Русалочка и Принц

— Извините, что прерываю, Ваше Высочество, к мисс Люсьетт пришел курьер. Он ожидает ее в третьем малом зале. Люсьетт и Эмелин прервали занятие и обратили внимание на подошедшего парнишку. Юный слуга незаметно подошел сзади и с затаенным дыханием глядел на принцессу Эмелин. Разве что рот не разевал от восхищения. На Люсьетт, к которой, собственно, и пришел посетитель, он забыл даже посмотреть. — Ох, — Эмелин поправила выбившуюся прядь и обессиленно присела. — Иди, Люсьетт, дальше я справлюсь. — Но мы почти закончили. Если я сейчас пойду, кто поможет тебе одеться? — Люсьетт растерянно оглядела стол. Столовое серебро в идеальном порядке. Над необычным десертом повара трудились все утро. Живые цветы? Есть. Роскошные лилии срезали всего пару часов назад. Осталось только привести уставшую Эмелин в порядок. Да, было бы лучше, если бы она сегодня не участвовала в организации стола. У принцессы должен быть свежий здоровый вид на чаепитии, но что поделать, если она настояла? — Я позову кого-нибудь еще. Не волнуйся, Люсьетт, — Эмелин подозвала одну из помогавших служанок, и та услужливо поклонилась. Люсьетт скептически осмотрела подошедшую. Справится ли она с туалетом принцессы? — Я никого не ожидаю. Это срочно? — Полагаю, что да, мисс, — слуга с трудом оторвался от любования принцессой и наконец сфокусировался на Люсьетт. — Люсьетт, я благодарна тебе за помощь. Но тебе действительно не стоит так беспокоиться. Иди. Люсьетт собралась поспорить, но вовремя одумалась и кивнула. Развернувшись на пятках, она быстро зашагала в нужном направлении. Мальчик-слуга напоследок кинул подобострастный взгляд на Эмелин и поспешил за Люсьетт. Люсьетт надеялась быстро закончить с незваным гостем и вернуться к сестре. Кто это вообще мог быть? Они ничего не ожидали. Люсьетт нахмурилась. Предыдущим днем они с Родом вернулись из таверны далеко за полночь, и девушка сегодня совершенно не выспалась. Люсьетт мучила головная боль, и, будь ее воля, девушка провела бы день в постели. Как раз появилось бы время хорошенько обдумать полученную вчерашней ночью информацию. Но увы, времени не было. С самого утра началась суматоха, и Люсьетт необходимо было проследить за всем самой. Чаепитие должно быть организовано идеально. Может, все же надо было уговорить Эмелин на парочку музыкантов? — Мисс, вы такая храбрая! Такая способная! Люсьетт прервала свои размышления и удивленно уставилась на позабытого служку, который также шел за ней. — Неудивительно, что принцесса вас заметила и оценила. Это был только вопрос времени — ваша дружба с принцессой. Мальчик вознамерился заливаться соловьем, и Люсьетт разом поскучнело. — Я слышал, что принцесса очень добрая, справедливая и… — он перешел на шепот, — что она не такая, как другие. — Ты правильно слышал, — бездумно кивнула Люсьетт, и мальчик воодушевился. — Ах, как бы мне хотелось с ней пообщаться! Эмелин — такая чудесная! Представьте меня ей, пожалуйста! Они как раз подошли к дверям в третий малый зал. Люсьетт потянулась к дверной ручке и заметила, с каким ожиданием на нее смотрел слуга. Девушка фыркнула. — Какая наглость! Вынуждена ответить отказом. Когда вы все успокоитесь? И захлопнула дверь перед лицом раздосадованного мальчика. Ухватившись за дверную ручку, Люсьетт глубоко задышала. Хоть этот случай не первый, но злило ее все так же, как в первый раз. Как только у кронпринцессы появилась приближенная не голубых кровей, у всех слуг появилась «светлая» мысль подобраться к наследнице престола через ее личную служанку. Ну, а как же, смогла никому не известная выскочка — смогут и они. Так они считали. Ух, как это ее бесило! — Приветствую вас, мисс, ваш заказ прибыл, — раздался приятный знакомый голос. Девушка обернулась и увидела не того, кого ожидала увидеть. Голос точно принадлежал Вальтцу, тогда как перед ней стоял совершенно незнакомый мальчик с рыжими волосами и лицом, усыпанным веснушками. Люсьетт озадаченно моргнула, но затем с трудом узнала в нем замаскированного знакомого. Мальчик стоял посередине комнаты, перед ним на столике лежала большая белая коробка, украшенная золотым орнаментом. Скосив глаза, Люсьетт увидела в комнате еще и стражника, который бдительно следил за обстановкой. Вальтц быстро открыл коробку и начал представлять содержимое коробки. Больше для стражника, чем для Люсьетт. — Все, как вы хотели! Мы доставили вашу покупку. Лучшее, что есть в нашем меню! Сладкие тарталетки с нежным кремом и свежей клубникой в съедобной корзинке! Лимонный пудинг — новинка из сливок с мягкой кислой ноткой лимона. Румяная, хрустящая корочка и ароматный джем приводит юных леди в полный восторг, ммм… — Вальтц прервался, зажмурился и втянул носом запах выпечки. — И, конечно же, наш бисквитный торт, пропитанный вишневым ликером и украшенный шоколадными чипсами, ням! Люсьетт несколько опешила и молча осмотрела все это безобразие. Как раз недавно они с Родом и Эмелин ходили поесть пирожных из этой пекарни. По всей комнате разнесся аромат сладостей, и бедный стражник, слушавший презентацию вместе с Люсьетт, сглотнул. Его зарплата еле позволила бы ему и одно пирожное из этого места. Но пирожные — пирожными, а что Вальтц вообще творит? — Слушай-ка, девочка, — обратился стражник к Люсьетт. — Это все к сегодняшнему столу? Готов поклясться, что тебе тоже хочется отсюда кусочек. Может, возьмешь немного? — Нет! — Вальтц накрыл коробку крышкой и загородил ее своим телом. — Ее Величество Эмелин лично оплатила эти пирожные! Они очень ценные, и их точно заявленное количество! Вы не можете! Я думал, что мисс Люсьетт будет более благоразумной и лично доставит сладости к столу милых леди. От слов мальчика стражник покрылся краской и смущенно кашлянул. Ничего не понимая, Люсьетт подошла и приняла из рук Вальтца коробку. Видя ошарашенную Люсьетт, Вальтц хитро улыбнулся. — Все, моя миссия выполнена. Мисс, пожалуйста, проследите за подачей пирожных сами, — он понизил голос, но недостаточно, и заговорщицкий громкий голос мальчика прекрасно донесся до ушей стражника. — А то я им не доверяю, приберут чего к рукам, а потом нас обвинят. Стражник возмущенно поперхнулся. Затем эти двое оставили Люсьетт. Вальтц вышел из комнаты, и сопровождающий стражник пошел выводить его из дворца. Люсьетт слышала, как мужчина сердито что-то высказывал Вальтцу, выдавшему себя за курьера, а тот насмешливо ему что-то отвечал. Так они и удалились. А Люсьетт осталась стоять в комнате с коробкой на руках. Что это вообще было? Приоткрыв крышку, Люсьетт задумчиво посмотрела на пирожные. Как он там говорил? Тарталетки, торт и пудинг? Зачем? Было ли это своеобразным извинением за вчерашний стресс? Люсьетт вздохнула. У нее нет других идей. Пускай это будет извинением. И она медленно побрела в сторону сада, где они собирались провести чаепитие. Несмотря на размеры коробки, сама она не обладала изрядным весом, и девушке удалось донести ее до сада без злоключений. Подойдя к саду, Люсьетт огляделась. В саду было пусто. Чисто, празднично и невероятно красиво, но пусто. Ни слуг, ни Эмелин. Похоже, приготовления завершены, и она отошла в покои привести себя в порядок. Значит, и Люсьетт нужно быть там. Положив коробку на стол, проклятая принцесса тяжело вздохнула и вытерла пот со лба. Теперь думать над тем, куда разместить пирожные. Свободных мест не было, и на своих местах располагались сладости, приготовленные королевскими поварами. И что теперь делать? Люсьетт вновь открыла коробку. Вспомнив слова Вальтца о воровстве, Люсьетт фыркнула и запустила руку в коробку. Клубничка, возлежавшая на шапке крема, выглядела очень аппетитно… Кулон под платьем сильно нагрелся, и внутренняя стена коробки слабо замерцала. Ага! Значит, это не только лишь извинения! Совершенно забыв про то, что она, вообще то, сердится на обитателей «Сказки», Люсьетт схватила проявившийся конверт и спрятала его в юбках. Любопытство обязывало прочесть письмо, доставленное столь странным образом.

***

Доставив коробку на кухню и послушав недовольное нытье поваров о том, что леди не ценят их сладости, Люсьетт направилась в единственное место, где могла спокойно почитать письмо — в закрытую спальню бывшей кронпринцессы. Как говорила Делора, безопаснее места было не найти. Письмо гласило: «Дорогая принцесса! Приносим свои извинения за то, что вынуждены связаться с вами таким образом, но у нас нет выбора. Мы должны теперь свести к минимуму контакты с вами, так как дальнейшее открытое общение было бы слишком опасным. Делора не сможет вернуться во дворец, так как ее могут вычислить — мы имеем подозрения, что неизвестная ведьма или ведьмак могла или мог усилить свое бдение. У нашего врага удивительным образом получается скрывать свою личность, и одновременно оставлять ловушки, в одну из которых наша общая знакомая чуть не попалась. Это вторая причина, по которой мы должны просить прощения. Мы не сможем находиться рядом. Просим вас не беспокоиться по этому поводу, так как мы уверены в том, что до определенного дня враг не будет вылезать в свет. Мы уверены, что до дня бала враг не появится, так что можете быть спокойны. Но уже в этот день и в последующий он может появиться, будьте бдительны. Причина этого — ваш близящийся день рождения, день совершеннолетия, в который все права на кристалл перейдут к вам. Это — третья причина. Мы просим прощения за то, что так долго скрывали правду и не смогли преподнести ее более деликатно. Нам очень жаль, но мы должны просить вас крепиться. В будущем мы можем столкнуться с человеком, чье появление может поставить под угрозу спокойную жизнь в королевстве. Победить его помогут две вещи — золотая шкатулка с вырезанными сверху крыльями и ключ от нее. Они помогут нам обрести силы для вашей защиты. Есть предположение, что они могут оказаться во дворце. Это маловероятно, но, если есть небольшой шанс… пожалуйста, помогите нам. Если найдете, крайне рекомендуем вам заказать сладости к балу в известном вам месте. Таким образом вы сможете передать найденную шкатулку. Судьба королевства в ваших руках, принцесса. П. p.s. Пожалуйста, сожгите письмо после прочтения». Люсьетт ухватилась за голову. Сожаления, сожаления, сожаления! Да что они изменят! Чем они помогут?! Что ни говори — но сути это не изменит. Народ ее ненавидит, и у этой ненависти есть причины. Ей пришлось всю жизнь жить в неведении и в… одиночестве. И никто не попытался с ней связаться, никто не попытался составить ей компанию! Никто? Виски отозвались болью. Застонав, Люсьетт скомкала письмо и засунула в карман. Нет, были люди. Были люди, которые пытались наладить с ней контакт. Они знали, кто она, но все же хотели с ней общаться. Перед глазами пронеслись блеклые картины — смутные воспоминания, которые почти стерлись из памяти. Она ведь так презирала те дни, что замкнулась в себе и всячески отрицала реальность. Свадьба отца с Офелией. Застенчивые дети со светлыми волосами, которые сидели рядом с ней во время церемонии. Бал. Мальчик с не запомнившимся лицом, который пригласил ее на танец, и которого она проигнорировала. У него была игрушка на плече? Неловкий семейный завтрак за столом, на котором с Люсьетт пыталась заговорить приставучая блондинка… Люсьетт сжала губы и отчаянно зажмурилась. Они пытались с ней подружиться, но почему никто из них ничего ей не сообщил? Перед мысленным взором появились ослепительно красивые зеленые глаза. Почему? С ней не были честны до этого момента, и теперь эти люди просят у нее помощи? Вздор! Что это еще за поиски некой шкатулки, способной дать невероятные мистические силы? Стоп, шкатулки? Люсьетт метнулась к шкафу. Ухватившись за одну из многочисленных ручек, она выдернула ящик. В нем посередине преспокойно лежала деревянная шкатулка с изображенными на крышке золотыми крыльями. Вытащив ее, Люсьетт поднесла ее ближе к свету. Да, несомненно, именно эту шкатулку матушка просила сохранить. И ключ лежит тут же. Смешно. Орудие победы все время находилось у Люсьетт. Матушка наказывала никому и никогда его не показывать, и также никогда его не открывать. Вскоре после этого она умерла. Очередная вспышка боли заставила Люсьетт пошатнуться. Голова просто раскалывалась. Люсьетт положила ключ и шкатулку обратно в ящик. Как придет время, нужно будет за ней вернуться. Раз уж она так сильна, будет неплохо приберечь ее для себя. С такими мрачными мыслями Люсьетт вышла из комнаты. Чаепитие, будь оно неладно, близилось. А у Эмелин, наверняка, возникли проблемы с туалетом. Надо будет наведаться к ней проверить. И Люсьетт отправилась. Спустя каких-то пять минут она была на месте. Подойдя, она заметила, что нерадивые слуги не прикрыли за собой дверь, и из комнаты доносились звуки женских голосов. Не отдавая себе отчета, Люсьетт мягкими беззвучными шагами приблизилась к дверному проему и заглянула в щель. Взгляду открылось следующее: вместо служанок Эмелин помогала сама королева. Она уже переоделась в новое чайное платье, и теперь королева сооружала ей затейливую прическу. Эмелин сидела перед туалетным столиком и время от времени подавала матери шпильки. Люсьетт затаила дыхание. — Я знаю, как это трудно, дорогая. Я тоже прошла через тренировки, прежде чем вышла замуж за короля, — Офелия выпустила один локон и оценивающе осмотрела отражение дочери в зеркале. Эмелин ссутулилась и издала вздох. — Я так устала, мама. Иногда у меня просто опускаются руки. — Ох, Эмелин. Ты справишься с этим. У тебя уже здорово получается. И сядь- ка прямо, дорогая, а то все сооружение сейчас рухнет, — Офелия совсем не по-королевски ткнула пальцем в бок дочери. Эмелин ойкнула и подпрыгнула. — Ну, мама! Щекотно же! Эмелин сердито посмотрела на мать, но не выдерживает и смеется. Офелия, не переставая улыбаться, закрепила прическу и украсила ее драгоценной заколкой. — Ты прелестна, Эмелин, — выносит свой вердикт королева и обнимает свою дочь. Принцесса прижимается щекой к ее плечу и счастливо жмурится. — И я верю, что у тебя все получится. Я так тобой горжусь, дорогая. Люсьетт прикоснулась к двери и тут же отдернула руку. Увиденное пробуждало в ней давние воспоминания, которые отозвались в сердце болью и тоской. Она попыталась вспомнить, обнимала ли ее мать вот так ласково? Говорила ли она с ней таким образом? Перед глазами пронеслись воспоминания, связанные с отцом и его новой семьей. Вот он сидит, как какой-нибудь простолюдин, на земле. От грязи его отделяет только простецкая скатерть, рядом с ним так же расположились Офелия, Эмелин и Род. Люсьетт стоит по другую сторону стальной изгороди, а его семья устроила вместо завтрака — пикник в саду, а Люсьетт остается только наблюдать за ними со стороны. Ведь она уже проклята, стражники не пустили ее домой. Вот — семейный ужин во дворце, отец с упоением рассказывает Офелии о своей юности и дальних странствиях, Род с интересом поддерживает разговор, а Эмелин заливисто хохочет, когда король пытается (и довольно неудачно) шутить. Люсьетт нет за столом. Она проходит мимо столовой с большой корзиной. Время менять свечи и готовить дворец к ночи. Вот — девушки сидят в гостиной и читают. Открывается дверь, заходит король и подходит к Эмелин. Заглянув в книгу, Дженаро одобрительно кивает и ерошит волосы Эмелин. Принцесса возмущенно восклицает, но король только смеется. Люсьетт же — стоит, согнувшись в поклоне. Прислуга не имеет права сидеть в присутствии Его Величества. Все вокруг поплыло. Горло жжет, и Люсьетт глотает ртом воздух, будто задыхаясь. Увиденные давно и недавно сцены всплывают в памяти и кружат, кружат, кружат над ней, перед ней, внутри нее; не уходят, смеются и пляшут, пляшут, пляшут… Мир перевернулся, и Люсьетт рухнула на пол. Перед тем, как закрыть глаза, Люсьетт ощутила подступивший жар и удар, разлившийся тупой болью по плечу.

***

Сознание возвращалось урывками. Люсьетт упала? Она же не падала. Она ведь только уснула. И сквозь сон доносились глухие голоса. Они были чем-то встревожены, и смазанные силуэты мельтешили вокруг, будто не зная, что они должны исчезнуть. «Оставьте меня в покое, дайте мне поспать» — хотелось ей сказать, но губы были непослушны и не желали раскрываться. В другой раз ее это бы встревожило, но намерение как появилось — так и растворилось. Сон казался важнее. Его потревожили, когда тела кто-то коснулся. Как долго длился сон? Был ли он долог, или ее разбудили тотчас? Некто грубо ухватил ее и рывком поднял. Голова закружилась сильнее, ее стало сильнее давить к земле. Люсьетт застонала и попыталась двинуться. Ей хотелось свернуться в калачик, и чтобы ее наконец оставили в покое. Раздался голос. Голос обращался к ней и говорил с ней, несмотря на то что Люсьетт молчала. Он показался ей знакомым. Да, он был ей очень хорошо знаком. Люсьетт смирилась с тем, что ее куда-то переносят и плотнее прижалась к его груди. Там, за плотной тканью, билось живое сердце и тоже по-своему общалось с ней. И ему она могла ответить. Что она и сделала, прижавшись к нему ухом. Сердца забились в унисон. Люсьетт задышала спокойнее, выравнивая дыхание. Спокойствие грубо нарушили, когда кожа коснулась омерзительно холодной ткани. «Не надо» — слабо простонала Люсьетт, но ее безжалостно бросили в морозные объятия, и она забилась в мелкой дрожи. Следующие моменты показались ей адом. Люсьетт отчаянно пыталась согреться, и завернулась в ткани, будто в доспехи. Только доспехи не помогали. Раздался длинный, тягостный, плаксивый стон. Ей хотелось вернуть то ощущение спасительного тепла, но руки ее отпустили, и на замену им пришли другие, которые принялись суетиться рядом. Люсьетт раскрыла сухие губы, желая просить вернуться. Он только что был рядом, так почему он не может помочь? Почему он ушел? Это жестоко… Тем временем другие руки живо избавили ее от тяжелого платья, давившего ей на грудь и мешавшего дышать. Слой ткани убрали, и Люсьетт охватила дрожь. Она вся сжалась под одеялом и поднесла холодные пальцы ко рту. Обжигающе горячий воздух охватил пальцы и исчез, не подарив и капли тепла. Лба коснулось что-то до мерзкого мокрое. Холодные капли стекли по виску и упали на мокрую от пота простынь. Люсьетт выгнулась и скинула одеяло. Появилась жажда. Все вокруг казалось невыносимо горячим и сухим. Люсьетт попыталась позвать, но изо рта раздался лишь невнятный хрип. «Воды, дайте мне воды!». Но даже те чужие руки исчезли, оставив девушку одну в темноте. Люсьетт попыталась подняться, но рука соскользнула, и девушка провалилась в небытие. Закрылась дверь, и в комнату кто-то зашел. Мгновенно оказался рядом. Помог Люсьетт приподнять голову. Губ коснулось что-то холодное. — Открой рот, — знакомый голос теперь звучал отчетливее, и Люсьетт смогла понять сказанное. Люсьетт послушалась. Языка коснулась сладковатая тягучая жидкость, которая волной прошлась по иссушенному горлу и оставила после себя лишь приятную свежесть. Люсьетт облегченно выдохнула и опустилась на подушки. Лба коснулись знакомые пальцы и убрали прилипшие мокрые пряди. Люсьетт открыла глаза. В комнате царил полумрак. Одиноко горела свеча, и лицо сидевшего рядом человека пребывало во мраке. Люсьетт слабо улыбнулась. Ей приходится уже второй раз находиться с этим человеком в темном помещении. Фон пришел в движение, и встревоженный девичий голос дал о себе знать: — С ней все будет хорошо? — Теперь да. Веки потяжелели и опустились. Люсьетт проглотила последнюю каплю целебной жидкости. Вкус, знакомый с детства… феи проделали хорошую работу. На этот раз Люсьетт заснула крепким здоровым сном.