Nothing Here, Only Children Yapping Like Dogs

1. Впервые Геничиро замечает, как Атобе пялится на Эчизена, во время матча с Хётэй. — Странно, что ты первокурсник, — комментирует Рёма, наморщив нос и целенаправленно игнорируя остальную часть команды. (Даже сердечное «привет, Эчизен» от Юкимуры удостаивается лишь беглого взгляда) Малыш протягивает бутылку с водой и Геничиро смотрит на него. — Тебе следует быть повежливее с моими товарищами по команде, — строго замечает он, и, поскольку его манеры лучше, чем у Эчизена, благодарит за воду. Эчизен фыркает. — Ты уже забыл, как твой капитан пытался отправить меня в больницу слепым и глухим? А я вот не забыл. Геничиро закатывает глаза, но что поделать, из песни слов не выкинешь. — Если хочешь, оставайся, — предлагает он вместо извинений, — Я нашел поблизости неплохой суши-бар. Можем сходить после матча. — Я живу здесь, помнишь? Это тебе нужно телепаться четыре часа на экспрессе. Тем не менее он улыбается, и Санада подавляет желание погладить его по макушке. Иногда мальчик напоминает менее дикую версию Акаи. Атобе внимательно наблюдает за их взаимодействием. Хотя Санада собирается играть с Атобе, Эчизен кажется не замечает его оппонента до последнего. — Обезьяний Король, — тупо говорит он, когда все-таки признает чужое присутствие. Губы Атобе тут же растягиваются в наглой ухмылке и Геничиро вздыхает. — Ты играешь против Обезьянего Короля? Он тоже первокурсник. Судя по всему Эчизен никак не мог приспособиться к японской системе образования. — Ты, кажется, считаешь, что только тебе выпала честь получить постоянное место в команде на первом курсе, — сухо говорит Санада. Эчизен сердито зыркает. — Вовсе нет. — М-м-м, — Атобе как-то странно уставился на них, и Санада задается вопросом, чего это вдруг. И, не в силах удержаться, он все-таки протягивает руку и гладит Рёму по голове: — Веди себя хорошо, малыш. — Поверить не могу, что отказался от утреннего сна ради этого, — ворчит он, но все равно ухмыляется. — По крайней мере будет весело. Санада все еще не понимает, почему Атобе подает агрессивнее, чем обычно. 2. — Значит вы с маленьким засранцем теперь друзья, — замечает Атобе, пожимая ему руку. Геничиро не очень-то хотел расшаркиваться с хётейцем, но Атобе подошел к сетке до того как Санада смог уйти. Теперь отказаться от рукопожатия было бы невежливо, и хуже того — неспортивно. Но, конечно, у Атобе был скрытый мотив. Какая неожиданность. — Он пришел посмотреть игру, — пожимает плечами Санада. Глаза Атобе подозрительно сузились. — По словам Тезуки, у него проблемы с приходом на утренние тренировки. Геничиро моргает. Но, прежде чем ему удается выдать какую-то осмысленную реакцию, Атобе уже уносится на всех парах. Геничиро решает забить на этого лузера. 3. — Вкусно, — довольно урчит Эчизен с набитым ртом. Санада протягивает ему чашку с водой. — Но суши Тако-сана все равно лучше. Геничиро просто кивает. Когда дело касается бывших товарищей по команде, предпочтительнее не возникать лишний раз. Однако суши бар действительно оказался хорошим, и Санада подумывал заказать еще одно блюдо. Юкимура и Ренджи уже ушли, и после небольшой хвалебной оды от старшекурсников, Эчизен потащил его погулять в центр города. — Можешь остаться переночевать у меня, — предлагает Эчизен, заметив, что Геничиро поглядывает на часы. Скоро последний поезд до Кангавы, и он вполне мог на него опоздать. — Ты даже не спросил разрешения у родителей, — неодобрительно замечает Геничиро, но Эчизен только фыркает. — Отцу ты нравишься, а маме все равно, — на губах чертенка медленно растягивается дерзкая ухмылка, — В качестве бонуса ты сыграешь со мной матч перед уходом. О, вот в чем причина. — Теннисный маньяк, — парирует Санада, но сдается и заказывает еще суши. Последнее, чего он ожидает, это узреть его величество Атобе во всем своем великолепии. 4. — Санада, — в своей обычной пренебрежительной манере приветствует Атобе, — И… пацан. Какой приятный сюрприз. Кейго один и это само по себе странно. Эчизен тут же ощетинивается. — Обезьяний Король, — цедит он, и в то же время Санада выдает нейтральное «Атобе». — Могу я присоединиться? — и, не дожидаясь согласия, устраивается рядом с Рёмой. Он даже не заглядывает в меню, предпочитая вместо этого просвечивать взглядом Санаду. Последнее время Атобе что-то зачастил со своими гляделками. — Решили отпраздновать победу? — Тебя это не касается, неудачник, — шипит Эчизен, несмотря на предостерегающий взгляд Геничиро. Хотя, если так посмотреть, это Атобе, с которого спесь может сбить разве что лопата. — Что ты здесь делаешь, Атобе? — спрашивает Санада, решив закрыть глаза на грубость Эчизена. Тот небрежно пожимает плечами. — Шел мимо и внезапно захотелось рыбки, — и, чтобы доказать свою точку зрения, он заказывает угря. Эчизен издает язвительный смешок. — Обезьяний Король, в этом районе нет дорогих бутиков. И на Бентли тут не проедешь, придется ножками топать. Атобе резко поворачивается к нему с острой ухмылкой. — Ну разве ты у нас не умница? — говорит он таким сладком тоном, что Санада тут же напрягается. Эчизен тоже. — Атобе, — снова закидывает удочку Геничиро, — ты здесь из-за матча? Тому хватает наглости выглядеть раздраженным. — Нет, Санада. Веришь или нет, не все в мире вращается вокруг тенниса. Эчизен на это заявление закатывает глаза и хватает еще один ролл. — Но если серьезно, — продолжает Атобе, оценивающе разглядывая Эчизена, который его игнорирует, продолжая жевать суши. — Что ты делаешь в компании этой занозы? Когда я проверял последний раз, он еще не успел перевестись в Риккай. Геничиро не успевает ответить — Рёма проглатывает еду и свирепо зыркает. — Я вообще-то прямо здесь, — едко замечает он. Атобе ухмыляется еще паскуднее. — Тише, детка, тут взрослые дяди разговаривают. Потом приносят заказанного угря, Рёма еще раз зыркает и возвращается к своей еде. — Мудак, — тихо, но отчетливо бросает Эчизен, и Геничиро чувствует, что его долг сделать мальчику замечание. — Рёма, — одергивает он по привычке. И не упускает из виду, как взгляд Атобе за считанные секунды превращается в лед. Эчизен невинно хлопает ресницами. — Ну разве вы не милые голубки? — холодно спрашивает Атобе, и тут до Геничиро наконец доходит. Но, прежде чем он успевает что-то сказать, опровергнуть предполагаемый статус их с Рёмой взаимоотношений и, возможно, успокоить Кейго, Эчизен открывает рот. И лучше бы он этого не делал. — Да, мы голубки и хотим почирикать наедине, а твоя рожа мешает. Может, свалишь уже? — огрызается мальчик, а Санада чувствует, назревающую ломоту в висках. Атобе переводит свой по-настоящему убийственный взгляд на Санаду. Ох. 5. — Не стоило этого делать, — устало говорит Геничиро после трех сетов и душа. Он сидит в ногах Эчизена на его же кровати и гладит пушистого кота. — Стоило, — парирует Рёма, снимая футболку и бросая ее на пол, а после начинает копошиться в поисках пижамы. — Обезьяний Король пытался подбить к тебе клинья и обломался. — Ко мне? — сухо уточняет Санада. — Ну да. Или он просто кретин. С ним трудно сказать наверняка. В любом случае он дико бесит, — Эчизен внезапно застывает, а потом медленно оборачивается к Санаде. — Ты же в него не втюрился, правда? Геничиро закатывает глаза и Эчизен, довольный, кивает. Бог знает по какой причине. Санада честно раздумывает о том, чтобы сказать правду. Например, о том, к кому именно подбивал клинья Атобе, но Рёма был настоящим валенком, когда дело касалось чувств. Может, даже похуже самого Санады. Или, возможно, мальчик в отрицании. Геничиро смотрит на Карупина в ожидании подсказки. Кот издает глубокомысленное «мяу». 6. Геничиро выдерживает четыре часа тряски в общественном транспорте только для того, чтобы доставить записи Ренджи какому-то игроку Сейгаку. Он предложил использовать электронные письма или другие достижения современных технологий, но получил в ответ только серьезный взгляд (вечно закрытых) глаз Ренджи. — Геничиро, это конфиденциальная информация. Что, если она просочится в сеть? Ты готов нести ответственность? Геничиро не был готов, а потому приполз к дверям Сейгаку. Он не ожидал увидеть здесь ни Атобе, ни Эчизена. — Для того, кто живет у черта на куличках, я что-то слишком часто вижу тебя в этих краях, — язвительно бросает Кейго, прислонившись к забору Сейгаку. Санада вздергивает бровь. — Атобе, — говорит он в знак приветствия. Потому что у него есть манеры в отличие от некоторых. Атобе скрещивает руки на груди и смотрит на него в упор до тех пор, пока Санада не решает сам прервать зрительный контакт, раздраженно вздохнув. — Что ты здесь делаешь? — спрашивает он, хотя на самом деле ему совершенно не интересно. — Мне думалось, ты никого из Сейгаку кроме Тезуки не считаешь достойным соперником. А он, если мне память не изменяет, все еще в Германии. — Наблюдаю за подрастающим поколением. Не то чтобы это касалось тебя, — тянет Атобе. Санада интерпретирует это как сталкинг Эчизена. А потом Кейго презрительно кривит рот. — Ну а ты? Ждешь малявку? Санаду так и подмывает сказать, что Рёма сейчас даже не в школе, но Эчизен именно этот момент выбирает чтобы нарисоваться на горизонте. — Геничиро? — растерянно приветствует он. Санада замечает, как глаза Атобе подозрительно сужаются. — И… Обезьяний Король. Эчизен непонимающе хмурится, и Санада спешит всучить ему бумаги, прежде чем произойдет что-то драматичное. — Твой сборщик информации попросил вот это, — говорит Санада и, не удержавшись, добавляет. — Встретимся после тренировки. — Эм, ладно… — медленно тянет Эчизен, словно ожидая какой-то подвох. Санада очень старается не смотреть на Атобе. 7. — Я думаю, называть меня по имени не очень хорошая идея. Во всяком случае перед Атобе, — говорит он Эчизену чуть позже. Тот хмуро смотрит на него и тычет палочкой в ролл. — Мы это уже обсуждали. Геничиро подавляет тяжкий вздох. — Я не против. И это правда. Эчизен, так же как и Акая, был его младшим товарищем, а сам Геничиро не чувствовал себя настолько старым, чтобы к нему обращались «Санада-сан». К тому же Эчизен вырос в Америке, и привык к менее формальному общению. — Скажем так, это ради всеобщего блага. — Не хочу, — упрямится Рёма, — Не из-за Обезьянего Короля. Он перестает истязать рыбину и указывает палочками на Геничиро. — Ты же сказал, что не влюблен в него. — Я и не влюблен, — терпеливо отвечает Санада. — Поверь, Атобе сейчас ненавидит меня до глубины души. Эчизен на это только пожимает плечами. — Тогда я не понимаю, в чем проблема. Значит все-таки не отрицание. Эчизен просто валенок. Геничиро снова вздыхает и налегает на суши, пока малец не успел все слопать. Ему даже немного жаль Атобе. 8. Спустя пару дней Эчизен ему звонит. — Обезьяний Король ведет себя странно и это раздражает, — сообщает он Геничиро. — Неужели? — Санада трет переносицу. — Он пытается выведать у меня побольше информации о тебе. Или о теннисе, — Рёма издает звук чистого отвращения. — Вчера ждал меня всю тренировку, а потом спрашивал о тебе. Не влюбляйся в него, Геничиро. — Не буду. А теперь дай-ка мне номер Атобе. 9. Атобе берет трубку после второго гудка. — Мы с Рёмой не встречаемся, так что перестань его изводить, — говорит Санада, прежде чем Кейго успевает перейти к своим незрелым оскорблениям. — И тебе привет, Санада, — сухо отвечает Атобе. Геничиро постукивает карандашом по столу. — Дергать за косички — это не лучший способ обратить на себя внимание. — О-о-о, советы старого солдата, — ядовито тянет Атобе, — К сожалению, даже если у тебя нет к нему чувств, у него они есть. Ты бы слышал, как он тебя защищал. — Это потому, что у него сложилось неверное представление о нас с тобой, — Санада пялится в потолок, надеясь узреть истину. Он не может поверить, что вообще ведет этот разговор. — Неверное представление? О чем ты… о! Понятно. Как будто у меня могут быть такие низкие стандарты. Я вижу, мелкий засранец думает обо мне самое худшее. — А ты очень стараешься его не разочаровать, — парирует оскорбление Санада, — Попробуй для разнообразия называть его по имени. — Только если он сам будет обращаться ко мне подобающе, — надменно отвечает Кейго. — Я просто следую его детским замашкам. Геничиро очень хочет, чтобы потолок вдохновил его на общение с Атобе. — Купи ему суши. Он любит японскую кухню. — Еда. Пф. Какой примитивный способ соблазнения. Мне следовало догадаться, — ворчит Атобе. Прежде чем повесить трубку он выдает: — Не приезжай в Токио на этой неделе. Мне надоело видеть твое лицо. Санада переводит это как «спасибо». 10. Эчизен звонит ему две ночи спустя. — Обезьяний Король сошел с ума. Теперь он пытается подкупить меня едой. — Атобе, — поправляет Геничиро, даже не отрываясь от домашки по математике. — Тебе следует называет его по имени. — Пусть сначала перестанет называть меня мелкой заразой, — огрызается Рёма. — Он такой же отвратительный, как твой капитан. Геничиро вздыхает. — С чего ты взял, что он тебя подкупает? — вопрос, на который он совершенно не хочет знать ответ, но все лучше, чем обсуждать Юкимуру. — Он вел себя мило? — Все, что он делал, это оскорблял мой теннис и хвалил Тезуку. И тебя, — Эчизен только что не пыхтит от возмущения. — Я теперь даже не уверен, за кем из вас он увивается. Санада что-то невнятно мычит. 11. — Санада, — приветствует его Атобе, когда Геничиро снова набирает номер. — Какой приятный сюрприз. Звонишь, чтобы узнать, как твой маленький совет обернулся полным фиаско? — Ты упомянул Тезуку, — устало говорит Санада, — и теннис. Атобе молчит, словно пытаясь понять всю серьезность ситуации. — Ну да, — медленно произносит он, — потому что это единственная связь между мной и мелкой за… — Эчизеном, — перебивает Геничиро. — …хорошо, да, между мной и Эчизеном. Я предположил, что это логичный ход, но Эчизен просто взбесился. Геничиро мрачным взглядом гипнотизирует домашку по матану. Он не понимает, как докатился до жизни такой. Давать любовные советы самому популярному парню на районе. Мда. — В следующий раз не упоминай Тезуку. Это худшее, что можно было сделать. — О, так ты намекаешь, что это моя вина? — ядовито шипит Атобе и Геничиро удивляет, каким тупым иногда может быть Король Хётея. — Да. И, прежде чем Кейго успевает разразиться очередной тирадой, Санада быстро говорит: — Ты начал боготворить Тезуку и его теннис. Теперь Рёма думает, что ты хочешь тройничок. Геничиро дает Атобе минуту на размышления и бросает трубку. 12. Ему приходит смс от Атобе. «Возможно, ты был прав». Геничиро не позволяет себе слишком много самодовольства по этому поводу. 13. Эчизен звонит только два дня спустя. — Привет, — говорит Эчизен таким небрежным тоном, что Геничиро моментально подбирается, ожидая подвох, — А чем ты занят в выходные? — Кендо, — твердо говорит Санада, давая понять, что возражения не принимаются. Эчизен презрительно фыркает. — Теннис веселее, — и, прежде чем Геничиро успевает насупиться и прочесть ему лекцию об уважении к разным видам спорта, мальчик выдает: — Сегодня я еду в Канагаву. Санада хмурится. — В Канагаву, — медленно повторяет он. — Просто решил поставить тебя в известность, — все так же небрежно говорит Рёма. А через секунду добавляет: — Я не очень хорошо ориентируюсь по картам. Малыш явно ждет соответствующей реакции. Геничиро остается только закатить глаза и буркнуть: — Встретимся на вокзале. 14. Когда Санада таки находит Эчизена на вокзале, то первым делом спрашивает о насущном. — И что ты здесь вообще забыл? Эчизен в ответ только пожимает плечами и выглядит странно дерганым. У него при себе даже нет кота. — Хотел увидеть тебя, — с наигранной радостью говорит мальчик, на что Геничиро только вздергивает бровь, и тот раздраженно фырчит. — Ну почему в это так трудно поверить? Он закидывает спортивную сумку себе на плечо и направляется к выходу. Геничиро следует за ним. — Ты, прямо скажем, не особо социальное существо. И даже не взял Карупина с собой. Рёма недовольно косится на него. — Карупин здесь вообще не при делах, — говорит он каменным тоном, и брови Геничиро поднимаются еще выше. — Как скажешь, — вежливо отвечает Санада. Он предполагает, что Атобе как-то с этим связан. А потом замечает на шее мальчика засос. 15. — Рёма, — медленно тянет он и хватает мальчика за руку. Эчизен раздраженно смотрит в ответ. — Ну, что? Скандальная отметина едва заметна, прикрытая рубашкой Эчизена, но она все еще свежая и красная. Геничиро наклоняется, чтобы рассмотреть получше. — Что? — повторяет Эчизен, и когда Геничиро касается шеи мальчика, тот взвизгивает и отступает, схватившись за шею сбоку. Он насторожено смотрит на Санаду. — У тебя засос на шее, — медленно произносит Санада. Эчизен открывает рот, чтобы что-то сказать, но в итоге снова закрывает. Вместо этого он, скривившись, цедит: — Спасибо за подсказку. И уходит. 16. Поездка до его дома проходит в напряженной тишине. Эчизен нервно теребит ремень, а Геничиро упрямо смотрит исключительно на дорогу. Когда они оказываются дома, Рёма бормочет что-то о том, что ему срочно нужно в душ. Геничиро подмечает, что мальчик не стягивает одежду так же беспорядочно как всегда. Или, по крайне мере, рубашку. Он ловит Эчизена до того, как тот успевает сбежать. — Рёма, — снова говорит он, даже более сурово, чем собирался, — Твоя рубашка. — Да что?! — шипит Эчизен и снова вскрикивает, когда Геничиро пытается стащить с него этот предмет одежды. — Извращенец! Обвиняющий крик Эчизена и его же свирепый взгляд не помешали Санаде увидеть то, что он хотел: случайно рассыпанные по всему торсу укусы и засосы. Особенно заметные были в области ребер и выступающих бедренных костей. Лицо Эчизена мучительно покраснело, а у Геничиро зародилось очень нехорошее предчувствие. — Пожалуйста, скажи мне, что твой внезапный визит не связан с Атобе. Угрюмое молчание Эчизена заставляет его страдальчески застонать. — Я мог бы похвалить твое кендо, — вяло предлагает Рёма, но Геничиро просто смотрит на него. 17. У Атобе идеальное чувство времени: как только Эчизен убегает в душ, телефон Геничиро подает голос. — Санада, — приветствует его раздраженный Атобе. — Я так понимаю, мелочь с тобой? Геничиро хочется сказать «нет», но он вспоминает с кем имеет дело и сдается. — Да, это так, — соглашается он и лелеет надежду, что Эчизен будет принимать душ долго. Очень долго. Атобе досадливо цокает языком. — Ну, — говорит он, а потом берет паузу, и Санада все ждет, когда последуют оскорбления и язвительные реплики, но парень на другом конце неожиданно сдержан: — Скажи Эчизену, что мне жаль. На это раз «Эчизен» звучит как-то напряженно и глухо. Геничиро никак не ожидал такого поворота. — Прошу прощения? На другом конце линии раздается раздраженный вздох. — Я уверен, что ты уже видел следы, — холодно говорит Атобе. — Вероятно, я перешел границы и… напугал его. Он меня избегает. А потом Кейго бросает трубку, прежде чем Геничиро успевает прийти в себя и наорать на него. Остается только слушать гудки. 18. — Значит, Атобе звонил, — неуверенно мямлит Рёма, пока Геничиро все еще сидит с отвисшей челюстью. Санада молча кивает и вдруг подмечает одну деталь. — Ты больше не используешь то дурацкое прозвище. И тут же хочется отвесить себе подзатыльник — нашел время обсуждать такую важную тему. Эчизен же сначала опускает взгляд, а потом и вовсе отворачивается. — Ну, да. Мы договорились, — бурчит мальчик себе под нос. — Договорились, — сухо уточняет Санада, — А это, случаем, никак не связано с твоими засосами? Лицо Эчизена наливается краснотой. — Нет, — шипит он, и Геничиро испытывает острое желание закатить глаза, но вместо этого задает насущный вопрос. — Атобе делал что-то против твоего желания? — Нет! — рявкает Эчизен, на этот раз громче, а потом с подозрением смотрит на Санаду. — Это он тебе сказал? — Нет, — спокойно отвечает Геничиро, поднимая руки в знак капитуляции. — Просто ты вел себя нервно и у меня возникли сомнения. — Ну, он меня ни к чему не принуждал, но он все еще обезьяна, — грубо говорит Эчизен и на этот раз Геничиро все-таки закатывает глаза. Вот тебе и договорились. 19. — Ты должен ему позвонить, — говорит Санада, когда телефон Рёмы мигает в десятый раз за час. Эчизен бросает короткий взгляд на телефон и возвращается к игре в шахматы со своей кузиной. — М-м-м, — согласно мычит Рёма, и Геничиро, сдавшись, возвращается к своему кендо. 20. — Не мог бы ты спросить Эчизена, он что, пытается стать монахом и страдать от одиночества до конца своей жалкой жизни? — цедит Атобе во время следующего созвона. Геничиро, страдальчески вздохнув, уходит в свою комнату для иллюзии приватности. — Я не могу извиниться за то, что сделал неправильно, если он и дальше будет шарахаться от меня. — Он не злится, скорее в отрицании, — говорит Санада. Тишина гораздо более приятна для слуха, чем звуки удара мячика об стену, которые доносятся снизу (спасибо Эчизену). — О? — наконец подает голос Кейго. Он лениво растягивает слова, а в тон просачивается самодовольство. — В отрицании, да? — Или, возможно, ты ему просто не нравишься. Спроси его сам в следующий раз, — Санада вешает трубку не дожидаясь реакции на свою реплику. Атобе каким-то образом заставляет его забыть о хороших манерах. 21. Атобе на вокзале. В Канагаве. Эчизен резко останавливается, а потом оборачивается к Санаде и шипит: — Предатель! Геничиро ошеломлен не меньше и качает головой. — Нет, — медленно произносит он, — я тут не при чем. — Все верно, — милостиво соглашается Атобе, неторопливо подходя к ним и ухмыляясь Санаде. Тот свирепо пялится в ответ. — Последнее место, где я хотел бы видеть тебя, это мой родной город. Зачем ты здесь, Атобе? Король Хётея закатывает глаза и презрительно фыркает. — Да уж не ради тебя, — он хватает Рёму за руку и тащит к себе. — Мы уходим. Геничиро испытывает искушение поддеть Атобе, сказав, что он приехал в Канагаву только для того, чтобы сесть с Эчизеном на поезд. А потом вспоминает, что у золотого мальчика есть множество частных самолетов и вертолетов. Мда уж. — Нет, — резко говорит Эчизен, вырывая руку из хватки Кейго. — Не могу поверить, что ты проделал весь этот путь только чтобы побесить меня. — Я здесь не для того, чтобы бесить тебя, — Атобе все так же растягивает слова, — Просто хочу поговорить. Ты же знаешь, как это делается? — Только не с обезьяной, — огрызается Эчизен, но замолкает, когда Атобе наклоняется ближе. Геничиро действительно не хочет видеть эту сцену. — Ну-ну, — тон Кейго откровенно издевательский. Он замирает в миллиметре от чужих губ: его рука тянется к Эчизену. Геничиро видит быстрое поглаживание от которого уши Рёма краснеют. — Что мы говорили по поводу оскорблений и колкостей? Эчизен хмурится, но молчит. Губы Атобе растягиваются в самодовольную ухмылку. — Так я и думал. Он отстраняется, но все еще удерживает руку Эчизена в плену. — А теперь прошу нас извинить, — беззаботно говорит Атобе, и, не дожидаясь ответа Санады, разворачивается и уходит. Эчизен бросает на Геничиро панический взгляд, но тот лишь улыбается и машет рукой на прощание. Он решает игнорировать звонки Эчизена всю следующую неделю. 22. — Я думал, он подбивает клинья к тебе, — говорит Эчизен и Геничиро улавливает легкую подавленность в его голосе. — Ты обо всем знал, да? — Я понятия не имел, — лжет Санада. Эчизен в ответ недоверчиво фыркает. — Ну да, конечно, — после неловкой паузы он осторожно спрашивает. — А когда ты приедешь в Токио? — Скоро, — отвечает Геничиро. — Матчи на следующей неделе. — Хм. Я куплю ланч. Санада удивлен, но мудро решает не комментировать это. — Атобе там будет? Эчизен издает какой-то трудночитаемый звук. — Нет. И вообще, я снова его избегаю. Геничиро даже не спрашивает почему. 23. Эчизен ведет его в стейк-хаус. — Меня уже тошнит от суши-баров, — небрежно говорит он, но Геничиро только прячет улыбку и взъерошивает волосы на макушке Рёмы. Он почти милый в своей колючести. Обед заполнен обсуждением теннисных техник и дебатов по поводу Юкимуры (хотя Санада старается помалкивать). В свою очередь Санада тактично не упоминает Атобе и игнорирует небольшой пластырь на ключице Эчизена. 24. Эчизен настойчиво требует матч по теннису и Геничиро соглашается. Таким образом они оказываются у дома Эчизена. — Моих родителей сейчас нет, — сообщает мальчик, когда они направляются к двери. — Так что тебе не нужно быть таким формальным и чопорным. Санада бросает на него выразительный взгляд. — Это называется хорошие манеры, — авторитетно заявляет Геничиро, а Рёма закатывает глаза. — Старикан, — говорит он с усмешкой, но она быстро сползает с лица, а рот кривится, будто он съел что-то кислое. Геничиро оглядывается, чтобы понять почему. Атобе сидит в гостиной Эчизена и наливает себе чай. Он выглядит слишком расслаблено и ухмылка, которой он одаривает Санаду, намекает, что его не приглашали. 25. На мгновение Эчизен просто пялится. — Что… что ты черт возьми делаешь в моем доме? Геничиро отмечает про себя, что у Кейго потрясающая способность выводить из себя обычно равнодушного ко всему мальчика. Атобе небрежно пожимает плечами и наливает еще одну чашку чая. — Твоя кузина впустила меня, прежде чем уйти, — он говорит это с почти ласковой улыбкой, которая превращается во что-то острое, стоит ему посмотреть на Санаду. — Думал, сделаю тебе сюрприз. Не знал, что ты возьмешь с собой компанию. — Это вторжение, — угрюмо бурчит Эчизен. — Ты что, не слышал ни слова из того, что я сказал? Твоя кузина приняла меня с распростертыми объятиями, — снисходительно тянет Кейго. Для человека, который якобы пытался добиться расположения Рёмы, он как-то уж сильно наглел. На лицо Эчизена наползает такое выражение, которое Геничиро может назвать только убийственным. Он лишь надеется, что не буквально. — Мы хотели сыграть, — напоминает Санада просто чтобы сменить тему, и тут же по сузившимся глазам Атобе понимает, что решение было крайне неудачным. Эчизен хмурится, а потом кивает. — Хотели, — соглашается он и проходит мимо Атобе. Тот ловит его за руку и не дает уйти. — На пару слов, — холодно произносит он. Геничиро внезапно начинает подозревать причину их ссоры. 26. Не то чтобы он пытался греть уши, но стены в доме Эчизена очень тонкие, Атобе рычал на повышенных тонах и даже Рёма звучал громче, чем обычно. Это слишком тихий район для такого города как Токио. — Притащив его сюда ты только доказал мою правоту! — Вовсе нет! Ты просто параноик и сталкер! — Красноречие как всегда твоя сильная сторона… — А ты как всегда долбаная королева драмы! — Я? Королева драмы?! Да ради бога, любой у кого есть глаза может видеть, что ваши отношения с драгоценным Геничиро не более чем плохая копия твоего капитана… Геничиро съеживается. Атобе запинается на полуслове. Ужасная тишина длится с полминуты. — Эчизен, — снова подает голос Атобе, на этот раз куда сдержаннее, но мальчик к тому времени уже вылетает из комнаты. Геничиро очень старается слиться со стеной. Хлопает входная дверь. Атобе заходит в гостиную, выглядя одновременно раздраженным и подавленным. — Ты, — шипит он, на что Санада спокойно осаживает его в ответ. — Я же просил тебя не упоминать Тезуку. Он решает смолчать о том, что так же прошел этот нелегкий путь. 27. — Между нами ничего нет, — устало повторяет Санада уже в третий раз. Он хочет, чтобы Эчизен вернулся. Прямо сейчас. — Он называет тебя по имени, — сердито цедит Атобе и Санада делает вывод, что не ошибся в причине скандала. Как досадно, что Эчизена даже нет рядом, чтобы сказать сакральное «я же тебе говорил». — Да, потому что я отношусь к нему как к личности, — вместо этого выдает Геничиро. Ей богу он заслуживает еще один стейк за свои старания. — Ты же обращаешься с ним как с… Он замолкает, не зная точно как сформулировать мысль. — …как с жалким щенком, которого можно потискать, а потом выкинуть на мороз. — Ты понятия не имеешь, как я к нему отношусь и что думаю, — огрызается Кейго. Геничиро вспоминает засосы и хочет не согласиться. Но потом еще раз вглядывается в лицо осунувшегося Атобе и меняет свое мнение на этот счет. — Но Эчизен думает так же, — говорит он вместо этого и забирает у Атобе чайник. — Так что будь хорошим парнем, догони его и переубеди. Кейго смотрит на него с минуту а потом, скривившись, машет рукой. — Ты и твои дурацкие советы, — бормочет он, но идет к двери. — И в следующий раз не нужно понапрасну беспокоить семью Эчизена. Я могу предложить тебе несколько прекрасных отелей в центре Токио, когда надумаешь приехать снова. Геничиро снова закатывает глаза. — В отличие от тебя меня пригласили. Но все равно спасибо. Атобе, презрительно дернув плечом, уходит. — Не за что, — говорит Санада его удаляющейся спине. 28. Он распивает зеленый чай на протяжении следующего часа, пока Рёма не возвращается с Кейго. — Ты все еще здесь? — надменно спрашивает Атобе, хотя Геничиро начинает подозревать, что тот не имеет в виду и половину того, что несет. Во всяком случае, когда дело касается Рёмы. Мальчик, к слову, на эту выходку легонько пинает Атобе в левую ногу. — Веди себя хорошо. Атобе делает сложное лицо, но затыкается. Геничиро не может сдержать ухмылки и неторопливо потягивает чай.