Фантазии 2.0.

Ночь не предвещала быть хорошей. Середина июня, на улице поливает ливень с грозой, превращая наш уютный дворик перед домом на два хозяина в одну сплошную лужу. Да как назло ещё и пробки повышибало. Поэтому света не было. Но зато был встроенный Wi-Fi на планшете, что позволило мне слушать музыку, закрывшись от гула на улице наушниками и весёлыми песенками из мультфильма про фиксиков. Мне это помогало не бояться грозы и не вздрагивать от очередной молнии. Так я и сидела в гостинной за столом, на котором стоял закрытый ноутбук, лежал планшет и стоял роутер, который я, следуя технике безопасности выключила, как только погас свет. Сидела и не догадывалась, что в открытую дверь моего дома прокрался кто-то из странных существ, живущих на башне по соседству с нашим домом. Это случилось год назад. Я тогда решила съехать наконец от родителей и переехала в этот дом, хозяином которого был Николай Фёдорович-профессор, который специализировался на мифологии, а конкретно изучал гаргулий. Тем более целый клан жил в той самой башне во дворе нашего дома. Николай Фёдорович владеет одной половиной дома, которая не выходит на башню, а на вторую половину дома он сразу оформил дарственную на моё имя, так как у него не было ни детей, ни жены, ни родственников, которым он смог бы передать дом по наследству. Гаргульи приняли меня не сразу, думая, что я какая-нибудь нахлебница и что непременно что-то сделаю с профессором, чтобы завладеть второй половиной дома. Поэтому Голиаф и его подопечные частенько ко мне наведывались по ночам, пугая до мурашек и за первые две недели довели меня до нервного тика. Всё закончилось однажды, когда ко мне заглянул Голиаф. Я тогда вышла на балкон, чтобы полюбоваться на затмение Луны и на максимально приближенный Марс, но вместо этого провалялась в обмороке всю ночь от того, что кто-то на меня зарычал, сверкнув глазами, выпустив когти и растопырив крылья. Позже вожак получил нагоняй от профессора, который относился ко мне, как к дочери и, перед тем, как впустить меня в свою жизнь, тщательно проверил моё досье на наличие тёмных пятен, которые конечно были, но Николай Фёдорович не посчитал их слишком тёмными. С тех пор прошёл год. Гаргульи всё-таки перестали меня шпынять, хотя от стресса я отходила долго. Помог Фаилог-клон Голиафа, с которым мы подружились и иногда он оставался у меня на день в виде статуи. Он подкрался сзади, тихо и почти беззвучно ступая по ковру огромными лапами и стараясь не свернуть крылом сервант и не стукнуться головой о люстру, как иногда бывало. Хотя что я говорю... так бывало всегда, но не всегда это кончалось шишками. - Угадай кто? - спросил он своим рычащим баритоном, закрыв мне глаза огромными лапами. осторожно, чтобы не поцарапать когтями. Я вздрогнула, но в темноте почувствовала запах его одеколона, разносящего по комнате аромат свежей выпечки. Хотя может это был его естественный запах... В общем я прижалась спиной к его груди. - И ты думал, что я в потёмках тебя не узнаю? - улыбнулась я - Твой запах ощущается даже когда ты мокрый от дождя. Сказать, что Фай промок-просто вежливо промолчать. Погода для гаргулий была нелётная, поэтому ему-бедненькому пришлось идти пешком. Я выключила музыку и, отправив его в ванну греться, хотела уйти на кухню за чаем, но он остановил меня. - А может ты согреешь меня по-другому? - его красные глаза сверкнули в темноте, а рычащий баритон стал ещё более глубоким и ещё более рычащим. По спине побежали мурашки, сердце бешено заколотилось, но на этот раз не от страха. Я удивлённо посмотрела на темнокожего монстра. В свете молний он выглядел ещё более устрашающе, но я знала, что он не причинит вреда. Поэтому не боялась. В этой вселенной все события мультфильма про гаргулий были правдой, но реальность незначительно отличалась от известного сюжета. Например Фаилог действительно был клоном вожака стаи, но единственное зло на его совести-это едва не свёрнутая шея Севариуса. Несчастья удалось избежать только потому, что у Голиафа получилось отговорить своего клона от необдуманного поступка и убедить его в том, что убийство тех, кто обращался с ним по-свински-это не выход. И, после недолгих колебаний, Фай согласился встать на сторону добра. - А разве можно так? - пискнула я, неуверенно глядя на своего монстра. Фаилог сначала немного завис, но потом громко засмеялся. Громко, но по-доброму. Не обижая. - Голиафу и Элизе значит можно, а нам с тобой нельзя? - сказал он, внезапно остановив приступ хохота и снова посмотрев в глаза красными огоньками, от которых снова пошёл мороз по коже. О, да. Запрещённый приём. И ведь даже сейчас, когда гаргульи перекочевали в Россию, детектив Маза не бросила своего монстра и проживает в башне, на правах жены Голиафа. И да. Не названной. Всё по закону. И по закону гаргулий и по закону людей. - Но у них ведь не было... - хотела было в очередной раз я откосить от этой неловкой ситуации, но палец с когтем прикрыл мне рот. Фай прекрасно видел в темноте, поэтому чувствовал себя более уверенно. Я же только чувствовала запах, горячее дыхание и прикосновение, видя только светящиеся красным глаза и белоснежные волосы, а ещё хвост. Этот мощный, вездесущий хвост, которым гаргулья медленно опутал мои ноги. - Поверь мне, всё у них было. - снова усмехнулся он, сверкнув клыками - И в конце-концов... Мы ведь с тобой уже давно вместе. Неужели тебе не любопытно? Неужели тебе не хочется стать ближе? - А тебе? - я подняла на него глаза. Я попыталась перевести стрелки, потому что... По правде говоря, я уже давно любила своего крылатого друга. Мне нравились и разговоры по ночам, и его прикосновения, которыми он одаривал меня сразу, как только мы начали общаться. А этот запах выпечки, который я чувствовала каждый раз. Элиза уверяла меня, что это естественный запах, но у каждого из гаргулий он свой. Фай пахнет яблочным пирогом с большим количеством корицы в начинке. И чем сильнее он возбуждается, тем сильнее становится запах корицы. Чтобы у меня сносило крышу, когда этот запах усиливается. Я еле сдерживалась, чтобы не погладить его волосы, или крылья. Я вообще с трудом сдерживалась, чтобы не сорвать с него набедренную повязку. Но я испытывала к нему не только страсть, а и вполне себе человеческие чувства. Заботилась, помогала, но ужасно стеснялась как-то выразить чувства. Боялась быть отвергнутой. Фаилог мне всегда казался мачо. Этаким героем-любовником. Всё-таки знания Дэвида Занатоса, внедрённые в его голову давали о себе знать. Поэтому я предпочитала молчать. Хотя то,что я к нему испытывала, для самого Фаилога было написано на моём лице, как в открытой книге. - Может хватит стесняться? - спросил он, снова обнажая клыки, которые снова сверкнули в полумраке - Я ведь всё знаю. Знаю и не гоню тебя. - он взял мои руки в свои огромные лапы и приложил к своим щекам. Он тёрся щеками о мои ладони. Его кожа, чуть грубоватая, но очень тёплая, и всё ещё влажная от дождя... Я не удержалась и обняла его, спрыгнув со стула. Он обнял меня сначала руками, а потом и крыльями, опускаясь на пол. Тут же его губы принялись покрывать моё лицо поцелуями. Нежными и очень горячими. Язык лизал кожу, клыки нежно царапали. Я вплела пальцы в платину его волос. Он лёг на пол, продолжая сжимать мои ноги хвостом. - Может ты уже отпустишь меня? - улыбнулась я, пошевелив ногами - Я не сбегу ведь. - А ты по-другому попроси. - улыбнулся он, снова глядя в глаза - Не словами. Я вздрогнула, поглядев в его лицо. За окном снова блеснула молния и раздался гулкий и мощный раскат грома. Я испугалась, вздрогнув в его объятиях. Гаргулья крепче прижал меня к себе и я всё-таки решилась, коснувшись его губ своими. Он подхватил мой поцелуй, прорычав, выдыхая, обнимая меня всем своим существом. Я гладила его щёки, плечи и грудь, изучая его в темноте. Поцелуй набирает обороты, становится всё глубже и горячее. Он прижимает меня всё крепче и нежнее к себе, потихоньку разрывая домашнее платье в весёлый горошек, которое я носила только потому что было ужасно жарко. - Я куплю тебе новый наряд. Не переживай. - шепнул он в мои губы, нежно укладывая меня на ковёр. Он спустился поцелуями сначала на шею, потом на грудь, потом на живот. Он не задерживался где-то долго. Ему хотелось уже скорее перейти к главному. Запах усиливался. Настолько, что голова уже кружилась и я уже проваливалась неизвестно куда, теряя остатки самоконтроля и понимания, что это неправильно. Отныне на это мне было плевать. Тем временем Файлог освободил и меня и себя от нижнего белья и осторожно вошёл в моё лоно. - Какая ты узенькая и тёплая. - проговорил он - И как вкусно пахнешь. Я раскраснелась, как девочка от этих слов. Он сначала ненадолго застыл, а потом начал медленно двигаться внутри меня, сев на пол и насаживая меня на свою плоть. Я обняла его за шею, наслаждаясь процессом: и ему внутри меня и его рукам, которые нежно поглаживают спину и коже крыльев, которая окутывала меня со всех сторон. В темноте всё чувствовалось гораздо острее. Гораздо ощутимее. Каждое движение отдавалось фейерверком в голове и в сердце, которое бешено стучало и вот-вот готово было выпрыгнуть из груди. - Ах... Да... Люби меня, Фаилог! - повторяла я, отвечая его блаженному рычанию. Темп ускорился до умеренного. Он поцеловал меня, нежно покусывая клыками и зализывая ранки, подхватил и начал сам работать бёдрами, вбиваясь в меня. Я же вцепилась в его спину, крича от удовольствия, но, чтобы не перебудить всю округу, он заткнул меня поцелуем. Наконец он ускорился до быстрого темпа, вбиваясь в меня и входя полностью. Я прикусила его губу от нахлынувших чувств и удовольствия, которое волна за волной накрывало тело и разум. Наконец мы оба излились. Горячая волна вместе с белой кровью накрыла с головой. Я ненадолго отключилась. Он подхватил на руки, обняв крылом и лёг рядом на ковёр, свернувшись клубком, обняв меня всем телом сзади. Когда я очнулась, он вылизывал моё лицо и покрывал его поцелуями. Я обняла его, что-то промямлив. - Знаю... Я тоже тебя люблю, моя девочка. - сказал он, разобрав то, что я хотела сказать, но из-за временного фифекта фикции не смогла - Ну что... Стоило это временного отключения электричества? - улыбнулся он. - Стоило. - выговорила я, с третьей попытки внятно. - Вот. И больше не смей бояться своих чувств. - сказал он, продолжая ласкать меня поцелуями - Теперь ты знаешь о том, как я к тебе отношусь. И я никогда не брошу тебя. Ни на кого не променяю. Отныне ты моя и я твой навеки. Гаргулья и сам боролся с фифектом фикции и с подрагивающими бёдрами и с приятной усталостью во всём теле. Мы оба отходили от этого долгого процесса, который занял час. Он порыкивал в темноте. Так же я слышала и своё и его сердцебиение. Два звука и два ритма превратились в один, в который я провалилась, увидев прекрасный сон... Сон, который стал правдой. Фаилог положил меня на диван в гостинной, а сам, на трясущихся ногах направился к щитку и включил наконец электричество, обрадовав этим Николая Фёдоровича, который писал диссертацию и наконец обрёл возможность поработать. Гроза всё ещё бушевала за окном, но двум влюблённым она была не страшна. Фай обнимал меня до самого рассвета, а утром, наконец проснувшись, я увидела довольную каменную статую.