Пять лет

      Пять…       Каждый ребёнок рано или поздно учится считать. Цифр всего десять, но сколько же чисел можно составить с их помощью? Кажется, невозможно запомнить, что же идёт после четырёх: пять или всё же шесть?       Со дня твоей смерти я будто стал учиться цифрам заново. Каждый раз, приходя на твою могилу в тот весенний день, я считаю про себя.       Один, два, три, четыре, пять.       Пять лет…       После себя ты оставил лишь воспоминания, потёртую кепку-гэтсби и недовязанный шарф. Я долго гадал, кому достанется подарок, когда ты закончишь с мудрёным делом. Так надеялся, что вновь вернувшись к тебе после занятий, я услышу тихий и болезненный, но до боли родной голос, нежно прошептавший: «Это тебе».       Но что-то не давало мне его забрать, когда Ханабуса с поблёскивающими в уголках глаз слезами протянула узкое шерстяное полотно дрожащими руками.  — Это точно подарок лишь тебе, Михару-кун, — ласково произнесла она. — Йоите верно делал его для тебя.       Недовязанный шарф теперь всегда со мной. Нет, я не надеваю его. Но когда становится особенно плохо, а воспоминания о твоей улыбке в последние дни жизни разрывают меня изнутри, я прижимаю его к сердцу и будто чувствую твое присутствие. Как всегда тихое и безмолвное, но такое желанное.       Уже пять лет…       Твоё тело просто рассыпалось. Ветер уносил золотую пыль, сверкающую в лучах солнца и переливающуюся на фоне безоблачного неба. Вопреки романтическим рассказам, в день твоей смерти не шёл дождь, и природа не скорбела по твоему уходу. Для всех людей это был самый обычный день: белые облака, ловившие твой прах, и тёплое ласковое солнце.       Коичи и Раймей долго не могли понять, что же произошло, когда увидели пустое кресло-качалку. Ведь ты всегда встречал нашу троицу со школы именно здесь, на ветхой веранде. Они до сих пор звонят мне и спрашивают: «Как ты?». А мне нечего ответить. Мне ни хорошо, ни плохо. Будто вернулось забытое безразличие.       Лишь на твоей могиле я захлёбываюсь слезами. Смешно, правда? Ты хотел исчезнуть бесследно, но мы всё равно оставили это бессмысленное напоминание о твоей жизни. А ведь у нас не осталось даже твоего тела.       Так плохо, больно и… обидно. Ты такой эгоистичный, Йоите. Ушел, даже не предупредив. Но ты молодец. Ты продержался долго, вопреки прогнозам Казухо. Но я до сих пор жалею, что не воспользовался Шинранбансе и не спас тебя. Ведь она так заманчиво шептала мне о исполнении желаний, а я мечтал лишь быть рядом с тобой. Разве это так много?       Всего пять лет…       Когда ты исчез, я перестал понимать, кто я. С твоим появлением я впервые чего-то сильно захотел. У меня наконец появилась цель. Я жил лишь затем, чтобы помочь потерянному пареньку, но у меня забрали и его. Ты сам забрал его у меня.       Тобари боялся, что я могу наделать глупостей, но я никогда не думал о собственной смерти. Ты так отчаянно цеплялся за жизнь, и я не мог пренебречь тем, чего не было у тебя. Если бы ты только захотел, я бы отдал тебе свои годы. Отдал бы хоть всю свою жизнь.       Но ты ушёл, пусть и ожидаемо, но так внезапно. Исчез бесследно, тихо и незаметно, совсем так, как и мечтал. И теперь каждое моё утро начинается с воспоминаний. Я так боюсь, что однажды ты исчезнешь даже из моей памяти, что порой бездумно повторяю твоё имя, пока не разболится голова.       Сколько же ещё?       Когда-нибудь и моё время придёт. Тогда меня не сможет спасти даже Мудрость всего мира. Я надеюсь, что мы вновь встретимся. Ты обнимешь меня своими холодными руками, а я раз за разом буду шептать тебе на ухо новые обещания. Те, которые действительно смогу выполнить. Но что будет, если ты не встретишь меня там, в неизвестном забытье?       Прошло всего пять лет, но для меня это слишком долго. Слишком горько, одиноко и мучительно. И я прошу лишь об одном: Йоите, пожалуйста, подожди меня ещё чуть-чуть. Ещё немного, и я найду способ встретиться с тобой.       Потому что даже Небесам я не позволю разлучить нас вновь…