Карты и фанты

Рассказчик Полночь сизая город объяла, Затуманила, заволокла. Слышен смех и крики из зала: То игра всех гостей увлекла. Собирал Пал Иванович фанты: Броши, ленты, с корсета шнурок. А за столиком резались в карты На каприз, тот, что весел, жесток. Сан Данилыч продулся знатно, Из-за столика выставлен прочь С приговором шутливо-приятным: Провести с «лентой алой» ночь. Незнакомка Ленту алую дерзко снимаю С кудрей рыжих. Кладу на поднос. Взглядом с вами, князь, я играю, Страсть же мысли бросает в разнос. А потом позволю вам смелость — Потянуть с корсета шнурок, Мне до одури вас захотелось, Посему я взыщу с вас оброк — Поцелуев и жарких касаний, Стон протяжный сорву с ваших губ, Шепоток непристойных камланий, До рассвета глашатаев труб… Меншиков Ох, богиня моя, королева, Ночь лихая грядет, так и знал. Обещал не уйти я налево, Только партию вновь проиграл. Фант ваш трепетно я достал из мешка, Осознав, что сегодня — ваш И домой не вернусь (прости, Дарьюшка!). Нет в России честнее Саш! Зелье рейнское полусухое Выпью залпом и стану смелей, Предвкушая, что в дальних покоях Ждет меня мой заветный трофей. Свист и возгласы удалые: «Алексашка, давай, вперед!» И друзья, уже в доску хмельные, Провожают в «любовный поход». Незнакомка Платье — на пол: лишь в стыд я одета И чарующий запах свечей. Простынь страстью будет согрета — Ну войди же, мой друг, поскорей В мой альков, в мою душу и тело, Пока муж нелюбимый бдит, Курит трубку свою неумело. Его ревность надёжно спит. Меня выдали замуж рано, Не спросив, чего я хочу. А хочу быть любовью пьяной, Потому загашу свечу. Буду пальцы кусать до стона, Отдаваясь сильным рукам, И, беря в полон жаркого лона, До утра никому не отдам. Меншиков Не волнуйтесь, муж ваш не тронет нас: Выпил кубок Большого Орла. Встретим вместе жемчужный рассветный час, Вместе страсть раскалим добела. Лента с плеч соскользнула, за ней — кафтан, Вслед — камзол и все остальное. Сердце бьется жадно, в глазах туман, Этой ночью буду с тобою! Водопадом льется из тканей сеть, Обнажая мрамор живой. Как Венеру страстную не восхотеть? Обнимаю, хоть сам не свой. Незнакомка Я готова вас, князь, о любви молить, В плен ладоней вжимая грудь, Этот грех нам до дна предстоит испить, Такова уж людская суть. Отвечать за слабость придется двоим, Заплатив румянцем ланит, В эту ночь я рукам отдаюсь твоим, Моя совесть пусть крепко спит. Обними же меня, мой желанный друг, И позволь к груди припасть. Забери тоску, будто злой недуг. Нас обоих снедает страсть. Меншиков Подниму и по комнате закружу: Серебрится смех в тишине На шелкОвую простынь тебя уложу, Ублажу, как не снилось во сне. Жадно пью вино страсти, не только с уст, Всю испробовать жажду я. Как по струнам смычок, серебристый ус Лишь скользнет, лаская тебя. Без конца лобызая, штурмом возьму — Будто крепость, сдаешься без боя. Алексашке верна, только мне одному. Лишь один я тебя достоин! Мед хмельной, что пролился из чаши твоей, Затуманил разум шальной. Вмиг по телу дрожь. Задышала сильней. Вот теперь прими дар лучший мой. Разверзая плоти горячей края, Ощутив ответные стоны, Я вольюсь, не прячась и не тая Пылкой страсти, лихой, беззаконной. Незнакомка На рассвете едва луч в окошко, Отпущу, сердце в узел связав. Напоследок потрусь, как кошка, И, дыхание с губ сорвав, Попрощаюсь с сухими глазами, Затаив во взоре печаль. Свою жизнь мы пишем не сами: Вы не мой. Я — не ваша, князь. Жаль… Меншиков Вот и все. Тают медленно чары Белой ночи над дерзкой Невой. По «канатам» морской волк старый Покидает сон чуткий твой. Позабудется встреча наша, Попрошу тебя лишь об одном. Назови дитя Алексашей, Чтоб уснул я спокойным сном.