П.М.М.Л.

      Юнги честно пытался приходить домой пораньше, у него это даже получалось. Почти. Иногда…Нечасто. Каждый раз, открывая дверь их квартирки, он переступал порог сказочного королевства, где вкусно пахнет свежесваренный кофе, где живут сказочные феи со звонким смехом и пространство вокруг наполнено теплом и уютом. Минни все в его жизни окрасил в легкие теплые тона, заменив преобладающую унылую серость. Юнги довольно быстро привык к вкусной домашней еде, чистой квартире и любимому человеку рядом. Он никогда не думал, что будет счастлив в такой вот незатейливой мещанской жизни. Душа его все время жаждала метаний, творческих мук, лишений. Все это было раньше. Теперь Юнги не мог представить себе свой дом без Чимина. Чимин и есть его дом, его смысл, его вдохновение. Всегда ему хотелось создать что-то по-настоящему стоящее, восхищающее, вызывающее целый спектр различных чувств. Теперь он знает, что это «что-то» их ребенок. Когда они узнали, что скоро их будет трое, Юнги переполняли настолько сильные эмоции, что он едва сдержал слезы. Это был действительно самый счастливый миг, несравнимый ни с чем.       У них не получалось. Организм омеги, измученный вечными ограничениями и физическими нагрузками, никак не мог восстановиться. Чимин винил себя в этом, а Юнги не знал, как же утешить любимого. Собственно, его не так сильно тревожила перспектива отсутствия детей, как глухое отчаяние в глазах-полумесяцах, это было действительно невыносимо. Чимин старательно изображал, что с ним все в порядке, но спал все меньше, отчего у него под глазами залегли просто ужасающие тени. Этого Мин выдержать не мог. Наплевав на все свои дела и вечные репетиции Чимина, альфа буквально силком увез его на Окинаву. Они гуляли по берегу моря, собирая обломки кораллов, ели всевозможные морепродукты в местных ресторанчиках, наслаждались густым насыщенным ароматом цветущей сакуры и занимались любовью ночами напролет. Чимин снова начал улыбаться, а его гладкая кожа приобрела легкий золотистый оттенок. Именно там, вдали от проблем и суеты, внутри Минни и зародилась новая жизнь.        Поначалу все походило на кошмар. Юнги с содроганием вспоминает тяжелейший токсикоз, когда он сидел около своего омеги, придерживая голову, а того выворачивало желчью, потому что больше было уже нечем. Он смотрел в усталое измученное лицо Чимина, а тот улыбался ему, тепло, мягко, и Юнги наполняла уверенность, что все будет хорошо. Они пережили то время, а Минни с каждым месяцем становился все прекраснее, буквально светясь изнутри. При одном взгляде на него уголки губ неизменно поднимались вверх, а в груди расцветало счастье.       Возвращаясь, Юнги частенько заставал Чимина спящим и всегда брал его маленькие ладошки в свои и целовал каждый пальчик. Минни смешно морщил нос и приоткрывал один глаз. Альфа накрывал их руками круглый живот и рассказывал принцессе, как же он соскучился по ним, а Чимин тихонько смеялся и смех его был похож на маленький колокольчик. Потом они вместе ужинали и, если погода позволяла, шли на небольшую прогулку в сквер неподалеку. Как-то они неспеша шли вдоль кленовой аллеи и к ним подбежала девочка лет пяти. - Ты - фея? – спросила она у Чимина, внимательно, и как-то уж слишком серьезно, смотря на него. - Я? Нет, нет, я самый обычный, - смутился он от такого вопроса, опуская глаза. Юнги одними губами прошептал: «Да, он фея» - и подмигнул малышке. Она утвердительно кивнула ему и побежала к маме. - Устами младенца глаголет истина. Мин поцеловал омегу в макушку, вдыхая родной запах. - Прекрати смущать меня, Юнги-я! Чимин бурчит себе под нос, что делает его совершенно очаровательным. - Не могу, тебе так идет этот румянец.       Они были вместе три года, два из которых Мин с гордостью называл Чимина супругом, но до сих пор ему с трудом верилось, что это действительно происходит. Как вышло, что именно ему так повезло, и этот солнечный мальчик теперь рядом? Он определенно был недостоин Чиминни, тут не было никаких сомнений. При этом очевидном факте Юнги не мог представить себе жизни без его омеги. Все потеряет смысл. Без Минни для него нет воздуха, он задохнется, утонет в черном непроглядном одиночестве. Пусть у него отнимут музыку, он выживет, справится, но без Чимина – нет. Он удивительно легко принял эту мысль, учитывая сколько времени он упрямо не хотел принимать Минни. Теперь все иначе, и у него есть семья, за которую он, без преувеличений, готов отдать свою жизнь.

****       Теплый легкий ветер колышет шторы на окне, пропуская в гостиную солнечные лучи. В воздухе стоит густой сладкий запах цветущей сливы, такой характерный для начала весны. Юнги с улыбкой смотрит на девушку, расположившуюся на софе с чашкой мятного чая. Она такая красивая в этом белом струящемся платье, что у него дух захватывает. - Юнги-я, сыграешь для нас? – она улыбается и ласково поглаживает свой круглый живот. - Конечно, Лиен, разве я могу вам отказать?       Он садится за рояль и прикрывает глаза. Мелодия приходит сама и он касается черно-белых клавиш. Юнги настолько хорошо, что он уверен – это и есть счастье. Сейчас он играет для двух самых прекрасных женщин на свете, если не считать его мать. Он уверен, что Мэй будет красавицей, как ее мама. На улице щебечут птицы и их трели переплетаются с музыкой, выходящей из-под его рук.       Звук бьющегося фарфора вносит диссонанс в эту гармонию. Юнги оборачивается и застывает в ужасе. Он видит, как на белоснежной ткани ядовитым смертоносным цветком расцветает алое пятно. - Юнги…больно… - Лиен!!!       Он резко открывает глаза и садится на постели, пытаясь отдышаться. Как давно Юнги не видел этот сон, кошмар из его прошлого, который навсегда отпечатался в памяти и остается таким же ярким, как будто бы это было вчера, сколько бы времени ни прошло. Минни рядом тревожно сморщил нос, но не проснулся. Еще не хватало, чтобы он беспокоился. Юнги тихонько выбирается из постели и выскальзывает из спальни. Спать больше не       хочется, хочется курить, но Юнги бросил, как только они с Чимином начали жить вместе, не мог позволить себе травить своего омегу.       Лиен… боль, которую он загнал в самый дальний уголок своей души, потому что пережить ее был не в силах. В голове предательски всплывал вопрос: «Мог ли я спасти ее?», ответа на который Юнги никогда не получит. Может, если бы тогда он заметил ее бледность, если бы не увлекся так музыкой… Юнги твердили, что он не виноват, что никто не учел факт нестандартности ее беременности и это ошибка врачей, но разве от этого легче? Он потерял человека, который поддерживал его всегда, который верил в него, даже когда больше никто не верил. Юнги думал, что больше никогда не сядет за рояль, просто не сможет, но мама напомнила ему, что Лиен мечтала, чтобы его музыку услышали люди, и он играл для нее. Всегда. Так было до того, как в его жизни появился Чимин. Он, как и Лиен, просто верил в него, несмотря ни на что. Верил и любил. И вся музыка стала для него, такого родного, близкого, живого…       Конечно, Юнги волновался. Для Минни эта беременность была большим испытанием. Она проходила не так гладко, как всем бы хотелось, но Чимин стойко сносил все, будь то жуткий токсикоз или постоянная ноющая боль в пояснице. Он буквально светился счастьем, и при одном только взгляде на него было невозможно сдержать улыбку. Однако демоны, терзающие душу Юнги, вернулись к нему и с каждым днем мучали его все больше. Он старался не подавать виду, но при взгляде на округляющийся животик своего омеги в душе его расползался липкий страх. Вдруг что-то пойдет не так, и он потеряет Минни? Что, если врачи упускают какую-нибудь важную деталь, которая в итоге станет роковой? Как ему тогда жить? Конечно, Юнги любил их принцессу, но Чимин был его смыслом, и без него Юнги просто не сможет.       Каждый поход к доктору Ли для него был испытанием, и Юнги каждый раз мысленно готовил себя держать лицо, чтобы ни случилось. Минни должен быть спокоен, это первостепенно. Завтра им снова предстоит посетить врача, и альфа опять не может спать. Музыка всегда могла успокоить его, но сейчас он хочет тишины, да и нельзя тревожить Минни. Юнги наспех одевается и выходит из квартиры, аккуратно закрыв дверь. Он бесцельно бродит по пустым улицам, пока не начинает светать. Кое-как ему все-таки удается привести мысли в порядок, и он возвращается в их уютную квартирку и ложится на свою половину кровати, обнимая мужа со спины. Чимин тут же обхватывает его ладонь, рефлекторно, и Юнги легонько целует свою маленькую фею в плечо. Становится спокойно, и он забывается тяжелым предрассветным сном.       Будит его восхитительный аромат кофе и высокий звонкий голосок Чимина, доносящийся из гостиной. Он поет. Юнги слушает, не открывая глаз, на душе всегда так тепло, когда альфа слышит песни Чимина, словно этот голос может излечить от всех болезней и забрать все страхи. Его маленькая любимая птичка. Оказывается, что проспал он от силы часа три и кофе, так любезно сваренный Чимином, нужен ему, как воздух. - Доброе утро, любимый, - Чимин целует его в щеку, ставя на стол готовый завтрак. Юнги ловит его в объятия и утыкается носом в изгиб шеи, вдыхая запах липового цвета, смешанного с нотами мелиссы и корицы. - Утро, птичка.       На улице светит солнце, и, судя по всему, день обещает быть отличным. После врача им стоит прогуляться, чтобы Минни подышал свежим воздухом. Юнги с удовольствием съедает салат и яйца пашот, заканчивая завтрак чашкой божественно свежесваренного кофе. Потом моет посуду, отправляя Минни собираться, и по-быстрому приводит себя в порядок.       Они решили, что поедут на машине, поскольку Юнги не мог доверить его сокровища таксистам, которые гоняют, как сумасшедшие. Минни дразнил, что сам он стал ездить, как дедуля, но Юнги это вообще не трогало. Безопасность превыше всего. Они теперь не так часто выбирались куда-то вместе, тем более на машине, поэтому для Минни это было целое событие. Он вообще любил, когда они с Юнги ходили куда-то как семья, и альфа держал его за руку, подчеркивая их связь. Юнги это тоже нравилось, поэтому он всегда проявлял заботу о своем омеге, хоть и делал это довольно сдержанно.       В приемной доктора Вонга их встретила улыбчивая Каролина, бета из Франкфурта, которая работала у него ассистентом. Едва увидев Минни, она взвизгнула от восторга и просто засыпала его комплиментами, отчего омега покраснел, как спелая вишня. В такие моменты Чимин становился таким милым, что его хотелось затискать в объятиях и зацеловать с головы до маленьких ножек. Они прождали примерно минут десять, болтая с Каролиной, пока доктор не пригласил их войти.       Едва сев, Чимин сразу подал Юнги руку, как делал всегда, и альфа переплел их пальцы. Это успокаивало их обоих. - Я очень рад видеть вас обоих сегодня. Как добрались? – Ли вежливо улыбнулся, стараясь придать стандартному вводному вопросу чуть больше заинтересованности. На самом деле его, естественно, это вообще не интересовало. - Отлично, без приключений, - ответил Юнги, большим пальцем поглаживая ладонь Чимина. - Это хорошо. Я бы хотел обсудить с вами результаты последних тестов.       Слова доктора заставили Юнги напрячься, но он не показал вида. Неужели что-то пошло не так? Минни в соседнем кресле напряженно заерзал, и альфа чуть сильнее сжал его руку, пытаясь успокоить. - Последнее исследование показало у Чимина значительное превышение уровня гормона QF2. - Что же это значит, доктор? - С учетом Вашего, Чимин, положения, это может означать только одно: ваш ребенок – альфа. - Наша принцесса – альфа? - Чимин переводит удивленный взгляд с Вонга на Юнги.       Действительно, новость была достаточно неожиданной, ведь девочки-альфы рождались довольно редко. - Верно. Конечно, такая беременность предполагает дополнительный контроль и поддерживающую терапию, но в целом в этом нет ничего страшного. Сейчас накоплен достаточный опыт ведения такой беременности, что позволяет избежать возможных трудностей…       Доктор Вонг говорит, говорит, но смысл его слов ускользает от Юнги. Время для него остановилось, а в голове только одна ужасающая мысль, заполнившая собой сознание: - Я обрек Минни на смерть.