Кровь Древней Валирии

      Давос Сиворт зябко кутался в меховой плащ и пристально вглядывался в густой туман, который казался не просто холодным, а ледяным. Под утро несколько потеплело, потому марево стояло густое и почти не просвечивало. Видимость была очень ограничена и не превышала нескольких ярдов. Хотя и приближался полдень, небо почти не просматривалось, поэтому даже облака различить не представлялось никакой возможности. Причиной появления тумана в это время суток был резкий перепад температур. Старик знал, что уже совсем скоро они причалят возле легендарного Сурового Дома. Деймион, стоявший рядом с ним на палубе, был совершенно спокоен и собран. «Вылитый отец», — в который раз подумал Луковый Рыцарь.       Мысль о Джоне Сноу невольно заставила Сира Давоса расчувствоваться. Многочисленные воспоминания двадцатилетней давности мелькали перед глазами, сменяя друг друга. Он познакомился с отцом Деймиона будучи уже далеко не молодым человеком, а успел прикипеть к нему, как к родному сыну. Своих детей у Лукового Рыцаря было семеро. Двоих он потерял во время битвы при Черноводной. Давос сглотнул. Этот день он помнил в мельчайших деталях, как будто всё случилось только вчера. Потом погибла ещё и Ширен, которая за короткий период стала ему очень близким другом. До сих пор Луковый рыцарь вспоминал о маленькой принцессе с замиранием сердца, а её ужасная смерть заставляла его содрогаться. Да, у него осталось ещё пятеро детей, все они каким бы то ни было способом устроили свою жизнь, и старик понимал, что у него есть хотя бы они. Другие благородные Дома были либо полностью уничтожены, либо на грани исчезновения — ему грешно было жаловаться, так как его род продолжался. Но боль утраты не покидала его и по сей день. Давос в который раз тяжело вздохнул и бросил ещё один озабоченный взгляд на Деймиона, словно все еще не веря, что этот высокий статный юноша на самом деле сын бывшего Короля Севера. Сир Давос был очень рад получить письмо от Тириона Ланнистера, а уж прочитав просьбу Десницы, согласился, не думая. Помочь Сыну Джона Сноу вернуть доброе имя его отца — это было лучшее, что он мог сделать на закате своей жизни. Тем более жил бывший контрабандист после ухода от дел при Королевском Дворе более, чем спокойно. Все его интересы крутились вокруг обустройства его родового гнезда, помощи детям в воспитании внуков, да, пожалуй, вокруг сочинительства мемуаров. За столько лет спокойная жизнь на Гневном Мысе успела ему наскучить и он с удовольствием откликнулся на просьбу старого товарища. Утонув в своих воспоминаниях, сир Давос не сразу заметил, что туман рассеялся, а корабли находятся как раз недалеко от пристани. Удачно, что марево застигло их именно здесь. — Дальше поплывем на шлюпках, — распорядился капитан. — Тут мелководье.       Вольный Народ столпился на берегу: мужчины, женщины и дети, все с угрюмыми лицами и оружием в руках. В полной тишине они наблюдали за тем, как из лодок выбираются люди, путаясь в мехах и скользя по льду, и направляются в их сторону. Вдруг от толпы отделилась огромная лохматая фигура и двинулась навстречу прибывшим. — Деймион, черт ты эдакий! Мы уж тебя заждались! — гаркнул Тормунд и заключил парня в крепкие объятия, стиснув так, что Деймион едва не задохнулся. Затем отпустил и протянул руки к Камиле, которая со слезами на глазах бросилась к отцу. Поцеловав ее в обе щеки и окинув оценивающим взглядом, он расплылся в довольной улыбке. — Моя девочка! Ты все хорошеешь! — он ласково погладил ее по огненным волосам и только потом посмотрел на Давоса, молча наблюдавшего за этой трогательной сценой. Тормунд не торопясь подошел к Луковому Рыцарю и они какое-то время молча изучали друг друга. Вот, наконец, не говоря ни слова, он крепко обнялись, похлопывая друг друга по спине. — Ты постарел, — прорычал Тормунд, оглядывая Давоса с ног до головы. — Зато ты, смотрю, всё молодеешь, — добродушно отшутился Луковый Рыцарь. Он был рад видеть Тормунда.

***

      В большой хижине собрались все старейшины Вольного Народа. Самый молодой из них, Катор, угрюмый и молчаливый мужчина со шрамом на правой щеке, стоял возле жаровни, опираясь на огромную шипастую дубинку, и смотрел на молодого человека с некоторым любопытством. Махор Одноглазый мерил шагами земляной пол, периодически останавливаясь возле жаровни и протягивая к огню шершавые ладони. Грохэм и Пиррас, самые старшие из всех, сидели рядом с Тормундом, периодически прикладываясь к кружкам с чем-то горячительным. Все они когда-то сражались в Великой Войне против Иных и были сильными и закаленными людьми, а так же очень упрямыми и своевольными. Они молча выслушали предложение Деймиона, но как только парень замолчал, отовсюду начали раздаваться возмущенные голоса. Сын Джона Сноу тяжело вздохнул. Он знал свой народ и понимал, что легкой его задачу не назовешь. — У нас испокон веков нет Короля. Мы никому не поклоняемся, — громыхал Пиррас, сотрясая воздух тяжелым кулаком. Остальные поддержали его одобрительным гулом. — Вам никто и не говорит, что Вы должны преклонить колено перед кем-то. Вы будете жить на острове моих предков, по крайней мере пока, — терпеливо произнес Деймион. — Тем более на Севере стало небезопасно, разве не так? Тормунд, сколько было нападений, за время моего отсутствия? — внезапно задал он вопрос, предварительно переведя взгляд на Великанью Смерть. В хижине повисла тишина. Старейшины хмуро переглядывались между собой, кто-то качал головой. Тормунд тяжело вздохнул, обвёл присутствующих тяжелым взглядом, и тихо проговорил: — Двадцать четыре. Эти твари плодятся со страшной скоростью. И те, которых я встречал за последнее время вымахали в полтора раза больше человека. Охотиться становится все сложнее, дичи почти нет. Да и уходить далеко от поселка очень опасно. — А о ком идет речь? — поинтересовался Давос, подняв седые брови и переводя внимательный взгляд с Деймиона на Тормунда? — О белых медведях, — прорычал великан. — Они превратили нашу оседлую жизнь в полное дерьмо. Уж и не знаю, что хуже — Иные или эти твари. — А где их логово? — Ни кто не знает этого. — Тормунд озабоченно потирал наморщенный лоб. — Мы пытались их выследить, но…       Деймион и Тормунд обменялись понимающими взглядами. Оба вспомнили одно и тоже. Призрака. — Что, но? — спросил Давос, подавшись вперед и прищурив глаза. — Ни чего не получилось, — потерев глаза большим и указательным пальцами, ответил сын Сноу. — Они слишком умны для медведей, — мрачным голосом заговорил Тормунд. — Когда мы шли по их следам, мои инстинкты кричали, что это какая-то ловушка, но я упорно отгонял от себя эту дурацкую мысль. Они же всего навсего тупые твари, голодные, но безмозглые. Но я жестоко ошибался. Мы долго шли по их следам, все глубже утопая в снегу. Они загнали нас к обрыву и внезапно полезли отовсюду. Вот только что их не было, а тут уже стояли перед нами на задних лапах и орали так, что уши закладывало и кровь стыла в жилах. Призрак среагировал мгновенно. Лютоволк бросился на здоровенную тварь, размером с лошадь. Это отвлекло других медведей и дало нам небольшое преимущество. Я и трое моих людей бросились бежать. Двоих эти твари нагнали и задрали в одно мгновение. Я слышал их вопли, рычание медведей и лютоволка, но бежал не оглядываясь, остановившись лишь тогда, когда эти жуткие звуки стихли. Видимо, остальные не погнались за мной и Оросом, потому что делили добычу. Призрак погиб, защищая нас. Старый дурак! Возомнил себя не понятно кем и вот как всё обернулось. Внезапно Тормунд замолчал и закрыл лицо своими огромными ручищами. Камила кинулась к отцу, обняла и сказала: — Ты ни в чем не виноват, отец. — Вам нужно поехать со мной, — уверенно заявил Деймион, пробежав по всем присутствующим проницательным взглядом, — иначе Вы ВСЕ погибните. Драконий Камень большой и для всех найдется место. Там есть земля, которую вы сможете обрабатывать и разводить животных. И единственной вашей проблемой будет мой братец, который возомнил себя Лордом. Тормунд разразился хриплым лающим хохотом. Все кто был в хижине тоже рассмеялись. Орвина тут любили. — И есть ещё кое-что. Я не просто прошу Вас оставить Свои Родные Земли. Я прошу Вашей помощи. Мне не справиться без Вас. Возможно, если на время Вы покинете Север, то и эти Звери или вымрут или уйдут куда-то ещё, а Вы сможете вернуться обратно, если захотите, — Деймион закончил свою речь. Старейшины переглядывались между собой. — Нам нужно подумать, — наконец сказал Махор Одноглазый, поднимаясь со своего места. Глаз он потерял в битве с мертвецами.       Деймион и Камила сидели в хижине Тормунда и глядели на пламя, плясавшее в жаровне и отбрасывающее причудливые тени. Девушка держала в руках украшение из зубов каких-то животных и нежно водила по нему пальцами. Когда-то это была ее любимая игрушка, которую отец до сих пор хранил. Ее губы тронула тёплая улыбка. Молодой человек хмурился, сложив руки на груди и судя по выражению его лица, он был сильно обеспокоен. Отложив в сторону детскую безделушку, Камила подошла к нему. — Дэм, — девушка села на колени к любимому и нежно провела кончиками пальцев по его щетинистому подбородку. — Не переживай. Они гордые, но им есть ради чего жить. — Они нужны мне, Ками, — крепко прижав к себе любимую, проговорил Деймион. — Я знаю. А ты нужен им. Они согласятся. Погладив его по щеке девушка вдруг встрепенулась. — Дэм, может сходим на водопад? Старики все равно будут долго еще спорить и ругаться до хрипоты. А мы… Мы может больше не вернемся сюда. — Это может быть опасным, Ками. — обеспокоенно сказал юноша, нежно гладя ее по спине. — Сейчас день, да и медведи так близко к поселению не подходят. К тому же, ты же знаешь, туда им не забраться. Мы не долго. Прошу тебя, Деймион! Она посмотрела на молодого человека влажными от накативших слез глазами и его сердце не выдержало. — Хорошо, только правда не долго.

***

      Водопад находится в окружении угольно-чёрных каменных колонн очень необычной формы, напоминающей шестигранники. Основание его было создано самой природой из множества остроконечных камней. Вода, падающая с колонн, просто поражала своей красотой. Колонны, образовавшиеся когда-то у подножия горы, вода превратила в пики с острыми концами. Части разломов этих пик трещали и откалывались быстрее, чем края изношенные падающей водой, затем со свистом летели вниз и громко плюхались в небольшое озерцо, незамерзающее даже при крепких морозах. За природный цвет камней Вольный народ называл это место Чёрным Водопадом. Девушка и юноша, взявшись за руки, словно завороженные следили за бурлящим потомком воды. Вокруг было тихо, если не считать шума воды. Камила отпустила руку, крепко сжимавшую ее ладонь и подошла к высокому валуну, торчащему из земли и погладила его скользкую, блестящую синевой поверхность. — Тут ты меня в первый раз поцеловал, — задумчиво сказала девушка, склонив голову на бок и погрузившись в воспоминания, из которых её вывели теплые губы Деймиона. Он подошел так тихо и неожиданно, что девушка на короткий миг растерялась. Подхватив Камилу на руки, словно легкую пушинку, он понес её в пещеру, располагавшуюся совсем рядом.       Войдя внутрь он поставил девушку на ноги и прижал ее спиной к шершавой стене. Одним проворным движением он дернул шнуровку и меховая накидка плавно сползла с хрупких плеч девушки, оседая на пол. Руки Деймиона блуждали по стройной фигурке, пытаясь пробраться под одежду и ощутить тепло её кожи, губы скользили по обнаженной шее, обжигая поцелуями. Камила тяжело дышала, нетерпеливо ёрзая и стараясь стащить с себя узкие штаны. Юноша ухмыльнулся и помог ей с этим. Развернув девушку спиной к себе и освободив возбужденную плоть от тесной ткани шерстяных бриджей, он нетерпеливо вошел в разгоряченное лоно любимой. Упершись руками об стену, девушка наслаждалась движениями внутри себя, подмахивала бедрами, издавая громкие стоны. Деймион двигался сначала медленно и осторожно, затем его движения стали более резкими и нетерпеливыми. Закрыв глаза, он все глубже погружался в недра любимой, желая слиться с ней воедино. Его хриплое дыхание становилось громче, руки державшие девушку за бедра, сжимались сильнее, оставляя на нежной коже бордовые пятна. Чувствуя, как приближается пик наслаждения, он запрокинул голову и издал звук, похожий на рычание. Горячее семя изверглось из него и в тот же миг девушка затряслась в мелкой судороге, шкрябая ногтями по шероховатой стене.       Одевшись и выйдя из пещеры, Камила в который раз обратилась к Старым Богам, чтобы семя любимого прижилось в ней. Она мечтала подарить сына Деймиону, но увы, пока Боги оставались равнодушными к ее мольбам.