Сецуна
Несколько недель позволив себе насладиться послевкусием красивого, трогательного и уютного праздника, какой осталась наша свадьба в моём сердце, я отправилась к Вратам. Зябко. Мрачно. Холодная влага тумана облизывала открытые участки кожи, вынуждая морщиться и дрожать. Впрочем, последнее вполне могло стать следствием усиленного сердцебиения. Я так боялась увидеть свою будущую форму, что челюсти начали отбивать зубами дробь. Приходилось заставлять ноги двигаться вперёд, они налились свинцовой тяжестью страхов. Я стала больше думать о себе: не желала расставаться с мирной жизнью или платить за неё, но с другой стороны, гораздо хуже представлять, что погибнет планета и не сделать ничего, имея возможность спасти. Поскольку мысли стали навязчивее, а сны тревожнее, мне требовалось подойди к пропасти и заглянуть страху в глаза. Какая ирония, что это мои же вишнёвые глаза. Сецуна, чьи волосы тронула одинокая седая прядь, ждала у Врат и хмыкнула с какой-то усталой иронией. Её фигуру моментально размыло мутной пеленой слёз перед глазами, я смахивала мокрые дорожки со щёк, но помогало также плохо, как дворники в сильнейший ливень. — Ещё ничего не кончено. — Поняла я. — Да. — Сухо подтвердила она. — Что мне делать? — Выдавила вопрос, не зная чем интересовалась больше: задачами воина или я только что расписалась в простом человеческом бессилии. — Как обычно, спасти этот мир. — Она взмахнула посохом и тяжёлые двери Врат разъехались в разные стороны, обнажая неприглядное будущее. Меня обдало таким жаром, что слёзы тут же высохли, а ресницы будто опалило пламя, но я заставила себя смотреть и запоминать огонь внизу, чтобы после залечить агонию внутри себя. Уговорить: так было нужно, я всё сделала правильно, иного пути не было. — А Мамору? — Жалобно проскрипел мой голос. — По-прежнему торгуешься? Я надеялась, что подбираешься к стадии принятия. — Моё горло сдавила удавка из горя, и гримаса отчаянья отпечаталась на лице. Ноги быстро понесли прочь, но последний наказ я услышать успела: — Скоро всем аутерам придётся выступить. — Я ворвалась домой и перевела дыхание, оперевшись на стену. Навстречу вышел Мамору. — Я приготовил твоё любимое о-тя-дзукэ и… понравился? — Парень загадочно на меня смотрел, снимая фартук. Оглядевшись, я заметила в вазе букет красных роз. — По какому поводу? — Слабо улыбнувшись, я подошла к столику и вдохнула аромат цветов. — А он нужен, чтобы порадовать жену? Если ты рассчитывала, что после свадьбы романтика закончится, вынужден разочаровать. — Я обняла Мамору за шею и поцеловала. Жест благодарности становился глубже и дольше необходимого. Так и не сумев оторваться от его губ, я потянула парня в спальню. — Постой… а как же… ну хорошо, — бормотал супруг, подчиняясь моей внезапной страсти. Я так и не рассказала ему о встрече с собой ни в тот вечер, ни после, когда жизнь стремительно начала рушиться. Необычный звездопад застал нас с Хотару на подходе к картинной выставке Мичиру. В тот вечер аутеры вновь надели форму воинов. Упавшие звёзды на деле оказались стеклянными осколками, при соприкосновении с землёй они превратились в копии Королевы Нехелении. С ними уже сражались Уран и Нептун, когда подоспели мы. Лишь объединив силы всех четырёх воительниц Внешнего круга удалось одолеть не желающие уничтожаться стекляшки. Тогда я рассказала подругам о важности грядущего сражения, а перед Мамору по-прежнему играла роль безмятежной жены. Он всё быстро понял сам. Маниакальное помешательство людей на зеркалах приняло общемировой характер, у себя дома мы завесили их почти сразу, поэтому под влияние не попали. — Ты что-нибудь об этом знаешь? — Даже когда Мамору прямо спросил, я отрицательно покачала головой. — Наверное, новый враг. — Наивно предположила я, отмечая, что впервые солгала мужу и попросту не могу иначе. — Если что-то начнётся, ты скажешь мне? — Да. — Соврала я дважды. Не попытаться спасти его я не могла. Мне всё время казалось, что наша история идёт по иному пути, не может быть иначе. Ведь Сецуна уже внесла изменения своим поступком и хотелось верить, что надежда есть. Только землянам становилось хуже. Больше людей поглощала тьма в зеркалах и на общем собрании в Храме Хикава, было решено отправиться в логово Нехелении. Визит на встречу воинов я утаила от Мамору, потому сердце ухнуло в пятки, когда он появился сам. Мы отошли, чтобы поговорить, я с виновато-опущенной головой, а он хмурый и потерянный. — Ты обещала все рассказать. — Упрекнул Мамору, я не сопротивлялась. — Знаю, я… прости. Тебе нельзя с нами. — Почему? — Я подняла глаза не зная где найти сил произнести вслух, что тогда он не вернётся домой. — Тебе не кажется, что ты слишком много на себя берешь? Ты лгала мне… Когда ты собиралась сказать про ребенка? Зачем отправилась сюда? Тебе наплевать на него? — Поначалу я внутренне кивала его словам и физически, кажется, тоже, но затем включился стопор. — Что? Ты о чём? — Я изумлённо уставилась на Мамору, но почти сразу достигла просветления и опустила взгляд на живот. Своё дурное самочувствие последнее время я списывала на сильнейший стресс от приближающегося ужаса. Новость, которой Мамору поделился со мной, принесла столько радости и боли одновременно. Зажав рот рукой, я ощутила под пальцами горячие слёзы. — Я не знала. — Эмоции накрыли с головой. Какой сентиментальной я стала! Мамору прижал меня к себе, чтобы успокоить и слезы полились вдоль его шеи. Как же странно, женщины сообщают мужьям о таких вещах и мы должны были радоваться, как все. Я бы радовалась, но… — Я солгала потому что новая проблема зеркал связана с Нехеленией. — Я тихо всхлипнула, рассказывая с невероятным трудом. — Все аутеры должны участвовать в битве, так сказала Плутон. А тебя я хотела спасти. — Из груди вырвалась болезненная усмешка. — Очевидно, всё идёт так, как должно. — Он ласково гладил меня по голове. В объятьях Мамору было гораздо легче, но не долго. — Если ты будешь следовать советам Плутон, то ничего не изменится. Я погибну, а ты, скорее всего, потеряешь ребенка… Иначе спроси себя, почему она там? Если бы он родился неужели она оказалась у врат? Ты должна вернуться домой ради него и нашего будущего. Сохрани нашу любовь… — Выслушав его, я отстранилась. Просьба Мамору такая правильная и одновременно вынимающая сердце из груди, потому что исполнить я не могла. — Ты прав. Видимо, мне останутся только воспоминания. То, что ты сам пришёл сюда доказывает, что и она права. Мы можем уйти прямо сейчас домой, но я видела чем всё закончится своими глазами. У нас есть только один путь. Вместе до конца? — Я предложила Мамору руку. — Ты сама решаешь, что у тебя останется. Вернись домой и я останусь с тобой, воплотившись в нашем ребёнке… — Губы дрогнули. Колесо жизни повернулось, но в его спице торчала большая палка. Не понимала как Мамору это игнорировал. Возможно, он бы понял только увидев сам. — Ты не слышишь меня. Не станет ничего, в том числе планеты для нашего ребёнка. Или Земля и наши друзья смогут жить, или мы все погибнем. — Я настойчиво держала протянутую руку, считая, что мы затеяли пустой разговор, существует лишь один верный путь. — Я всегда верил и буду верить в Усаги, она не даст Земле погибнуть. — В тот момент я так остро испытала различия между мной и Усаги. Надеяться на авось не мой метод и обычно вдумчивый, рассудительный Мамору, как мне казалось, был просто обязан занимать мою сторону вместо иррациональной веры, но он удивил. — А ты должна позаботиться о себе… Ведь ты теперь не одна. — Его рука скользнула по моему животу, я словно ощутила что-то, хотя это невозможно, слишком рано. И всё-таки кое в чём мы были совершенно разные. Я всю жизнь думала, что при любой возможности отрекусь от долга воина в пользу собственных интересов, но вот передо мной человек, разве что не умоляющий сделать это, и, тем не менее, я последовать за сердцем не могла. — Ты и Усаги… такие оптимисты. — Печально проговорила я. Меня восхищала и одновременно раздражала эта черта. — Ты ведь не уйдешь сейчас от битвы? — Я внимательно за парнем проследила. Да, Мамору не избежит сражения, чтобы спастись от смерти и видимо за это на него была так зла Сецуна будущего. — В таком случае не проси и меня. Я сделала свой выбор. — На этих словах я присоединилась к воинам и взяла за руку Хотару, Мамору сделал то же самое с другой стороны от девочки. Смотреть на него не было сил, так как в груди клокотали обида и отчаянье. Просто лучший момент для ссоры мы выбрали, мне было так плохо, что я понимала: потом этот миг не стереть ни временем, ни душем, ни огнём. В момент телепортации на нас обрушился поток осколков зеркала, и я наблюдала из первых рядов, как они поочередно поглощали друзей. Однако меня, Мамору и Хотару не настигла схожая участь. Сатурн защитила силовым полем, и втроем мы попали в самое сердце зла — дворец Нехелении. Она не заметила как мы проникли, слишком увлечённая созданием разнообразных сценариев по истязанию сенши. Потому мы застигли Королеву Тёмной Луны врасплох. Я атаковала, обратив на нас внимание, Хотару приставила к её шее глефу, а Мамору попытался оказать помощь находящемуся без сознания Сейе. — Напрасно. Сейя уже никогда не сможет прийти в себя. Он останется таким пока из его глаза не вынут кусочек зеркала. Даже я не могу ничего с этим сделать. — Безразлично отреагировала брюнетка на попытки Мамору достучаться. Он же будто не слышал её, повторял безжизненному телу, что Усаги в нём очень нуждается и Сейя шелохнулся, подался навстречу зовущему голосу. — Получается! — Вскрикнула я изумлённо, — Продолжай! — Разряд тёмной энергии ударил по Сейе, отбросив Мамору в сторону и уничтожая собой весь прогресс. Я бросилась к мужу. — Порядок, — отчитался он. Тем временем Сатурн оградила Сейю стеной безмолвия. — Я отниму у Принцессы Лунного Королевства всё и всех, тогда она узнает как я страдала во тьме. — Прогремела Королева. — Ты просто одержима злой мечтой. У меня нет выбора, — Глефа Сатурн сверкнула над головой девочки. — Я должна уничтожить тебя и всё закончится. Призываю тебя, Сатурн, освободи силу разрушения. — Моя голова смиренно упала вниз, чтобы не видеть этого, я лишь слышала ненавистный смех Нехелении. — Ты так в себе уверена? — С сомнением отозвалась она. — Думаешь я не знаю о твоей силе? Так ты разрушишь не только меня, сделав это, ты сама погибнешь! — Я почувствовала как вздрогнул Мамору. — Хватит ли тебе смелости? — Всё ещё не верила ведьма. — Я поступлю так, как велит мне долг. — Спокойно отчеканила Хотару и мои пальцы сжались в кулаки. Пресловутый долг. Похоже в аутерах он вместе с жертвенностью течёт по венам. — Ты спятила. Ты хочешь убить нас обеих? — Голос врага напитал воздух изумлением и ужасом. Невеликий бонус за смерть моей названой дочери, но хоть что-то. — Это же ничего не изменит. Ты погибнешь напрасно! — Отговаривала Нехеления. — Я верю в Принцессу. — Заявила Хотару и я резко вскинула на неё голову. «Где-то я это уже слышала». Девочка посмотрела на Мамору и слабо улыбнулась. — Принцесса несёт нам надежду. Я не дам тебе убить её. — Сатурн обратила взгляд к Нехелении и призвала силу. — Безмолвие Смерти! — Пространство вокруг нас сотряслось, застонало и ощутимо потянулось к орудию девочки. Фиолетовый шар начал разрастаться, проламывая под собой пол, свет нарастал до нестерпимой яркости и последнее, что я видела, прежде, чем закрыть глаза, как со свистом опускается глефа. Взрыв. — Остановись, Сатурн. — Я услышала голос Мамору и огляделась. Его рука не позволила оружию коснуться пола. — Не нужно жертвовать собой. — Сообщил Мамору будто не присутствовал минуту назад и не знал, что девочка в полной мере осознаёт на что идёт. — Если ты веришь в Принцессу, иди за ней до конца — призвал он. Я и Хотару настолько удивились произошедшему, что упустили из внимания врага. Нехеления воспользовалась заминкой и ударила по ним. — Я недооценила тебя. Я должна была обезвредить тебя раньше. Остальное ты будешь наблюдать из-за стекла. — Она воплотила в жизнь собственную угрозу, я бросилась к Хотару, но не успела защитить и тогда яростно атаковала Нехелению. Единичная атака, разумеется, ничто против бесконечного потока тёмной энергии, которым Королева ответила. Я раскрутила посох и он спасал какое-то время, но этого было недостаточно, чтобы сдерживать мощь удара. С каждым новым врагом хочется сказать, что прежде с таким не сталкивался и сегодня наступил тот самый момент. Меня постепенно отбрасывало назад, я сомневалась, что сил продержаться окажется больше, чем у неё атаковать. В то же время Нехеления хохотала, она была в себе уверена, но внезапно прекратился смех и давление на меня. Мамору вскрикнул, когда его пронзили чёрные молнии и упал назад, а я, отбросив посох, подхватила. Меня затрясло крупной дрожью. — Зачем? — Его рука последним усилием коснулась моих волос. — Я сделал свой выбор, — Он хотел улыбнуться, пытался сказать что-то ещё, но во взгляде Мамору постепенно таяла жизнь пока он окончательно не угас. Я беззвучно закричала, сжимая в объятиях обмякшее тело мужа крепче и крепче. Как будто ощутив как сильно я хочу вернуть его, парень оживёт, но он ничего не чувствовал. — Пожалуйста, пожалуйста, я не смогу без тебя. Так много ещё не сказала. — Причитала, захлёбываясь горячими слезами. — Ты должен увидеть нашего ребёнка. — Потребовала я твёрдо, — Научить гонять на байке… или не гонять. Мы бы долго об этом спорили, но я уступила. — Я заплакала, уткнувшись в его плащ. Случилось то о чём я знала примерно полгода и похоже ни на грамм не оказалась готова. Мысль покончить с собой уже не выглядела такой уж абсурдной. Моё сердце, казалось, перестало биться, иначе объяснить возникшую в груди пустоту, ломающую рёбра и выжимающую душу, невозможно. Открытая дорога впереди никогда не виделась мне настолько же туманной и бессмысленной, даже в период службы у Врат. Какими глупыми теперь казались наши споры, хотелось всё изменить и везде ему уступать только бы не потерять ни секунду из возможности любить Мамору. — Вы — ещё одна моя пытка для Лунной Принцессы. — Смеялась Нехеления, довольная собой. Я же безутешно сотрясалась от скорби и муки потери самого родного, близкого человека. Она разлучила нас одним рывком, запечатав в зеркале и меня, комплектом ко всем остальным сенши.Мамору
События, которых ждешь с большим нетерпением, пролетают обычно до обидного стремительно, оставив после себя только воспоминания и чувство неполной удовлетворенности. В мире нет такого волшебника, который мог бы остановить мгновение, чтобы ты вдоволь насладился счастьем ушедшего дня. Нет ничего беспощаднее времени, ничего бездушнее и строже. Несколько месяцев мы тщательно готовились к свадьбе, а она пролетела как единый миг. Я еще ничего не успел почувствовать, а уже прощаясь, пожимал руки гостям и вручал заранее приготовленные сувениры. Сецуна весь вечер светилась неподдельной радостью, муки совести больше ее не терзали, не иначе постаралась Усаги. Наверное она как-то сумела помочь Сецуне справиться с виной, так же как когда-то поддержала меня. Все-таки Усаги удивительная! По-детски непосредственная, излишне инфантильная, но способная на потрясающую чуткость, которой невозможно не восхищаться. Будущее стало представляться мне в более позитивном свете. А через несколько недель после торжества я заметил, что обычная аура, окружающая мою жену, стала изменяться. Поначалу я решил, что у меня снова разыгралось воображение, но, когда вечером вернулся домой, и по обыкновению обнял супругу, понял — свершилось. Я ощутил тихое сияние новой жизни. У нее еще не было формы и разума, но я уже знал о ее существовании и в очередной раз поразился величию природы, которая будет лепить из этого ценного материала существо подобное мне. Я не сомневался, что Сецуна тоже вскоре обнаружит произошедшие перемены и с воодушевлением ожидал, когда она поделится со мной важной новостью. Этим временем распорядился с умом, каждый вечер делал для нее что-то приятное. Покупал книги, которые она мечтала прочесть, баловал вкусными блюдами, даже несколько раз менялся сменами, чтобы наши графики совпадали, и мы могли дольше быть вместе, дарил цветы. Так минула неделя, затем еще одна, после которой Токио увидел необычный для этого времени года звездопад. От Земли исходила негативная энергия, я был убежден, что на нас напал новый враг, но кому-то удалось погасить вспышку. Поэтому вечером вместо того, чтобы наконец-то поговорить о ребенке, мы обсуждали другие события. Сецуна пообещала, что поделится со мной информацией сразу же как только что-нибудь разузнает, но не сдержала слово. Вместо этого она стала вести себя более чем странно: часто где-то пропадала, ссылаясь на то, что вынуждена задерживаться на работе. Мы завесили все зеркала в доме после того, как в новостях заговорили о волне нарциссизма, охватившей город. Потом люди, поражённые странным недугом, стали исчезать. Я собственными глазами видел как зеркало проглотило одного из моих коллег. У меня появились подозрения, что кошмар с участием Нехелении ещё не завершился. Но разве Сейлор Мун не уничтожила её в прошлый раз? Однако именно почерк злодейки был очень похож. Только в прошлый раз она похищала зеркала мечты, а в этот в буквальном смысле запирала людей внутри стеклянной темницы. Обеспокоенный неприятными открытиями, я спешил домой, когда мне пришло сообщение от супруги о том, что она задержится на педсовете. При других обстоятельствах я не стал бы подвергать её слова сомнениям, но моё доверие сильно пошатнулось, так что для собственного спокойствия, нашел возможным воспользоваться силой для выяснения точного местоположения жены. Выяснилось, что педсовет перенесли в Храм Хикава, не иначе по многочисленным просьбам учителей. Злость, будто сверхскоростное топливо, домчала меня до места в мгновение ока. Но когда я подошёл к часовне Рей, на смену ярости пришла боль. В голове не укладывалось, что Сецуна мне лгала. Я сухо поприветствовал присутствующих и отвел жену в сторону, чтобы никто больше не услышал наш разговор. Начал с упрёка без предисловий, а она в свою очередь заявила, что мне нельзя идти с ними. Усмешка расползлась по губам, она произнесла то же самое, что я намеревался сказать ей. — Тебе не кажется, что ты слишком много на себя берёшь? «Решаешь за меня как мне поступить, скрываешь правду», — добавил мысленно, а вслух продолжил: —Когда ты собиралась рассказать про ребёнка? В самом деле, может быть об этом она тоже собиралась умолчать, иначе я не позволил ей участвовать в битве. Эти доводы выглядели логично, но отчаяние Сецуны показалось мне искренним, поэтому я попытался убедить её отказаться от идеи лезть к Нехелении вместе с остальными. Только она считала, что иного выхода нет — планета погибнет, если она не останется в стороне. Я отступил, мои аргументы не работали. Видимо её вера в Лунную принцессу была не так же сильна, как моя. Я пытался взглянуть на ситуацию как на испытание веры. Если Усаги непременно победит врага, мне не стоит переживать о том, уцелеют ли все кто мне дорог. Однако в том, сможет ли Усаги сохранить жизнь, которая ещё не обрела звёздное семя, я не мог быть уверен. Единственное чем мы в самом деле рисковали — нашим нерожденным ребёнком, но Сецуна не желала об этом думать. Благодаря Сатурн нас с Сецуной миновала участь заключенных в зеркале, однако радоваться больше оказалось нечему. У подножья трона Королевы сидел безразличный ко всему Сейя. Я попытался привести его в чувства, пару раз встряхнул, хлопнул по щекам, но он не отреагировал, смотрел сквозь меня стеклянными глазами, как наркоман, словивший приход. — Сейя, очнись! Ты нам нужен! Вспомни про Усаги! Только чтобы я ни кричал, ничего не помогало. Сейя меня не слышал и Нехеления посмеялась над моими потугами привести парня в сознание. Она заявила, что пока в нем находится осколок зеркала, никто не сможет помочь ему. Её слова подтолкнули меня к мысли попробовать извлечь осколок, применив силу целителя. В левом зрачке юноши мелькал инфернальный свет. Я решил, что источник заражения может находиться внутри и накрыл своей ладонью пораженный глаз. «Сейя, — обратился к нему мысленно, — Усаги ищет тебя! Борись! Ты должен вернуться! Помоги мне…» Сейя дернулся, его голова слабо качнулась, он моргнул и перевел почти осмысленный взгляд на меня. А ведь я еще даже не приступал к лечению! Получается, Нехеления заблуждалась. Я нащупал осколок и медленно, очень осторожно попытался вытянуть его наружу. Но извлечь стекляшку до конца мне не позволили. Меня отбросило в сторону мощной энергетической волной. Сецуна бросилась ко мне, помогая подняться. Нехеления злорадно ликовала, обещая обрушить на Усаги свою месть. Хотару не выдержала и вступилась за справедливость — она была готова пожертвовать собой лишь бы ведьма не добралась до Лунной Принцессы. Глефа закрутилась над головой Сатурн и, очертив дугу в воздухе, почти коснулась земли, но я успел помешать, прежде чем она завершила заклятье. Разве можно оставаться в стороне и спокойно смотреть на то как ребёнок лишает себя жизни? Я не смог. К черту долг воина! Она ещё слишком мала, чтобы нести такое бремя. Если кому-то придётся погибнуть, пусть это буду только я, но защищу свою семью во что бы-то ни стало. Мне хотелось сказать Хотару так много, не только про веру в то, что Принцесса сумеет уничтожить врага без жертв, но и о том, как важна для нас девочка. Как она важна для меня... Потому что напоминает о Чибиусе. Сатурн стала для меня настоящей дочерью. Только признаться не вышло - Нехеления атаковала. Я прикрыл нас от атаки, и меня отбросило ударной волной. Меня полностью оглушило. Я потерял ориентацию в пространстве, в глазах потемнело и звуки исчезли, будто меня заперли в тёмном склепе. Как только я смог восстановиться, то увидел схватку Сецуны и Нехелении. Явный перевес был на стороне злодейки, она теснила мою жену к обрыву. Взвесив все варианты, я понял, что у меня нет иного выбора кроме как броситься наперерез атаке. Сецуна устала, её движения замедлялись, разрушительный огонь ведьмы уже прорвался через защитное поле. Я боялся не успеть, но спину и грудную клетку разорвала чудовищная боль. «Все-таки удалось», — подумалось мне прежде чем я осознал, что моя голова покоится на коленях жены. Её лицо искажала мука, но я улыбнулся и ласково коснулся густых волос. Я исполнил свой долг и потому был счастлив.