ошибка

POV Рейх Сейчас я сижу на уроке рисования. Обожаю этот урок. На нем можно расслабиться и показать в рисовании, что у тебя на душе. Извините я не представился, я Третий Рейх, сокращенно Рейх, 14 лет. Я омега, но никто об этом не знает. В классе друзей у меня нет, да и не только в классе. Можно считать, что я так называемая невидимка. Но есть и люди, которые меня «замечают». Но они чаще надо мной издеваются, смеются, бьют. Я не знаю почему они меня ненавидят. Но у меня есть два варианта. Первый из-за моих зубов, ведь они не похожи на человеческие, они какие-то уж очень острые. Я думаю, что их природа мне «даровала» для защиты от разных приставучих альф. Хотя раньше они были нормальные. Второй из-за моего отца-Германской Империи. Он жестокий тиран, который не с того не сего может просто избить за какую-нибудь оплошность. Но я знаю, он меня любит… Я надеюсь… Вот и звонок. Это был последний урок, поэтому многие из класса уже ушли. Да и мне пора. Быстро собравшись я пошел к выходу из здания. — Эй, шавка, стоять, — послышался голос сзади. О нет, нет, нет. Только не он. Если вы не понимаете о ком я, то я объясню. В нашей школе есть ученик по имени Великобритания. Все учителя считают его прилежным. Но другие знают, что скрывается за маской прилежности, это хулиган каких поискать надо. Еще у него есть друзья, некая банда: Франция, Канада и США. Они выполняют все, что он скажет. Ну, и кто теперь собака? Но лучше свалить по добру по здорову. Я не оборачиваясь пошел побыстрее к выходу. Слышу, как они пошли за мной. Подрываюсь на бег, и вот он выход. Быстро открываю дверь и бегу к своему дому. Прохожие смотрят на меня, как на сумасшедшего. А что поделать. Забегаю за угол. Фух, хух, еще пару кварталов и будет мой дом. Перевожу дыхание и начинаю идти, уже спокойным шагом. Идя по улицам, я рассматриваю живописную местность. Деревья, трава, фонари, дома. Будет что дома нарисовать. — Попался, — послышалось сзади. Я обернулся, но как? Как они меня нашли? Я уже снова хотел убежать, но как только я сделал шаг, меня тут же схватили за ворот рубашки. Я упал на спину. Это было довольно больно. Я посмотрел на лица хулиганов. Они ухмылялись, кто-то смеялся. Прохожие никак на нас не реагировали. Меня схватили за руки и потащили за темный переулок. Я сопротивлялся как мог. Но что я могу сделать против одной беты и трех альф? Правильно НИЧЕГО. Они лишь продолжали смеяться. Когда они оттащили меня на нужное им расстояние, началось унижение с избиением. — Ну че, шавка, думал от нас смыться, — меня ударили с ноги в живот. — Че молчишь, а? Собаки должны скулить и гавкать, — еще один удар, я вскрикнул. — П-пожалуйста, н-не над-до, — на моих глазах появились слезы. — Смотрите-ка, а собака у нас оказывается говорящая, — меня схватил один из хулиганов, как я понял это был Англия, и притянул к себе. Он готовился нанести удар. Резко я вывернулся и сильно укусил его за руку. На белой ткани образовалось несколько красных пятен. Он закричал и отпустил меня. Я быстро, пока все были в ступоре, побежал к себе домой. На последок, я услышал «Пусть бежит, эта тварь еще получит по заслугам». *** Наконец-то. Дом, «милый» дом. Я быстро разулся и тихо пошел в свою комнату, так как боялся, что отец услышит. А если он меня увидит в таком виде и узнает, что меня побили… в школу я боюсь завтра не пойду. Я тихо прошел мимо гостиной, где сидел отец, и направился к лестнице на второй этаж, а там дальше и в комнату. Зайдя в комнату, я положил портфель на пол и стал переодеваться. Вся моя одежда была грязная, в некоторых местах рваная. В этот раз все обошлось. Оставшийся день прошел спокойно. Я был рад, что отец ничего не заподозрил. Он лишь посмотрел на меня, нахмурился, развернулся и ушел. Я уже привык к тому, что он не проявляет ко мне ни ласки, не любви. Лишь холод и насилие. Я стал ложиться спать. --Как же хочется чтобы это все закончилось, — с этими мыслями я заснул.