Весна 1968 года

      Весна – прекрасное время года — все вокруг пробуждается от зимней спячки, чтобы явить этому миру свои чудеса и тайны. Деревья стряхивают с себя тяжелую зимнюю шубу, оголяя ветки, на которых уже виднеются пока что крошечные лиственные почки; первоцветы пробивают себе путь на поверхность через морозный слой, чтобы вспыхнуть первыми яркими крапинками на фоне еще не растаявшего снега; всюду журчат ручьи, звенит капель вперемешку с голосами певчих птиц, вернувшимися из теплых краем. Мир преображается, неспешно разлепляя веки и сладко потягиваясь после долгого зимнего сна. Кролик любил каждую приходящую весну как первую. Пускай в его Лабиринте всегда царила весна, она все равно не была похожа на ту, что приходила в Мир Людей. Та была особенной, всегда чарующая своей неизвестностью и непредсказуемостью.       Скоро наступает Пасха — праздник надежды и всего нового. Кролик сидел на одном из многочисленных мшистых валунов и с усердием выводил тонкой кисточкой маленькие завитушки на ярко-зеленом яйце. За этим процессом он мог провести бессчетное количество времени. И пускай большую часть работы по раскраске выполняют сами яйца, Кролик никогда не отказывал себе в удовольствии раскрасить пару десятков самостоятельно. Это успокаивало. Будучи полностью сосредоточенным на своем занятии, он не заметил, что в Лабиринте стало немного прохладнее обычного, и подул ветерок. Насторожился он только когда мимо него пробежала большая стайка крашеных яиц на тонких ножках и забилась в углубление у ближайшей стены. Что-то было не так.       Отложив в сторону почти законченное пасхальное яйцо и кисточку, Кролик приподнялся на лапах и насторожил чувствительные уши. Пару секунд он не слышал ничего, кроме привычных звуков его собственного Лабиринта и мельтешащих туда-сюда яиц на тонких ножках. Он уже готов был списать все на предпраздничную паранойю, как тут до его слуха долетел совершенно нехарактерный для весны звук. Резко спрыгнув с валуна, Кролик помчался к ближайшей норе, ведущей на поверхность. Чем быстрее он бежал, тем холоднее становился воздух в норе, а с каждым вдохом нос все сильнее обжигал морозный запах.       Выскочив из норы, как чертик из табакерки, Кролик по пояс увяз в пушистом сугробе. Ошалело оглядываясь по сторонам, он лихорадочно пытался найти причину столь резкой перемене в погоде и вскоре нашел. Точнее сказать, причина нашла его. С сильным порывом ветра в вперемешку со снежной крошкой над лесом, снова покрывшимся слоем снега, пронеслась до боли знакомая фигура с посохом. Заведем торчащие внизу уши и их обладателя, Джек, подобно хищнику, спикировал вниз, приземляясь на ветку стоящего рядом старого дуба. С его лица не сходила озорная ухмылка, а глаза задорно блестели. — Какого ты здесь устроил?! — возмущенно прокричал Кролик, стараясь очистить свой мех от налипшего на него снега и изморози. — А по-моему, красиво. — все с той же ухмылкой отозвался Джек, поудобнее устраиваясь на дубовой ветке и перехватывая свой посох. — Красиво?! — еще больше возмутился Кролик, — Да где это видано, чтобы в канун Пасхи метель мела как в январе? — Все бывает впервые. — уклончиво отозвался Джек, сделав на всякий случай несколько снежков.       Кролик тем временем старался выбраться из сугроба на более менее твердую поверхность, потому что сидеть в снегу на его взгляд было не самое приятное занятие. — А ну-ка быстро убрал весь этот снег! — продолжил наступление Кролик, медленно подбираясь к дереву, на котором сидел зачинщик творившегося вокруг хаоса. — И куда же мне девать все эти сугробы? — с наигранным удивлением поинтересовался Джек. — Куда хочешь! Главное подальше от моего праздника! — не угомонивался Кролик. — А знаешь, — начал Джек, поднимаясь на ноги, — мне нравится этот город, особенно покрытый снегом. — он начал медленно отходить к самому концу ветки, — Пожалуй, оставлю все, как есть.       В этот момент в него полетел заостренный бумеранг. Если бы Джек не пригнулся, то этот самый бумеранг попал бы ему прямиком в лоб. С громким хохотом он спрыгнул с ветки, попадая в потоки восходящего ветра, и до того, как скрыться за верхушками деревьев, он пульнул несколько ответных снежков в Кролика. Тот, не ожидая подобного, был застан врасплох и получил пару весьма ощутимых ударов в голову — первый в лоб, а второй в нос. Да, Джек владел снежками не хуже, чем сам Кролик бумерангом.       Проклиная Ледяного Джека на чем свет стоит, Кролик нырнул обратно в нору. Там было не сильно теплее чем снаружи, но, по крайней мере, не было завывающего ветра с колючим снегом, забивающегося в уши, нос, рот и глаза. Потрусив обратно к центру Лабиринта, Кролик громко чихнул, чуть при этом не встретившись многострадальным лбом со стенкой туннеля, по которому он бежал. Кубарем вылетев из норы, Пасхальный Кролик пластом растянулся на травяном ковре и тут же оглушительно чихнув. Огромные каменные яйца-стражи недоуменно повернулись к нему. Сделав знак, что все в порядке, Кролик поднялся на ноги и направился обратно к валуну, на котором оставил неокрашенное яйцо и кисточку. В один прыжок он запрыгнул на валун и, усевшись поудобнее, вернулся к работе. Примерно через десять минут с яйцом было покончено, и оно было отправлено к остальным – дожидаться отправки на поверхность. С приготовлениями к Пасхе было все готово, оставалось только ждать.       Кролик не находил себе места из-за погоды, утроенной Джеком. Он ходил взад-вперед по поляне, изредка чихая и покашливая. «Как дети смогут найти пасхальные яйца, если они даже из дома выйти не могут?» – задавал он себе этот вопрос, меряя лужайку широкими шагами. Наконец пришло время открывать туннели. Кролик не на шутку был взволнован. Как он и предполагал, метель не улеглась, кажется, даже усилилась. Тогда он предпринял отчаянный ход — приказал всем яйцам отправляться прямиком к домам, а не в парки, как обыкновенно это происходило на Пасху.       В тот год во время Пасхи случилась одна из самых сильных метелей за последние шесть лет. Тем не менее, каждый ребенок в утро Пасхи обнаружил у себя во дворе такие желанные разукрашенные яйца. Дети были рады пушистым сугробам и пасхальным подаркам, взрослые довольны, что их дети счастливы и только Пасхальный Кролик, чихая и кашляя, проклинал Ледяного Джека и его снег, трясясь под тремя одеялами с холодным компрессом на ушастой голове. Эту Пасху он запомнит надолго.