Лилит

      Жизнь на корабле не была богата на события. Подъем, смена караула, завтрак, работа, обед, работа, смена караула, ужин, сон. Ничего нового. Три недели одни и те же лица, один и тот же пейзаж, одно и то же. Медленно, но верно, Лилит сходила с ума. Деятельная и активная натура демона не могла сидеть на месте ровно, и просто ждать прибытия.       На вторую неделю похождения на Арахне, местные подрядили брюнетку разносить документы. В начале третьей недели имя Луксор вызывало панику у всех низкоранговых дозорных на корабле. Рен переодически бегал от внимания Лилит, скрываясь за горами его собственной бумажной волокиты. Счастлива была лишь Цуру. Такого порядка на ее корабле давно не было.       На конец третьей недели, Рен, все же пойманный деятельной Луксор, сидел на камбузе, и объяснял девушке особенности флоры фауны и культурного развития на островах Гранд Лайна. — Это море не имеет особой логики. Мы можем попасть на остров, на котором живут люди с технологиями, еще не доступными никому в мире, а можем попасть на доисторический остров, где все еще водятся динозавры. Ты просто представь, какого было людям, что впервые вышли в это море, — Рен взмахнул руками, как бы показывая всю необъятность открытого перед ними мира, — Кстати, благодаря нелогичности и непредсказуемости этого мира, почти везде есть легенды и сказки о Морском Дьяволе. Моряки, возвращаясь домой, не могли объяснить всего, что видели, и списывали это все на мистические силы. Вот например на моей родине рассказывают, что морской дьявол был рожден от союза моря и неба, но был настолько безобразен, что небо отвергло его. Тогда море, обиженное за свое дитя укрыло его на самом дне, — парень вздохнул, и потер виски, как бы поражаясь фантазии людей, — Но дьявол все одно был обижен, и до сих пор пытается отомстить, насылая бури и ураганы. — Романтики, — с усмешкой отозвалась на весь рассказ Лилит, вспоминая реальную историю своего папаши. — Кто романтики? — потерянно уточнил Рен, попутно складывая все барахло, лежавшее на столе. — Твой народ… Такие смешные, но романтичные, — брюнетка положила голову на сложенные руки, — Мне бы сейчас моего романтика… — Тебе девять? Десять? — парнишка усмехнулся, поднимая со стола книги, — Ты по плюшевому медведю скучаешь? — По попугайчику, — Лилит пронзительно взглянула на дозорного, заставив того отвести взгляд, — Он маленький был, синенький. Я его романтиком назвала. Жалко только, сдох тварь.       От последний фразы Рен выронил книги, что успел поднять со стола, себе на ноги. Выматерившись, он поднял стопку, и вернул на стол, от греха подальше. Возмущенно посмотрев на Луксор, он снова сел. — Вот что ты за человек? — парень недовольно взмахнул рукой, и сразу же ткнул пальцем в лоб брюнетки, — То романтика и нежность, а то попугайчик… сдох. — А что не так то? — убрав руку Рена от лица, Лилит притянула к себе чашку с уже остывшим чаем, — Может для меня это романтика? — Дохлый попугайчик? — А что? Представь: мне лет … 16, у меня свидание, и вместо цветов мне приносят попугайчика, — Луксор улыбнулась, хитро щуря глаза. -Дохлого…       Парень и девочка рассмеялись. На громкий смех из кухни выглянула Мари. На пухлых губах женщины заиграла улыбка. Спохватившись, женщина вынесла в общий зал, где сидела парочка, тарелку с только приготовленными ватрушками. — Дети, хватит вам работать, — сдвинув книги в сторону, женщина водрузила сладости на стол, — Поешьте. А то два часа сидите уже. — Прости Мари, — Лилит улыбнулась женщине.  — Мы тут о преданиях говорили, — Рен стянул одну ватрушку, — Мари, какие у тебя на родине предания о Морском дьяволе есть? — Ох, — женщина тяжело опустилась на скамейку у стола, — Есть одна сказка, мне ее еще прабабушка рассказывала. Много лет назад было море живым. И было у него сердце, живое, самое настоящее. Жил в то время человек, злобен он был, хитер, и расчетлив, — Лилит удивленно уставилась на кока, невольно сжав кулаки, — Зато красив он был, что смерть. Узнал он о сердце, и силе что оно хранило, и решил его забрать. Но нельзя было взять это сердце в руки, если оно само не захочет. Не знал человек, как так подступиться, и решил пойти на хитрость. Сердце было слепо, а он решил отдать ему свои глаза. Глупое сердце влюбилось. Оно сдалось в руки человеку. Сила сердца поглотила его, и он уже перестал быть человеком. Это был морской дьявол, ибо сердце моря нельзя забрать из моря.       Лилит сидела как громом пораженная. История с Cuore Del Mare до сих пор пересказывается среди демонов. Только пожалуй грехи не велись на эти россказни. Нет вещи, не веры — по утверждению жадности. Пожалуй только Лилит верила в это, ибо в обороте у нее, как у папаши, глаза были с жутким минусом и бледно лиловые. Лилит верила, и хотела сердце себе, но не обманом, а добровольно отданное. Что бы сердце само пришло к ней в руки. — Лил, — голос Рена вывел всех из некоего транса, — У тебя глаза… лиловые.       Услышав это, девочка подорвалась с места, замерев у зеркала, что висело на кухне. Луксор затопила радость. За последние три недели он не могла вызвать отклика у своих сил, а тут… — Лиловые… — тихо прошептала Лилит, и осела у зеркала, потеряв сознание.

***

— Да вы вконец оборзели! — голос Цуру резанул по слуху Лилит, — Что вы с ребенком натворили?       Луксор открыла глаза, смотря в деревянный потолок. Под головой было что-то мягкое, и кто-то ласково гладил ее по голове. Моргнув пару раз, девочка перевела взгляд на сидящего напротив Рена. — Лил, ты как? — парень подался немного вперед, — Все нормально? — Да, просто… переволновалась, — девочка махнула рукой, — Я… вспомнила пару мелочей. — Что-то важное? — Цуру еще раз ласково прошлась рукой по голове брюнетки, пронзительно смотря ей в глаза. — Я… мне… это сложно обьяснить… Я не очень понимаю что там случилось, но я немного старше, чем выгляжу. Меня можно сказать откинули в этот возраст. Вернуться в свой я не могу. Правда я не знаю почему, и из-за чего. Как попала в море, и, блин, какими путями, не знаю. — Уже не плохо, — кивнула женщина, не отрывая рук от головы девочки, — Рен, отнеси ее в каюты. Ей надо отдохнуть.       Парень энергично закивал, поднимаясь с места, и поднимая Лилит на руки. Донеся девочку до ее каюты, в которой вообще-то должен жить старпом, но тот удачно грел постель медика.       Оставив Лилит одну, и еще раз спросив, как она себя чувствует, Рен скрылся из вида. Проводив его взглядом, Луксор просто ввалилась в помещение. Быстро нашарив в тумбочке зеркало и пару свечей, она расставила все на полу. Средства для связи у каждого греха были свои, но связываться предпочитали с одним конкретным представителем их братии.       Быстро закончив все приготовления, Луксор села у зеркала, прямо на пол, скрестив ноги. Свечи мерно горели, отбрасывая причудливые тени на стены, и отражаясь в зеркале. — Отразись, обернись, покажись, — смотря на поверхность зеркала, произнесла Лилит, — Главный знак всех гордецов, отрази мне грех, что снедает отразившихся в тебе.       Зеркало покрылось рябью. Отражение поплыло и сменилось на картину просторной спальни, в готическом стиле. В центре помещения находился диванчик, на котором лежала красивая женщина, свесив ноги через спинку, и смотря пустым взглядом перед собой. Лилит тихо кашлянула, привлекая внимание. Женщина с той стороны встрепенулась, ее взгляд приобрел осмысленость. — Лилит! — поняв, откуда звук, женщина едва не свалилась с кресла, зацепив по ходу небольшой столик, — Ты жива? Ты где?! Ты… Что с телом? — Тише, — Луксор улыбнулась, радуясь, что наконец вышла на связь со своими, — Спокойно, Вик. Я в норме, что с телом не знаю. Я пришла в себя уже в таком виде. Вира или Мар связывались? — Не, пока нет, — женщина удобнее устроилась перед зеркалом, плотнее завернувшись в огромный плед, — Жадность вообще со всех радаров исчезла… или исчез… ты поняла. Обжорство вроде в порядке, но тоже тишина. Так что с телом? — Ну… ему лет десять одиннадцать… — Лилит неловко пожала плечами, взъерошив свои волосы, — А еще силы почти в ноль ушли. Не знаю что с ними. Только сегодня смогла добраться до них. — Нда… — женщина немного сместилась в сторону от зеркала, доставая откуда-то мундштук, — На фоне чего такие меры, не знаешь? — Не помню. Последний месяц как в тумане. Я случаем не пила? — Да вроде нет, — женщина затянулась, и выпустила струйку дыма, — Хотя не знаю. Если пили все вместе, то я б тоже не помнила. Но весь месяц я пахала как проклятая. У меня там неделя моды была. Работы непочатый край. — Ладно… Спасибо, Вик, — Лилит ласково улыбнулась, устало прикрывая глаза. — До встречи. Я, может, тебя навещу. Когда работы станет меньше. — Давай, удачи.       Зеркало снова стало простым зеркалом. Лилит погасила свечи, и просто оставила все стоять на полу. Плавно поднявшись, и размяв затекшие ноги, девочка переместилась на постель. Пружины в матрасе тихо скрипнули, приняв на себя вес детского тела. Ничего полезного и нового сегодня она не узнала.