П.М.М.Л.

      Тэхен, без преувеличений, обожал друзей Минхо, поэтому, когда До Джихан позвонил им и предложил провести выходные в Пусане, оба ни секунды не сомневались в том, что поедут. У Минхо в Пусане, прямо на побережье, был дом, а Тэ просто необходимо было сменить обстановку. После всего того, что случилось с Минни и с ним самим, хотелось хоть немного отвлечься.       После долгого и трудного разговора с доктором Вонгом, на котором он присутствовал вместе с Юнги, было решено приставить к Чимину сиделку из больницы, чтобы постоянно следить за его состоянием. Анализы не сулили ничего хорошего, но пока жизням омеги и ребенка ничего не угрожало. Ли выписал поддерживающие общее состояние капельницы и уколы, но оказать реальное влияние на омегу могла лишь подавляющая терапия, на которую сам Чимин наложил вето. Будущее не выглядело слишком радужно, однако теперь Юнги мог выходить из дома, не боясь, что в его отсутствие с Минни случится непоправимое. Все стало чуточку лучше, поэтому Мин стал пить чуточку меньше.       Тэ, как и обещал, всегда был на связи, поддерживая в особо трудные моменты. Они виделись почти каждый день, и омега всегда старался куда-нибудь вытащить друга, чтобы тот хоть ненадолго, но сменил обстановку. Иначе так можно просто сойти с ума, в этом Тэ был уверен. Он после одного-то раза проплакал в подушку весь вечер, и Минхо с трудом удалось его успокоить, что уж говорить о Юнги, который пребывал в этом аду 24/7.       Так или иначе, а приглашение ДжиДжи было тем, что доктор прописал, хотя и оказалось довольно внезапным. Они постоянно были на связи, но виделись довольно редко, особенно в последнее время, у всех были свои дела.       В любом случае, совместная поездка на пару дней должна была стать терапией и для их отношений в том числе. Тэ понимал, что что-то происходит. Минхо старался вести себя как обычно, был все также заботлив и нежен, но в глубине его глаз Тэхен видел печаль. Тэ запрещал себе думать, что ее причина — он, предпочитая притвориться, что ничего не происходит. Ми тоже ничего ему не говорил, не сделав ни единого, даже призрачного намека, поэтому они продолжали делать вид, что все как обычно. Оказалось, если стараются обе стороны, можно вполне поверить, что так оно все и есть.       После выписки он ни разу не виделся с Чонгуком. Решил, что так лучше. Вернувшись из больницы, он спрятал фотоальбом на одной из полок в своей мастерской, и больше его не касался. Поскольку они с Минхо решили воздержаться от выходов в свет, пересечься им было просто негде.       Тэхен скучал по нему, и в то же время был рад, что они не встречаются. Все как обычно было слишком запутанно. Казалось бы, нужно просто выбрать Минхо, окончательно и бесповоротно, но он отчаянно искал для себя повод отсрочить этот выбор. Это глупо, Тэ понимает, но понимать и чувствовать не одно и то же. Разум почти всегда проигрывает сердцу, тут уж ничего не поделаешь.       И вообще, разве Чонгук, выбери его сейчас Тэ, смог бы доверять ему по-настоящему после того, как он поступил бы так с человеком, который столько для него сделал? Это же настоящее предательство, ни больше, ни меньше. Нет, конечно же, все и так очевидно. Просто Тэхену нужно еще немного времени, чтобы отпустить Чонгука.       Они уезжают в Пусан в пятницу вечером. Ми приезжает на вокзал сразу с работы, поэтому чемодан с их вещами берет с собой Тэ. Поезд идет чуть меньше трех часов, и они успевают поужинать, благо сервис в вагонах класса «люкс» позволяет это сделать. Минхо созванивается с Джи, обговаривая детали, а Тэ пытается вникнуть в статью, посвященную борьбе с бедностью. Он замечает на себе чей-то взгляд, и откладывает журнал в сторону. Через два ряда с правой стороны на него смотрит кудрявая девчушка, с игрушечным зайчиком в руках. Она смешно дует губки, и слегка морщит нос, что делает ее до ужаса очаровательной. Тэ улыбается и подмигивает ей, а она, засмущавшись, прячет личико в заячьих ушах.       В голове внезапно возникает мысль, что у него сейчас тоже могла бы быть прелестная дочурка, и это вдруг, почему-то, отдает тупой болью в подреберье. Он же сам никогда не хотел детей, в чем же тогда причина? Может теперь он вообще никогда не сможет их иметь, доктор Вонг не дал ему железных гарантий. Настроение вдруг отчего-то резко портится. Тэ отворачивается, вновь беря в руки журнал, за всю поездку больше ни разу не посмотрев в ту сторону.       Когда они добираются домой уже совсем темно. Тэ делает глубокий вдох, позволяя густому морскому воздуху наполнить легкие. Тэхен обожает море. Удивительно, но ему всегда становилось легче, стоило просто побродить в одиночестве под шум прибрежных волн. Поэтому он так любил это место и дом его родителей на Окинаве.       Тэхен не мог отказать себе в удовольствии выйти на пляж прямо сейчас, ночью, а Ми не стал его держать, прекрасно зная его привычки. Тяжелый мокрый песок затрудняет движения и он, пройдя совсем небольшое расстояние, просто садится на берег, обнимая свои колени. Огни зданий отражаются в спокойной воде яркими всполохами, а прямо от его ног начинается лунная дорожка, уходящая куда-то в темную ночную даль. Он закрывает глаза, просто слушая, как на берег тихо набегает прибой. Волшебно.       Тэ не знает, сколько он сидит вот так. Не хочется никуда идти, но он все-таки пересиливает себя, и встаёт, медленно шагая к дому.       Джихан и Юну заезжают за ними на следующий день, в полдень, и они все вместе едут в Янсан, где находится парк развлечений. Тэ сто лет не бывал в подобных местах, и был рад снова окунуться в атмосферу веселья, что всегда царит там. Они с Минхо слишком вжились в образ лакшери-пары, двух деловых людей, с кучей различных обязанностей, что совсем позабыли, как весело им было в самом начале. Настала пора вспомнить, тем более компания более чем располагала.       Вообще, несмотря на свою суровую, немного злодейскую, внешность, До Джихан был до ужаса милым. С первого дня их знакомства он решил, что Тэ — его кармический младший брат, и относился к нему соответственно. Сначала это порядком смущало, но потом Тэ привык, и тоже начал воспринимать Джи как своего настоящего старшего брата. Джихан всегда притаскивал ему сладости и любил потрепать за щеки, приговаривая, что нельзя быть таким милым. Юну же был скромным и достаточно тихим, но весьма приятным в общении. Рядом с ним всегда было комфортно находиться.       Будучи друзьями Минхо, они быстро приняли Тэ за своего, и стали близкими людьми и ему тоже. Надо сказать, то же самое было с Юнги и Минни, которые действительно любили Минхо, хотя у них не было почти ничего общего. Они с Ми за эти годы настолько сплелись корнями, что теперь просто разделить их уже не получится, слишком тесно они связаны.       Они отлично проводят время, Тэ чувствует себя ребенком, и ему хочется каких-нибудь шалостей, от которых он отказался в угоду своей матери. Он уговаривает Минхо попробовать пирожки с волшебной начинкой, на манер знаменитых конфет «Берти Боттс» из «Гарри Поттера».       Сначала им обоим попадается что-то абсолютно горькое на вкус, и они отплевываются под дружный смех До и Юну. Потом Ми предлагает просто поделить следующий на двоих, и Тэ кусает первым.       — Ммм, вот этот вкусный! — изображает он, пользуясь тем, что Минхо не смотрит на его лицо, а сам всячески показывая друзьям, что это еще большая пакость.       Минхо откусывает большой кусок, и Тэ больше не может сдерживаться и хохочет, как ненормальный. Ми, уже успевший проглотить половину, корчит абсолютно неповторимую гримасу на лице, и это просто уморительно. Так весело обоим не было уже давно. Минхо слегка укоризненно на него смотрит, а Тэ хлопает глазами, изображая саму невинность.       — Завидую я вам, ребятки. Не всем везет встретить своего человека, — До дружески треплет их обоих по волосам, а они смотрят друг другу в глаза.       — Мне несказанно повезло, Джи. Я нашел свою истинную любовь.       Минхо не отрывает от него взгляда, и Тэ видит в его глазах все то, о чем говорил альфа. Ту самую безграничную и всепрощающую любовь. И к нему вдруг приходит осознание, что она как прежде нужна ему, сейчас даже больше, чем когда-либо. Так он сможет простить себя за то, что сделал.       — Мне повезло больше, Ми, — он тянется к губам альфы, оставляя легкий поцелуй. Минхо притягивает его к себе, заключая в объятия.        — Ой, все! — Юну демонстративно берет Джихана под руку и они, развернувшись, изображают, что уходят подальше от них.       Они с Минхо улыбаются друг другу, и спешат догнать друзей. До еще долго шутливо обзывает их хвастунами, и говорит, что отпишется от них обоих, потому что сил его больше нет смотреть на весь этот сахар. Тэ показывает ему язык, и уверяет, что зависть — это очень плохое чувство. Юну справедливо замечает, что хвастовство тоже не лучшая черта. Джихан сердечно благодарит друга за поддержку, смахивая несуществующую слезу. Все дружно смеются.       Они проводят в Янсане почти весь день, вернувшись домой только поздно вечером. Джихан и Юну активно звали их пропустить где-нибудь по стаканчику чего-нибудь горячительного, но они отказались. Тэ чувствует легкую усталость, но на душе у него тепло и спокойно. Они с Минхо давно не проводили день вот так, вместе, просто наслаждаясь обществом друг друга, что он успел позабыть как же это здорово.        — Пойдем, я хочу кое-что тебе показать, — Минхо целует его в висок, и берет за руку. Они поднимаются наверх, на чердак, который был переделан в еще одну гостиную.       — А теперь закрой глаза!       Заговорщический шепот альфы заставляет Тэ улыбнуться. Ему ужасно интересно, что же такого приготовил ему Минхо.       Тэхен зажмуривается, и Минхо водит рукой у него перед глазами, проверяя, не подглядывает ли он, а затем берет его за руки и заводит внутрь. Тэ это все напоминает сцену из диснеевского мультфильма «Красавица и Чудовище», где обожающая книги Белль впервые оказывается в огромной библиотеке замка.       — Теперь открывай.       Тэ распахивает глаза и не может сдержать пораженного выдоха, у него просто нет слов.       — Добро пожаловать в причудливый мир Винсента Ван Гога.       Гостиную было не узнать. Помещение обтянуто темной тканью, на которую были направлены проекторы, которые показывали различные картины любимого художника Тэхена. Он проходит вперед и садится на ворох пушистых пледов, расстеленных посередине зала, оглядываясь по сторонам. Стены словно ожили, и Тэ восхищенно наблюдает, как картины сменяют одна другую, как мерцает звёздная ночь, как солнце озаряет ирисы, и как ветер колышет ветки миндаля.        Минхо сделал это специально для него, потому что прекрасно знает, что он обожает Ван Гога. Именно он как-то устроил так, что их провели в Нью-Йоркский музей современного искусства уже после закрытия, и Тэ смог насладиться своей любимой картиной во всех ее деталях. Минхо вообще много знает о нем, наверное, даже больше, чем он сам о себе, все его привычки, увлечения и интересы. Только Ми не знает главного — он предал все то, что у них было.       Минхо словно почувствовав что-то, целует его в макушку и шепчет:       — Что бы ни случилось, Тэ, для меня ты — самое важное, что есть в этой жизни, и нет таких преград, которые заставят меня перестать любить тебя.       И Тэ задыхается, для него это слишком. В голове пульсом бьется мысль, что Минхо все-таки знает про то, что он сделал. Знает и простил его за это.       — Ми, я…       — Шшш, Тэ, посмотри, я никогда не говорил тебе, но это моя любимая картина Ван Гога. Якобы единственная, которую ему удалось продать при жизни, хоть это и неправда. «Красные виноградники в Арле».       Минхо уходит от темы, и Тэхен не решается продолжать. Он смотрит, как рябит в водной глади отраженный солнечный диск, как люди собирают виноград в свои плетеные корзины, и как трепещут от их движений красные, как вино, лозы.       Тэ кладет голову альфе на колени и тот зарывается пальцами в его волосы. Неужели то, чего он так боялся, все-таки произошло? Омега чувствует непонятное облегчение, словно с его сердца сняли огромный груз. Может, они все-таки смогут пережить все это вместе и начать заново?       Тэхен смотрит Минхо прямо в глаза, а тот, заметив это, улыбается, и накрывает его губы своими. Альфа целует его глубоко, требовательно, собственнически, и это на него совсем не похоже. Минхо заявляет на него свои права, впервые так открыто. Он всегда был таким демократичным, стараясь никак не ущемлять его свободу. Было ли это действительно его желание, или же он просто делал это ради Тэ? Есть ли в том, что Минхо относился к нему, как к принцессе, только его вина? Вдруг он сам загнал альфу в такие рамки? Можно ли тогда вообще когда-нибудь простить себя за это? Слишком больно, чтобы быть правдой.       Одним ловким движением Минхо подминает его под себя, нависая сверху. Тэ немного теряется от такого напора, но альфа не дает ему опомниться, вовлекая в очередной поцелуй. Он обнимает Минхо в ответ, чувствуя, как перекатываются мышцы на широкой спине. Тело реагирует на прикосновения альфы приятной истомой, и он полностью отдается ощущениям. В прикосновениях Минхо больше нет того боязливого трепета, который доводил Тэ до отчаяния. Он словно заново изучает его, живого, настоящего, вдруг переставшего быть хрупкой фарфоровой статуэткой.       Они никогда не занимались этим на полу, страстно, спонтанно. Наверное, не случись в его жизни Чонгука, сейчас он подумал бы, что это именно то, чего он так хотел, и был бы счастлив. Вот только теперь Тэ знает, как бывает. И знает, что дело не в Минхо, а в нем. Просто так случилось, что его тело слушается только одного альфу, только он заставляет каждую его клеточку трепетать. Да, он не станет отрицать, то, что происходит сейчас — приятно… Но и только. Нет того головокружительного ощущения полета, когда ты забываешь обо всем, кроме горячего, жадного тела рядом, что доводит тебя до безумия ласками.        Их с Минхо души идеально подходили друг другу, он понял это еще тогда, когда услышал милый детский стишок, сидя в университетском дворике. К сожалению, с их телами все обстояло иначе. Конечно, лучше б ему никогда не понять этого, но теперь уже ничего не изменишь.       Тэ закрывает глаза, вспоминая, как совсем другой альфа улыбался ему своей забавной улыбкой, и шептал в самое ухо: «В тебе просто охуительно, Красотка», и забывается.       Он стонет, чувствуя вторжение, и тут же прикусывает губу, боясь, что нечаянно произнесет не то имя. Минхо двигается уверенно, быстро, и ему нравится.       — Еще, — Тэ выдыхает, чуть прогибаясь в спине. Минхо реагирует молниеносно, подхватывая его под бедра, и Тэхен обвивает ногами талию альфы.       Минхо слегка прикусывает кожу в изгибе шеи, как раз там, где обычно ставят метку, и Тэ не может сдержать судорожный всхлип. Один укус и все будет кончено, ему больше не придется выбирать. Вот так просто. Тэ не успевает додумать мысль, как Минхо отстраняется и накрывает его губы. Конечно же, Ми никогда не сделает это, не спросив разрешения, и не даст Тэ возможности оправдаться, что у него не было выбора.       Альфа находит тот самый нужный угол, и Тэ протяжно стонет, кусая припухшие от поцелуев губы. Движения Минхо становятся более медленными и резкими, и Тэхен чувствует, как его вот-вот накроет волной оргазма. Альфа выходит из него, а потом резко вставляет до конца, и Тэ кричит, теряясь в остром, немного болезненном, наслаждении. Делая еще несколько размашистых движений, Минхо кончает следом, связывая их узлом. В голове у Тэ восхитительно пусто, и очень хочется спать. Альфа аккуратно переворачивает их так, что Тэ оказывается сверху. Он прижимается к широкой груди альфы и закрывает глаза. Минхо перебирает его волосы, ещё больше усыпляя его своими движениями.       На границе сознания он слышит едва различимый шепот альфы:       — Я не отдам тебя никому, ему в том числе…        Но Тэ не может с уверенностью сказать, что это ему уже не снится.