***
Через несколько дней, перед завтраком, Эмма собирает столько членом семьи, сколько может. Главное не вызвать подозрений, а до остальных слухи быстро дойдут. — Норман принёс нам подарок! — объявляет она, держа в руках фотоаппарат. По толпе детей проходит волна удивлённых и радостных возгласов. — Я считаю, будет честно разделить его на всех. Можете фотографировать, кого угодно и что угодно, — добавляет Эмма с улыбкой, передавая камеру вздрогнувшему от неожиданности Найджелу. — Но чем больше на этих снимках Рея — тем лучше. Однако, — она предупредительно поднимает палец, — не дайте ему обнаружить себя! — Это что-то типа секретной миссии? — с любопытством спрашивает Ивет. Улыбка Эммы превращается в ухмылку. — Точно. Мы ведь профи в секретных миссиях, не так ли?***
— Росси, ты следующий, — вызывает Дон. Мальчик выступает вперёд и подходит к дверному косяку. Рей с рулеткой в руке измеряет, пока остальные ждут. — Метр двадцать три сантиметра. Соня, записав данные, говорит: — О, почти на два сантиметра выше с последней проверки в убежище. Дети радуются, хотя Дон подозревает, что Марк немного завидует — похоже, сейчас он самый низкий среди семилеток после Алисии. Дон понимает это чувство и делает мысленную пометку поговорить с Марком, напомнив ему, что вскоре будет быстрый скачок в росте, и не стоит беспокоиться об этом так рано. — Твоя очередь, Доминик, — говорит Рей. Доминик, скрытный и тихий мальчик, теперь пытается незаметно встать на цыпочки, чтобы казаться выше. Паула опускает его вниз, мягко, но настойчиво надавив на голову. — Не понимаю, зачем ты дурачишься, — Рей ругается, но в его голосе проскальзывают нотки гордости. — Ровно метр тридцать два сантиметра. — Ух ты, какой высокий! — с благоговением восклицает Марк под всеобщее восторженное «ах». Дон тронут до глубины души. Не то, чтобы он плакал из-за подобных мелочей, но несколько слезинок смахнуть приходится… — Блин, вы все так выросли за время нашего отсутствия! Соня выглядит удивленной, а Доминик замечает: — Но вы стали ещё выше. — Да, большинство. Все, кроме Эммы, — посмеивается Рей. — Тебе повезло, что её пока здесь нет, — говорит Дон, выглядывая за угол. Слава Богу, что Эмма и Гильда ещё не пришли. Джемима переводит взгляд с одного на другого и заявляет: — Вас тоже надо измерить! — Да, нам любопытно! Они с Соней переглядываются, и девочка говорит: — Мы всё равно собирались заняться этим позже. — Ты первый, Рей, мне самому интересно, — добавляет Дон. Рей пожимает плечами и отдаёт ему рулетку, занимая место у косяка. Дон вытаскивает ленту почти до конца и случайно бьёт Рея по локтю, когда та заезжает обратно. — Прости! — недовольное ворчание Рея прерывается удивленным возгласом. — Ого, метр семьдесят! Дети кричат ещё громче, слыша эту (недосягаемую для них в данный момент) высоту. Дон поворачивается к Рею, ожидая увидеть — ну, он ещё не решил, что именно, — довольную полуулыбку или, может, гордую ухмылку. Но вместо этого Рей выглядит потрясённым, а потом выражение его лица и вовсе меняется на что-то, что Дон не может распознать. Через мгновение Рей приходит в себя и упирает руки в бока: — Ну, дети, и что это доказывает? Когда мы говорим, вам есть ростки, что вы должны делать? — Есть их, — весь энтузиазм куда-то испарился. Пока малышня окружает Рея, надеясь покататься на его плечах, Паула дёргает Дона за рукав. У него чуть не случается сердечный приступ, но затем Дон замечает снимок, сделанный, пока измеряли Рея. На лице всегда спокойного и невозмутимого брата застыла смесь удивления и лёгкого раздражения от удара лентой. Дон даже не знал, что камера сейчас находилась у неё. — Умница, — хвалит впечатлённый Дон. Паула хмыкает, будто он сказал что-то очевидное.***
Поздно вечером Вайолет, устав от чтения и поисков, решает немного прогуляться перед отходом ко сну. Камера, которую передал ей вчера Зак, болтается на плече; Вайолет ещё ничего не фотографировала и вряд ли будет. Никак не получается найти вещь, достойную запечатления. Да и вообще, не для неё всё это. Только Вайолет подумала отыскать Эмму и напомнить ей о необходимости иногда отдыхать, она проходит мимо одной из комнат. Замедлив шаг, девушка всё же решает подглядеть и возвращается назад. В комнате собралось около тридцати детей, по виду от восьми лет и младше. Большинство из убежища, но есть и малыши с других плантаций. Дети — многие закутаны в одеяла или уже надели пижамы — расселись на полу вокруг обалдевшего Рея и не менее пораженного Оливера. Два добровольца отделились от группы и смело стоят перед старшими. — Вы хотите, чтобы я что? — ошарашено спрашивает Рей. — Почитал нам! — говорит девочка, протягивая ему большую книгу. — Крис сказал, у тебя здорово получается! Ты можешь даже изображать разные голоса! — Я не… — начинает Рей, но другая девочка — Алисия — понимает Вайолет, перебивает его: — Давай, Рей, не будь таким вредным! Рей смотрит на Оливера в поисках поддержки, но тот лишь улыбается: — Почитай им. Ничего страшного, если мы договорим позже или завтра, правда. Кажется, Рей всё ещё хочет протестовать, но стоящий мальчик дёргает его за рукав с — как догадывается Вайолет, — очень обнадёживающим и умоляющим выражением лица, потому что Рей тут же уступает. Он проводит рукой по волосам и вздыхает: — Ладно-ладно… Только недолго. Вам скоро надо ложиться спать. Комната наполняется радостным писком, когда Рей берёт книгу из рук девочки. Он немного удивляется, взглянув на заголовок. — Я читал её, когда был младше. Хорошая книга, — на губах Рея появляется улыбка. — Вы, ребята, любите фантастику, а? Чтец устраивается в кресле, и дети подползают ближе, готовые ловить каждое слово. Вайолет знает, что Рей хороший рассказчик. Она слышала истории в его исполнении, когда они несколько месяцев провели в путешествиях и поисках, обычно после того, как кто-то (почти всегда Эмма) умолял развеять гнетущее молчание или мрачные мысли о будущем. И когда Рей всё-таки начинает читать, Вайолет, несмотря на свою усталость, понимает, что застыла в дверях, заслушавшись. Оливер единственный из всех, кто замечает, как Вайолет делает снимок. Она посылает ему полуулыбку и уходит в сторону спален. — «Этот момент определенно стоит запомнить», — думает Вайолет.***
Гильда стоит в сторонке и наблюдает за разворачивающейся перед ней сценой. — Ты можешь раскатывать их по-разному… Джиллиан, даже не думай! Девушка вскрикивает, когда Пепе ударяет её по пальцам лопаточкой. Она отдёргивает руку от тарелки, потирая ушибленное место с явным неудовольствием. — Это было жестоко, — бормочет она. — Это было справедливо, — поправляет Рей, усиленно работая венчиком. Они с Пепе облачены в передники. — Вы здесь, чтобы научиться готовить, а не есть. Джиллиан и Нат обмениваются взглядами и синхронно спрашивают: — Но почему только мы? — Потому что вы единственные из старших, кому я бы не доверил вскипятить воду без риска всё тут спалить, — отвечает Пепе. Он немного преувеличивает, но когда дело касается готовки, Пепе — сама строгость. Гильда знает. — Пепе имел в виду, — добавляет она, чтобы успокоить приунывших Джиллиана и Ната, — что, несмотря на ваши неоспоримые таланты в других сферах, — Нат гордо демонстрирует профиль, а Рей украдкой зажимает кончик своего носа, — вам необходимо уметь управляться и на кухне. — Так что надевайте фартуки, и мы вас научим, как не упасть лицом в грязь, — торжественно заканчивает Рей. Гильда здесь только для подстраховки и моральной поддержки, так что она с лёгкой улыбкой на губах наблюдает, как эти четверо пытаются приготовить приличные блины. Достаточно распространённое и простое блюдо. Что вообще может пойти не так? Хорошо, что Гильда не высказала свою мысль вслух, иначе Рей заставил бы её съесть собственные слова. Через двадцать минут их маленький закуток на кухне выглядит, словно поле битвы: повсюду разбитые тарелки и блинное масло, а от одной из сковородок поднимается дымок. Рею досталось больше всех — у него тесто даже с волос капает. — Ну… — наконец-то, протягивает Нат, крепко сжимая венчик. Его передник заляпан красными пятнами (к счастью, только от фруктового сиропа). — По крайней мере, — добавляет Джиллиан, примирительно держа тарелку, — Мы сделали этот блин идеальным. Хотите попробовать? Пепе? Рей? Гильда быстро делает снимок, чувствуя внезапный прилив нежности. Затем прячет фотоаппарат в одном из шкафчиков и идёт исправлять ситуацию, пока всё не стало ещё хуже.***
— Можно я сделаю ещё? — шепчет Джемима. Анна улыбается. — Конечно. А у Рея неплохо так отросли волосы. Она наблюдает, как Джемима осторожно протягивает руку, берёт локон на макушке Рея и завязывая его в маленький очаровательный хвостик. С другой стороны, Ивет цепляет ещё несколько заколок на его волосы. Рей безмятежно спит между ними, положив щёку на заваленный книгами и бумагами стол. Ивет первая спросила, есть ли у неё сейчас камера. Последовав за младшей сестрой в одну из свободных комнат, Анна обнаружила, что Джемима уже полностью поглощена задачей «сделать Рея милым». Даже сама Анна не смогла упустить столь блестящую возможность и потому заплела короткую растрёпанную косичку на его голове. Они действительно стараются не шуметь и не делать резких движений, но, тем не менее, Рей должен быть сильно измотан, чтобы настолько крепко спать. Как только задача кажется выполненной, Анна поднимает камеру для фотографии. Когда затвор срабатывает, Рей вздрагивает во сне, но так и не просыпается. Девочки подходят к Анне, чтобы посмотреть, каким получилось фото. Они тихо умиляются, когда она показывает снимок. — Мило, — говорит Ивет. — Да, — соглашается Анна. — Вы отлично справились.***
Тома и Лани даже и не планируют следить за Реем, когда камера попадает им в руки, оно само так получается. Тома смутно слышит, какие-то голоса впереди, но он слишком поглощён осмотром фотоаппарата; только когда Лани внезапно дёргает его за угол, Тома разражённо открывает рот. Лани обрывает его и шепчет: — Смотри, — и они оба выглядывают из-за угла. — Это сейчас не важно. У тебя такая ледяная рука! — взволнованно восклицает Хаято, хватая Рея за запястье. Затем он сжимает руку Рея между своими ладонями, пристально глядя ему в глаза. Рей явно озадачен, и по языку тела ясно, что он готов вырваться в любую секунду, но почему-то этого не делает. Тома думает, что давно не видел такого странного и смешного выражения на лице у Рея. — Что ты делаешь? — медленно и осторожно спрашивает Рей. — Грею, конечно же, — отвечает Хаято с обезоруживающей улыбкой. — А разве не логичнее, если он даст Рею свои перчатки? — шепчет Тома, на что Лани пихает его в бок и указывает на камеру. Проходит ещё секунда. Лани может поклясться, что видит, как Рей стремительно краснеет. — И мы будем просто… Стоять вот так? — спрашивает он неожиданно севшим голосом. Хаято даже задумывается над вопросом: — Можем сесть, если хочешь. — Рука Рея уже должна быть безумно липкой, — бормочет Лани. — Кошмар. Тома незаметно делает снимок, и они сразу же бегут туда, откуда пришли, тихо хихикая себе под нос. Существует разумный риск и риск не стоящий внимания, а ещё есть такой, на который вы идёте, чтобы достичь чего-то невероятного — например, сбежать в мир, полный демонов, или застать Рея смущённым.***
Это один из тех редких вечеров, когда Норман покидает кабинет не как Уильям Минерва, а как один из них. Приходит поговорить, подурачиться. Как и ожидалось, он первый засыпает, свернувшись калачиком на полу и смяв свой костюм. Эмма посмеивается над этим. — «Кто бы говорил» — думает Рей. Меньше, чем через полчаса она уже крепко спит, растянувшись на ковре. Остальные уже ушли (отдыхать или создавать старшим ещё больше проблем), и пока Рей собирает шахматные фигурки в коробку, его посещает заманчивая идея растолкать друзей и отправить их по кроватям. Всего на секунду. В ящике Эммы, куда он убирает шахматы, что-то привлекает его внимание. Рей вытаскивает книгу, откуда торчит уголок фотографии, которую он не особо помнит. Находка ошеломляет. Рей долго разглядывает множество фотографий, спрятанных между страницами. Их количество по-своему впечатляет. — Так вот, чем вы занимались, дурачьё, — наконец, бормочет он себе под нос. Рей заметил, что в последнее время все ведут себя немного скрытно и подозрительно, и мог поклясться, что слышал странные звуки раз или два, но никого не поймал с поличным. Это показывает, насколько они хороши. Рей находит фотоаппарат под кроватью Дона. Отличается от того, что был у него в Благодатном доме, но механизмы должны совпадать. Он возвращается к спящим друзьям с камерой и останавливается. Между ними остался маленький кусочек пространства, как раз там, где лежала игра. Когда Рей ложится туда (всего на секунду), то чувствует себя вполне комфортно. Может, пол не так уж плох. Рей поднимает фотоаппарат над ними тремя, палец на затворе. Держать неудобно, угол смехотворный, и он не ручается, что выйдет хоть сколько-нибудь прилично, но это не важно. Рей прикрывает глаза. Он улыбается, когда нажимает на кнопку.