической атаки. Очень трудно устоять и сохранить непроницаемую мину «правильного» альфы. Дерек и рад бы стать для Стайза неправильным, но тот отчего-то вбил себе в голову, что оборотень его смертельно оскорбил. Это чем, интересно?       - А как насчет того, что у меня иные планы на вечер?       - Стайлз, - Дерек рычит, четко обозначая, что когда он, альфа, здесь, на пороге, никаких других планов у его пары быть не может по определению.       - Ничего ни слышу, ничего не вижу и знать ничего не хочу, - ехидствует Стилински и делает намек на движение в сторону двери. Через мгновение Дерек выбивает из подростка дух, притискивая к ней.       - Эй! – Ерипенится Стилински, - А понежнее нельзя?       - Не заслужил.       - А сам-то! Ты почти месяц избегал меня, а теперь появляешься на пороге и говоришь, что приглашаешь в дом? Не пойти бы тебе Хейл… - Стайлз осекается и резко отворачивается, не позволяя оборотню себя поцеловать. Тот, похоже, пришел к выводу, что так одним махом разрешит все проблемы. Не на того напал!       Стайлз снова вскидывает на него сердитый взгляд, как только хмурый Дерек откачивается на исходную позицию.       - Поправка. Почти месяц избегал меня сразу после того, как трахнул. Что я должен был подумать?       - И что же?       - Что я свободен и могу…       Дерек на глазах начинает обрастать шерстью. Хрустят кости, выламываются позвонки. Стайлз смотрит на трансформацию, как завороженный. Впервые так близко. Однозначно, жуткое зрелище, но… стоп-стоп-стоп! Оно ведь не может возбуждать?       Стилински облизывает губы, сглатывается и перестает упираться ладонями в грудь Хейла, в тщетной попытке оттолкнуть. Сминает в пальцах ткань футболки и тянет на себя. Клыки, полузвериная морда, кроваво-красные глаза. Если зажмурится, всего лишь смазанный образ. Почти не страшно. А то, что сердце частит, так это от возбуждения. Просто рад видеть и никаких обид. Дерек не зря назвал Стайлза сообразительным. Когда альфа резко переменил свое отношение к нему, Стилински провел свое собственное расследование, правильно мотивировал бет-шпионов и вуаля! Сам дошел до мысли, что Дерек избегает его не потому, что ему не понравилось. Или, что еще банальнее – поматросил и бросил, что-то типа того. Просто альфа с удвоенным усердием кинулся обустраивать быт. И уже к следующему полнолунию старый дом Хейлов преобразился. Ведь Стайлз сам когда-то брякнул, что до полной луны ни-ни.       - А если бы я не был сыном шерифа и не любил с детства играть в детективов? - Спрашивает Стилински, наслаждаясь растерянностью на волосатом лице. Он только что лизнул левый клык оборотня. Неплохой такой зачин для будущего примирительного поцелуя.       - То есть, сюрприза не получилось?       - Прибить бы тебя со всеми твоими сюрпризами, тупая псина. Не рычи. А то я ведь все еще могу отказаться.       - Это вряд ли, - хрипло откликается Хейл, возвращая на место выкорчеванные трансформацией суставы.       Вытягивает шею, ведет плечами, медленно выдыхает. На шее выступает испарина. В ноздри Стайлза резко ударяет терпкий, мускусный запах чужого тела. Во рту скапливается слюна, поэтому поцелуй получается непривычно мокрым. Дерек словно пьет из него, лакает. Грязно и пошло. С киношными, хлюпающими звуками. Стайлза ведет уже от этого. Плевать, что там ему хотел показать Хейл в отстроенном доме, даже если это что-то королевских размеров кровать, Стайлз хочет уже сейчас. Не отходя от кассы. Но его мокрым мечтам не суждено сбыться. Их новоприобретенную идиллию прерывает пронзительный гудок клаксона.       - Э… пап? – Тянет Стайлз, выглядывая из-за плеча уткнувшегося ему в шею Хейла. И только потом понимает, что его парень, кажется, смущен. Офигеть! Кажется, такое под силу только шерифу. Стилински уникальны, все до одного!       - Может, хоть в дом войдете? – Ворчит старший Стилински, прожигая укоризненным взглядом широкую спину альфы. И идет к крыльцу, прихватив из машины большую пиццу.       - Неа, давай лучше вместе съездим на новоселье, - приободрившись, предлагает Стайлз, которому неожиданно приходит в голову мысль, что можно одним выстрелом убить двух зайцев – и отца пристроить и альфу безнаказанно позлить, – Дерек как раз зашел пригласить, - невинно добавляет этот паршивец. На что Хейлу только и остается выпрямиться и повернуться угрюмым лицом к предполагаемому будущему «тестю». Правда, он успевает шепнуть на ухо Стайлзу самую многообещающую из всех, опробованных на Стилински угроз.       - Затрахаю до смерти.       Стайлз вместе с ним улыбается отцу, но находит руку Хейла рядом со своим бедром и крепко сжимает. И в этом нехитром жесте Дереку слышится не менее многообещающий ответ: «Согласен!».