Легенда о Манящей Лапке

Когда кошка гуляет по городу, многие становятся добрее. Цветы распускаются, теплеет на улице. И люди улыбаются друг другу. Вот, старушка потеряла кошелек с одинокой купюрой. А вот мальчик — и он хочет забрать кошелек себе, пока пожилая женщина смотрит в сторону. Но кошка проходит мимо — и он все же поднимает потрепанный миниатюрный кошелечек. И кладет в него пару крупных купюр. А потом отдает старушке. Кошка мурлыкает. На душе у паренька теплеет, и он думает, что больше не будет заниматься воровством. А кошка усмехается в усы и идет дальше. Окутывают ее воспоминания о прошлом. О хозяйке, что плакала и страдала, когда выгоняла ее. О том, как той пригодилась помощь. О доброте людской и злобе. И даже о монастыре, куда она принесла удачу и процветание. У кошек девять жизней, а у волшебных кошек эти жизни длятся так долго, что иные семьи успевают сменить девять поколений, пока одна кошачья жизнь закончится. Особенно когда кошка так и манит своей лапкой госпожу Удачу, а потому всегда выбирается из передряг. Вспоминает кошка одно свое приключение, и улыбается в усы. И пусть кто-то хоть попробует заявить, будто кошачьи не улыбаются. Она это умеет точно. Занесло ее когда-то на континент, да не куда-нибудь, а промозглую и непонятную Россию. Удачно пробралась кошка на борт случайного самолета, взгляды отвела людям, никто ее и не заметил. Только приятную мелочь находить чаще стали. Оказалась она в большом городе. Не в своем — в чуждом Владивостоке. И притом посреди зимы. Холодно бродить оказалось кошке, неуютно, все подушечки лап насквозь промерзли. И, как назло, никто из сородичей помогать не захотел. Гнали ее отовсюду, то люди, то кошки. А иногда и собаки! И вроде бы ничего она не боялась, и в силы свои верила, а холодно на улице и голодно. Богатство-то, хоть даже и в виде рыбки, она только к людям приманивать умела. Не рассчитала кошка. Переоценила свои силы. В слишком уж серьезное приключение ввязалась. И пришлось ей к людям подходить, да мурлыкать и об ноги тереться. Не по желанию, а по нужде. И вроде бы и вреда ей не причиняли люди — недаром она их добрее делала — а домой брать никто не хотел, и спасать с холодной улицы не собирался. Так бы и вернулась кошка обратно в аэропорт, летать, пока на родину не вернут. Но один парнишка не смог пройти мимо несчастной продрогшей трехцветной кошечки, и, погладив ее по лобастой голове, остался рядом. Думать. Паренек был тощий, долговязый, слегка лохматый и носил он заклеенные скотчем кособокие очки. Видно было по нему: небогат, и толком сам не всегда поесть успевает. Но постояв рядом с нашей кошкой и хорошо подумав, он хлопнул себя по карманам старенького пальто, и произнес: — Вижу, что ты домашняя. Замерзла поди совсем. Пошли ко мне, а? — а потом, будто опомнившись, что с кошкой как с человеком говорит, позвал: — Кыс-кыс-кыс-кыс! Я тебя не обижу. Толком у меня ничего нет, но минтаем своим поделюсь, и молока налью, если не хватит. Пошли, Кошка! Подумала она, подумала, да и потерлась головой о потрепанные джинсы паренька. А тот, недолго думая, взял ее на руки и за ушком почесал. Замурлыкала кошка громко-громко. А парень рассмеялся: — Я Егор. А тебя буду звать Мурынькой. Мурлыкаешь ты красиво. Ты же не против? Кошка в знак согласия еще громче замурчала. И осталась у Егора. Принес паренек ее в квартиру совсем крохотную, с кроватью и кухней, даже без шкафа: вместо него был у парня компьютерный стол и кособокий ноутбук. Положил кошке двух самых больших рыбин, налил воды в щербатую чашку, да за ним и засел. Надолго засел, ни на что не отвлекался. Печатал что-то. А кошка возьми и лапкой помани. И начал понравившийся ей человек о себе рассказывать. — Я вот вроде знаю, что ты кошка, а кошки людей не понимают. А все равно выговориться надо, чего б и не тебе. Дурак я, Мура, дурак, причем совсем. Весь в долгах, как в шелках, спасибо хоть квартирка эта при мне. Вложился в казино, которое друг открыл, и друга потерял, и сам прогорел. А кредиты, которые брал на этот его бизнес отдавать еще долго придется. И ладно бы хоть работа была… Так погнали меня и оттуда, дурака. Не спал ночами, косячил, вот и… безработный я теперь. Работу ищу, а пока вон, тексты за копейки набираю. На прогерство мозгов не хватает, поэтому так. Хоть на минтай, проезд и интернет набираю что-то. Но если до конца месяца работу не найду… Хрен его знает, что делать буду. Квартиру, что от мамки досталась, я уже продал, эту купил, и часть кредитов погасил. Еще вот тебя взял, тоже дурак, но не мог же я мимо пройти. Эх! Даже пива выпить не на что! Говорил он так долго, и не все Мурынька понимала — а имя это ей понравилось и решила она на него отзываться — а бедственное его положение поняла прекрасно. И решила, как за ней водится, доброму человеку помочь. И наслала она ему морок. На собеседование отправила в место хорошее. Не знала, конечно, кошка, кто он там по диплому, и понятия не имела, как люди работают, но чуяла: вон там тебе будет хорошо. Там помогут! Вот где чуяла, туда и отправила. И удачи побольше приманила, чтоб точно взяли. Встал на следующее утро Егор веселый и жизнерадостный, очки заново переклеил, и ощутил небывалый подъем. И тут же положил кошке оставшуюся рыбу, хоть сам и не ел ничего, и отправил резюме туда, куда раньше боялся: не возьмут ведь, не тянет, и образование у него так себе, шарага по сути. Но кошкина удача и тут помогла. Не просто ответили пареньку, но в тот же день зазвали на собеседование. И в тот же день он его прошел, а одежку его с кошачьего благословения «не заметили». Что потом сталось с Егором? С долгами он расплатился, с кошкой под одной крышей прожил аж двадцать лет. А потом вернулась кошка на родину. И с тех пор усы топорщит и улыбается, как паренька в сломанных очках вспоминает. Чтоб ее еще кто-то так баловал! Словно чуял, паршивец, чьих лап дело… А может и чуял? Что ж в том плохого-то? Но перелет обратно вспоминала она с куда меньшим удовольствием.