Марсианин

Марсианин спит в герметичном криомешке на крохотном шаттле, когда-то звавшемся Тачи. Он готов был погибнуть — стоя, ползком, в прыжке — служба в военном флоте приучила его выполнять задачи. У него был строгий холодный вид, но изнанка — с ритмично бьющимся добрым сердцем. Знал ли он, что однажды будет убит? Да. Судьба — не стена, на неё нельзя опереться. На корабль напали, капитан спасала захваченных чужаков. — Лейтенант, помогите им и летите с ними! Он не слишком-то верил, но был готов расплатиться жизнями, своей и чужими, лишь бы не позволить войне начаться. Попадать под пули чертовски больно, а они свистели кругом так часто… Спас других, но погиб, одно слово, воин. До конца оставалось ничтожно мало. Видя тьму, очень глупо мечтать о свете. Бесполезно слать бедственные сигналы: распылённый Доннеджер не ответит. И никто уже никогда не спросит, как там поживает военный Лопез, по рукам читавший прошлое на допросе. Слишком безучастен холодный космос. Чей-то новый час для него стал последним часом. Сами по себе не смогут закрыться раны. Марсианин спит. Марсианин видит голубое небо над красным Марсом. А вдоль суши плещутся океаны.