"Дитя Дьявола"

Дазай зашел в свою каюту. На столе лежало послание с Тортуги, которое он получил перед отплытием. Парень ещё раз его перечитал и нахмурился.   — И зачем вы туда полезли, капитан? — пробормотал шатен себе под нос. Накахара ещё немного постояла на палубе. В голове вертелся только один вопрос: Что ещё за дело? В это время на палубу вышел уставший Ацуши. Осаму вышел из каюты и направился к корме. Рядом с Накаджимой уже стоял не менее уставший Рюноске. — Ацуши, Рюноске, отвлеките Дазая. Парни непонимающе посмотрели на рыжую. — Выполняйте! Юнги тут же побежали выполнять указание, а Накахара пробралась в каюту. Дазай ее не запирал. Внутри каюта капитана представляла собой уютное помещение. Большая кровать стояла слева от двери, чуть ближе — письменный стол, на котором лежали различные карты и компас. Также на стене висели несколько картин знаменитых художников, таких как Бартоломе Эстебан Мурильо и его картина «Мальчики, поедающие виноград и дыню» или же  Сальвадора Розы «Блудный сын». На книжной полке стояла «Горацианская ода по возвращении Кромвеля из Ирландии» авторства Эндрю Марвелла. Но это сейчас мало интересовало испанку. Она подошла к письменному столу и увидела небольшой конверт. Буквально на секунду у нее появилась надежда, что это предупреждение капитану, что за ними идет испанский королевский фрегат, но она тут же угасла, как только девушка открыла и начала читать послание. «Осаму, мой дорогой  друг! Много наслышан о тебе и о похождения «Дитя Дьявола». Тебя, без сомнения, можно назвать самым удачливым из корсаров и я безусловно горжусь тобой, однако далеко не самый приятный инцидент заставил меня написать тебе. В апреле я попал в стычку с англиским фрегатом. Моей команде удалось отправить его на дно, но я был серьезно ранен и еще долго не смогу выходить в море. Если ты решишь отправиться на Тортугу, то навести меня, хорошо? P.S. Элис будет очень рада тебя видеть. Она уже стала совсем взрослая.             Мори Огай» Девушка удивленно моргнула и еще раз перечитала послание. «Неужели это и есть твое важное дело?» С палубы слышались приглушенные голоса, а потом и шаги. Чуя положила конверт на место и собиралась так же незаметно покинуть каюту, но не успела она повернуться, как дверь открылась. Испанка замерла на месте. — Тебе когда-нибудь говорили, что рыться в чужих вещах нехорошо? — хозяину каюты явно не нравилось, что в нее заходят посторонние. За ним, потупившись, стояли юнги. Накахара опасалась смотреть на капитана. Тот отправил Ацуши и Акутагаву подальше, а сам закрыл каюту. Чуя с опаской наблюдала за действиями шатена. Тот подошел и взял ее за ворот, чуть поднимая. — Ненавижу, когда кто-либо роется в моих вещах, — таким яростным девушка видела его лишь когда допустила промах с пробоиной. Испанка даже не пыталась оправдаться. А смысл? Она поддалась любопытству и ее поймали с поличным. — Меня очень сложно вывести из себя, но тебе это удалось. Целых два раза. Девушка едва заметно улыбнулась. — Какое достижение, — тихо заметила она. — Ты сейчас договоришься до того, что я продам тебя на черном рынке в какой-нибудь гарем. Испанка прищурилась и прикусила язык, чтобы не наговорить лишнего. — Какая умная девочка, — прокомментировал ее действие Осаму. Чуя с трудом сглотнула и прикрыла глаза. Осаму опустил ее на землю. Девушка открыла глаза и глубоко вздохнула. Дазай подошел к столу и положил конверт в тумбочку. — Очень надеюсь, что такого больше не повторится. Насчет гарема я не шутил. — Не волнуйся. Не повторится, — тихо ответила Накахара. — Вот и славно, — шатен сел за стол и начал что-то записывать. Чуя бросила на него взгляд и тихо вздохнула. — Я… Могу уйти? — Нет. Сиди здесь. Девушка закусила губу. Ну вот на кой-черт она полезла сюда? Любопытство? Вот и узнала, что хотела. А толку? Испанка аккуратно села на край кровати, подальше от Дазая. Тот наконец закончил дописывать. Чуя невольно наблюдала за его действиями, но, ловя себя на этом, тут же отвернулась. Осаму вручил девушке небольшой листочек. — Отнеси это лоцману. Чуя аккуратно взяла его и покрутила в руках. — Что здесь? — негромко поинтересовалась она, впрочем скорее для вида. Девушка не думала, что после ее поступка Дазай ответит. — Выполняй. Накахара пожала плечами и направилась к выходу из каюты. Постучавшись к лоцману, испанка вручила ему послание от капитана. Тот кивнул и раскрыл сложенный вдвое листок. Там была нарисована небольшая звездочка. Лоцман приподнял брови и усмехнулся. — Чем-то вы насолили капитану, — сказал он, отдавая листочек испанке. Та вздохнула. — Знаю. Взглянув на «послание», девушка вспыхнула. Да он же выставил ее дурочкой! — Позволите совет? — лоцман дождался, когда рыжая посмотрит на него и продолжил: — Извинитесь перед капитаном. Лучше один раз переступить через гордость, чем все оставшееся время мучиться от его шуток. Капитан человек мстительный и не забудет проступка. — Буду иметь ввиду. Спасибо за совет, — ответила ему Чуя и вышла. Теперь ей предстояло самое сложное, а именно — извинение. Девушка подошла к капитанской каюте и остановилась. Очень не хотелось снова оказаться наедине с корсаром. Но ведь придется! Ненадолго, но придется. Чуя выдохнула и постучала в дверь. — Войдите, — послышалось из каюты. Накахара резко выдохнула. Пути назад нет, а значит… Она открыла дверь и вошла в каюту. — Ну что, передала послание? — поинтересовался он, когда дверь в каюту была закрыта. — Очень смешно, — пробурчала девушка. — По твоему голосу не скажешь, — усмехнулся шатен. Испанка сжала зубы, сдерживая ругательство и собираясь с духом. — Ты ведь сюда пришла за чем-то конкретным, не так ли? «Какие мы догадливые!» Чуя выдохнула. — Да. Я хотела… — Продолжай. Чего же хотела от капитана очаровательная девушка? Накахара поморщилась. — Я хотела извиниться, — наконец сказала она. — Так-так-так. Это уже что-то новенькое. Мне интересно, продолжай. Девушка избегала смотреть на шатена. — Я понимаю, что поступила далеко не лучшим образом… Так что, да. Извини. — И всё? А где «прошу вас, капитан, простите нерадивую испанку за неподобающее поведение»? Рыжая все-таки посмотрела на Дазая. — А тебе мало? Или хочешь еще унизить? — А ты как думаешь? — шатен ухмыльнулся. Чуя отвела взгляд и прикусила губу. — Ты-то уж точно будешь рад подобному. — Конечно. Видеть, как враг унижается — самое приятное на этом свете. Накахара мрачно усмехнулась. — Может мне еще на колени перед тобой встать? — девушка тут же прикусила язык и бросила короткий взгляд на шатена, заметив, как тот предвкушающе усмехнулся, проклиная себя за необдуманные слова. — Давай. Становись, — Осаму облизнул губы, предвкушая. Чуя поморщилась. — А если не сделаю? — Тогда продам, — Дазай встал из-за стола и подойдя к девушке, взял ее за щеку. — Да, за тебя дадут немало. По крайней мере, внешне ты достатачно привлекательна, чего нельзя сказать про характер. Она оттолкнула руку корсара и сделала шаг назад. — Я жду. Девушка сглотнула и посмотрела в глаза Осаму. — Может не надо? — Надо, ведьмочка, надо, — шатен подошел к ней и положив руку на голову, растрепал ей волосы. Чуя дернулась, но осталась стоять на месте. Вот зачем она вообще открыла рот? — Я все ещё жду, — пропел капитан. — А может, тебе нетерпится оказаться в гареме? До крови прикусив губу, девушка медленно опустилась на колени. — Доволен? Осаму ухмыльнулся и взяв девушку за подбородок, заставил посмотреть себе в глаза. — Надеюсь, это послужит для тебя хорошим уроком и впредь ты будешь держать язык и руки при себе. Чуя огромным усилием воли удержалась от того, чтобы оттолкнуть корсара. — Я уже сказала, что этого не повторится. — Вот и отлично. Теперь ты это, наконец, запомнила и в другой ситуации твой ядовитый язычок не сыграет с тобой очень злую шутку. Испанка отвела взгляд. Говорить что-либо еще не было смысла. — Можешь встать, если хочешь, — сказал Дазай, отпуская подбородок и садясь на край кровати. Накахара быстро встала и повернулась к шатену спиной. — Я могу идти? — глухо спросила девушка. — Иди, — ответил шатен, падая на кровать. Рыжая выскочила из каюты. Чувствовала она себя преотвратно. Чуть успокоившись, Чуя прошла на нос корабля и села на фальшборт, держась рукой за лиселя. Ацуши с Акутагавой использовали время отсутствия Накахары с максимальной для себя пользой, а именно, спали. Парни слишком устали за сегодняшний день. Накахара уже не стала их будить. Хоть на время затихли. Она посмотрела на море. На воде была небольшая рябь, а слабый ветер слегка надувал паруса. Злость постепенно начала пропадать. Оставался только горький осадок от произошедшего. Корсар был прав, когда-нибудь она не уследит за своими словами и сильно попадет… Да и любопытство надо держать при себе, а не лезть в пасть к акуле. Но несмотря на правоту пирата, девушка продолжала всё также сильно его ненавидеть. Этот человек был совершенно невыносим. С теми же юнгами Чуя быстро нашла общий язык. С остальными матросами тоже были довольно ровные отношения. А вот с капитаном… Хотелось сделать что угодно, лишь бы не видеть его довольное лицо. Или стереть эту довольную ухмылку с его рожи. Испанка поморщилась. Но корсар считает своим долгом вывести ее из себя или унизить. «Вот приду в Мадрид, соберу команду и начну за ним охоту. Любой удаче приходит конец». Девушка прищурилась. Да, именно так она и поступит. В это время, пока Чуя строила коварные  планы по его устранению, Дазай разлегся на кровати. Делать ничего не хотелось. Шатен довольно усмехнулся, вспомнив Чую. Что ж, девушке необходимо было показать, что безнаказанной она не останется. Осаму всё же поборол свое нежелание никуда идти, взял с полки «Утопию» Томаса Мора и начал читать. Он уже не раз перечитывал стоящие на полках книги, но каждый раз открывал для себя что-то новое. И смотрел на всё прочитанное другими глазами. Вот и сейчас, перечитывая, он понял, что даже  в Утопии далеко не всё так идеально и далеко не все в ней счасливы. Шатен отложил книгу и прикрыл глаза. В голове предстала та самая таинственная Утопия, страна, состоящая из 54 городов. Устройство и управление каждого из городов одинаковы. В городе 6000 семей; в семье — от 10 до 16 взрослых. Каждая семья занимается определенным ремеслом (разрешен переход из одной семьи в другую). Для работы в прилегающей к городу сельской местности образуются «деревенские семьи» (от 40 взрослых), в которых житель города обязан проработать не менее двух лет. Осаму усмехнулся. Как бы ни был идеален мир, но всегда найдется кто-то или что-то, что будет его «портить», делать другим и пытаться подстроить под себя. Поэтому он невозможен. Шатен вздохнул. Совершенно неожиданно его потянуло на размышления. Он думал о самых разных вещах. И за этими мыслями незаметно уснул. Проснулся он от  осторожного стука в дверь.