Внезапное начало

Утро у Невилла выдалось, прямо скажем, не самым лучшим. Сначала он опоздал на завтрак. Но, в общем-то, это было вполне привычно — поспать юный гриффиндорец любил. Точнее, ложился он очень поздно, добравшись, пусть и на год позже своих однокурсников, до весьма привлекательных журналов определённого содержания. Организм пытался урвать положенные часы сна утром, что не всегда удавалось. Так что с пропущенными завтраками Невилл уже смирился. Но, поднимаясь после двойной истории магии (где он таки выспался) в кабинет Защиты, он сообразил, что не дописал работу по ней — вот это было куда хуже. Нет, он честно хотел её сделать — только благодаря его домашним заданиям в аттестате не стоял тролль. Видимо, аккуратный почерк и осмысленное содержание позволяли профессору Снейпу ставить оценку относительно непредвзято. А отвлекли его, полностью испортив настроение, стоны Рона на тему этой самой работы. Уизли было лень делать её самому, Гермиона упёрлась, Гарри ушёл спать совсем рано. Действительно, кто из оставшихся шестикурсников (Мерлин, ещё месяц — и блаженные каникулы) не откажет в помощи? Конечно, Невилл. Надо вынести ему мозг, спустя полчаса объяснений захрапеть, получить свитком по лбу и пойти жаловаться братьям. Невилл мог только молиться, чтобы жалобы не касались его — с близнецов стало бы вернуться в Хогвартс ради какой-нибудь персональной гадости. Так что предстоящий урок Защиты парень отнюдь не предвкушал. Профессор Снейп не изменял своим привычкам — мрачно оглядев класс, он собрал свитки (Невиллу пришлось отдать недописанный, чтобы не нарваться на отповедь перед всем классом) и озвучил тему урока. Империус. Проверочная. Тут Невиллу не повезло ещё раз, это заклинание уж точно не относилось к числу его любимых. Как и все непростительные. Получив задание описать признаки этого заклинания, Невилл с трудом подавил тошноту. Он вообще был против любых форм насилия. Разве что по обоюдному согласию, как в тех самых журналах. Это была его главная проблема на зельях, это же стало проблемой и сейчас. Если зелья с ингредиентами растительного происхождения он ещё более-менее мог приготовить, то там, где нужно было работать с засушенными частями животных и насекомых… его тайно передёргивало от жалости даже к дождевым червям, растоптанным после дождя, а уж возня с сухожилиями, кровью, слизняками… пока Невилл боролся с тошнотой и пересиливал себя, зелье уже успевало или «убежать», или рвануть. Стоящий над душой Снейп хорошему самочувствию не способствовал, хотя иногда Невилл бывал ему искренне благодарен - когда тот, ещё на зельях, проходя мимо, мимолётом бросал что-то вроде «мисс Грейнджер, мистер Лонгботтом решил вздремнуть, рекомендую Вам потолочь скорпионов самой. Пять баллов с Гриффиндора». Даже несмотря на невыносимый характер и едкие комментарии, по самому больному Снейп его не бил. Отрывался в основном на Гарри. Как-то Невилл подслушал болтовню бабушки с закадычными подругами. Те обсуждали преподавательский состав Хогвартса и упоминали Снейпа как человека «выбившегося в люди», несмотря на «наших молодчиков, Поттера-то помните, его команда спуску слизеринцам не давала, а уж Снейпу, я знаю, вообще худо было, ведь с Лилькой гулял. А ты ж смотри, преподавателем стал, деканом! Хотя слышала я...». А ведь только ленивый сходства Гарри с отцом не приметил. И тот тоже — нет бы выучить хоть раз урок — огрызается. Гарри был отличным парнем, пусть и немного странным, но его отношения к учёбе Невилл искренне не понимал. Гарри был везде, где угодно, но не за учебниками. - Тролль за урок, мистер Уизли, мистер Поттер. Уверен, сегодня в пять мистер Филч найдёт, чем вас занять, и вы дважды подумаете, прежде чем начать болтать на моём уроке. Невилл счастливо вздохнул. Пронесло. Не его. - Мистер Лонгботтом, балл с Гриффиндора, витать в облаках будете в свободное время. Невилл уткнулся в свиток, пытаясь абстрагироваться и выдавить из себя хоть что-то напоминающее «теоретические знания по предмету». Богатое воображение выдавало столько теоретически возможной мерзости, что заставить себя перенести это на бумагу он не мог. Увы, сегодня был явно не его день. Получив заслуженного тролля (ну, ещё не получив, но свою работу он оценивал здраво), Невилл плёлся вниз. Ещё и домашнее задание не доделано. Первый раз за год! Вряд ли, конечно, профессор Снейп это заметит и простит. Невилл собирался стать целителем, но бабушке он свой выбор пока благоразумно не сообщал, она была помешана на идее внука-аврора. Хорошая оценка по Защите была ему жизненно необходима, чтобы она не начала в очередной раз капать на мозги. Если учесть, что практику у Снейпа заваливали почти все гриффиндорцы, то оставалось вытягивать теоретическую часть - и каждая работа была на счету. На полпути вниз Невилл остановился и отстал от основной массы учеников. Не съест же его профессор, если он попросит возможности дописать работу или написать что-нибудь дополнительно? Решительно развернувшись, не давая себе передумать, парень поспешил наверх. Панический страх третьекурсника перед строгим язвительным профессором уже прошёл, но решительности при разговорах с этим жёстким человеком Невиллу всегда не хватало. Но с работой он был виноват — и, значит, надо было исправить. Дверь, из которой они радостной гурьбой вывалились, предвкушая скорый обед, была заперта. Постояв пару минут, не решаясь постучать, Невилл сообразил, что уроков у других курсов сегодня нет, соответственно, профессор вполне мог уйти. Обедать, например. Развернувшись, Невилл уже придумывал планы на вечер от «послать извинения совой», до «совершить ритуальное самоубийство и спуститься к Снейпу в покои», когда услышал звук падения из кабинета. Упало что-то тяжелое и явно не учебное. Защитник человечества в лице Невилла Лонгботтома мигом передумал тысячу страшных идей о том, что произошло, и решительно начал вскрывать кабинет. Мысль, что кому-то может понадобиться его помощь, заставила его забыть даже об обитателе этого кабинета. Картина, открывшаяся ему, удручала. Близнецы Уизли, вдохновлённые братом на подвиги, вернулись в образе народных мстителей. На полу яростно сверкал глазами Снейп, у которого были связаны руки. Изо рта у него стекала струйка чего-то зелёного — неподалёку валялся пустой бутылёк из-под зелья. На профессоре восседал один из близнецов, пока другой поднимал опрокинутый шкаф, разгромивший половину кабинета. На Невилла они посмотрели с весёлым удивлением. - Дред, ты смотри, кто пришел к нам! Сидящий на профессоре Дред похабно усмехнулся и передвинул свой зад чуть ли не под нос Снейпу. - Невилл, смотри, какая у нас добыча! Ты знаешь, через пару минут тут будет очень жарко. Второй близнец спешно накладывал на руку чары исцеления — видимо, без боя профессор не дался. - Да, мы целых четыре часа за этим чёртовым шкафом ждали. - О чём вы? - Невилл присмотрелся к профессору. С ним явно было что-то не так — слишком странно дёргался кадык, будто при подступающей тошноте, по виску стекала капля пота. -Наш мальчик, - начал один близнец, подходя к Невиллу, закрывая дверь в кабинет и накладывая заглушающее. - Так невинен, это здорово, Фордж! - сидящий близнец потёрся промежностью о губы Снейпа, насмешливо щёлкнув того по носу. - У вашей тощей задницы сегодня будет богатый улов, профессор. Гриффиндорцы отплатят вам сполна за всё хорошее. До Невилла, наконец, дошёл смысл происходящего. Перед глазами повисло красное марево. - Невилл? - Он слишком обрадовался, Дред, - не успел Фордж договорить предложение, как тихое рычание эхом распространилось по комнате. Зазвенели стёкла. - Уррроды… Как доставал палочку, Невилл не помнил. Близнецам не повезло — все беды людские этот невинный мальчик переносил на себя. И себя он представил не на месте Форджа, а на месте профессора. Фордж пролетел пол комнаты, врезавшись головой в злополучный шкаф, Дреда сдуло со Снейпа туда же за доли секунды. Кровавая пелена перед глазами начала потихоньку рассеиваться. Давно у него не было таких выбросов... Невилл подошёл к Снейпу и опустился перед ним на колени. Профессор пребывал почти в забытьи — губы приоткрылись, глаза расфокусировались. Невилл потянулся развязать его. Тот прижал свои руки спиной, не даваясь. - Не...т… - Профессор? Что это за зелье? Снейп перевёл мутный взгляд на парня. - Возбл… вазбл… секс. Невилл стиснул кулаки и с омерзением посмотрел в сторону шкафа. Уроды. Он призвал палочку Cнейпа и вложил ему в карман. - Мадам Помфри помочь может? Профессор мотнул головой. - У Вас есть… эм, кого позвать на помощь? - Выговорить «любовник» Невилл не смог. - Вы… - Снейп неожиданно усмехнулся и поднялся с пола, встав на колени. На это, видимо, ушли почти все силы, но профессор продолжил, - защитник. Добр… добрльн, сам хочу. Согласен? Невилл с подозрением взглянул на Снейпа и встал, не зная, куда бежать. Зелье явно как-то на профессора повлияло, в здравом уме он бы вряд ли предложил такое своему почти самому нелюбимому ученику. Снейп поднялся, шатаясь, как пьяный, и прижал Невилла к ближайшей парте. - Согласен? Парень еле успел подхватить профессора и удержать его от падения. Впрочем, падал тот целенаправленно — на колени. Когда губы Снейпа прикоснулись к мантии — в том месте, где находился пах, Невилл выдохнул. Снейпу нужен был секс. На который он даже почти добровольно был согласен. Очнувшись, тот с большой долей вероятности убьёт его на месте. Но и оставить профессора Невилл не мог — в изобретательности близнецов он не сомневался, зелье могло быть самым жестоким из возможных. - Я помогу Вам. Сомниус, - юноша без тени сомнений погрузил близнецов в сон, постаравшись вложить в заклинание побольше силы. Этих двоих жаль не было совершенно. Снейп, тем временем, ласкал его через мантию, прикрыв глаза. Невилл почувствовал, что возбуждается. Когда Снейп как-то по-особенному чувственно надавил на уже приподнявшийся член, отступать стало уже поздно. Дрожащими пальцами Невилл расстегнул мантию и брюки, подгоняемый жадным взглядом. Странно, но казалось, что Снейп полностью осознаёт происходящее — чёрные глаза пристально следили за голубыми, ловя все мысли. Невилл некстати вспомнил про легиллименцию, которой, по слухам, владел Снейп, но профессор не дал ему сосредоточиться. Как только брюки были расстёгнуты, он сразу же полностью взял член в рот. Юноша резко выдохнул. Это было слаще, чем в любом журнале. Ритмично двигавшаяся черная шевелюра внезапно замерла и отстранилась — Снейп снова посмотрел ему в глаза, играя языком с головкой. Невилл опёрся одной рукой на парту, а вторую смело запустил мужчине в волосы. Совсем не участвовать в… процессе ему было неловко. Казавшиеся немытыми пряди были на удивление мягкими и даже слегка пушились. «Как котёнок»... Снейп улыбнулся ему одними глазами, подставляясь — действительно подставляясь - под ласку, и снова вернулся к прерванному занятию. Невиллу оставалось только массировать в такт движущуюся голову и стараться не упасть — ноги не держали. Снейп заработал интенсивнее, то выпуская член, чтобы пройтись по всей длине языком и жарким дыханием, то принимая его глубоко в себя — целиком. У профессора явно был немалый опыт. Невилл поймал себя на том, что задерживает дыхание, когда головка ощущает нёбо и узость горла. Когда он попытался погладить вновь поднятое к нему лицо — не злое и напряжённое, как обычно, а живое и подвижное — Снейп захватил его пальцы покрасневшими набухшими губами, тут же выпуская. Почему-то такая нехитрая ласка окончательно убедила Невилла, что здесь и сейчас хотят именно его, а не первого подвернувшегося. Он мягко прошёлся большим пальцем по лбу, задел еле видные морщинки вокруг глаза, погладил гладко выбритую щёку — и снова зарылся в волосы, когда Снейп, прикрыв глаза от удовольствия, продолжил. Если доводишь до оргазма сам себя, удовольствие приходит — и спадает, остаётся лишь мимолётное удовлетворение. Сейчас же Невилл ощущал себя как в центре шторма — волны наслаждения то захлёстывали его с головой, то отступали, чтобы дать короткую передышку. Когда до пика оставалось совсем немного, Невилл, собрав остатки самообладания, попытался отстранить Снейпа — но тот начал ещё интенсивнее ласкать его языком. - Я сейчас… - Угум. Невилл крепко сжал голову профессора уже обеими руками, стараясь не фиксировать, чувствуя, что его «уносит». Оргазм был такой силы, что он с трудом остался стоять. Всё, что он мог — это беспомощно всхлипывать, ощущая, как язык Снейпа собирает всё до капли. Прикрыв глаза, Невилл взял лицо профессора, мягко скользя по вискам. В голове было абсолютно пусто, лишь пальцы чувствовали нежность кожи, да сердце потихоньку возвращалось к обычному ритму. - Это было потрясающе, - голос Невилла не слушался, но он чувствовал себя обязанным хоть как-то обозначить своё состояние. Ощутив пальцами улыбку, он открыл глаза... Со стекающей по подбородку спермой грозный профессор выглядел так соблазнительно, что Невилл… кажется, он был готов ко второму раунду. Снейп снова приподнял уголки губ, глядя на красного ученика. Кажется, он всё-таки осознавал происходящее. Невиллу оставалось только радоваться подобной реакции, хоть он и не понимал, почему с Гриффиндора ещё не сняты все баллы на десять лет вперёд. - Это зелье использовалось в браках по расчёту, чтобы заставить молодожёнов желать друг друга, пока не произойдёт обмен энергиями, - Снейп больше не улыбался, но голос его был мягок. - Расслабьтесь, Лонгботтом, в данной ситуации Вы, пожалуй, лучшее, что могло со мной произойти. Мадам Помфри тут, увы, не поможет, противоядие к зелью не придумали, слишком оно специфичное и забытое. И оно предназначено именно для обоюдного удовольствия, принятое в одиночестве оно вполне способно стать пыточным. Я перестал сопротивляться и поэтому стал относительно адекватно осознавать происходящее, - Снейп глянул снизу вверх на Невилла. Тот зажмурился, заливаясь румянцем. Профессор, слизывая с губ остатки спермы, выглядел слишком пошло, гораздо лучше, чем любые журналы и однокурсники в душе. Он решил подумать об этом позже. - Позвольте, я Вас развяжу? - Нет. Невилл от удивления перестал зажмуриваться. Снейп одним движением поднялся с колен. Теперь их лица находились почти на одном уровне. Чёрные глаза пристально наблюдали за голубыми. - Обмен энергиями в достаточном для выработки кровью противоядия подразумевает соитие. Сейчас было что-то вроде прелюдии, и минут через пять-семь меня накроет гораздо сильнее. Даже не сопротивляясь ментально, я буду очень... порывистым. Связанным я не смогу Вас изнасиловать. Вы же зелье не принимали. Подростковое воображение тут же подкинуло пару развратных картинок с «порывистым профессором». Следующей мыслью было слово «соитие» в контексте «сверху буду не я». Невилл хрипло выдохнул, чувствуя в ушах биение крови. - Я Вас правильно понял? Снейп хмыкнул, глядя на ошарашенного подростка. - Правильно. Не сомневайтесь, я как минимум возьму с Вас Обет молчания. Но я знаю, что, при условии ненасилия, удовольствие от нижней позиции получу, так что условие будет выполнено. Вы, как я понял, тоже в накладе не останетесь. - Прямо здесь? - Невилл уже повело, как будто зелье пил и он тоже. Член, уже убранный, болезненно ныл в плену брюк. Он оглянулся на близнецов, кулем лежащих в углу. - Я обливиэйт накладывать не умею. Снейп тихо засмеялся. - Воистину, Вы действительно подарок судьбы сегодня. Я поручу эльфам разобраться с этим. Эти двое далеко не первые идиоты, пытавшиеся применить сексуальное насилие в Хогвартсе. Вот только они хорошо подготовившиеся идиоты, к тому же, уже совершеннолетние и не ученики, - профессор брезгливо скривился, посмотрев на неподвижных гриффиндорцев. - Пойдёмте, здесь есть камин неподалёку. Невилл кивнул. Снейп оглядел решительного подростка, который настроился совершить подвиг во имя торжества справедливости. - Вы точно осознаёте ситуацию? Я, Ваш самый нелюбимый профессор не самой привлекательной внешности, фактически вынуждаю Вас заняться с собой сексом, поймав на слове. Невилл смутился и подумал, что насчёт привлекательности Снейп себя недооценивает. Но… - Я понимаю. Близнецы поступили подло, и это мой долг… - Невилл сбился с мысли, зацепившись за ширинку Снейпа. - и ничего Вы не непривлекательный. Очень даже привлекательный, - дальше краснеть было уже просто некуда, учитывая, что единственное желание, которое стучало в висках, включало в себя похабное «припереть к стене и трахать». Мозг, обычно осуществлявший мониторинг происходящего, помахал ручкой. Мысли о работе, учёбе и одиозности стоящей перед ним личности испарились как несущественные. Кажется, это называлось «думать головкой». Тем более, что Снейп, не проходящийся каждую минуту по его способностям и умеющий смеяться, стал куда более привлекательным, чем был ещё сегодняшним утром. Единственное, что было странным, так это весьма своеобразная реакция на нелюбимого ученика. Профессор поймал взгляд голубых глаз. Головы снова будто коснулось пёрышко, но ощущение быстро пропало. - Это хорошо. Тогда расслабьтесь и получайте удовольствие. Я, мистер Лонгботтом, фаталист. Если что-то уже случилось, то смысл заламывать руки и лить слёзы? Надо получать от ситуации всё. Вы на данный момент привлекаете меня, я - Вас, каким бы странным мне это не казалось. Пойдёмте. Невилл со странным чувством предвкушения посмаковал фразу «вы привлекаете меня». Снова развеселившийся непонятно чему профессор уже выходил из злополучного класса, вызвав домовушку. Двери, спрятанные в глубине комнаты, перед ним открылись сами. Камин действительно находился недалеко, поэтому спустя пару минут Невилл уже оглядывал покои профессора в подземельях. Впрочем, рассматривать обстановку времени не было, так как уже через камин Снейпа пришлось практически тащить. Вывалившись на ковёр, Невилл рассудил, что, если уж тот смягчил падение, то и для утех он подходит. Положенный рядом профессор невидящими глазами смотрел в потолок и чуть слышно стонал, прикусывая губы. Стало понятно, что на этот раз он не в состоянии даже разговаривать. По виску его стекали капли пота, а тело сотрясала дрожь. Уже от подобной картины Невилл готов был потерять голову. Огонь из камина бросал на Снейпа причудливые блики, и профессор казался агонизирующей ожившей скульптурой — острые черты лица заострились ещё сильнее, будто выбитые долотом, а изгибающееся тело ломалось тенями под неестественными углами. Невилл почувствовал, что задыхается от этой страстной картины; от жара, поднимавшегося изнутри; от предопределённости, которая должна была наступить. Юноша быстро разделся (как-то в его представлении заниматься сексом в одежде было неправильно) и попробовал снять брюки со Снейпа, пытаясь не обращать внимания на собственное возбуждение. Профессор вскидывал бёдра и сминал пальцами ворс ковра, больше мешая, чем помогая. Руки Невилла всё время соскальзывали, принося обоим как дополнительное мучение, так и мимолётные вспышки удовольствия. Наконец, с одеждой удалось справиться — правда, мантию и рубашку пришлось только расстегнуть. Снейп, как оказалось, был худощав и жилист. Невилл не удержался и лизнул торчащие тёмные соски. В журналах соскам точно уделяли повышенное внимание, он помнил. Соски оказались твёрдыми, прямо посередине между ними колотилось в ловушке груди сердце. Почему-то именно это дикое биение стало катализатором - из горла вырвался глухой стон, и Невилл уткнулся во впалый живот носом. Его трясло теперь не меньше. Хотелось всего и сразу, но он не мог пошевелиться, очарованный суматошным биением. Снейп, потеряв остатки контроля, всхлипнул и развёл ноги. - Возьми… Мурашки прошлись по позвоночнику и, кажется, на шее встали дыбом волоски. Это «возьми» грозило стать причиной бессоницы на всю последующую жизнь. Невилл торопливо огляделся в поисках чего-нибудь, напоминающего смазку, но рядом не было ничего похожего. Пришлось судорожно доставать из кармана мантии крем для рук (спасибо, Луна!). Палец, другой… глядя на раскинувшееся перед ним тело, так жадно принимающее ласку, Невилл чуть сам не кончил. Вводя третий палец, он прикоснулся к члену Снейпа, прямому и напряжённому. Он едва осознавал, что, возможно, сейчас вновь отодвинет «соитие» на -дцать минут, но разум Невилла уже практически отключился от происходящего. Губам стало мягко, ощущать у себя во рту шелковистый орган Невиллу понравилось. Он пару раз провёл языком по уздечке, с удовольствием прислушиваясь к жалобному стону сверху. Попытался заглотить глубже, прислушиваясь к ощущениям. Бёдра приходилось удерживать уже силой. Мелькнула мысль, что в таком состоянии Снейп действительно мог бы его уже разложить на ближайшей поверхности, если бы имел свободу действий. Когда три пальца стали входить без затруднения, Невилл решил, что пора. Перед глазами всё плыло, и он понимал, что долго не выдержит ни один из них. Снейп сам обхватил его за пояс ногами, резко насаживаясь на член. Он издал то ли вой, то ли рык, и с силой сжал мышцы ануса. Невилл задохнулся от нахлынувших ощущений узкости и жара. Он максимально близко притянул к себе несопротивляющегося Снейпа (тот сам подался навстречу) и начал двигаться, стараясь проникать как можно глубже. Чёрные глаза, из которых, кажется, практически пропал дурман, смотрели прямо в голубые — и огонь страсти, захвативший обоих, бесконечно отражался в их зрачках. Невилл почувствовал приближающийся оргазм и, уже не контролируя себя, укусил Снейпа за плечо в попытке не заорать от наслаждения. Снейп стиснул молодое тело ещё сильнее и выгнулся так, что стало страшно за его позвоночник. Из прокушенной губы его капала кровь. Невилл подхватил Снейпа под спину, мокрую даже сквозь мантию, и вошёл в последний раз, рвано дыша куда-то в плечо, чувствуя, как внутри как будто открылся какой-то клапан. По нервам, как по оголённым проводам, бежала энергия, вызывая почти мучительные сокращения мышц. Под ним так же содрогался Снейп, хрипло выдыхая какие-то непристойности. - Ничего себе у вас словарный запас… - если бы конечности не так дрожали, Невилл бы нашёл в себе силы посмотреть на Снейпа, но пока он решил просто полежать, уткнувшись носом в укушенное плечо, чувствуя сужающийся в попытке удержать член анус. В мыслях гулял ветер, а в теле чувствовалась действительно небывалая лёгкость. Собственный голос казался чужим — глубоким… мягким, но не безвольным... Снейп, выдохнув, точно так же замер под ним, продлевая мгновение. Мокрые, но совсем не сальные пряди скользнули Невиллу прямо на нос. - Если что, я вас этому не учил, - и голос профессора, обычно холодный и брезгливый, звучал расслабленно и чуть насмешливо. Невилл потянул за шнурок, развязывая Снейпу руки, и подумал, что теперь спокойно на шнурки смотреть не сможет. Он сдул с носа чёрную прядь и извиняюще зализал укус. Снейп опустил ноги и пробежался свободными руками по голой спине юноши, то ли лаская, то ли обнимая. Невилл удовлетворенно вздохнул. Лежать на профессоре оказалось до неприличия комфортно. В тишине прошло около пяти минут… а, может, вечность. Невилл приподнялся на руках, с улыбкой следя за выражением лица Снейпа. Тот, почувствовав шевеление, сначала напрягся, но увидев, что его студент улыбается, сам насмешливо фыркнул. Ситуация была абсурдна и непристойна, но, тем не менее, ощущения неправильности не вызывала. Наконец, они поднялись и стали одеваться. Хотя Снейп, наоборот, скинул мантию и, приглашающе кивнув на гостевой диван, ушёл в сторону других комнат. Невилл охотно уселся на бежевую софу и огляделся. В пятиугольной гостиной царил полумрак и отсутствовали окна, но на нескольких стенах висели гобелены с пейзажами, Вдоль самой длинной стены стоял огромный шкаф, целиком заставленный книгами. Мягкое кресло и мягкий диван как будто уговаривали сесть на них с книгой и чаем (для чая имелся изящный стеклянный столик). После мысли о мягкости дивана размышления потекли в сторону того, как было бы здорово разложить на этом диване профессора… Невилл потёр лицо руками, прогоняя румянец. До сегодняшнего дня он, конечно, представлял у себя в голове разные пошлые сценки, гормоны, однако, но голый и связанный Снейп там обычно не фигурировал. - Сожалеете? - Профессор, уже в другой рубашке, подошёл внезапно и теперь стоял над диваном, вглядываясь в смущённое лицо Невилла. «Очень, что не могу тебя на этом диване отлюбить ещё раз двадцать во всех позах, а потом в спальне, и на ковре, и в душе»… - Что вы… - Невил с удивлением посмотрел на Снейпа, резко ставшего пунцовым. Таким он профессора ещё не видел. Мысль о легилименции всё-таки достучалась до головы гриффиндорца. Тот смутился ещё больше и опустил взгляд. Щекам стало очень жарко. - Извините. Я постараюсь контролировать свои мысли. - Кхм, - Снейпу пришлось прочистить горло, но голос всё равно звучал очень хрипло. - Нет, я больше не буду. Просто мне надо было убедиться… Кхм. - Да мне неважно… я плохого не думаю, - Невилл счёл за лучшее замолчать. Снейп растерянно опустился на диван совсем рядом. На столике внезапно возникли пирожные и два стакана чая. Снейп передал один Невиллу. Выпив крепкий напиток, Невилл наконец привёл мысли в относительный порядок. Он взглянул на задумчивого Снейпа, который уже спокойно пил свой чай. Профессор — тот самый «сальноволосый урод» - показался чрезвычайно привлекательным. Выдающийся нос резко стал «благородным», едва заметные морщины, уже начавшие появляться у молодого, в общем-то, мужчины, преобразились в «показатель опытности и надёжности»… додумывать мысль Невилл благоразумно не стал, поняв, что сейчас сам себя до приступа щенячьего восторга доведёт — вряд ли сие понравится профессору. И вообще, с восторгами надо как-то... постепенно, что ли. - Как они смогли Вас достать? Снейп отвлёкся от раздумий. - Действительно долго выжидали. Да и я не ожидал. Меня вообще первый раз пытались изнасиловать. Не ожидал, что кому-нибудь из учеников приглянусь в этом смысле. Слишком уж отталкивающий у меня образ. Обычно просто делают гадости. Невилл вскинулся, даже не успев понять, какое из предложений возмутило его больше. - Но это… Снейп прервал одним движением искривившихся губ. - Вы удивительный человек, Лонгботтом… не мерьте всех по себе. Невилл насупился. Почему-то стало обидно. Но профессор продолжил. - Не все настолько добросердечны, как Вы. Даже не так: Вы скорее исключение из правил. Это комплимент, если Вы не поняли. Хогвартс — весьма опасное место, полное неуравновешенных детей. Четверть учеников хоть раз, да попробовала кого-нибудь принудить. Часть таких учеников перерастают это и вырастают во вполне достойных людей, часть — обживает Азкабан или Лютный. Это происходило, происходит и будет происходит, и всё, что мы, как преподавательский состав Хогвартса, можем сделать — это разработать соответствующий регламент. Не задумывайтесь об этом. Невилл задумчиво взял пирожное, с горечью осознавая правдивость этих слов. Впрочем, проблема была — но, как показало спокойное поведение домовушки — было и соответствующее её решение. Юноша повертел в руке выпечку, покрытую глазурью, и мысли опять изменили своё направление. Щёки опять залил румянец. - Вы понимаете, что вынуждаете меня снова залезть Вам в мозги? - кажется, это было сном. Да, точно. Потому что тон профессора был… игривым? Невилл быстро прогнал картинку, где он сидел на коленях у Снейпа и скармливал ему пирожное, обмазывая губы кремом, скрытым внутри теста. - Извините, сэр. Кажется, это называется спермотоксикоз, - Невилл сначала сказал «диагноз», услышанный от недовольной детьми-подростками соседки, и только потом понял, кому он это сказал. - Я идиот, да? - сегодня он действительно побил все рекорды по смущению. Снейп хмыкнул, но не зло, а почти… нежно? Невилл, собрав всё своё мужество, взглянул на профессора. Тот, прищурив глаза, с удовольствием разглядывал юношу. В тёмных глазах мелькал отблеск того огня, что ещё недавно пожирал их тела. - Как Вы смотрите на то, чтобы позаниматься дополнительно Защитой? Или зельями, на Ваш выбор. Невилл облизал пересохшие губы. Зелья он терпеть не мог, как и профессора по зельям… перед глазами пронеслась сценка, как он нарезает ингредиенты, а профессор подходит сзади, обнимает его, направляя руку. Пока воображение не завело его в дебри непристойностей, он поспешил поддержать разговор. - Зачем это Вам? - Невилл решил сегодня не заморачиваться приставкой «сэр». - Вы меня заинтересовали. В большой и светлой любви я Вам признаваться не буду, но сегодня Вы меня весьма положительно удивили. За всё время нашего знакомства я не уловил от Вас ни одной злой или мстительной мысли, но понял это только сегодня. Так что с удовольствием присмотрюсь к Вам поближе. И не только в сексуальном плане. Вам решать, принять моё предложение или нет. - Снейп испытующе посмотрел на замершего Невилла. - В любом случае, это останется между нами. Невилл машинально откусил пирожное, пребывая в раздумьях. Профессор его тоже сегодня удивил… ещё как удивил… в подобном удивлении более порывистые девушки и юноши выскакивают друг за друга замуж, не глядя. Но ведь профессор замуж и не зовёт. Приглядеться… без «большой и светлой». Провести хорошо время. А там — как сложится. Может же быть и так, что и вправду сложится? Невилл поймал себя на том, что уже представляет себя главным колдомедиком Мунго и ещё милую парочку их-старичков, обсуждающих в постели новости, и снова покраснел. Сегодняшний профессор Снейп отторжения не вызывал. Скорее, интерес разгорался с каждой минутой всё больше и больше. Конечно, было понимание и смущение от того, что он, в общем-то, по сравнению с самым молодым Мастером Зельеварения — вообще никто, и расти ему ещё и расти… на этом Невилл прервал сеанс самобичевания. Принципиально — он был согласен. То гриффиндорское, что разглядела в нём шляпа, сейчас сделало боевую стойку и возбужденно помахивало длинным хвостом. Невилл поднял глаза на Снейпа, который, стараясь выглядеть незаинтересованно, смотрел в огонь. А что стоило преподавателю фактически предлагать себя своему ученику? Неужели интерес был обоюдный? Неужели неказистый рохля, полный неудачник в зельеварении, смог действительно заинтересовать такого сложного человека? Невилл выдохнул. Все грехи и огрехи были прощены, все обиды и злые слова — забыты добрым сердцем. Он попробует. Гриффиндор, как говорят слизеринцы — это диагноз. Он пересел к Снейпу на колени, как и хотел, бережно сжимая уже второе пирожное. Решительный взгляд голубых глаз встретил ожидающий взгляд чёрных. - Съедим? На брудершафт? А то мы обед пропустили. Кажется, на брудершафт пили, а не ели, но Невиллу показалось, что его поняли, потому что он услышал тихий, как будто далёкий смех. Снейп покорно позволил себя накормить, нарочно перемазавшись в креме. От этой покорности и ласковых губ, прихватывающих пальцы, вскружило голову… В следующую секунду Невилл был уже опрокинут на диван и… он никогда ещё не целовался. И смутно подозревал, отвечая уже нетерпеливым и жёстким губам, что так ещё он вряд ли будет с кем-то целоваться. Когда Снейп, довольный, как насытившийся зверь, оторвался от него, Невилл уже готов был признаваться в «большой и светлой» прямо на месте. Так хорошо ему не было даже тогда, когда дальние родственники вручили ему на день рождения редкие саженцы из Канады. - Это был Ваш первый поцелуй? Невилл заставил себя сфокусировать взгляд на профессоре. Тот бесцеремонно улёгся рядом. Сквозь рубашку просвечивал тёмный сосок, и Невилл завис на нём взглядом, чувствуя уже знакомый табун мурашек по позвоночнику. - Да… я вообще, по журналам больше, - Невилл придавил воображаемой ногой смущение и притёрся к Снейпу, закидывая на него ногу. Судя по поощрительной улыбке, он всё сделал правильно. - Здорово. Снейп самодовольно улыбнулся такому непосредственному комплименту, позволяя себя ласкать. - Как насчёт отработки, допустим, завтра в пять? Сегодняшний вечер, увы, придётся потратить на Уизли. Невилл скосил глаза на часы, стоявшие на камине. До отбоя было ещё далеко, но ситуация с Уизли требовала оперативного вмешательства. А у Невилла ещё оставалось домашнее задание, опять же. Парень поднялся, оставляя профессора лежать на диване, и задорно улыбнулся. Внутренний лев толкал на подвиги, заталкивая вечную нерешительность куда поглубже. Горячий поцелуй и ни одного обидного слова за вечер весьма помогали в этой нелёгкой психологической борьбе. - С радостью. Заодно работу Вам, всё-таки, допишу. Извините, я её действительно хотел написать, но меня Рон вчера достал. Пока объяснял ему, пока с ним ссорился... Снейп опять — который раз за сегодня? - хмыкнул и тоже встал, на мгновение привлекая к себе юношу. Из-за разницы в росте Невилл, ответив на объятие, не сразу понял, что руками попал аккурат на поджарую пятую точку. А когда понял, не отказал себе в удовольствии хорошо её сжать, чувствуя своим животом, как сквозь штаны начинает проступать заинтересованность Снейпа. Когда ему ответили поощрительным поцелуем, он окончательно расслабился. Кажется, суровый профессор — явный пассив. Что же, у Невилла есть много прочитанных сюжетов, как доставить удовольствие — и настала пора их опробовать на практике. Благо в плане выбора журналов он всегда был всеядным. - Вы всегда ответственно относились к учёбе, поэтому допишете, когда будет время. Оценку не снижу. Так чем бы Вы хотели позаниматься, кроме приятного времяпрепровождения? Невилл, приятно удивлённый подобной наблюдательностью, чуть завис. Зелья ему, как (он надеялся) будущему целителю весьма бы пригодились, но одна мысль о котлах вызывала отвращение. Так как он не прошёл на Высшие зелья, то собирался потом просто сдать экзамен в Министерстве. А вот Защита, учитывая политическую обстановку, совсем бы не помешала. Своими мыслями на тему экзамена и защиты он тут же поделился с профессором. Снейп задумчиво нахмурился. - Очень странное отношение к зельям. Ещё до первого урока у Вас был вид, будто Вас тошнит. Я уж не говорю про последующие. Вечно хмурый, с зелёным лицом, весь нервный. Вас даже я отвлечь не мог. Не поясните? Невилл ошарашено уставился на профессора. Ничего себе «отвлечь не мог». Кто ж так отвлекает? - Как работаете, так и отвлекаю. Итак? - Снейп усилил хватку на поясе, пристально глядя юноше в глаза. «Ненавижу жуков, кровь, слизней, кишки, червей этих долбанных, которые почти как живые… мерзость. Или части животных… ещё и разделывать их надо, как мясник какой-то!» Невилл так живо себе представил самые часто используемые ингредиенты и процесс их приготовления, что весь скривился и, действительно, чуть позеленел. Снейп успокаивающе погладил его по спине. - Понял. Однако. Позвольте спросить, а мясо Вы тоже не употребляете? Невилл стыдливо кивнул, не опуская глаз. Почему-то подумалось, что своим неприятием он обидел профессора — зельевара, который, наверное, получает удовольствие от своей профессии. - Вы действительно уникум, Лонгботтом… и Вы меня не обидели, Ваше отношение к зельям я и так знаю, - Снейп продолжал легко поглаживать Невилла по спине. - Но теперь немного иначе понимаю истоки такого отношения. Действительно, для экзамена в Министерстве есть возможность выбрать категорию зелий только из трав и минералов. С ними у Вас получалось вполне удовлетворительно. Никогда не проверяли себя на дар эмпатии? Невилл удивлённо уставился на Снейпа. Эмпатии? Нет. Не было. Но вот повышенное сострадание ко всему живому и бывшему живым присутствовало и порой очень мешало в жизни. - Я растения ощущаю, это мой дар. Даже когда ем. Они рады поделиться своей силой… и когда выращиваю. И в зельях… даже если варю неправильно, травы за меня почти всё исправляют. Снейп кивнул. - Я знаю, что Вы одарены в гербологии. Это прекрасно. Что же, тогда защита. Невилл, благодарный за то, что его излишнюю чувствительность не высмеяли, прижался к профессору. Снейп схватил его за подбородок и снова поцеловал — только на этот раз медленно и ласково. Невилл подумал, что слишком быстро привык к поцелуям этого человека — так привыкают к наркотикам, доза которых потом из раза в раз должна увеличиваться... - Да завтра, - когда они были уже у камина, Снейп закончил предложение, почти мурлыча, - Невилл. Невилл посмотрел на человека, который, вполне возможно, станет его судьбой. Или, по крайней мере, первым и искусным любовником. Тот стоял, небрежно опираясь на камин, насмешливо, но по-доброму улыбаясь. Эта улыбка преображала его лицо, делая образ нелюдимого учителя человечным. Обет так и не был взят… Пока Невилл не осмеливался произнести имя профессора вслух, но он был уверен, что сейчас каждая его мысль будет услышана. В голове весь час мягко шелестело пёрышко, и Невилл улыбнулся этому ощущению. Пусть читает на здоровье, ему не жалко. «До завтра, Северус»…